Запоздавший ответ Константину Симонову

До настоящего времени находит широкое распространение мнение о том, что сообщение ТАСС от 14 июня 1941 г. было большой ошибкой Сталина и имело отрицательное влияние на исход начального периода Великой Отечественной войны. Прошло много лет с момента его опубликования и молодое поколение российских граждан, выросшее за эти годы, не имеет представления о его подлинном содержании. Но его убедили в том, что это «Сообщение» убедило Красную Армию в отсутствии опасности нападения Германии на СССР в ближайшее время и поэтому армия спокойно отдыхала. Из-за особой важности для понимания истинной цели и последствий опубликования в то время этого документа следует вспомнить его содержание. Процитируем его полностью:

«Сообщение ТАСС.

Еще до приезда английского посла г-на Криппса1 в Лондон, особенно же после его приезда, в английской и вообще иностранной печати стали муссироваться слухи о "близости войны между СССР и Германией". По этим слухам: 1) Германия будто бы предъявила СССР претензии территориального и экономического характера, и теперь идут переговоры между Германией и СССР о заключении нового, более тесного соглашения между ними; 2) СССР будто бы отклонил эти претензии, в связи с чем Германия стала сосредотачивать свои К.М.Симонов войска у границ СССР с целью нападения на СССР; (1915-1979) 3) Советский Союз, в свою очередь, стал будто бы усиленно готовиться к войне с Германией и сосредотачивает войска у границ последней.

Несмотря на очевидную бессмысленность этих слухов, ответственные круги в Москве все же сочли необходимым, ввиду упорного муссирования этих слухов, уполномочить ТАСС заявить, что эти слухи являются неуклюже состряпанной пропагандой враждебных СССР и Германии сил, заинтересованных в дальнейшем расширении войны.

ТАСС заявляет, что: 1) Германия не предъявляла СССР никаких претензий и не предлагает какого-либо нового, более тесного соглашения, ввиду чего и переговоры на этот предмет не могли иметь место; 2) По данным СССР, Германия так же неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы, а происходящая в последнее время переброска германских войск, освободившихся на Балканах, в восточные и северо-восточные районы Германии связана, надо полагать, с другими мотивами, не имеющими касательства к советско-германским отношениям; 3) СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными; 4) проводимые сейчас летние сборы запасных Красной Армии и предстоящие маневры имеют своей целью не что иное, как обучение запасных и проверку работы железнодорожного транспорта, осуществляемые, как известно, каждый год, ввиду чего изображать эти мероприятия Красной Армии, как враждебные Германии, по меньшей мере, нелепо».

Говоря об этом сообщении ТАСС прежде всего следует иметь в виду необычность его появления.

Ведь никогда ранее не было такого случая, чтобы такое сообщение до его опубликования было передано послами Советского Союза правительствам иностранных государств, при которых они были аккредитованы. А это послание накануне его публикации 13 июня 1941 года было вручено послом СССР в Великобритании Майским2 в Лондоне главе английского правительства Уинстону Черчиллю, а наркомом иностранных дел СССР В.М.Молотовым послу Германии в Москве господину Шуленбургу3 для передачи его немецкому правительству. Одновременно 13 июня оно было передано по всемирному радио для информации всех государств и народов.

Рассуждая далее, мы видим, что вышеупомянутые «критики» до предела упрощают предвоенную ситуацию. Проще всего, не анализируя её, сказатьмол, Сталин ошибался во всём. В данном случае он тоже только навредил государству, успокоив не только население, но и армию. Этим он снизил готовность и возможности к сопротивлению агрессору. Эти лица умышленно обходят молчанием вопрос о сложности и запутанности предвоенной политической ситуации. Они не говорят о коварной возне международной реакции и финансовой олигархии вокруг стремления втянуть Германию в войну против Советского Союза (России) А они стремились руками Германии ликвидировать или, как минимум, обессилить СССР. Ведь СССР своим существованием и развитием показал народам мира, что возможна лучшая жизнь. Поэтому олигархам пришлось умерить свои аппетиты к личному обогащению и, скрепя сердце, улучшать условия жизни своих народов.

Советское правительство обязано было учитывать то, какая сложится при нападении Германии на СССР не только военная, но и политическая обстановка. Сталин был вынужден учитывать все эти факторы.

В настоящее время известно, что в начале мая месяца 1941 года Сталин направил Гитлеру личное послание, в котором указал, что ввиду концентрации немецких войск в Польше «создается впечатление о его [Гитлера] намерении воевать против СССР». В полученном ответе, ровно за месяц до сообщения ТАСС, Гитлер указал, что 15-20 июня он начнет отвод своих войск с территорий, прилегающих к границам СССР.

В это же время произошло ещё одно очень важное событие. 10 мая 1941 года заместитель Гитлера по партии Рудольф Гесс, самостоятельно пилотируя скоростной двухмоторный самолёт «Мессершмитт-110», вылетел в Англию и выбросился с парашютом в Шотландии, недалеко от поместья члена королевской семьи герцога Гамильтона. Самолёт разбился. Первый встреченный Гессом фермер привёл его не к герцогу, а к себе домой, напоил чаем и скрытно вызвал спецслужбы. Они выяснили его истинную фамилию и он попал в лондонскую тюрьму. В Англии все материалы, связанные с прилётом Гесса, засекретили на сто лет до 2040 года. У нас в России служба внешней разведки (СВР) уже сейчас сняла гриф «Совершенно секретно» с части донесений наших разведчиков той поры.

Первым из советских разведчиков узнал о таинственном парашютисте «Сынок» или «Зенхен».

Это - оперативный псевдоним Кима Филби4. Историк Юрий Емельянов приводит в своих работах выдержки из его донесений, а Александр Кондрашов воспроизводит полные рассекреченные доклады по этим донесениям. Вот эти документы:

«Совершенно секретно

Справка

Вадим сообщил из Лондона, что:

по данным Зенхена, Гесс, прибыв в Англию, заявил, что он намеревался прежде всего обратиться к Гамильтону, знакомому Гессу по совместному участию в авиасоревнованиях 1934 года. Гамильтон принадлежит к так называемой кливлендской клике. Гесс сделал свою посадку около имения Гамильтона.

Кирк Патрику, первому опознавшему Гесса чиновнику «Закоулка», Гесс заявил, что привез с собой мирные предложения. Сущность мирных предложений нам пока не известна. ( Кирк Патрик - бывший советник английского посольства в Берлине ).

14/V- 1941 г. N 376

Резолюция тов. Журавлева - т. Рыбкиной - телеграфируйте в Берлин, Лондон, Стокгольм, Америку, Рим. Постарайтесь выяснить подробности предложений».

И второй документ о сообщении из лондонской резидентуры:

«Совершенно секретно

Справка

Вадим из Лондона сообщил, что точных данных относительно целей прибытия Гесса в Англию еще не имеется. По сведениям, полученным Зенхеном в личной беседе с его приятелем Томом Дюпри (заместителем начальника отдела печати МИДа) и еще не проверенным через другую агентуру:

Гесс до вечера 14 мая какой-либо ценной информации англичанам не дал.

