Перед лицом страшной угрозы

Часть 1

Ниже мы переиздаем один из докладов выдающегося русского экономиста, публициста, писателя, переводчика, общественного деятеля, известного сельского хозяина и изготовителя плугов Сергея Федоровича Шарапова (1855-1911) (см. о нем подробнее: «Как бы мы низко не упали, Россия таит в себе все нужные силы для возрождения).

Доклад был опубликован С.Ф. Шараповым в его «личном органе», ежемесячном «журнальчике» «Свидетель» при Аксаковском обществе (М.: Свидетель, 1908. - 55 с.).

Публикацию, специально для Русской Народной Линии, подготовил профессор А. Д. Каплин. Название и примечания - составителя.

+ + +

Финансовое возрождение Poccии

Доклад, прочитанный в заседании «Русского Собрания» в Петербурге 9-го марта 1908 г.

XI

Перехожу к последнему отделу настоящего труда - к финансовой политике.

Задача финансовой политики, как уже сказано мной в начале: с одной стороны, создать наилучшую обстановку народному труду и наибольшее материальное благосостояние народу, с другой стороны, изыскать средства возможно большие при наименьших жертвах со стороны народа для исполнения государством своих целей и задач.

Я рассмотрел выше то основное yслoвиe, без которого не может быть речи о надлежащем выполнении той или другой задачи правильной финансовой политики. Это - надлежащая реформа нашей денежной системы. Далее было рассмотрено другое существенное условие - правильная постановка тех государственных органов, которые ведают экономическую политику в том и другом направлении. Размеры сообщения не позволяют мне остановиться подробно на системе мероприятий, необходимых для подъема нашего народного хозяйства, и на этот раз я вынужден ограничиться лишь той частью экономической политики, которая имеет отношение собственно к государственному хозяйству.

Если наше экономическое возрождение лежит всецело в области народного хозяйства, которая должна служить предметом особых и спешных забот правящего аппарата, то наше финансовое возрождение зависит от правильной постановки приходной части государственной росписи, т. е. от тех необходимых реформ в области казенных налогов и всякого рода сборов и поступлений. И здесь дело обстоит крайне неблагополучно и существенные и важные реформы необходимы спешно.

В моем первом сообщении о государственной росписи я уже имел честь изложить главные несовершенства нашей приходной сметы и теперь могу прямо перейти к желательным реформам.

Несоответствие размеров государственных расходов с доходами выражено в России чрезвычайно резко. Стоимость нашего государственного аппарата, абсолютно умеренная, вызывает крайнее налоговое перенапряжение. Колоссальные недоимки в прямых доходах, которые с отменой выкупных платежей придется списать, и дороговизна жизни, как результат системы косвенного обложения, свидетельствуют о глубоко нарушенной гармонии между хозяйством государственным и народным.

Между тем, говорить о каких-либо сокращениях в государственном бюджете едва ли представляется возможным. Наоборот, расходная половина росписи растет и будет расти вполне естественно с развитием государства и усложнением его функций. Единственное серьезное сокращение росписи возможно по системе государственного кредита, о чем будет сказано ниже. Но как ни существенно может быть это сокращение, естественный рост бюджета его быстро обгонит. Поэтому усиленное внимание финансового ведомства должно быть обращено на систему государственных налогов и сюда необходимо внести весьма важные и существенные изменения.

Впредь до надлежащего развития народного хозяйства и потребления и вытекающего отсюда усиления платежных средств населения, существующие налоги, особенно косвенные, должны быть по возможности понижены и весь центр тяжести государственных доходов передвинут в ином направлении.

На первой очереди давно уже стояла отмена особенно тяжелого для населения налога - выкупных платежей. Великодушная воля Монарха это уже сделала. В настоящую минуту государственный поземельный налог представляется не только не обременительным, но прямо ничтожным. Значительно увеличивать его, однако, невозможно, так как земля является главным источником для местного, земского обложения. Но здесь возможна реформа, имеющая, кроме прямой цели увеличения дохода казны, еще и косвенную, отчасти политическую, отчасти экономическую, цель - способствовать дроблению ненормально крупных землевладений. Установление прогрессивного поземельного налога является к тому средством наиболее целесообразным.

