Как православным относиться к Сталину?

Стоит ли «бередить старое»?

Говорят: зачем опять о Сталине, сколько можно бередить старое, спорить? Надо идти вперед.

Нет, надо об этом говорить. Только говорить серьезно. Не истерически, а исторически подходя к этой, столь злободневной ныне теме (как бы нас ни пытались убедить в обратном).

Мы не можем оставить нашим детям и внукам ту фантастическую историю нашей Родины ХХ века, которая представляла наш народ как рабский, его вождя – как властолюбивого коварного тирана. Историю, которая неизбежно принижала великий подвиг нашего народа-освободителя, представляя главу нашего государства, бывшего у его руля в течение трети века, чуть ли не преступником, забирая у него всё положительное, что совершалось под его руководством, якобы несмотря на его усилия, и возлагая на него ответственность за всё жестокое и трагическое, что совершалось в это же время, даже если он этому не способствовал, а препятствовал. Может ли нас устроить такая, крайне тенденциозная история нашей страны, которая противоречит многочисленным свидетельствам современников, фактам живой жизни? Нет, она может устроить только врагов нашей страны.

На чьи оценки нам опираться?

Удивительно, кажется, но это так: те православные люди, которые горячо осуждают Сталина, в первую очередь за репрессии против духовенства (хотя его прямая вина в этих репрессиях – вопрос исторически не доказанный, хотя бы потому, что основная часть архивов того времени до сих пор засекречена), следуют, прежде всего, критическому отношению к Сталину самых яростных гонителей на веру и Церковь Христову в нашей истории ХХ века – Троцкого и Хрущёва, а также западных «любителей Православия».

Действительно, интересно: тот из советских руководителей, кто больше всего сделал для Церкви, считается главным ее гонителем, к нему у немалой части православных – ненависть. А главные гонители Церкви, которые ставили своей целью полное ее уничтожение, до «последнего попа», – не вызывают никаких чувств, мы у них даже берем уроки истории Церкви.

Для Хрущёва понятия «партийный человек», «ленинец», «старый большевик», «подпольщик», «из рабочих», «честнейшие и вернейшие члены нашей ленинской партии» – это понятия качественные. Но ныне мы уже совсем иначе смотрим на эти понятия, тем более люди православные. А между тем, концепция истории России сталинского периода и отношение к Сталину, к репрессиям 30-х годов даже и у части православных остались в сердцевине своей теми же. Шкала ценностей осталась коммунистической. То есть история страны – не научная, а идеологическая. Вырванная из контекста всей русской истории, русской исторической традиции.

Уже забыто, что одним из «преступлений» Сталина, которые ставил ему в вину «разоблачитель» Хрущёв, было «заигрывание с Церковью».

Но если смотреть непредвзято, то придется разделить: одно дело –задача полного уничтожения духовенства и Церкви, расстрелы священников (как это делали Ленин и Троцкий с 1917 года), закрытие и уничтожение храмов, монастырей (как это делал Хрущёв в 50-60-е годы), а другое – решение об избрании патриарха, открытие храмов, семинарий и монастырей, как это сделал Сталин тогда, когда у него появилась для этого возможность.

Вот что значит исторический образ! Создали «разоблачители» в свое время образ жестокого всевластного тирана-властолюбца, который «всё знал, за всё отвечал, от него всё исходило», – и всё тут. Значит, все расстрелы, в том числе духовенства, – на его совести.

Его мать, Екатерина Георгиевна, глубоко верующий человек, хотевшая, чтобы ее сын стал священником, из всех людей на планете, наверно, больше всех переживала об этом. Но она спросила его самого, напрямую: «Сынок, на твоих руках нет царской крови?» Он перекрестился и сказал: «Нет, мама». А нам заранее всё ясно, мы ни о чем не спрашиваем…

Казалось бы, каждого православного человека должно радовать каждое такое свидетельство о вере Сталина, которая пробилась сквозь толщу самой безбожной в истории России идеологической системы в первом лице этого государства! Вот ведь радость для каждого верующего человека – все эти факты, приходящие, не сговариваясь, с самых разных сторон, так что нет никаких оснований считать их за ничто. Вот сильнейшее свидетельство силы Божией! Почему же им это не нравится?