Во время бесед офицеров английской военной разведки Гесс утверждал, что он прибыл в Англию для заключения компромиссного мира, который должен приостановить увеличивающееся истощение обеих воюющих стран и предотвратить окончательное уничтожение Британской империи как стабилизирующей силы.

По заявлению Гесса, он продолжает оставаться лояльным Гитлеру.

Бивербрук5 и Иден посетили Гесса, по официальным сообщениям это опровергается.

В беседе с Кирк Патриком Гесс заявил, что война между двумя северными народами является преступлением. Гесс считает, что в Англии имеется стоящая за мир сильная античерчилльская партия, которая с его (Гесса) прибытием получит мощный стимул в борьбе за заключение мира.

Том Дюпри на вопрос Зенхена - думает ли он, что англогерманский союз против СССР был бы приемлемым для Гесса, ответил, что это именно то, чего хочет добиться Гесс.

...В парламенте Черчиллю был задан вопрос - в распоряжении каких (военных или гражданских) властей находится Гесс Черчилль ответил: «Гесс мой пленник», предупредив тем самым оппозицию от интриг с Гессом.

( по 18.5.41 г. N 338).

Верно: Подпись.»

Сталин, получив эту информацию разведки, для её легализации использовал печать. Вскоре в газете «Правда» появилась маленькая заметка: «10 мая 1941 года в Шотландии разбился самолет. Пилот спасся. Он назвал себя Рудольфом Гессом». И никаких политических комментариев! Руководство СССР просто дало понять английскому премьеру Черчиллю, что о миссии Гесса ему известно и ситуация находится под контролем наших спецслужб.

Прибытие Гесса могло дать оппозиции, противостоявшей Черчиллю мощный стимул. В чём? В заключение мира ? Если так, то у Гитлера развязываются руки на востоке. В день прибытия Гесса в Англию, как бы подтверждая верность информации, прекращаются бомбардировки Англии немец - Бивербрук Уильям кой авиацией. Через некоторое время Гитлер заяви

(1879-1964) о «безумии Гесса», но, несмотря на такое заявление Берлина, в Советском правительстве не исключали возможности того, что Германия и Англия могут заключить мир, а может быть и военный союз. Угроза нападения Германии на СССР возрастала. Правильность выводов Советского правительства а в дальнейшем была подтверждена жизнью.

Сталин с помощью разведки с тревогой следил за негласными контактами гитлеровского руководства, особенно Р. Гесса, прилетевшего в мае месяце в Лондон, с англичанами. Ким Филби продолжал выяснять тайну Гесса и после начала Великой Отечественной войны. В его донесении направленном в октябре 1941 года говорилось: «Широко распространенное мнение о том, что Гесс прилетел в Британию неожиданно

ложно. Задолго до полета Гесс вел переписку по этому вопросу с герцогом Гамильтоном, обсуждая все детали предполагавшегося полета. Однако все письма, написанные Гамильтону, не достигали его. Мнимые ответы Гамильтона были составлены разведкой. Именно так удалось заманить Гесса в Британию».

Далее в сообщении говорилось: « В своих письмах Гесс достаточно подробно изложил планы германского правительства относительно нападения на Советский Союз. В этих письмах также содержались предложения о необходимости прекращения войны между Британией и Германией.»

Когда осенью 1941 года Бивербрук прибыл в Москву, он сообщил Сталину о том, что Гесс хотел заключить мирный договор между Германией и Великобританией. Позднее, после окончания войны, бывший сотрудник германского МИДа Фриц Хассе и обергруппенфюрер войск СС Карл Вольф, ссылаясь на Гитлера, сообщили российскому историку Льву Безыменскому, что по плану Гитлера Гесс был направлен в Англию, чтобы « склонить эту страну к заключению мира с Германией и к совместным действиям против Советского Союза».

Для находившейся в тяжёлом положении Англии было очень большим искушением заключение мирного договора с Германией, т.к. без своих колониальных владений она, в принципе, как великая держава, существовать не могла. К тому же Черчилль был ярым защитником интересов Британской империи и одновременно не менее ярым поборником уничтожения Советской России.

Анализируя обстановку напрашивается вывод - для Англии вроде и не плохо если Германия уничтожит Советский Союз.

А как США - они вроде любезничают с Москвой. Вступят ли они вообще в войну или предпочтут отсидеться за океаном. Сталину от его разведки было известно, что посол США в Лондоне Дж. Уайнант именно по этому вопросу срочно выезжал в Вашингтон для консультаций с президентом Рузвельтом.

Зная всё это, Сталин должен был обратить внимание на один порок в возможных предложениях Гитлера Англии (о заключении мира). Он знал о ненависти Лондона к России, но Лондон так же не радовала перспектива установления гегемонии Германии в Европе. Германия, опираясь на захваченные в России ресурсы и территории, стала бы самой мощной державой в Европе.

И Сталин сделал мудрый вывод, что при всей ненависти англосаксонского Запада к СССР (или России) ни Лондону, ни Вашингтону не было резона менять шило на мыло, тем более что безраздельного их господства в случае победы Гитлера явно не получилось бы, не говоря уже об эфемерности этого успеха.

В эти дни советская разведка отслеживает активизацию ведущихся переговоров. В них включаются лорд-канцлер и член кабинета Черчилля Джон Саймон. В это же время личный друг Черчилля Уильям Стивенсон приглашает и принимает в Лондоне специального представителя президента США генерала Уильяма Донована и в их переговоры включается глава английской политической разведки Реджинальд Липер.

В это же время от влиятельных лиц из ближайшего окружения Рузвельта, прежде всего из кругов министра финансов Генри Моргентау и его единомышленников Москва стала получать ясные сигналы о том, что администрация Рузвельта явно склоняется к тому, чтобы видеть в лице Москвы реального союзника в борьбе с нацизмом.

Этой ситуацией со всеми ее плюсами Сталин решил воспользоваться в интересах Советского Союза. В этом суть преимущественной англосаксонской направленности Сообщения ТАСС.

Сообщение ТАСС напоминало и Гитлеру о том, что месяц, о котором шла речь в упомянутом ранее письме Гитлера Сталину, прошёл. Поэтому надо или отводить войска, или делать заявление на весь мир об отсутствии у руководства Германии каких-либо агрессивных намерений.

Сообщение ТАСС предназначалось не только Гитлеру, но оно было обращено частью своей и Вашингтону и Лондону. Потому что от позиции Вашингтона, а, следовательно, и очень сильно зависевшего от него в то время Лондона напрямую зависел и ответ на куда более важный накануне войны вопрос: каков будет реальный расклад глобальных геополитических сил на мировой арене в связи с неизбежной войной с Германией? Сталину до чрезвычайности важно было знать, с кем конкретно Советскому Союзу придётся воевать. Только ли с гитлеровской Германией и ее фашиствующими прислужниками из числа мелких европейских подпевал. Или же с консолидированным не столько на антисоветской, сколько на цивилизационно-геополитической антироссийской основе Западом.