Что касается косвенных налогов, то таковые должны быть пересмотрены в смысле облегчения обложения предметов первой необходимости, каковы чай, сахар, керосин, спички и т. п. и усиления обложения предметов роскоши и особенно привозных из-за границы. Но так как богатых и даже зажиточных людей у нас, по отношению к общей массе населения, ничтожно мало, то последний вид обложения далеко не уравновесит недоборов казны на предметах потребления всенародного. Очевидно, что должны быть изысканы и развиты новые источники государственных доходов.

На первом план здесь должны быть поставлены железные дороги, кредитные учреждения, казенные, или пользующиеся казенной поддержкой промышленные предприятия, государственное страхование и разнообразные монополии.

XII

Чрезвычайно важным источником дохода могли бы быть наши железные дороги, по своему естественному положению и количеству грузов вполне способные давать крупный чистый доход, а теперь дающих лишь огромные убытки.

Доходность наших дорог была бы очень велика, если бы наше коммерческое движение было иначе поставлено и если бы мы не были вынуждены строить ряд бездоходных линий, иногда единственно с целью поддержки золотой валюты, путем прилива иностранного капитала и поддержки металлургической и горной промышленности доставлением им работы. Убытки нашей железнодорожной сети, независимо от крайней дороговизны ее сооружения, имеют прямым источником нашу финансовую систему. Обезденеживая страну, держа население в нищете, она сокращает и производство, и потребление, и уменьшает количество грузов. С другой стороны, проведение новых линий, вовлекая в экономический круговорот и предавая расхищению новые земли и леса, сбивает цены на хлеб в старых районах земледелия. Получается лихорадочное выбрасывание на рынок хлеба и сырья, обусловливающее самую нерациональную эксплуатацию всех служб и передвижного состава. При таких условиях даже очень значительное грузовое движение, и при тарифах, тяжело ложащихся на обезцененый хлеб, не может быть выгодным вследствие непомерно возрастающих расходов на эксплуатацию. Но самое главное, конечно, ycлoвиe для возвышения доходности железных дорог, это зажиточность населения, т. е. поднятие его хозяйства и потребления.

Между тем, в нашей железнодорожной политике замечается стремление возвысить доходность чисто механически. Недавно объявлено повышение цен на пассажирские билеты, самое нерациональное, что только наши финансисты могли придумать, а теперь говорят о необходимости возвысить на 10% вcе товарные тарифы.

Можно без всякого колебания предсказать результат совершенно обратный предполагаемому. Пассажирское движение сократится, и только, и убытки будут еще больше. А что касается до поднятия фрахтов, то от этой нелепости авось откажутся и сами ее авторы.

Кредитные учреждения. При живой и рациональной постановке Государственного Банка с полной сетью его учреждений до волостной или приходской кассы включительно, все дело публичного кредита во всех его видах, кроме, быть может, взаимного кредита, сосредоточится неминуемо в руках государства, без всякого насилия над частными банками. Выше мы видели, что один мелкий народный кредит должен оборачивать капитал около 1200 милл. рублей. Если мы попробуем представить себе всю необъятную массу кредитных оборотов в торговле и промышленности, то, сосредоточив ее всю в государственной сети банковых учреждений, получим гигантский оборотный капитал, ежедневно отдаваемый государством в наем. Без всякого обременения клиентов, он принесет огромный доход государству, который, как можно предположить, далеко превзойдет сумму прибылей всех существующих частных банков, тем более, что централизованное управление сетью учреждений Государственного Банка будет стоить сравнительно очень недорого. При своих до крайности ограниченных кредитных операциях нынешний Государственный Банк дает казне значительный доход. Что же даст он при полном развитии своих оборотов, включая сюда и громадную эмиссионную операцию всех видов, обслуживающую земства, города, частные предприятия и т. д., когда сам оборотный капитал, при режиме бумажных денег, банку ничего стоить не будет?