Потому что они приняли когда-то на веру образ коварного жестокого тирана, и образу этому такие факты никак не соответствуют. И кажутся «мифами».

Но дело в том, что тот пропагандистский образ к реальному Сталину, каким он был в жизни, не имеет отношения.

Нет, надо нам искать правды не в заведомо ложных коммунистических «закрытых докладах», не в заведомо тенденциозных пропагандистских книгах (знаменитый когда-то «Большой террор» Р.Конквеста был написан, как считает американский ученый профессор Г.Ферр, по заданию английской разведки), а в объективных исследованиях, достоверных свидетельствах.

Так на чьи же оценки нам, православным, опираться, если мы хотим видеть объективную историческую картину – большевиков-безбожников или святителя Луки (Войно-Ясенецкого), блаженной Матроны Московской, патриархов Сергия, Алексия I, митрополита Николая (Ярушевича), протоиерея Димитрия Дудко, маршалов Советского Союза Жукова, Рокоссовского, Голованова?..

Ленин и Сталин – по сути, одно и то же?

К одному коммунистическому антисталинскому штампу православная сталинофобия присоединила второй коммунистический пропагандистский штамп, и получился некий удивительный идеологический гибрид. К теории Троцкого-Хрущёва добавили еще идею внутреннего идейного и исторического единства Ленина и Сталина – из официальной коммунистической идеологии сталинских времен, хотя некоторым кажется, что эта точка зрения – самая православная.

Да, действительно, «хитрому византийцу», как назвал Сталина однажды Черчилль, из тактических соображений приходилось именоваться «верным учеником Ленина» и всё, что бы он ни писал, включать в свой сборник «Вопросы ленинизма» – хотя ответы у него на эти «вопросы» были свои. Таким же образом он называл и другие свои работы: «Марксизм и национальный вопрос», «Марксизм и вопросы языкознания», в которых однако не повторял точку зрения Маркса, а говорил свое и даже возражал ему.

Но если Ленин и Сталин – это, по сути, одно и то же, то почему тогда останков Сталина уже больше полувека нет в мавзолее, а мумия Ленина благополучно пребывает там и сегодня? Почему в нашей стране нет ни одного памятника Сталину[1], ни одной улицы его имени (даже в Батуми, говорят, последнюю, пережившую советское время, переименовали), а ленинские проспекты, площади, улицы, станции метро, памятники стоят от Балтики до Берингова пролива?

Постановление о выносе саркофага с телом Сталина было принято в 1961 году, на XXII съезде КПСС. В то время три главные хрущёвские политические кампании: «развернутого строительства коммунизма», «разоблачения культа личности Сталина» и гонений на Православную Церковь, – достигли своего апогея. Если коротко сформулировать их суть, получится: «К коммунизму, без Бога и Сталина». Тогда же не только славное имя Сталинграда, но и все остальные названия городов, поселков, улиц, площадей, заводов, колхозов с именем Сталина были переименованы, бюсты и памятники разрушены. Даже Сталинские премии, учрежденные в 1939-40 годах, стали «задним числом» называться Государственными, хотя в то время таковых не существовало.

А теперь и имена сталинских соратников с большим знанием истории удалены из московского метро: не только станция «Сталинская», но и «Кировская», «Калининская», «Ждановская», «Щербаковская» переименованы. А вот «Ленинский проспект», «Библиотека имени Ленина» (хотя сама библиотека давно именуется Российской), «Площадь Ильича», «Марксистская», «Войковская», «Бауманская», «Площадь революции» (настоящее название этой площади – Воскресенская) переименовать нет никакой возможности.

Прошло больше полувека с того времени, когда, по плану Хрущёва и тех, кто за ним стоял, имя Сталина должно было быть забыто на всей территории СССР. Сегодня вполне можно сделать вывод, что этот план провалился. Нет человека, о котором бы в России сегодня думали, говорили, писали больше, чем о нем, желая знать только правду.