Надо отдать должное Сталину - он абсолютно чётко и ясно видел эту проблему и её сложность.

В этом Сообщении ТАСС показано, что Москва знает, что стравливанием Берлина и Москвы "дирижирует" в своих целях Великобритания (отсюда нападки антибританского характера). Сказано, что Москва не вступала и не намерена вступать ни в какие новые переговоры с Германией. Дано понять, что Москве известно о ведении переговоров с Гессом и поэтому послу Англии в Москве "досталось" прямо в преамбуле Сообщения.

Сообщение показывало также, что СССР находится под непосредственной угрозой германских чисто империалистических территориальных стремлений, что немецкие войска сосредоточены на границе СССР и ждут приказа о нападении. И далее: если произойдёт разрыв договора о ненападении между СССР и Германией, то только по вине Германии, т.к. СССР не давал для этого никакого повода. В завершение

СССР ввиду этого в чисто оборонительных целях перебрасывает войска к границе, и Германии на глазах всего мира предлагается высказать своё мнение по этому вопросу, в зависимости от чего весь мир сможет объективно судить, кто на самом деле агрессор.

Выше было сказано, что посол США в Лондоне Уайнант был вызван в Вашингтон для консультаций. Ему было предложено по возвращении в Лондон довести до сведения Черчилля, что президент США поддержит любое заявление, которое может сделать премьер-министр Великобритании, приветствуя Россию как союзника. Черчилль - подчинился и поручил Криппсу предупредить посла Майского. К 19.00 часам 21 июня 1941 г. Сталин уже знал, что в случае вероломного нападения Германии США и Великобритания станут на сторону СССР.

К этому часу из Лондона поступила "молния" от посла И. Майского о том, что Великобритания официально предупредила о нападении Германии на СССР на рассвете 22 июня.

Вот так и родилось знаменитое Сообщение ТАСС. Оно сыграло свою большую роль в выяснении истинных намерений гитлеровцев, в проверке данных разведки о дате нападения и в решении вопросов как о союзниках, так о прикрытии факта выдвижения войск к границе. Более того, оно свидетельствовало о знании Сталиным обстановки в мире. Оно было блестящим образцом глобальной разведывательно-политической операции, проведённой в целях. оказания влияния,[насколько это было возможно], в выгодном для СССР ракурсе на глобальные процессы в мировой политике.

Интересно обратиться к свидетельству одного из "первоисточников" этого сообщения ТАСС. В.М. Молотову, который в то время был Наркомом иностранных дел и зам. Председателя Совнаркома СССР. Феликс Чуев в своей книге "Молотов. Полудержавный властелин" (М.,2000) приводит нижеследующие слова Молотова по Сообщению ТАСС: «За неделю-полторы до начала войны было объявлено в сообщении ТАСС, что немцы против нас ничего не предпринимают, у нас сохраняются нормальные отношения. Это было придумано, по-моему, Сталиным. Упрекают Сталина, что для такого сообщения ТАСС не было оснований. Это дипломатическая игра. Игра, конечно... И то, что они отказались на это реагировать, только говорило, что они фальшивую линию ведут по отношению к нам. Они старались показывать перед внешним миром, будто бы какое-то законное мероприятие с их стороны проводилось... Это действительно очень ответственный шаг. Этот шаг направлен, продиктован и оправдан тем, чтобы не дать немцам никакого повода для оправдания их нападения  У нас другого выхода не было.

Так что, когда нас упрекают за это, я считаю, это гнусность. Сообщение ТАСС нужно было, как последнее средство... И получилось, что двадцать второго июня Гитлер перед всем миром стал агрессором. А у нас оказались союзники». (Ф.Чуев. Молотов            стр. 49-52).

Такое именно значение сообщения ТАСС от 14 июня 1941 года с явным неудовольствием поняли и в третьем рейхе. Так, в дневнике Геббельса 15 июня 1941 года появляется запись: "Опровержение ТАСС оказалось более сильным, чем можно было предположить по первым сообщениям. Очевидно, Сталин хочет с помощью подчеркнуто дружественного тона и утверждений, что ничего не происходит, снять с себя все возможные поводы для обвинений в развязывании войны" ("Военно-исторический журнал", 1997, N 4 стр. 36).

Критики Сталина вообще стараются умалчивать о политической составляющей появления Сообщения ТАСС от 14 июня 1941 г. Оно, как видим из изложенного выше, не только в высшей степени было продумано, но, при этом, и не дезориентировало военных. Обратимся теперь к подтверждению того, что упомянутое обвинение Сталина в дезориентации и успокоении военнослужащих приграничных округов, а этим к снижению готовности к отражению нападения Германии на СССР не имело места.

Писатель К.Симонов в своей книге "Глазами человека моего поколения" писал о восприятии этого сообщения ТАСС следующее:"Во многих воспоминаниях о первом периоде войны я читал о заявлении ТАСС от 14 июня 1941 года и о том дезориентирующем влиянии, которое оно имело. Так оно и вышло на деле. Хотя сейчас, перечитывая это заявление ТАСС, я думаю, что его можно рассматривать как документ, который, при других сопутствующих обстоятельствах, мог бы не только успокоить, но и насторожить.

Думается, что Сталин хотел этим документом, во-первых, еще раз подчеркнуть, что мы не хотим войны с Германией и не собираемся вступать в нее по своей инициативе, во-вторых, что мы хорошо осведомлены о концентрации германских войск у наших границ и, очевидно, принимаем в связи с этим свои меры, а, в-третьих, мне лично кажется несомненным, что это официальное заявление государственного телеграфного агентства имело целью попробовать вынудить Гитлера в той или иной форме подтвердить свои предыдущие заявления о миролюбивых намерениях по отношению к нам и этим в какой-то мере дополнительно связать себя.

Мне кажется, что разоружающее значение этого заявления ТАСС состояло не в самом факте его публикации, а в другом: если, с дипломатической точки зрения, появление такого документа считалось необходимым, то внутри страны ему должны были сопутствовать меры совершенно обратные тем, которые последовали. Если бы одновременно с появлением этого документа войска пограничных округов были приведены в боевую готовность, то он, даже без особых дополнительных разъяснений, был бы воспринят в армии как документ дипломатический, а не руководящий, как адресованный в о в н е, а н е в о в н у т р ь. Но этих мер не последовало. Напротив...» (Симонов «Глазами человека моего поколения». М. 1990.с.401).

Вот в последнем Симонов был совершенно не прав. Он сказал (или написал) это без достаточного анализа событий в тот период времени. В дальнейшем изложении мы увидим, что правительство через руководство Наркомата обороны не только не отменило проводившиеся в Армии до этого момента меры повышения боеготовности войск приграничных округов к отражению возможного нападения Германии на СССР, а даже ещё усилило их.

Как же в действительности это сообщение было воспринято в кругах Наркомата Обороны СССР и затем в войсках Красной Армии? Что об этом пишут честные неангажированные мемуаристы ?