Вспомоществуемые казной предприятия. Современная постановка дела на казенных заводах и специальных заводах военного и морского ведомства, крайне плоха и ненормальна по самому своему принципу. Заводы эти подлежат передаче в частные руки, лучше всего в аренду. Но казна может извлекать значительные доходы из своего участия капиталом в разнообразных крупных национальных предприятиях, становясь акционером в тех делах, которые для частного капитала не под силу по своемуразмеpy, или новизне. Если представители казны не будут вмешиваться в ведение дела, как это, к сожалению, практикуется теперь в виде назначения директоров от правительства, а оставят себе лишь бдительный и постоянный надзор за делом, оно пойдет успешно и хорошо; таким образом могут быть на чисто коммерческих началах организованы прежде всего заводы военного и морского ведомств и основано много новых производств, ныне отсутствуюших в национальной промышленности, но имеющих будущность и широкий внутренний рынок. Так, например, при помощи казны может быть организовано производство жней-сноповязалок, швейных и пишущих машин и т. п. новые производства. Пусть правительство дает хотя бы и 3/4 aкционерного капитала, но возложит на своих представителей не руководство делом, а только ревизию и контроль. При мало-мальски добросовестном выполнении этих функций и обдуманном основании предприятия, оно пойдет прекрасно и будет давать солидные дивиденды.

Монополии. О винной монополии и государственном страховании будет сказано ниже, здесь же необходимо указать, что значительным источником государственного дохода могут служить монополии табачная, нефтяная и элеваторная.

Табачная монополия, приносящая всем, без исключения, странам, где она введена, огромные доходы, у нас почему-то пренебрежена. Быть может, скоро откроется здесь не первая, но увы, грандиозная Российская Панама, провалившая в свое время проект табачной монополии. Между тем, из всех предметов обложения больше всего может вынести потребление табака. Это налог на предмет не необходимый, относительно легко поддающейся учету и совершенно доступный для государственного приготовления.

Нефтяная монополия, благодаря исключительному положению России и истощению нефтяных запасов в Америке, представляется операцией тем более блестящей, что весь налог может быть переложен с внутреннего потребителя на мировой рынок. Нефтью и ее дериватами казна должна торговать на международном рынке монопольно, покупая весь вывозной товар от производителей и добытчиков и устанавливая ему надлежащую цену.

Возможны еще и другие монополии, напр., марганца и платины, но самая доходная и верная будет, без сомнения, элеваторная на хлеба и лен. Принцип здесь тот, что, оставляя хлебную и льняную торговлю свободной, казна весь вывозимый хлеб и лен выпускает не иначе, как проведя сквозь свою сеть портовых и пограничных элеваторов и подвергнув их там обезличению, очистке и браковке. Тариф на эти услуги должен быть подвижным и включать в себе изменяющийся размер вывозной пошлины, устанавливаемый сообразно состоянию цен на мировом рынке, внутреннему и внешнему урожаю в движению хлебных запасов. Весьма возможно, что несомненный успех этого дела, в связи с необходимостью правильно поставить дело нашего народного продовольствия и иметь государственный хлебный фонд, вызовет организацию государственной сети элеваторов и для внутренней хлебной торговли; но говорить об этом пока преждевременно. Элеваторная же монополия для вывозной торговли безусловно необходима, так как только она может устранить злоупотребления с засорением русского хлеба и фальсификаций льна, без чего немыслимо упорядочение нашего отпуска.

XIII

Перехожу к винной монополии, ставшей за последнее время на очередь в ряду неотложных реформ, благодаря энергичной проповеди члена Думы Челышева[1].

Винная монополия, учрежденная с благою целью вытрезвления народа, через самое короткое время обратилась в орудие извлечения наибольшего дохода от питей путем поощрения и облегчения потребления вина, т. е. почти незамаскированного спаивания народа.

Вынудила к этому опять же новая денежная система, ослабившая производительную и потребительную способность народа и задержавшая естественный рост других доходов государства. Пришлось гуманитарную идею отложить в сторону и извлекать доход, откуда можно.

В моем предыдущем сообщении было указано все лицемеpиe, безнравственность и страшный вред этой торговли. Во имя чести и достоинства русской государственной власти это постыдное предприятие должно быть уничтожено.

Но ранее, чем серьезно об этом говорить, необходимо указать источник, из коего можно добыть необходимые сотни миллионов, получаемых ныне путем отравления народа.