Наш народ доверчив, но и сметлив

Нам нужно быть внимательными с терминами. Размышляя о сути сталинского времени, нужно иметь в виду, что шла яростная битва с безпощадным жестоким коварным врагом, поставившим своей целью полное уничтожение исторической России, Православной Церкви, русского православного духа, полное покорение русского народа. Они придумали себе название «революционеров», «интернационалистов», «большевиков», «борцов за народное дело». И благодаря этим словам, этим названиям, им удалось обмануть немалую часть доверчивого русского народа. Сталину, который понимал, с кем имеет дело, в этой смертельной схватке приходилось всё это учитывать. Как хорошему воину, ему приходилось ради решения стоящих перед ним задач использовать те же средства борьбы и тактические возможности, что и его противники, в том числе и маскировку, и дезинформацию. Классический император искусно маскировался под революционера, если ему это помогало в борьбе за независимую сильную державу.

Когда шла схватка 1937 года, то троцкистов, «пламенных революционеров» обвиняли в «контрреволюции», хотя на самом деле они продолжали оставаться именно революционерами, а сражавшиеся с ними большевики-сталинцы были, по сути, именно контрреволюционерами, как об этом справедливо писал Троцкий в книге «Преданная революция» в 1936 году. Он обвинял Сталина в отходе от целей революции и возвращении на традиционный исторический русский путь – прежде всего, в вопросах отношения к религии и семье.

Наш народ доверчив, но и сметлив. Он учуял, что Сталин – за него, а не за революцию. Потому и шел в бой со словами «За Родину, за Сталина».

Государствообразующая личность

Фактически личность Сталина воспринималась народом как государствообразующая основа общества, альтернативная власти партии, а упорно сохранявшаяся партийными идеологами «марксистско-ленинская идеология», да и вся партийная каста ему с его единомышленниками скрытно противостояла. А то и открыто: как, например, на приеме для командиров нашей армии 24 мая 1945 года, когда мнимого «тирана», посмевшего провозгласить тост «за русский народ», при всех поправили: «За советский народ». И хотя он не поправился, но повторил те же слова, в газеты вошло «компромиссное»: «за советский, и прежде всего русский народ».

И когда на ХХII съезде шло безудержное «разоблачение» Сталина, то дело было не в преодолении «злоупотреблений» и восстановлении чистоты «ленинского учения», «ленинских норм партийной жизни», как это преподносилось. Иначе бы вопрос этот не был самым острым и сегодня. Речь шла о пути России, о ее историческом выборе, ее предназначении. О ее мiровоззрении, о главных ценностях, которым она служит. О ее вере, верности себе, обо всем строе ее жизни, о том духе, в котором живет ее народ, о цели его существования.

Доклад, «закрытый» для правды

Хрущёвская «десталинизация» началась в основном в 1956 году – с его так называемого «закрытого» доклада в завершение ХХ съезда КПСС с «разоблачением культа личности».

Хрущёву нужно было очернить Сталина и обелить себя. Он с пристрастием выискивал компромат на него, некоторые современники отказались оговаривать покойного, например маршал Рокоссовский, и в ход пошла прямая ложь.

Доктор Гровер Ферр в своем исследовании «Антисталинская подлость» (М., «Алгоритм», 2007) показал, что «из всех утверждений “закрытого доклада”, напрямую “разоблачающих” Сталина или Берию, не оказалось ни одного правдивого».

Мнимое «разоблачение» по своему лукавству, лживости, по тому, что оно способствует живучести главной дьявольской хитрости: якобы ни Бога, ни Промысла Божия, ни его, окаянного, в жизни, в истории вовсе нет, – было явно совершено под прямым руководством «отца лжи». Это было, конечно, его изобретение: всё зло, всю ложь безбожия, все беззакония большевиков, которым их научил лукавый, связать не с сатанинской сутью этого учения, а с «культом личности», с именем Сталина – как раз именно того, кто пошел против антинародной неправды большевизма, против его человеконенавистничества, русофобии в сторону созидания положительных основ жизни: в области государственной, нравственной, культурной, социальной, духовной.