Константин Михайлович Симонов неоднократно беседовал с Маршалом Советского Союза А.М.Василевским. В этих беседах он вопросов о сообщении ТАСС и его влиянии на моральный дух и боеготовность Красной Армии не задавал. А Василевский, безусловно, авторитетным первоисточником. Весьма интересную мысль высказал А.М.Василевский в одной из бесед с К.М.Симоновым: «Удивительное дело, как мы мало пользуемся документами. Прошло двадцать лет со времени окончания войны, люди вспоминают, спорят, но спорят часто без документов, без проверки, которую легко провести».

Маршал Советского Союза А.М. Василевский, служивший в то время в Оперативном управлении Генерального штаба в звании генерал-майора, в своей книге воспоминаний «Дело всей жизни» чётко и однозначно написал:

"Имеет смысл остановиться на известном сообщении ТАСС от 14 июня 1941 года. Некоторые читатели склонны считать его документом, сыгравшим чуть ли не роковую роль в нашей подготовке к войне, притупившим бдительность советских людей в самый важный и критический момент в жизни нашей страны.

Если рассматривать данное сообщение в отрыве от внешней и внутренней политики Коммунистической партии, вероятно, и можно сделать какие-то негативные выводы. Но так поступать было бы опрометчиво.

Сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года является с одной стороны, военно-политическим зондажем, который со всей очевидностью показал, что Германия держит курс на войну против СССР и угроза войны приближается. Это вытекало из гробового молчания фашистских главарей на запрос, обращенный к ним Советским правительством.

С другой стороны, это заявление показывало стремление нашего правительства использовать всякую возможность, чтобы оттянуть начало войны, выиграть время для подготовки наших Вооруженных Сил к отражению агрессии.

Таким образом, полагаю правильным считать, что сообщение ТАСС от 14 июня 1941 года является свидетельством заботы партии и правительства о безопасности нашей страны и о ее жизненных интересах.

О том, что это сообщение является внешнеполитической акцией, говорит продолжавшееся осуществление организационно-мобилизационных мероприятий, переброска на запад войсковых соединений, перевод ряда предприятий на выполнение военных заказов и т.д.

У нас, работников Генерального штаба, как, естественно, и у других советских людей, сообщение ТАСС поначалу вызвало некоторое удивление. Но поскольку за ним не последовало ни каких принципиально новых директивных указаний, стало ясно, что оно не относится ни к Вооруженным Силам, ни к стране в целом. К тому же в конце того же дня первый заместитель начальника Генерального штаба генерал Н.Ф. Ватутин разъяснил, что целью сообщения ТАСС являлась проверка истинных намерений гитлеровцев, и оно больше не привлекало нашего внимания". (А.М. Василевский, Дело всей жизни. М. 1984, стр.96) Маршалы Советского Союза А.М.Василевский и М.В.Захаров в своих мемуарах отметили ряд проведённых ещё до появления Сообщения ТАСС, а также позднее мероприятий по повышению боеготовности войск. Указано на то, что с середины мая 1941 г. по директивам Генерального штаба началось выдвижение ряда армий из внутренних округов в приграничные - всего 28 дивизий. Это произошло после прилёта Гесса в Англию. Этим было положено начало выполнению плана скрытого развёртывания советских войск на западной границе. В мае - начале июня 1941 г. на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тыс. человек - все на пополнение войск приграничных западных округов и их укреплённых районов.

Три армии 19, 21 и 22-я выдвигались уже на предусмотренный планом государственный рубеж обороны (Осташков, Сычёвка, Ельня, Трубчевск).

14 мая 1941 года Нарком обороны издал приказ о досрочном выпуске курсантов из военных училищ и слушателей военных академий. Ряд военных училищ с территории западных приграничных военных округов в мае месяце были передислоцированы за Волгу и Урал (в частности Львовское, Могилевское, Черниговское и др.).

15 мая Генеральный штаб отдал войскам распоряжение, разрешающее держать боезапас непосредственно в танках.

27 мая Генеральный штаб дал западным приграничным военным округам указания о строительстве в срочном порядке полевых фронтовых и армейских командных пунктов в местах, намеченных планом, и форсировать строительство укреплённых районов.

14 июня приграничным (по западной границе) военным округам было разрешено вывести на них фронтовые и армейские управления.

12-15 июня этим округам было приказано вывести дивизии, расположенные в глубине округов, ближе к государственной границе. Такие приказания могли быть отданы только с санкции председателя Совнаркома ( т.е. Сталина) и это произошло именно после опубликования Сообщения ТАСС.

В середине июня начался новый этап развертывания войск под видом лагерных сборов и учений. Нарком обороны своим приказом от 19.6.1941 года указал войскам западных приграничных военных округов на невыполнение требований по маскировке аэродромов, воинских частей, парков, складов и распределении самолётов на аэродромах.

В дополнение к мемуарам Василевского и Захарова необходимо добавить данные из мемуаров командующих Балтийским и Северным флотами адмиралов В.Ф.Трибуца и А.Г.Головко о том, что ими 19 июня 1941 г. были получены директивы от Главного морского штаба о приведении флотов в повышенную боевую готовность.

В.Ф.Трибуц в книге «Балтийцы сражаются» свидетельствует: «Флот 19 июня был приведен в повышенную боевую готовность, базы и соединения получили приказ рассредоточить силы и усилить наблюдение за водой и воздухом, запретить увольнение личного состава из частей и с кораблей». Трибуц 20 июня направил донесение командующим Ленинградским и Прибалтийским особым военными округами и начальнику погранвойсками: «Части КБФ с 19.6.41 г. приведены в боевую готовность по плану N 2, развернуты КП, усилена наружная служба в устье Финского залива и Ирбенского пролива».

А.Г.Головко в своей книге «Вместе с флотом» также пишет : «19 июня получена директива от Главного морского штаба - готовить к выходу в море подводные лодки. Приказал рассредоточить лодки по разным бухтам и губам».

Были также переданы устные указания о выводе войск, предназначенных по оперативному плану для отражения нападения, на выделенные им участки прикрытия границы. (Смотри ответы генералов, командовавших в тот период войсками прикрытия границы, в приграничных округах, на вопрос Генштаба о том «С какого времени и на основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу? «, Военно-исторический журнал. NN 3,5 за 1989 г.)

Это ответ Константину Симонову на его сомнения.

            Вот что вспоминали и писали офицеры и генералы из войск:

Генерал армии К.Н. Галицкий6, бывший перед началом Великой Отечественной войны командиром 24-й железной Самарско-Ульяновской дважды Краснознаменной дивизии в составе 3-й армии БелорусскогоОсобого военного округа (Молодечно, БССР), в своей книге "Годы суровых испытаний" пишет об их реакции на Сообщение ТАСС от 14.6.1941 года: "...Впрочем, практического влияния на наши войска это сообщение не оказало, так как мы действовали в соответствии с указаниями командования и продолжали напряженную подготовку к отражению возможной агрессии".