Задача эта, быть может, самая высокая и светлая из всех задач материального благоустройстве в нашем пьяном царстве, может быть разрешена, конечно, только установлением на равную сумму нового налога, прямого или косвенного. Всякий такой налог, который, упразднив водку, даст казне выручаемую сумму, будет заплачен тем же народом и из тех же скудных средств, но он сбережет народу равную, а, может быть, еще большую сумму, в виде трезвых трудовых дней, материальных сбережений, а главное, здоровья.

Но есть возможность не только получить в замену монопольного дохода равную или большую сумму, но и распределить новый налог с почти идеальной уравнительностью, а, сверх того, за взимаемый налог дать народу не яд, а ряд истинных благодеяний, доступных только государственной власти.

Вот задача, достойная великого самолюбия и великого патриотизма! Царя, скрепившего своей подписью подобную реформу, история без колебания назовет Великим.

Решение этого, совершенно еще не разработанного, но уже намеченного в литературе вопроса, лежит в государственном всеобщем страховании.

Идея этого страхования не нова. Автономное Царство Польское ввело и практиковало его в широких размерах еще с 40-х годов прошлого столетия. Государственное страхование и сейчас действует в русской Польше, хотя в урезанном и искалеченном виде.

По существу своему, ведение страхования есть работа чисто канцелярская, не требующая ничего, кроме статистических выкладок и точного исполнения регламента. Здесь почти нет места личным талантам, творчеству и инициативе. Из всех видов предприимчивости это, бесспорно, самая доступная для государства и, пожалуй, даже болee простая, чем управление железными дорогами, почтами, телеграфами и телефонами.

Представим ce6е, что государство принимает на себя и делает обязательным на всем пространстве русской территории страхования: от огня, града, падежей скота, страхование жизни, пожизненных пенcий, несчастных случаев, товаров в пути, словом все виды рисков, устанавливая обязательный минимум и допуская свыше этого страхование добровольное. Пусть будет застрахована от огня безусловно всякая постройка, всякая движимость; от града всякая десятина посева, от падежа всякая лошадь, корова, овца. Пусть каждый русский подданный, достигший нерабочего возраста, получает пожизненную пенсию обязательную, например, от 3 руб. в месяц, добровольную произвольного размера, а в случае смерти, пенсию детям. Пусть будет застраховано каждое место товара в вагоне и на воде, минимально по классу тарифа, максимально по оценке. Что получится? Необъятная сумма рисков, при которых премия, оплачивающая самую дешевую администрацию и совершенно не оплачивающая услуг капитала (ибо здесь статистика, имея дело с колоссальными цифрами, будет математически верна, страхование же по существу будет строго взаимное), эта премия будет чрезвычайно, почти ничтожно мала.

Рядом с этим будут во всех главных видах определены имущественные признаки всех русских граждан. Налог в 300-400-500 миллионов рублей, распределенный на единицу имущества, будет разложен так, как никогда не разложить никакого подоходного налога.

На малоимушие классы упадет сравнительно немного, на богатых ляжет очень много, и ни те, ни другие не будут иметь поводов жаловаться. Последние и сейчас от огня страхуют почти все; страхование от града, эпизоотии, страхование жизни является и сейчас, несомненно, выгодным, даже при относительно очень высоких премиях, и практикуется многими добровольно. При осуществлении государственного страхования, хотя бы с присоединенным к нему 500-миллионным налогом в пользу казны, страховые премии будут едва ли выше нынешних, скорее ниже, принимая во внимание необъятный размер всей массы застрахованных имуществ. При относительно небольшом у нас проценте зажиточных и богатых людей среди общей бедноты, тем не менее, 500 миллионов налога, составляя при 150 миллионах населения Poccии, по 3 рубля на жителя, лягут, вероятно, не более чем 2 рублями на душу бедного населения. Остальная половина падет на страхование добавочное добровольное.

Вопрос этот настолько важен и дает такой счастливый выход для государственного хозяйства, что его во всяком случай следует немедленно и всесторонне осветить и изучить в цифрах, не жалея средств на эту работу, дабы привлечь лучших статистиков и специалистов. Эта работа, очевидно, не под силу никакому отдельному экономисту.

