Тревожные дни

Страна надеется на смену курса. Путин в Валдайской Речи дал понять, что мы - уникальная цивилизация - будем отстаивать собственный суверенитет и нравственные традиции, и не дадим себя поглотить глобальному монстру.

Потому, когда скандального протодьякона Кураева лишили должности преподавателя Духовной Академии, многие поняли это в рамках очищающей, упомянутой выше смены курса. Но присмотревшись к случаю детально, стало ясно, что это некая месть Кураеву за его освещение в его блоге «казанского дела» - обвинений ректора Духовной семинарии в склонении семинаристов к содомскому греху. 

Я решил встретиться с моим давним знакомым Костей, который служил в церкви алтарником (где и я пел в свое время в хоре) и поговорить с ним об этом деле.

Нужно немного слов сказать о Косте, потому что это необычная личность. Я как-то, в бытность моего пения в церковном хоре, пустил к себе переночевать одного молодого парня, который заговорил со мной в церкви после службы и сказал, что он из Прибалтики и ему негде ночевать. Я взял его с собой. Рано утром ушел на работу с тяжелым чувством. А гость остался в постели «досыпать».

Когда вернулся, все мои драгоценные иконы отсутствовали вместе с «гостем».

Тогда я понял, откуда эта тяжесть была на душе - подспудное предчувствие. Я рассказал в церкви об этом Косте и удивился, что он назвал моего гостя «негодяем», злоупотребившим гостеприимством. Удивился, потому что он НИКОГДА никого не осуждал. Эта неожиданность и утешила меня, потому что была исключительной. Месяца через два Костя подошел ко мне и сказал: тут одна богомолица сдала в церковь собрание икон. Я стал молиться, куда их девать. И услышал твое имя. Так что забирай их. Это были несравненно лучшие, по сравнению с моими, настоящие старинные крупные образа.

После этого я разговорился с Костей, который и так всегда вызывал у меня симпатию своим спокойствием и молитвенностью. Я спросил его, почему он не поступает в духовное училище, чтобы стать священником. Он мне ответил, что уже закончил даже Духовную Академию, но рукополагаться отказался. На мое недоумение он сказал мне, что он очень много грешил, пил, обижал мать, до того как пришел к Богу. Однажды он набрался по своему обычаю до такой степени, что упал по дороге домой в глубокую лужу головой и стал захлебываться. Было поздно, темно и ни одной души кругом. Он стал в судорогах взывать к Богу: если Ты есть, спаси меня! И вдруг невидимая рука вытащила его голову из лужи. Он тут же протрезвел. Его это настолько потрясло, что он прекратил навеки пить и пошел в церковь, где стал служить позже алтарником. Вот с этим Костей я решил поговорить о Кураеве и «казанском деле».

Когда мы встретились, у Кости было грустное лицо. Я знал, что он видел многие непорядки в церкви, тяжело это переживал, но никогда никого не обличал. Он говорил, что мы все - наши грехи - виноваты в этом и что и Конец (Апокалипсис) случится по той же причине. Меня же интересовало, почему Кураева не выгнали, когда он защищал мерзких «пусек». Ведь он защищал откровенных «б» и «пятую колонну». Разве он не знал, как они на девятом месяце беременности открыто, при людях и детях голыми совокуплялись в зоомузее. Именно в зоо-, чтобы подчеркнуть, что человек скот, животное, воистину обезьяна, больше того - свинья. И за эту сатанинскую, безбожную идеологию он предлагал вместо осуждения накормить «пусек» блинами. Явная провокация с позиции профессора Духовной Академии. И все же его не выгнали. А теперь, казалось бы, в «казанском деле» дьякон проявил достойную ревность, требовал на своем блоге судебного вмешательства и привлечения к ответственности ректора-содомита. Т.е. никаких блинов он содомиту не напек. И вот тут его выгоняют. 

Костя молчал. Его лицо выражало муку. Я говорил фактически один. Смотри, говорил я, не кажется тебе, что дело замолчали, не возбудили судебного расследования, потому что опасаются, что ректор-содомит расколется и обнаружится, что таких как он немало и что даже среди высших церковных властей практикуется этот грех.

Что вот этого именно и боятся? Костя сказал, что Божию Церковь, несмотря ни на что, врата адовы не одолеют. Что не нужно слишком концентрироваться на грехах священноначалия. Бог им судья. Мы должны прежде всего себя наблюдать.

Но как же к такому идти исповедоваться, спросил я? На что Костя: если ты достоин, то по твоим молитвам Бог даст тебе и достойного пастыря. Таких же большинство. Да, Костя, - возразил я, - ты говоришь о Церкви, которую врата ада не одолеют до пришествия Христа. А какая это Церковь? Ведь все, и даже сектанты, называют себя «истинными» церквями. Как мы узнаем, какую именно церковь имеет ввиду Христос?

На это Костя ответил, что Православная Церковь единственно истинная, потому что верна Апостольскому Преданию, ничего не изменила и не нарушила в своем Учении, полученном Апостолами непосредственно от Христа. А все другие, и католики, насочиняли всяких ересей и исказили это Учение. Конечно, и наша Православная Церковь во многом бюрократизировась, ей угрожает пустое обрядоверие. Но Учение остается неповрежденным. Это самое главное. И достаточно, в конце концов, одного верного епископа с верующими вокруг него, чтобы это назвать Церковью, которую врата ада не одолеют. Христос ведь говорит: «Не бойся, МАЛОЕ стадо». Т.е. Он предвидел, что к Его второму пришествию вера почти исчезнет и останется только очень небольшое число людей, верных Ему и Учению. Это и есть та Церковь, которую ад не одолеет. 

А как ее найти, спросил я. Костя: пока еще в большинстве своем наши церкви все спасительны и особенно их сакраменты - в первую очередь Причастие. Если человек молится, постится, кается и стремится соблюдать заповеди, Бог приведет его в спасительное место - к спасительным батюшке и храму. А кто смакует грехи нашей церкви и концентрируется на них, тому угрожает полная потеря веры, а следовательно, и спасения во Христе. Ведь без Причастия, подаваемого Церковью, нельзя спастись. Вот в этом и цель дьявола, когда он всячески компрометирует Церковь. Чтобы отвратить от нее людей и погубить их.

Ведь люди все грешные. И духовенство тоже люди. И мы не знаем, что у каждого в душе. Кто плачет каждый день о своих грехах и бьет себя в грудь, а кто нет. Но духовное лицо, живя в грехе, не сможет надолго совершать литургию. Были случаи, когда такие грешники умирали неожиданно в алтаре, во время службы. Бог поругаем не бывает.

На это мне нечего было ответить. Костя прояснил мои сомнения. Я поблагодарил его за беседу. Мы облобызались с ним трижды и братски расстались.