(Галицкий К.Н. Годы суровых испытаний 19411944, записки командарма, М.1973, стр.30)

В другом месте, вспоминая 20 июня 1941 г., он пишет: "20 июня...На прощание командующий армией (3-й армией - М.А.) сказал мне - Положение тревожное. Мною отдан приказ вывести часть войск ближе к границе, к северо-западу от Гродно. Поезжайте к себе, подготовьте все к приведению частей в готовность в соответствии с планом поднятия по боевой тревоге". И далее в примечании генерал армии Галицкий записал: "Выдвижение части сил 3-й армии... было тогда же отмечено противником. В опубликованном после войны служебном дневнике начальника германского генштаба сухопутных войск генерал-полковника Гальдера имеется такая запись: " 21 июня 1941 г... перед фронтом 8-го армейского корпуса наблюдалось занятие позиций войсками противника". (Там же, стр. 29)

Далее генерал армии Галицкий приводит и еще один пример подготовки войск в канун начала войны командованием 3-й армии Бел. ОВО командующим Кузнецовым В.И. и членом Военного совета Бирюковым Н.И.:

"21 июня 1941 г. днем. Обстановка была угрожающая. Обменявшись мнениями В.И. Кузнецов и Н.И. Бирюков сочли необходимым без доклада Командующему округом на это не было времени - вывести часть сил 345 СП из казарм на подготовленные оборонительные позиции. Лучше получить выговор, чем оказаться беспечными людьми - таково было их единодушное решение". (Галицкий К.Н. Там же, С. 29 и 33).

Приведем ещё пример из воспоминаний, рядового работника штаба 80-й стрелковой дивизии, записанное им в дневнике именно в те дни: "16 июня 1941 г. Вечером генерал Прохоров собрал штабных работников на совещание. Объявил приказ командующего войсками Киевским особым военным округом о выходе дивизии в новый район сосредоточения [из района артиллерийского полигона].

Как видно, идём поближе к границе, - напомнил комдив,- там, за кордоном, замечается подозрительная возня. Пограничники отмечают передвижение войск, машин, гул танковых моторов. Быть начеку - вот что требуется от нас.

18 июня. Утро. Партийное собрание управления дивизии обсуждает задачи предстоящего марша. Докладывает НШ дивизии полковник Г.С. Гмыря. Нач. отдела политпропаганды дивизии полковой комиссар С.Ш.Прейс говорит о растущей угрозе войны. Коммунисты уходят с собрания сосредоточенными. Возможно нападение фашистов 19.00. Управление дивизии на марше". (И.А. Хизенко. Ожившие страницы. М.1963, стр.5-6).

80-я стрелковая дивизия выдвигалась в Тернополь в распоряжение будущего Юго-Зап. фронта.

Так в действительности было воспринято Сообщения ТАСС от 14 июня 1941 г. в войсках.

Агапов Михаил Михайлович, участник Великой Отечественной войны, полковник в отставке

Перечень использованных источников

Чуев Ф. «Молотов. Полудержавный властелин».

«Военно-исторический журнал». 1997 г. N 4.

Симонов К. «Глазами человека моего поколения».

Василевский А.М. «Дело всей жизни». 1984 г.

5.Захаров М.В. «Генеральный штаб в предвоенные годы». 1989 г.

Головко А.Г. «Вместе с флотом»

Трибуц           А.Ф. «Балтийцы сражаются». 1985 г.

«Военно-исторический журнал». 1989 г., N 3, 5.

Галицкий       К.Н. «Годы суровых испытаний 1941-1944». 1973 г.

Хизенко         И.А. «Ожившие страницы». 1963 г.

Примечания:

Криппс Ричард Стаффорд (1889-1952) - один из лидеров левого крыла Лейбористсткой партии Великобритании в 30-е годы, а в 1934-1935 гг. - член ее исполкома. Выступал за создание единого фронта левых сил, включая компартию. С мая 1940 г. по январь 1942 г. - посол Великобритании в СССР, был сторонником совместных с СССР действий против фашистской Германии. В 1942 г. - лорд-хранитель печати и лидер палаты общин; в 1942-1945 гг. член военного кабинета Великобритании, министр авиационной промышленности. В 1945-1947 гг. - министр торговли, в 1947 г. министр народного хозяйства, в 1947-1950 гг. - министр финансов.

Майский - автор воспоминаний «Перед бурей» (мемуары дореволюционного периода), «Мемуары Советского посла», «Дни испытаний», в которых освещаются многие важнейшие сюжеты сталинской эпохи. Сайт: ХРОНОС

Майский (Ляховецкий) Иван Михайлович (1884-1975) - советский дипломат, историк, публицист. Академик Академии наук СССР (1946). Родился в Вологодской губернии в семье врача. С 1902 г. - в революционном движении, меньшевик. В 1908 г. эмигрировал в Швейцарию, затем жил в Германии (где в 1912 г. окончил Мюнхенский университет), в 1912 г. переехал в Великобританию. В 1921 г. вступил в партию большевиков («Ленин публично возмущался тем, что приняли в партию меньшевика Майского»«). С 1922 г. - на дипломатической работе. В том же году был свидетелем обвинения на процессе эсеров в Москве. В 1929-1932 гг. - полпред в Финляндии, в 1932-1943 гг. - посол в Великобритании.

Майский - автор воспоминаний «Перед бурей» (мемуары дореволюционного периода), «Мемуары Советского посла» (М., 1964), «Дни испытаний» (Новый мир. 1964. N 12), в которых освещаются многие важнейшие сюжеты сталинской эпохи.

О сложившейся в Наркомате иностранных дел сразу же после 22 июня 1941 г. ситуации, несомненно, отражавшей растерянность, если не панику, Сталина, можно судить по следующему фрагменту из воспоминаний Майского: «Наступил второй день войны - из Москвы не было ни звука, наступил третий, четвертый день войны - Москва продолжала молчать. Я с нетерпением ждал каких-либо указаний от Советского правительства, и прежде всего о том, готовить ли мне почву для заключения формального англо-советского военного союза. Но ни Молотов, ни Сталин не подавали никаких признаков жизни. Тогда я не знал, что с момента нападения Германии Сталин заперся, никого не видел и не принимал никакого участия в решении государственных дел. Именно в силу этого 22 июня по радио выступил Молотов, а не Сталин, и советские послы за границей в столь критический момент не получали никаких директив из центра» (Новый мир. 1964. N 12).

В 1943-1946 гг. Майский - заместитель наркома иностранных дел и председатель Межсоюзнической репарационной комиссии в Москве по репатриации русских, оказавшихся на Западе. Участвовал в работе Крымской и Потсдамской конференций глав правительств СССР, США и Великобритании. С 1946 г. - на научной и преподавательской работе.