XIV

В числе остающихся за реформированным по этой схеме министерством финансов отраслей деятельности находится управление государственным долгом. Не вдаваясь в подробный анализ, отмечу самые главные пункты предлагаемой программы по этому вопросу.

Великим несчастием нашей финансовой политики и поистине тяжким наследством будущему министру финансов является наш огромный государственный долг, перешедший за 81/2 миллиардов рублей и обременяющий роспись более, чем 350-миллионным ежегодным платежем, коего львиная доля приходится на долю заграничных держателей наших бумаг. Внешний долг наш образовался, смеем думать, единственно по недоразумению. Россия совершенно не такая страна, чтобы неизбежно и неотвратимо быть вынужденной пользоваться иностранными капиталами и внешним кредитом. Имея все необходимое у себя дома, будучи в состоянии при огромном вывозе своих избытков сократить иностранный ввоз до крайнего минимума, т. е., имея на столетия вперед обеспеченный активный торговый баланс, мы могли бы при иной денежной системе явиться с предложением, а не со спросом капитала. И если мы, до сих пор действовали обратно, то только потому, что руководились указаниями биржевой финансовой науки, бесплодно истощая силы своего народа и мешая его самобытному земледельческому и промышленному развитию.

Отвергнув в 1859 году здравую и разумную народо-хозяйственную политику Императора Николая I, оставившего хотя и крепостную, но здоровую и богатую Россию, новое царствование, вместо того, чтобы приспособить эту систему к нуждам освободительного дела, коим она как нельзя более соответствовала, ввело финансовую систему, словно нарочно придуманную для разорения только что освобожденного народа. Национальный капитал, вместо быстрого прироста, стал таять на глазах, старо-культурная Россия - обращаться в пустыри. Разраставшийся превыше меры государственный аппарат, ранее почти внешних долгов не знавший, начал все чаще и чаще прибегать к услугам иностранного капитала. Национальная задолженность всех видов стала неудержимо расти и сделала огромный скачек в последнее десятилетие, особенно с момента, когда введение золотой валюты обменяло наши национальные деньги на мировые и открыло широкие ворота для помещения у нас иностранного капитала. Несчастная Японская война довершила дело нашего закабаления иностранными биржами, и сбросить это иго теперь под силу разве гениальному экономисту.

Самый печальный в народохозяйственном смысле шаг был сделан обращением нашего главного государственного долга - ренты в металлическую бумагу с обязательной уплатой на вечные времена иностранным держателям процентов в золоте по неизменному паритету.

Первой заботой нового министра финансов должно быть освобождение от этого обязательства хотя той части ренты, которая находится в руках русских капиталистов; это может быть достигнуто немедленным требованием к заштемпелеванию находящихся за границей листов ренты и отменой для дальнейших уходящих за границу количеств обязательства металлической оплаты.

Затем наш внешний долг должен начать последовательно и неуклонно сокращаться, на что не следует жалеть никаких средств. Погашение его возможно единственно путем покупки на иностранных биржах наших бумаг, для чего должен дать средства активный расчетный баланс. Станет же этот баланс активным тогда, когда активность нашего торгового баланса будет гораздо большей, чем ныне, и не будет в зависимости от выпавших или не выпавших вовремя дождей.

И здесь дело прежде всего в подъеме нашего земледелия и промышленности. Достаточно первому увеличить свои, крайне низкие ныне, урожаи, всего на 1-2 зерна, достаточно, чтобы этот хлеб не был искусственно обесцениваем народной нуждой, податным давлением, неустройством кредита и неверной денежной системой, чтобы Россия тотчас же вернулась к своей прежней роли - житницы Европы и, вывозя одни избытки, увеличила бы свой хлебный экспорт чуть не вдвое. Но достичь этого подъема урожаев можно лишь доставлением народному хозяйству оборотных средств в указанных выше размерах. Тогда же и русский рынок потребления будет широко удовлетворять национальную промышленность, которая, обладая с своей стороны достаточными капиталами и оборотными средствами и защищенная высокими тарифами, будет в состоянии сократить иностранный ввоз до минимальных размеров.

