Легковушки одна за другой уносились вперед, поблескивая в утренних лучах лакированными боками. А то и мелькнет георгиевская ленточка - знак недавнего Дня Победы. Вот еще один джип, черный, тяжелый; за рулем (успеваю разглядеть) крупный мужчина с бородкой. А на заднем стекле - белыми крупными буквами, как выстрел: «Не забывайте, падлы, Сталинград!»
Ничего себе! И кому адресованы эти слова? Разного рода фальсификаторам, коим поперек горла сам факт победы СССР над фашистской Германией? А таковых немало и здесь, и за бугром. Туристам-иностранцам, большинство из которых до сих пор считает, что войну выиграли американцы с англичанами? Просто - гламурным мальчикам и девочкам?..
Давно знал: есть в Париже станция метро «Stalingrad». С трудом разыскал ее. Так себе: низкие своды, куцые пластиковые лавочки, пепси-чипсы-автоматы, словом, обычная станция парижского метрополитена, к тому же - высоко надземная. И спрашивал
у выходящих из вагонов пассажиров, сначала у молодых:
- Кёс-кёсе (Что такое?) Сталинград? - указывая на огромные черные буквы на кафельном своде.
- Но! - в ответ.
Затем у тех, кто постарше.
- Но-о...
Затем - у кого придется. Одна пожилая мадам, несколько оторопев от моих чудовищных «бонжур», «пардон», воскликнула:
- А ля гер! Наполеон! (ля гер - по-французски война.)
«Вот дура!» - мысленно чертыхаюсь и уже без всякой надежды делаю шаг навстречу белокурому мужчине, лет сорока, рюкзачок за спиной:
- Пардон, месье, - и жестом - на буквы.
Он легко, запросто:
- Гитлер капут! - и понимающе улыбнулся.
Я схватил его руку и крепко-крепко пожал ее:
- Мерси!
А поезда все прибывали и прибывали, тихо бесшумно...
Но где же тот джип? Наверняка добрая половина МКАД прочитала те слова. Одни одобрительно усмехались, мол, молодец, мужик, знай наших! Другие в ужасе отворачивались: «Форменное хулиганство!» А гибэдэдэшники лишь пожимали плечами: «Да, грубо. Ну так ведь...»
А джип уже свернул с МКАД, и только его и видели. Нет, все же видели. В Белоруссии. И можно представить, какими взглядами провожали его тамошние ветераны, седые, согбенные, почти вросшие в землю, в землю, в которую проклятая война уложила здесь каждого четвертого.
Потом джип видели на дорогах Польши, Венгрии, Чехии и, само собой, Германии. Уж где, где, а здесь хорошо знают, что такое Сталинград. Для германцев он, что осиновый крест...
И тут не могу не воспроизвести рассказ фронтового художника Павла Яковлевича Кирпичева. В октябре 1942 года он был командирован в Сталинград для зарисовки отличившихся в боях красноармейцев и заодно - поверженной немецкой техники. В пойме реки, близ Тракторного завода, он заприметил подбитый и увязший в снегу немецкий танк и решил зарисовать его. В штабе добро дали, но предупредили: стрельба с той стороны может начаться в любую минуту, да и снайперы не дремлют.
Облачился Кирпичев в маскхалат и пополз к танку. Подобрался как можно ближе, выбрал место поудобнее и побезопаснее, за небольшим выступом, как учили, и стал быстро рисовать. А мороз под тридцать. Откуда ни возьмись - наш автоматчик:
- Комбат приказал прикрыть вас.
Ладно, прикрыть, так прикрыть. И тут видят, из башни танка, озираясь по сторонам, выбирается немец. В шинели. Значит, не танкист. Пехотинец. Спрятался в подбитом танке и теперь, когда бой затих, решил пробираться к своим. Вылез (автомат в руках), спрыгнул на снег и, вертя головой, двинулся прямо на Кирпичева и автоматчика. Автоматчик дал очередь.
Кирпичев оторопел:
- Зачем?
- Он же с оружием, - ответил тот. - И неизвестно, кто первым выстрелил бы. Война есть война...
С полночи Кирпичев не мог уснуть. «Зачем автоматчик убил того немца? Ведь он не видел нас, шел наобум. Можно было в плен взять...»
Утром решил пробраться туда же, на то место. Один, без прикрытия и никому не докладывая. Подошел к окоченевшему трупу, вытащил из нагрудного кармана содержимое: солдатская книжка, фотографии. Тот немец в кругу семьи: мать, отец (отец в кителе), брат, сестра. Вот снова он. С девушкой. Невеста, наверное - белолицая, белокурая. Вот снова он: довольный, улыбающийся, а на заднем плане - виселица. Бездыханные, полураздетые тела.
«Сволочь!» - Кирпичев швырнул фотографии на снег и заспешил в расположение части...
А джип уже в Брюсселе. Покружил по улицам и замер у здания штаб-квартиры НАТО, развернувшись к нему задом. Все, кто находился там, генералы, министры и еже с ними, буквально оцепенели у окон: «Сталинград - понятно. Но что такое «падлы?»
Говорят, заседание натовского совета в тот день было сорвано...
Николай Соляник, член Союза писателей России
