От Редакции: «Дожи́нки» - народный праздник, символизирующий завершение жатвы. Справлялись «Дожинки» в зависимости от климата и местности в разное время: в промежутке между Успением и Крестовоздвижением.
Начиная с 1996 года в Белоруссии ежегодно - на государственном уровне - проводится «Республиканский фестиваль-ярмарка тружеников села „Дожинки"» (белор. Рэспубліканскі фестываль-кірмаш працаўнікоў вёскі Дажынкі).
О том, что Дожинки этой осенью пройдут у нас - стало ясно к весне. Весна была непривычно холодная, на Благовещенье ещё лежал снег. Но как только он сошёл - работы начались. На том старом кладбище, где у меня прадед похоронен, принялись пилить все старые деревья. Сколько помню себе, ещё с раннего советского детства, когда на Пасху мы с бабушками ходили с красными яичками на эту могилу (мы с братом по воле отца не крещёнными росли, и в церковь если и ходили бабушки, то никогда нас с собой не брали)- помню эти деревья. Так было жаль их! Ощущение было - словно вместо обычной стрижки на лысо меня побрили. За лето, правда, на пнях срезанных старых тополей выросла обильная молодая поросль, получились пышные такие кусты. В городе по весне тоже безжалостно стригли деревья, страшно было смотреть. И удивительно наблюдать, как быстро они отходили. Особенно плакучие ивы, от которых, кажется, одни стволы по весне остались: за лето такие отрастили пышные шевелюры! В общем, как раз тем деревьям, которые по весне первыми под пилу с топором попали - больше повезло, ближе к осени спиленным - обрубленным уже не оставалось времени отойти.
Полным ходом шло благоустройство города и строительство гостиницы и спортивного комплекса. Ремонтировали дороги, красили здания. Перестраивали Дворец Металлургов, городской музей, автовокзал. Наверное, со времён войны и послевоенного восстановления город не знал таких разрушений и преобразований. По крайней мере рядом с моим домом и до городского парка, куда ездим мы летом на пляж по улице Церковной, до сих пор, увы, именуемой Карла Маркса. О том, что она была Церковная, сообщает табличка на здании частного медицинского центра, спасибо хозяину. Расширяли дорогу, меняли покрытие, меняли столбы. На старых было 2 аистиных гнезда. Меняли столбы в конце лета, и я надеялась, что улетели к тому времени птицы, но очевидцы сообщили, что нет ещё, беспокойно летали вокруг строителей. Взамен двух старых чуть в стороне от дороги строители водрузили на новом столбе одно большое и очень красивое гнездо, сплетённое из прутьев, вроде корзины. Самодельные аистиные не такие аккуратные были, но как 2 семьи одно гнездо будут делить, и понравиться ли оно им вообще - ясно будет по весне.
Я переживала за тётушкины берёзы, у неё перед домом 4 старых дерева. Но что значит - старых? Не намного меня старше. Слава Богу, не тронули их, обрезали только нижние ветви. Поживём ещё. Бежать куда-то заступаться смысла не было, я попробовала вступиться за деревья на кладбище, зашла в администрации к начальнику отдела ЖКХ, получила ответ:
- На кладбищах не положено деревьям расти, а Вы, гражданка, вижу с ребёнком, вот и занимайтесь его воспитанием, а мы своим делом будем заниматься.
Про то, что я даже и не гражданка, уточнять я не стала. По моим наблюдениям, тут не в формальном гражданстве дело, в Беларуси работает советская модель общества: всё сверху вниз, обратное движение если и существует, то только в рабочих коллективах. Да и то... Как раз нынешним летом я 2 месяца работала в социальном центре. Ребёнок сначала с папой был, а потом на бесплатной школьной площадке, где детей дважды кормили, водили на прогулки (но не на реку) и после обеда укладывали спать. Я устраивалась через центр занятости, бесплатно проходила медицинскую комиссию и работала всего на полставки, что в итоге и давало прожиточный минимум в 1 миллион белорусских рублей. Не знаю, как управляются другие, я, к завтраку ребёнка доставив в школу, до закрытия площадки успевала только со своими двумя-тремя подопечными ежедневно разобраться. Всего за время работы семеро их у меня было в разных концах города, бабушки в возрасте от 70 до 85 лет, одна только в квартире, остальные в своих домах. И в разгар лета никакие должностные инструкции не убеждали моих бабуль в том, что я не обязана в каждый приход заниматься их садом - огородом, и времени на это и перемещения от одной к другой уходило у меня не 4 положенных часа, а, как правило, больше - всё имеющееся у меня «свободное время».
На собрании в центре я задала руководству вопрос:
- Нельзя ли логистику привлечь на помощь и дать каждому соцработнику в одном районе бабуль?