В феврале 1953 г. Майский был неожиданно арестован и исключен из состава членов Академии наук СССР. Обвинен по ст. 58 УК РСФСР. ««Это было ужасно, - делился воспоминаниями Иван Михайлович с легким налетом отчужденности. - Меня допрашивал сам Берия. Бил цепью и плеткой. Требовал, чтобы я сознался, что все время работал на Интеллидженс сервис. И я в конце концов признал, что стал английским шпионом. Думал, что если не расстреляют, то сошлют, оставят в покое. Но меня продолжали держать в подвалах Лубянки. Не прекращались и допросы. Из них я вскоре понял, что речь, собственно, шла не только обо мне, что Берия подбирался к Молотову... « Уже в конце 40-х годов позиция Молотова пошатнулась. Его сменил на посту министра иностранных дел Вышинский. Была арестована жена Молотова... Майский и Полина были нужны, чтобы состряпать «дело Молотова - английского шпиона». Молотова якобы завербовали англичане во время его поездки весной 1942 г. в Лондон и Вашингтон» (Бережков В.М. Как я стал переводчиком Сталина. М., 1993. С. 360-362). В 1955 г. Майский был реабилитирован и восстановлен в рядах членов Академии наук.1)

«И все же, несмотря на надзор, два дипломата - Литвинов и Майский - явно выпадали из слаженного «ансамбля» сталинской дипломатии. Оба были высокообразованными людьми, свободно владели несколькими европейскими языками. Отличались большой общительностью, имели на Западе много друзей и знакомых. Это не могло не раздражать Сталина и Молотова. Однако до поры до времени они были вынуждены держать их послами в США и Великобритании... Майский был более осторожен (чем Литвинов. - Сост.) в высказываниях. В беседах с англичанами высшее руководство не критиковал, наоборот, подчеркивал свою лояльность и исполнительность. Тем не менее, это ему не помогло: он был отозван со своего поста через два месяца после смещения Литвинова. Примечательно, что когда У. Черчилль во время своего визита в Москву в 1942 г. в беседе со Сталиным назвал Майского хорошим дипломатом, то генсек согласился, но тут же добавил: «Он слишком много болтает и не умеет держать язык за зубами».

Важное обстоятельство - послы в двух союзных державах были отозваны фактически одновременно. Каковы же мотивы? Из документов Фориноффиса (МИДа Великобритании. - Сост.) видно, в какой растерянности находились британские дипломаты. Они считали, что смещение двух известных послов не означает ничего хорошего. На наш взгляд, кроме соображений тактического порядка, которыми руководствовался Сталин и о которых мы, по-видимому, не скоро узнаем, демарш с заменой послов отражал решимость «вождя» самому осуществлять внешнюю политику. В ситуации, когда Сталин стремился активно воздействовать на союзников, послы с самостоятельным мышлением превращались в помеху. Их заменили другие, которые не только отличались исполнительностью, но и были лично обязаны Сталину своим продвижением по службе. Литвинова сменил 34-летний Громыко, 2) а Майского - 38-летний Гусев 3) Вернер фон дер Шуленбург

Шуленбург, граф Вернер фон дер (Schulenburg), (1875-1944), германский дипломат, в 1934-1941 - посол в Советском Союзе. Участвовал в церемонии подписания Договора о ненападении между Германией и СССР. В 1941 пытался предупредить советское руководство о готовящемся нападении Германии на Советский Союз. Был причастен к Июльскому заговору 1944 и казнен 10 ноября 1944 по приговору Народного трибунала.

ШУЛЕНБУРГ Фридрих, граф Вернер фон дер (1875-1944). Германский дипломат, в 1934-1941 гг. - посол в Советском Союзе. Участвовал в церемонии подписания Договора о ненападении между Германией и СССР. Один из участников июльского заговора генералов против Гитлера (1944). Движимый антигитлеровскими настроениями, намеревался перебраться через линию фронта, чтобы от имени заговорщиков договориться о прекращении войны. Был арестован и приговорен Народным трибуналом к смертной казни. Повешен в берлинской тюрьме Плетцензее в ноябре 1944 г.

В наше время стало известно, что еще в 1941 г. за несколько недель до войны германский посол в СССР граф Шуленбург обратился к находившемуся тогда в Москве советскому послу в Германии Деканозову и пригласил его для доверительной беседы. Присутствовали четверо: Шуленбург, советник германского посольства Хильгер1) (который впоследствии и рассказал обо всем этом в своих воспоминаниях), Деканозов и переводчик Сталина Павлов. Шуленбург и Хильгер предложили Деканозову передать Сталину, что Гитлер в ближайшее время нанесет удар по СССР. Это, безусловно, была государственная измена, и какая: посол сообщает правительству, при котором аккредитован, что его страна вероломно нападет на их страну. Шуленбургу грозили за это смерть и несмываемый позор. Но как реагировали Деканозов и Сталин? «Наши усилия, - пишет Хильгер, - закончились полным провалом». Сталин не поверил Шуленбургу, как не поверил Зорге и Черчиллю. Он счел, что сообщение германского посла - всего лишь хитрый ход со стороны Гитлера с целью вынудить Сталина пойти на новые уступки немцам.

«Чем больше я наблюдал за поведением русских, - пишет Хильгер, - тем больше я убеждался, что Сталин не сознавал, как близко было угрожавшее ему германское нападение... По-видимому, он думал, что сможет вести переговоры с Гитлером и готов был на новые уступки Германии» (Дружба народов. 1988. N 3).

Примечания

1) Г. Хильгер (1886-1965) - германский дипломат. В 1923-1941 гг. - руководитель экономического отдела, советник посольства Германии в СССР. Автор книги «Сталин» (Ростов-на-Дону, 1998) и соавтор (с А. Мейером) работы «Несовместимые союзники. (HilgerG, MeyerA.G. TheIncompatibleAllies: AMemoir-historyofGerman-SovietRelations 1918-1941. NewYork, 1953).

Использованы материалы кн.: Торчинов В.А., Леонтюк А.М. Вокруг Сталина. Историко-биографический справочник. Санкт-Петербург, 2000

Ким Филби - выдающийся советский разведчик. Для многих он - пример мужества, высокого профессионализма, находчивости, самообладания, преданности интернационализму.

Ким Филби родился в 1912 г. в семье видного правительственного служащего, крупного английского исследователя Востока, пользовавшегося авторитетом в арабском мире.

В 1929 г. поступил в привилегированный Кембриджский университет. В студенческие годы Филби примыкал к левым силам, поддерживал дружеские связи с членами кружка молодых коммунистов, оставаясь, однако, вне рядов партии. «Мое решение активно бороться против реакции не было результатом внезапного обращения в новую веру, - скажет он о себе позднее. - Это медленный и мучительный процесс: переход от социал-демократических взглядов к коммунистическим длился у меня два года. И лишь на последнем курсе в Кембрижде, летом 1933 года, я отбросил все сомнения. Получив диплом, я твердо решил посвятить свою жизнь делу коммунизма».

Университетская администрация кое-что знала о левых взглядах Филби и по окончанию учебы отказала ему в рекомендации для поступления на государственную службу.

Чтобы продолжить учебу, овладеть в совершенстве немецким языком, К. Филби выехал в Австрию. Там он установил связи с левыми кругами, включился в работу по линии МОПРа и Красного Креста.

