15 октября 2013 года золотым осенним днем на кронштадтском кладбище был похоронен последний из оставшихся в живых член экипажа легендарной подводной лодки «С-13» электрик старшина 1 статьи Алексей Тихонович Астахов. Участник той беспримерной атаки века, когда был потоплен фашистский лайнер «Вильгельм Густлов».
Во Владимирской церкви Кронштадта происходило отпевание заслуженного подводника. Народу было немного. Родные, близкие, ветераны войны старшего поколения - они сидели на стульях вокруг гроба, т.к. возраст их уже не позволял стоять. Те, кто помоложе, стояли и скорбно всматривались в лицо усопшего. Каждый понимал масштаб личности того, с кем он сейчас прощался. Звучала молитва, негромко, но как-то трогательно звучал церковный хор. Когда пропели вечную память, показалось, что присутствующие на отпевании суровые лица моряков как-то одновременно всхлипнули и вздохнули. О чем они думали в этот момент? Наверное, каждый думал в этот момент и о своей жизни: какой конец будет и у нее?
А лик усопшего подводника был как-то торжественен и строг, как у того, кто выполнил до конца свою жизненную задачу и еще как-будто усталый от жизни. А жизненный путь его, как и всего флота российского, был славным. Как сказал в своем напутственном слове молодой батюшка, Алексею Тихоновичу довелось в своей молодости рисковать жизнью в отсеках подводной лодки в сражениях за Родину. Он всегда был готов отдать свою жизнь «за други своя», а как известно, нет выше такой любви.
***
Алексей Астахов пришел в экипаж «С-13» совсем мальчишкой - в 18 лет. По нынешним временам - ребенок. По военным - взрослый человек. Родился в Тамбове, жил в Ногинске, в начале войны призвали, попал в Ленинград: 6-месячные курсы в Учебном отряде имени Кирова, после - «С-13». Алексею Тихоновичу приходилось много рассказывать о военных годах, но когда речь заходила о том январско-февральском походе 1945 года ему было трудно говорить из-за волнения, которое охватывало его:
- Однажды после одного из удачных походов членов нашего экипажа награждал в Смольном Жданов, он провозгласил тост: «Я пью за вас, ребята, за то, чтобы вы разбили фашистов до конца. И тогда вас ожидает прекрасная жизнь!» Это было в 1942-м. К тому времени мы уже потопили три вражеских транспорта.
На вопрос, почему лодка была такой успешной и непотопляемой он отдавал должное командиру А.И. Маринеско:
- В нем все дело. Кроме того, что умница, душа-человек, он был прекрасным специалистом: знал на лодке каждый винтик, каждый клапан. Он и лодка был, что называется, одно целое. Надо сказать, что и экипаж был под стать командиру Чего только акустик стоил! На подходе к Гогланду, когда нас не встретили и мы попали в засаду, во тьме кромешной, в почти безоружном положении, вся надежда была на акустика. И командир отделения гидроакустиков Иван Малафеевич Шнапцев не подвел. Вот был слух у человека! Но мгновенные решения, конечно, принимал Маринеско. Когда нас торпедировали, он вовремя отработал, отвернул нос лодки. «Через секунды уже кормили бы рыб», - смеялся потом Александр Иванович.
Жили и служили, вспоминал Астахов, как одна большая семья:
- Ребята были просто замечательные. Все. А как любил нас командир! В обиду кого-то дать - Боже упаси. Ни к кому по званию не обращался, только по имени: Ваня, Алексей. Все про него говорили: «Зол в атаке и ласков с экипажем». Стоим на базе и нужно кому-то на берег, отпускает под свою ответственность, на свой страх и риск. И никто и никогда не подводил. Ели из одного котла, ну, словом, семья. И неслучайно, когда после того злосчастного случая в Турку нам сообщили, что командир в поход с нами не пойдет, экипаж зароптал. Между собой говорили: «Или Александр Иванович, или никто».
На вопрос: «Когда топили «Густлова», где вы находились, Алексей Тихонович?», отвечал:
- В 6-м отсеке, как электрик обеспечивал безопасность при погружении. По боевой тревоге действовал самостоятельно, а после погружения ждал команды. Когда был обнаружен близко большой 2-х винтовой транспорт (мы не знали какой), командир прошел по отсекам, каждого члена экипажа поставил в известность, заключал разъяснения неизменным: «Будем топить. Погибнем, значит погибнем». Было ли страшно мне? Да нет. Многие из нас были внизу и не видели, что творится наверху. Шли, правда, на небольшой глубине - 30-40 метров, при подъеме и погружении лодка периодически ударялась о грунт. Ну, думали, как бы не развалилась...
Ст.1 ст. Астахов выжил всем смертям на зло, пройдя через горнило той страшной войны. В послевоенные годы трудился в славном городе Кронштадте на судоремонтном заводе. Участвовал по мере сил в военно-патриотическом воспитании молодежи, вносил свою лепту и в работу совета ветеранов -подводников родного города. Ему с его жизненной «широтой-долготой повезло».
Часто у памятника Маринеско, что установлен в знак соединения подводников в Кронштадте, молодые люди задавали мне вопрос:
- А остался ли кто-нибудь в живых из этого экипажа?
- Да, - отвечал я, - это электрик старшина 1 статьи Астахов Алексей Тихонович, он живет здесь в Кронштадте, но в последнее время болеет.
Как- то согревало душу сознание того, что и в наши дни остается живой голос экипажа этой легендарной подводной лодки, прославившей Балтийский флот и в целом наше Отечество. И вот его не стало... Там, в лучших мирах собрался теперь уже весь экипаж во главе со своим командиром А.И. Маринеско. Не случайно день отпевания славного ветерана-подводника совпал с Днем адмирала Федора Ушакова - единственного святого моряка. В этот день в морском соборе Кронштадта отпевали еще одного моряка - водолаза Никиту Мышляевского, погибшего за Родину в 1944 году. И как сказал батюшка, этот святой встречает этих двух славных воинов-моряков - защитников земли Российской.
***
Ушел, «отдал концы» герой,
Скорбит Кронштадт и флаг приспущен даже.
Он был на лодке самый молодой,
Последний из членов экипажа.
Там, где на пирсе мертвенный покой,
Шестой отсек электрика дождался.
И вновь смыкается небесный строй,
Уже теперь весь экипаж собрался.
Капитан 2 ранга запаса Петр Кузнецов (член ОСВП Санкт-Петербурга)
1. Последний член экипажа легендарной «С-13»