- Нет, - объяснили мне,- не получится из-за текучки.
«Кого именно - бабуль или обслуживающих их женщин?» - не пояснили...
За время моей работы в центре один раз прошло общее собрание, и почти еженедельно проходили «добровольные» субботники. На собрании нам объяснили, что все бабули с помощью детей и нашей должны привести в порядок свои подворья, а уж если не получится - обращаться за помощью в администрацию. У моих подопечных разные были семейные обстоятельства и характер. У одной бабушки я привлекла «Уником» к покосу заросшего травой участка, у другой пришлось самой красить веранду, этим мои благоустройственные хлопоты и ограничились, в основном мои труды состояли в прополке огорода, сборе урожая и доставке продуктов и прочих необходимых бабушкам вещей. В общем, как всё происходит «на местах», в рабочих коллективах - начальное представление я получила.
Моя тётя 70-ти лет ещё работает врачом и живёт на той самой улице Церковной, ныне Карла Маркса. По которой должен был проследовать кортеж Президента. Несколько раз за лето её в устном и письменном виде просили привести в порядок дом и забор. Дом тётушка покрасила заново, наняла рабочих, а забор не потянула: хотела поставить новый из металлопрофиля, но, оказалось, это дорого, а ходили слухи, что будут их всем на улице ставить за казённый счёт, вот она и выжидала. Пока однажды, вернувшись с работы, не обнаружила, что ей просто покрасили старый. Хотели и крышу покрасить, но без хозяйки не смогли. Соседке же, начисто сломавшей свой старый забор, действительно, поставили новый из металлопрофиля, правда, выставили за него счёт - который, впрочем, не собирается оная соседка оплачивать, мотивируя тем, что с её знакомых никто за подобный же забор денег не требовал. Тут уж как в лотерее - кому насколько повезло.
К осени все работы в городе вышли на финишную прямую, но до последнего не верилось, что строители успеют, справятся к сроку. Сомнения развеялись, когда на подступах к 27 сентября рядом с нашим домом, на бульваре Металлургов, стали вырастать торговые ряды. Погода стояла совсем не сентябрьская, холодная. Но всё-таки накануне, вечером 26 сентября, мы отправились на осмотр. Большинство торговых палаток и подворий уже были готовы, смонтированы и некоторые уже работали. Холод, музыка, фонарики на деревьях и повсеместная иллюминация настраивали на новогодний лад. Николка вдоволь набарахтался в бассейне с шариками на подворье Беллакта, производителя детского питания, а мне запомнилась одна сценка: торговые ряды протянулись на несколько километров по центральным улицам до площади у вокзала, и одна, очевидно, студентка, приехавшая на очередную побывку домой, девушка с дорожной сумкой на колёсиках, громко выражала свои чувства по телефону:
- Ну, ващеее... вот это да...город просто не узнать...
Слов у неё не было, одни междометия, и я с противоречивыми чувствами за ней наблюдала: если бы молодость знала, если бы старость могла... У меня вот слов больше, а чувств таких уже нет...
И вот Дожинки, грандиозный народный праздник, прошли. Мы два дня гуляли по городу, по ярмарке, были на концерте «Песняров», на салюте, на вручении Президентом наград победителям. Николка у меня уже читает по-белорусски, читал все надписи. Прекрасный был концерт «Песняров», из старого состава там один человек, но молодые ребята так красиво поют и старые хиты, и новые, народные песни, пели а капелла Полонез Огинского, пели «Старый клён стучит в окно» мою любимую, которую я Николке вместо колыбельной пела... Салют был грандиозный, что-то невероятное, никогда такого не видела. Было ещё лазерное шоу, но я уже устала и не пошла. У ДК Металлургов обновили фонтаны и запустили с музыкой и подсветкой, получилось нечто действительно феерическое. При мне под Танец с саблями они танцевали.
Среди надписей мне понравилась больше всего: «Хто працуе, той и святкуе!»