В результате глубокой внутренней убежденности Филби определяет свое место в борьбе нового со старым, прогрессивного с реакционным. С июня 1934 г. он начал работать в советской разведке. Он в совершенстве овладел профессией, которой приходилось прикрывать свою разведывательскую деятельность. Человек широкого кругозора, с чувством юмора, он всегда был обаятельной личностью.

В1934 г. Филби возвращается из Австрии и начинает работать внештатным корреспондентом в старейшей вечерней газете Лондона «Ивнинг стандарт». Он сумел внушить о себе представление как о крайнем консерваторе и германофиле. С началом войны в Испании в 1936 г. Филби назначается корреспондентом газеты «Таймс» на территории, захваченной Франко.

В начале второй мировой войны Филби - главный военный корреспондент «Таймс» при генеральном штабе английской экспедиционной армии в Европе. В 1940 г. он получает предложение работать в английской разведке Сикрет интеллидженс сервис (СИС). Карьера Филби в СИС была головокружительной. В 1941 г. он назначается на ответственный пост в контрразведывательной службе СИС. В 1944 г. возглавил отдел «по борьбе против СССР и международного коммунистического движения». Одновременно Филби становится одним из заместителей начальника СИС.

С 1949 по 1951 г. он возглавлял миссию связи английской разведки в Вашингтоне и координировал работу СИС с ФБР и ЦРУ. В силу занимаемого поста и благоларя установленным личным связям он проникает в секреты деятельности американских спецслужб.

До 1963 г. Ким Филби продолжал действовать от имени СИС в качестве корреспондента ряда газет на Ближнем Востоке. По некоторым обстоятельствам на него пало подозрение по поводу утечки совершенно секретной информации из высших эшелонов власти Великобритании. Дальнейшее пребывание под подозрением натовских спецслужб стало для разведчика крайне рискованным. В 1963 г. он из Бейрута нелегально выехал в москву.

За свою долгую жизнь разведчика Филби получил большое количество ценной информации о предвоенной гитлеровской Германии, деятельности разведок в годы второй мировой войны, а затем «холодной войны», о тайной стратегии и тактике противника в отношении Советского Союза.

Награды

За выдающиеся заслуги перед Советским государством Ким Филби награжден орденом Ленина, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны 1-й степени., орденом Дружбы народов, юбилейной медалью «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».

Бивербрук (Beaverbrook) Уильям Максвелл Эйткен (Aitken) (25.5.1879, Мейпл, Онтарио, Канада - 9.6.1964), английский политический деятель, предприниматель, 1-й барон Бивербрук (1918). 5-й сын пресвитерианского священника. Детство провел в Ньюкасле (Нью-Брунсвик, Канада). Посещал занятия в университете Далхаузи. Во время изучения права он сблизился с Р. Беннетом (который позже стал премьер-министром Канады). В молодости стал биржевым брокером и благодаря удачным спекуляциям к 1910 составил крупное состояние (в 1906 оно составляло 700 тыс. долларов). Весной 1910 переехал в Англию, где вступил в Консервативную партию и стал личным секретарем секретаря по колониальным делам Э. Боннэр Лоу. Был избран членом палаты общин. Во время 1-й мировой войны посетил действующую армию, после чего выпустил книгу «Канада во Фландрии» (1917). В 1918 вошел в кабинет Д. Ллойд Джорджа в качестве министра информации, азах ем стал канцлером герцогства Ланкастерскою. Близкий друг У. Черчилля. Во время войны установил контроль над газетой «Дейли экспресс», сделав из нее самую читаемую газету в мире (к 1938 ее тираж превысил 2,3 млн экземпляров, в 1960 - 4,3 млн) Основал и возглавил один из крупнейших в Великобритании газетных концернов «Лондон экспресс ньюс-пейперс Лимитед»; миллионер. В 1921 основал газету «Санди экспресс», в 1929 - «Ивнинг Стандарт». Автор книг «Политики и пресса» (1925) и «Политики и война» (1928). Используя принадлежавшую ему прессу, играл заметную роль в Консервативной партии и в политической жизни Великобритании. После создания Военного кабинета Черчилля в 1940 вошел в него в качестве министра авиационной промышленности. Значительно упростил производство самолетов и смог наладить выпуск истребителей, достаточный для восполнения потерь британских ВВС. Однако дезинтеграция, проведенная Б. в технологических процессах, привела к тому, что к концу 1940 ВВС стали испытывать резкую нехватку самолетов. В 1941-42 министр снабжений, в 1942 министр военного производства, С сент. 1943 по июль 1945 лорд-хранитель печати. В 1942 Б. одновременно являлся администратором поставок по ленд-лизу. Во время 2-й мировой войны руководил правительственной информационной службой. Возглавлял английскую делегацию на Московском совещании 29.9-1.10.1941.

Использованы материалы кн.: Залесский К.А. Кто был кто во второй мировой войне. Союзники СССР. М., 2004

Галицкий Кузьма Никитович - командующий войсками 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта, генерал-полковник.

Родился 12 (24) октября 1897 года в городе Таганроге в семье рабочего Русский.

В 1917 году призван в Русскую армию, унтер-офицер.

В Красной Армии с 1918 года. Член ВКП(б)/КПСС с 1918 года. В годы Гражданской войны командовал взводом, ротой, батальоном, был помощником начальника штаба бригады, участвовал в боях на Южном и Юго-Западном фронтах.

В 1922 году окончил Высшую тактическую стрелковую школу имени Коминтерна. С 1922 года командовал батальоном, затем был помощником командира 67-го стрелкового полка в 23-й стрелковой дивизии Харьковского военного округа.

В 1927 году окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе. По окончании академии К.Н. Галицкий - начальник штаба 1-го стрелкового полка, с августа 1928 года - начальник научно-редакционной части Военной академии имени М. В. Фрунзе, с мая 1930 года - адъюнкт в этой академии. С ноября 1931 года - командир 3-го стрелкового полка в Московской Пролетарской стрелковой дивизии. С январе - мае 1934 года - заместитель начальника отдела боевой подготовки Московского военного округа. С мая 1934 года - помощник командира 3-й Крымской стрелковой дивизии Харьковского военного округа. Полковник (1935). В сентябре - ноябре 1937 года - начальник штаба Харьковского военного округа. С ноября 1937 года - командир 90-й стрелковой дивизии в Ленинградском военном округе. Комбриг (20.02.1938).

В июле 1938 года арестован органами НКВД СССР и находился под следствием. Вину не признал, никого из сослуживцев не оговорил. В мае 1939 года был освобожден, в июне

восстановлен в РККА, но нового назначения не получил и находился в распоряжении Управления командного и начальствующего состава РККА. В декабре 1939 года направлен на фронт советско-финляндской войне 1939-1940 годов и 23 декабря 1939 года назначен командиром 24-й Самаро-Ульяновской Железной дважды Краснознамённой стрелковой дивизии, заменив её убитого командира П.Е. Вещева.

После войны с дивизией переброшен в Западный особый военный округ, в Белоруссию. Генерал-майор (4.06.1940).