Понятно, что дьяволу всё это нестерпимо чуждо. Его план состоял в том, чтобы, сделав из Сталина, как и из царя Иоанна Грозного, как можно более «Ужасного» (так на Западе переводят слово «Грозный» на свои языки – их народы даже и не знают, как мы его именуем), потом тем самым очернить самую идею сильного справедливого государства, православной державности. Для этого вся вина за кровавые преступления идейных и политических, можно сказать исторических противников Сталина была возложена на самого Сталина. После этого, как мы хорошо видим, любые самодержавные, традиционные исторические взгляды можно легко отвергать как «сталинизм». Это слово стало означать всякое несправедливое, бездушное, жестокое, лукавое насилие над личностью, над народом, всякую несвободу, всякие кровавые репрессии. А на самом деле оно отвергает всякую положительную, созидательную роль государства в обществе.

Это лукавое «разоблачение», а на самом деле клевета на Сталина – это было преступление, сравнимое по степени нанесенного им вреда лишь с гонениями на Церковь Христову, которые совершались в это же время, теми же руками.

Это было оскорбление наших ветеранов, всех сражавшихся, трудившихся в годы Великой Отечественной войны, недавно прогремевшей. Как им было можно теперь торжественно вешать на грудь медаль «За победу над Германией», если на ней – барельеф преступника?

Это было преступление против памяти павших, против всего нашего народа, нашей армии. Получалось, что они выполняли приказы, они шли на смерть, они верили тирану, властолюбцу, лгуну. Они все ошиблись, они – глупцы? Какой подарок всем русофобам, всем ненавистникам России! Невозможно себе представить, чтобы эта «спецоперация» проводилась без участия западных спецслужб, а то и организаций потемнее.

Это было преступление против нашей молодежи, против всех наших поколений, против наших нынешних детей, которым до сих пор внушают, что у них нет Великой Победы, что у них нет Великой Родины, нет ее великой истории, что их страной руководил злодей, а народ, который тогда верил ему, недостоин уважения. Клевета на Верховного Главнокомандующего, которому мы должны быть благодарны за Победу, без разума, воли, самопожертвования, молитвы которого этой Великой Победы, может, и не было бы или она досталась бы куда более дорогой ценой. А неблагодарность – это грех.

Несколько лет назад нам с отцом Валерианом Кречетовым довелось побывать под Обнинском в обычной русской избе, у старика, фронтовика – сын хотел, чтобы мы с ним увиделись.

Старик уже не ходил – болели ноги. И вот о чем он сам заговорил:

– Я был в Москве в музее Вооруженных сил. Там стоит танк Т-34, на котором написано: «За Родину!» Я прошел всю войну – я такого танка не видел ни одного.

Прошло много лет после священной войны – а в народе живет эта боль. Боль несправедливости по отношению к истории, к Победе. К тому человеку, о котором блаженная Матрона Московская сказала: «Он любит Россию. Он всю душу вложил в войну».

Яд ненависти

О том, что теория «культа личности» изобретена врагом рода человеческого, говорит и тот дух, который она рождает в душах людей, ее принимающих.

Известно, что если поверить клевете на человека, то в душу входит дух ненависти – сатанинский дух, и всё представляется в одном свете, и кажется правдой, и очиститься, освободиться, отмолиться от этого духа, выйти из этого плена бывает не просто…

От этой ненависти любые доводы, любые исторические свидетельства отскакивают, как горох от стенки.

Правда, как известно, ненависти не нужна. Апостол говорит: Гнев мужа правды Божия не соделовает (Иак. 1, 20). В таком состоянии правды не ищут и не находят.

Ведь не мысль, не факты истории, а именно чувство стало у многих людей связываться с именем Сталина. И чувство это – ненависть. А источник ненависти – диавол.

Хорошо видно: о каком угодно другом историческом деятеле, даже самом жестоком и кровавом, люди могут говорить спокойно. Но тут – спокойствию конец.