Народ съехался со всей республики, были и народные мастера, и суперсовременная техника, множество площадок для выступлений самодеятельных артистов, собственно, на каждом подворье выступали, на главной сцене, на специально построенной за лето на месте заболоченного пустыря площадке, Президент награждал победителей жатвы машинами, перед его приездом большую площадку эту, вымощенную плиткой, с шампунем мыли. На фотографии хорошо она видна. Ехал, действительно, по тёткиной улице, её предупредили, чтоб окна не открывала, собаку не выпускала, проверили колодец - не сидит ли там террорист... Спиртное продавали не в магазинах, а только на разлив, проверяли сумки, чтоб с собой не несли за ограждение на площадку Дожинок, масса милиции и уборщиков, и в результате при том, что два дня гулял народ - везде были порядок и чистота. Всё пространство, где были подворья и торговые ряды, огородили и провели туда воду и канализацию (гибкие трубы спускались в стационарные люки). В первый день - а это была пятница и Воздвиженье - мы только смотрели на то, как народ шашлыки под водочку наворачивает, сами попробовали ухи, блинов, дзерунов, то есть картофельных драников, и травяного чая. Уху на костре варили, драники с блинами тут же пекли, всё очень вкусное. Я на ярмарке в основном льняных скатёрок - салфеток накупила, да ещё сладостей. Хотя представлены были все, наверное, белорусские производители. Президент сказал прочувствованную речь. В основном про то, сколько убрано - намолочено, но с пафосом, что надо на родине жить и трудиться, где родился, там и пригодился, и что Дожинки он думает не только обще республиканские, но и в каждом районе и области проводить, тогда за пару десятков лет можно будет всю Беларусь в порядок привести. У нас, конечно, грандиозная за лето проделана работа, город, действительно, не узнать. Главное - кроме новой спортивной арены и гостиницы - достроили, наконец, электролинию к нам, теперь скоростной электричкой до Минска от нас - два с половиной часа. В 6 из дому, в 9 в Минске на работе, в 5 с чем-то обратная - и в 8 дома. Уверена, будут многие ездить. В Москве или в Питере, бывает, больше на дорогу до работы тратят люди.
Посмотреть на Президента мы отправились всей семьёй. Не спросила у мужа с тётушкой, но сама я главу государства воочию видела впервые в жизни. Николка тоже. Его резюме было кратким:
- Такой же, как по телевизору.
Мы стояли на площадке перед сценой за ограждением сидячих мест, и лучше всего Президента рассмотрели, когда он спускался и поднимался по лестнице у ДК Металлургов. На сцене он примерно час провёл, потом попросил прощения и объяснил, что пока светло, хочет посмотреть другие объекты, концерт посмотрит по телевизору. Долго говорил с журналистами после посещения спортивного комплекса, как выяснилось вечером. В поведении его мне понравилось, что на самом верху лестницы он обернулся и помахал рукой людям, развернувшимся от сцены в его сторону, многие, в том числе и я, махали в ответ. Было ощущение контакта. В интервью же понравилось, что он высказал, наконец, то, что я давно знаю: в Беларуси не только провизия, но и одежда с обувью свои хорошего качества, нет никакой необходимости покупать заграничное - просто из соображений патриотизма.
Не понравилось, что продавцы на холоде в палатках ночевали, что на многих подворьях чудеса кулинарии выставлены были только для осмотра - почему бы не угощать, и что сми плохо работали: можно ведь было заранее побывать дома у победителей, снять о них сюжеты и всем рассказать, а то получилось, что прошлись они в праздничном шествии, показались на минуту на сцене, а что они за люди - мы не узнали, имён не запомнили. На церемонии награждения и концерте среди почётных гостей присутствовал Гомельский епископ и прочие священнослужители. Интересно было бы их впечатления узнать. Лично мне грустно было от того, что словно забыли все про Воздвиженье Креста Господня, и что столько мяса везде, значит, стольких убили животин. Но очень радовали глаз и душу яркие народные костюмы, народные мастера. Сколько живу, наверное, всё мечтаю «построить» себе настоящий народный костюм, присматривалась и приценивалась на ярмарке, но настоящие костюмы - редкость и жутко дорогие. Отец у меня поёт в народном хоре белорусского землячества в Коми - так им сам Президент и подарил эти костюмы, когда туда приезжал. Да и куда ты в нём пойдёшь? - удивлялась моя тётушка, - разве что выступать... Выступали самодеятельные артисты великолепно, многие, конечно, под градусом, но пели и плясали от души.
Я пообщалась с ткачихой из старинного Турова, на глазах у публики ткавшей на деревянных кроснах. Хотела и сама попробовать, но дождь помешал. Мастерица сказала, что лён для своих изделий по бабушкам собирает(я не поняла, в каком виде, на выставке, кстати, представлены были комбайны для сбора и обработки льна), обучает девочек и взрослых женщин ткать в кружке, особого сбыта их изделия не имеют, цель кружка - сохранить живое представление о ручном ткачестве.
Хто працуе, той и святкуе! Николка маленький говорил, что комбайнёром будет, спросила сейчас, не передумал ли, он на выставке облазил все комбайны, но мотоциклы больше ему понравились. Не знаю, - отвечает... Меня вблизи эти самые комбайны пугают своими размерами даже в неработающем состоянии, представляю, каковы они в деле. Лошади как-то симпатичнее. Но чего уж тут вздыхать зря... А комбайнёры мне понравились: немногословные, спокойные, надёжные, сильные, - такие, случись что, и в регулярной армии, и в партизанах не пропадут!