В боях Великой Отечественной войны генерал-майор Галицкий К.Н. - с июня 1941 года. Командовал 24-й стрелковой дивизией в составе 13-й армии Западного фронта, участник приграничного оборонительного сражения. С 25 по 29 июня дивизия упорно оборонялась в Минском укрепрайоне, затем уцелевшие части с боями прошли свыше 500 километров в окружении и 14 июля с боем вышли к своим. В связи с утратой Боевого Знамени дивизия была расформирована (Знамя было найдено на поле боя на убитом офицере местными жителями, спасено ими и в 1944 году возвращено советскому командованию). Приказ о снятии Галицкого с должности командира был датирован только 27 декабря 1941 года, но уже с июля 1941 года он официально был на других должностях.

С 19 июля 1941 года - командир 67-го стрелкового корпуса 21-й армии Центрального фронта, сражался в Смоленском сражении и был тяжело ранен в бою 13 августа 1941 года. Эвакуирован в госпиталь в Свердловск (ныне Екатеринбург), после излечения в январе 1942 года назначен заместителем командующего 1-й ударной армией на Западном и Северо-Западном фронтах, участвовал в Ржевско-Вяземской и в первой Демянской операциях. Но уже в феврале 1942 года был вторично тяжело ранен и опять лечился в том же госпитале Свердловска.

В августе 1942 года назначен командующим 1-й резервной армией (Тамбов). С 18 сентября 1942 года Галицкий К.Н. - командующий 3-й ударной армией на Калининском и Северо-Западном фронтах. Во главе этой армии отличился в Великолукской и Невельской операциях. Генерал-лейтенант (30.01.1943).

С 26 ноября 1943 года и до конца войны - командующий 11-й гвардейской армией на 2-м Прибалтийском и 3-м Белорусском фронтах. Генерал-полковник (28.06.1944). Участвовал в Городокской, Белорусской стратегической, Гумбиннен-Гольдапской, ВосточноПрусской и Земландской операциях.

Особенно отличился в операции по разгрому немецко-фашистских войск в Восточной Пруссии (1945 год), когда его армия прорвала мощнейший оборонительный рубеж на Рагнит - Гумбиннен, окружила крупную группировку противника в районе Инстербурга и штурмом овладела этим городом, затем преодолела тыловой укрепленный район «Ильменхорст» и глубоко охватила с юга Кёнигсберг. В апреле 1945 года 11-я гвардейская армия прославилась при штурме Кёнигсберга, а затем - при штурме крупной военно-морской базы Пиллау.

За умелое командование армией при штурме Кёнигсберга и проявленные при этом личное мужество и героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года генерал-полковнику Галицкому Кузьме Никитовичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После войны К.Н. Галицкий командовал войсками Особого военного округа на территории бывшей Восточной Пруссии (1945-1946 годы), Прикарпатского (октябрь 1946 - ноябрь 1951) и Одесского (ноябрь 1951 - 1954) военных округов. С 1954 года - командующий войсками Московского района ПВО.

С ноября 1955 года по январь 1958 год генерал армии Галицкий К.Н - командующий Северной группой войск на территории Польши, а затем в январе 1958 - июне 1961 годов

командующий войсками Закавказского военного округа. Избирался депутатом Верховного Совета СССР 2-5-го созывов (1946-1962).

С 1962 года - в отставке. Жил в городе-герое Москве. Много занимался общественной работой, был председателем военно-научного общества при Центральном доме Советской Армии. Скончался 14 марта 1973 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок 7).

Генерал армии (11.03.1955). Награждён четырьмя орденами Ленина (1945, 19.04.1945,...), четырьмя орденами Красного Знамени (1940, 12.04.1942,...), орденами Суворова 1-й степени (11.10.1943), Кутузова 1-й степени (20.02.1943), Богдана Хмельницкого 1-й степени (4.07.1944), Красной Звезды, медалями, иностранной наградой - польским орденом.

Сочинения:

В боях за Восточную Пруссию. Записки командующего 11-й гвардейской армией. М., 1970;

Годы суровых испытаний. 1941-1944. Записки командарма. М., 1973.

Биография дополнена Антоном Бочаровым (пос. Кольцово Новосибирской области).

Об авторе

Агапов Михаил Михайлович родился 11 декабря 1923 года в г. Луганске в семье рабочего. В 1941 году окончил среднюю школу и 27 июля был призван в Красную Армию курсантом. После трехмесячного обучения был зачислен пулеметчиком в 23-ю Отдельную стрелковую курсантскую бригаду, которая в составе вновь сформированной 2-й ударной армии была направлена 11 декабря на защиту г.Ленинграда на Волховский фронт. Активный участник Любанской операции, которая проводилась с целью разгрома 18-й армии немцев и снятия вражеской блокады с г. Ленинграда. Во время ожесточенных боев по прорыву хорошо подготовленных оборонительных позиций немецких войск пришлось участвовать в форсировании реки Волхов, где крутой западный берег реки с огневыми точками немцев был превращен в ледяную «горку». В этих боях 8 января 1942 г. он был ранен и эвакуирован в госпиталь. Об этих боях и сегодня ему напоминает неизвлечённая вражеская пуля около позвоночника. После излечения в госпитале 1 июня 1942 г. в звании лейтенанта был назначен командиром пулеметного взвода 71-го гвардейского стрелкового полка 24-й гвардейской стрелковой дивизии. В этой дивизии участвовал сначала в оборонительных боях севернее Новгорода у Спасской Полисти в завершении той же Любанской операции. В этой дивизии прошел путь до командира пулеметной роты, получил воинское звание старшего лейтенанта, воевал в Сенявинской наступательной операции в августе 1942 года Волховского и Ленинградского фронтов. 30 августа 1942 года был вторично ранен и отправлен в госпиталь. После излечения воевал в должности офицера связи штаба 8-й армии Волховского фронта, выезжая в части и соединения для выполнения заданий командования, в том числе в время операций по прорыву блокады Ленинграда. Вместе со штабом армии участвовал в операциях «Искра», Ленинградско-Новгородской операции, в освобождении Эстонской ССР и островов Мооздунского архипелага. После окончания войны в звании майора вместе со штабом армии был переброшен в г.Новосибирск, где служил в штабе Западно-Сибирского округа. В 1959 г. окончил с отличием Военно-инженерную академию им. В.В.Куйбышева и был направлен на службу в технический отдел 9-го управления Министерства Обороны. С июля 1967 г. - заместитель, а затем начальник 2-го отдела Управления материальных фондов МО СССР. Работая в системе МО СССР принимал активное участие в строительстве системы обороны нашей страны (ракетных комплексов, ПВО страны и командных пунктов).

В декабре 1985 г. уволен из рядов Вооруженных Сил. Инвалид Великой Отечественной войны второй группы (по ранениям). В настоящее время являюсь членом Военно-исторической секции Военного научного общества при Культурном центре Российской Армии. Автор нескольких статей и работ по истории Великой Отечественной войны. Награжден многими орденами и медалями.

Впервые опубликовано в журнале «Военно-исторический архив» N 6 (162), 2013