Так как оплата внешнего государственного долга путем возврата в страну бумаг, ныне находящихся у иностранцев, возможна единственно активным сальдо расчетного баланса, т. е. чистым остатком в пользу России в международных расчетах, то забота об этом остатке должна занимать видное место в финансовой нашей политике. Настоящее положение нашего расчетного баланса, даже при сравнительно выгодном торговом, в высшей степени плачевно. Огромный вывоз нашего хлеба и сырья в ущерб собственному потреблению явно разоряет население. Путешественники, больные и постоянно живущие за границей рycскиe переводят из России огромные суммы. Взамен этого иностранцы в России не только не оставляют ничего (кроме посольств и консульств), но, являясь к нам для заработков и наживы, в свою очередь, уносят огромные суммы. Перестрахование, морские фрахты, казенные заказы, дивиденды иностранных промышленных дел, покупка золота и серебра, а, главное, оплата процентов по внешнему долгу, не только сполна поглощают все избытки в нашу пользу торгового баланса, но и образуют ежегодно огромный дефицит, так как кроме жалкого военного вознаграждения от Турции и процентов от Китая, никаких соответствующих статей прихода извне у нас не имеется. Этот ежегодный дефицит мы вынуждены покрывать все новой задолженностью, прямой и замаскированной, в виде размещения за границей бумаг, выпускаемых для постройки новых железных дорог или иного привлечения иностранных капиталов, остановить приток коих значило бы немедленно подвергнуть опасности наш золотой механизм.

При этих условиях образуется замкнутый круг, разомкнуть который нет возможности иначе, как дав народу те оборотные средства, которые ему необходимы, а этому, в свою очередь, ставит резкое препятствие золотая денежная система, требующая всевозможных жертв и недопускающая увеличения денежного обращения.

Пока золотая валюта и размен будут существовать, нет никакой возможности ни сделать наш расчетный баланс активным, ни поднять народное хозяйство, ни уменьшить нашу национальную задолженность мировому капиталу. Наоборот, задолженность эта будет все возрастать, а хозяйство падать, пока какая-нибудь стихийная или политическая катастрофа не ниспровергнет насильственно золотую денежную систему, которую мы не желаем ликвидировать добровольно.

Подробный анализ нашего расчетного баланса и, как его вывод, указание способа ликвидации золотой валюты и переустройства денежной системы на национальных основаниях подробно разработаны Г. В. Бутми, П. В. Олем[2] и мной в целом ряде сочинений, из коих главные: «Цифровой анализ расчетного баланса России за пятнадцатилетиe 1881-1895» и брошюра «Как ликвидировать золотую валюту».

В этом последнем сочинении органической частью переустройства нашей денежной системы поставлена, между прочим, ликвидация и нашего внутреннего процентного долга.

Долг этот предлагается обратить последовательно во вклады в кредитные учреждения с соответственным выпуском кредитных знаков и этим одновременно освободить нашу роспись от платежа многих десятков миллионов процентов и создать именно те оборотные средства для народа, в коих он так нуждается.

Операция эта чрезвычайно проста и представляет в сущности возврат к системе Императора Николая I. Держателям государственных фондов совершенно безразлично, как называется их бумага и из каких источников выплачиваются по ней проценты, раз их платеж совершенно обеспечен. Но для государства совсем иное дело взыскивать эти проценты путем налогов с разоренного народа, или дать только свое ручательство, что эти проценты будут уплачены тем же народом, как плата за наем оборотного капитала, в котором он так нуждается и который ему будет дан в виде кредита посредством целой сети областных, уездных и приходских кредитных учреждений.

Наконец, если бояться совершенно невероятных ныне злоупотреблений с выпусками безпроцентных, денежных знаков, то почему нет этого страха перед совершенно возможным и постоянно практикующимся злоупотреблением с выпуском знаков процентных? А нашими государственными бумагами переполнены портфели французских держателей, русской рентой и консолями снабжены в изобилии все парижские извозчики и прачки. Процентными бумагами переполнен и русский рынок, что явствует из тех жертв, которые еще так недавно приносились финансовым ведомством ради искусственного поддержания нашей ренты у нас и во Франции и, быть может, приносятся еще и теперь.

