История

Борис Пастернак так думал об истории:

Однажды Гегель ненароком

И, вероятно, наугад

Назвал историка пророком,

Предсказывающим назад.

Это совершенно правильно. История - точнее, историография и историософия - это война, это борьба мифов. Мифов не в смысле голой выдумки, а в смысле единства события и его ценностной интерпретации, от которой не свободен никакой учебник, никакая фактологическая (даже самая скрупулезная) монография. Тем более, никакая газета или телепередача. Фактов вне истолкования не существует - это ещё Кант показал. История есть проекция нашего взгляда, наших ценностей в прошлое, так же как любая футурология - это бросок нашего взгляда туда, где нас ещё нет. Я говорю, разумеется, не о нарочитом обмане - речь о природе человеческого ума.

В марте 2013 года в великолепном Артиллерийском музее (николаевский кронверк) в Петербурге проходила представительная конференция, посвященная 400-летию династии Романовых - тех самых, что построили великую державу. Проводил её Собор православной интеллигенции. Среди участников были священнослужители, писатели, ученые - около 20 докторов и кандидатов наук. Все православные христиане. И тем не менее - какой разброс мнений! Один ученый сравнивал Петра Первого с византийским императором Константином. Другой называл Петра и почти всех Романовых строителями рабовладельческой империи. Наконец, третий утверждал - со ссылкой на св. Иоанна Кронштадтского, что царь - это живая икона Бога. Откуда такие разноречия? Я думаю, что это прекрасная иллюстрация устройства нашей мысли, которая всегда и во всем (даже в математике) опирается на определенную ценностную предпосылку, аксиому, веру. Иначе и быть не может.

Всем известно, какая яростная борьба за историю ведется в современных российских СМИ: стенка на стенку. Тут не единомышленники, а откровенные и непримиримые враги. «Поединки» и «суды времени» захлестывают телеэфир, и обещанный единый учебник истории не заставит их замолчать.

Конечно, это знак. Это значит, что наша история (то есть наша жизнь) не окончена. Мы ещё не теплые, как наши соседи на Западе; мы или холодные, или горячие. У нас до сих пор идет гражданская - а, по сути, религиозная - война, начавшаяся (цивилизационно и социально) ещё с петровской революции, а метафизически - гораздо раньше. «О Русь, каким ты хочешь быть Востоком, Востоком Ксеркса иль Христа?» - вот роковой вопрос, над которым мы бьемся уже триста лет. Когда молодые ведьмы танцуют в храме Христа Спасителя - это один ответ на поставленный вопрос. Когда бывший студент духовной семинарии становится «красным императором», а потом восстанавливает патриаршество и собирает в Москве Всеправославное предсоборное совещание (1948 г.) - это другой ответ на поставленный вопрос. А когда современный казачий старшина, потомок уничтоженных троцкистскими карателями воинов Дона, называет себя православным коммунистом (сам слышал) - это третий ответ на тот же вопрос. Наивный Фукуяма решил, что с распадом СССР история кончилась, потому что либерализм победил во всем мире. Но Россия жива. И тут скорее прав Хантингтон со своим войнами цивилизаций. Вернее было бы говорить о войне духов. Как написал в своё время замечательный русский поэт Юрий Кузнецов:

Это снова небесные битвы

Отразились на русской земле.

Нет никаких «законов истории», есть война змея с Христом, длящаяся до конца времен. В этом смысле история никуда не идет. Всё, что разворачивается во времени, уже давно произошло в вечности.

Александр Леонидович Казин, доктор философских наук, профессор