Но эти жертвы не помогли и недавнее крушение наших бумаг, вызванное так называемым «освободительным движением», принесло жестокое разорение как своим владельцам капиталов, так и нашим доверчивым друзьям - французам. Потеря четвертой доли своего состояния каждым держателем наших бумаг было законным возмездием: нам за финансовое невежество, французам - за их продажную печать и доверие к международным евреям, поддерживавшим сначала великого Кольбера[3]- графа Витте, а затем пресловутую революцию.

XV

На этом позвольте закончить мое настоящее сообщение и отложить третью и последнюю часть всей работы,- изложение желательной экономической политики до другого раза. Резюмируя все высказанное сегодня, я предложу на ваш суд нижеследующие положения:

1. Чтобы выйти из нынешнего печального экономического положения, ведущего Poccию к разорению и гибели, необходимы три условия: во-первых, отменить нынешнюю золотую денежную систему, не отвечающую ни внутренним, ни международным потребностям Poccии, и перейти к такого рода деньгам, которые как в качественном, так и в количественном отношении соответствовали бы нашим экономическим условиям, т. е. давали бы возможность правильно обставить народный труд и широко развить кредит, способствовали бы накоплению национальных капиталов и избавили бы нашу Родину от кабалы у международной биржи. Такими деньгами может быть или наша старая испытанная серебряная валюта, или бумажные деньги. Во-вторых, переустроить в полной между собой гармонии правящие экономической жизнью народа и государства органы. В-третьих, начать совершенно иную экономическую и, в частности, финансовую политику.

2. Основой здравой финансовой политики после переустройства русской денежной системы является пересмотр нашей системы прямого и косвенного обложения и перенесение центра тяжести государственных доходов с налогов и сборов на другие источники.

3. Главными источниками государственного дохода должны быть: государственные железные дороги, государственные кредитные учреждения, капиталы казны, вложенные в промышленные предприятия, и монополии: табачная, нефтяная и элеваторная.

4. Вредная и безнравственная питейная монополия должна быть упразднена, с возмещением получавшегося от нее дохода равномерной раскладкой соответственной суммы на вcе виды имуществ и рисков, по введении всеобщего обязательного государственного страхования.

5. На первый план должно быть поставлено постепенное погашение нашего внешнего долга, достижимое единственно путем улучшения нашего торгового и расчетного баланса при совершенном прекращении всяких дальнейших займов и привлечения иностранных, капиталов.

Исполнение этой программы зависит исключительно от доброй воли и ясного сознания правящих сфер. Но для того, чтобы прояснить это сознание и разбудить волю, необходимо дружное содействие всего русского общества, ясное одобрение указываемого здесь пути общественным мнением, общественной совестью. И я думаю, что для этого уже наступает крайняя пора, миновали все сроки и отсрочки. Наше государственное хозяйство, ныне паразитно живущее за счет хозяйства народного, привело нашу Родину в самое печальное, самое опасное и невыносимое положение. Огромная, свежая и живая страна с талантливым и трудолюбивым народом дошла до положения жалкого паралитика, прикованного к своему одру, и то безсильно на нем мечущегося, то не подающего признаков жизни. А между тем, со всех сторон собираются тучи, готовятся величайшие, быть может, за всю нашу историю испытания. Poccии придется отстаивать и от пробуждающегося Желтого Востока, и от фанатизуемого все более и более ислама, и от своих мнимых западных друзей не только свою целость и независимость, но, быть может, и самое свое существование.

Перед лицом такой страшной угрозы нужно отрешиться от старых гнилых канцелярских традиций и призвать все живые умственные силы нашего народа на то, чтобы предстоящие ей испытания Poccия успела встретит цельная, сильная и здоровая. А здоровым и сильным государство может быть только то, у которого здоров и силен его народный труд, управляемый всецело экономической политикой и финансами.

Примечания

 

[1] ЧелышевМихаил Дмитриевич (1866-1915) - депутат Государственной думы Российской империи третьего созыва (1907-1912).

[2]Оль Павел Васильевич (нач. 1860-х - после 1925?) - экономист, публицист, общественный деятель, один из крупнейших в России рубежа ХIХ - ХХ вв. специалистов по вопросам промышленности (особенно топливно-энергетического комплекса), статистики и финансов.

[3]Кольбер (Colbert) Жан-Батист (1619-1683) - знаменитый французский государственный деятель.