Невозможно окинуть взором те безчисленные нравственные потери, которые понесло наше общество в результате распространения в нем духа исторического и нравственного нигилизма, которым неизбежно сопровождалась вся эта лживая кампания.

Хорошо помнится, как революционный яд ненависти к Сталину влился в наши юные души.

Мы поверили Хрущёву! Всё самое отвратительное, коварное, жестокое, бездушное, что может быть в человеке, у нас связалось с одним именем. Этот образ стал для нас символом зла. Иные аргументы, факты, доводы не принимались – они высмеивались нами как заблуждения наивных обманутых людей и тут же отвергались.

Мы всей душой ненавидели Сталина. И даже не его самого – его-то, конечно, тоже, но не в нем дело, поэтому можно ругать и мертвого – что порицала наша верующая соседка по квартире в родном переулке у Бутырской тюрьмы. Не в нем, а в «сталинизме», в этом ужасном духе несвободы, лжи, безчеловечности, мертвого пуританизма – всего того, что мы всей своей молодостью горячо ненавидели в жизни, изо всех сил желая не «всяческой мертвечины», а «всяческой жизни», которую, как мы чувствовали, принесла нам хрущёвская свобода, хоть немного раскрепостившая советскую жизнь, хоть чуть приподнявшая глухой железный занавес, отделявший нас искусственно от «нормальной жизни» – «якобы гнилого» Запада…

Родители чистосердечно приняли «разоблачения». Папа был рад, что «открылась правда» – то, о чем раньше «и думать боялись». И прямо указан главный виновник – конечно же, первый человек в государстве. В отличие от некоторых других родителей моих одноклассников, с которыми я горячо спорил, а они упрямо твердили:

– Сталин войну выиграл.

Но родители мои вскоре могли ощутить и педагогический урон от этих «разоблачений», когда я заявлял о чем-то, что мне не нравилось:

– Ну, это было еще при Сталине!

Это ведь касалось отнюдь не только отношения к одному историческому лицу. Дух ХХ съезда бросил для нас тень на прошлое страны, на наш народ, на поколения, жившие до нас, лишил их для нас авторитета, вдохнул в нас дух превосходства: вот, мол, кому вы верили, кого почитали! Как же мы будем вас уважать, верить вам после этого?

Это касалось отнюдь не только политики – это касалось нравственности. «Почему нельзя? А мы хотим, мы свободные люди. Это при Сталине всё было нельзя! На Западе вон люди живут нормально…»

И этот дух соблазна, этот яд, поистине сатанинский, проповедующий свободу не по Евангелию, как свободу от греха, как познание истины, а как «свободу» для страстей, как своеволие, отравлял воздух все эти с лишним полвека. Эти семена нигилизма дали свои страшные всходы, они-то и разрушили нашу страну, некогда единую и могучую, они-то и поставили наш народ на грань вымирания – в том числе ир потому, что в 1955 году аборты в нашей стране были вновь разрешены.

Нам стало казаться, и до сих пор некоторым кажется, что в том времени, в той истории всё было ужасно, кроваво, преступно, лживо… Что оно было построено исключительно на пропаганде, красивой снаружи и целиком лживой внутри, что таким «пирогом» с гнилой начинкой невозможно питаться. Что нечему учиться чему-либо по-настоящему хорошему у наших отцов и дедов, нет смысла с них брать пример, нечего тут защищать – только отвергнуть и повернуться лицом к «цивилизованным странам». А то и уехать отсюда навсегда…

Антисталинизм – это вера

Если посмотреть непредвзято, то мы увидим, что к Сталину у «свободомыслящей интеллигенции» ненависти больше, чем к самому диаволу (а ему только это и нужно).

Лютая ненависть к Сталину, каким его нарисовала хрущёвская пропаганда, – это некая религия «шестидесятников» и их единомышленников до сих пор. Они не просто поверили в эту легенду безоговорочно, она стала основой их мiровоззрения, чуть ли не главной точкой отсчета в понятии о добре и зле.

Нет, вовсе не о том речь, чтобы принимать заблуждения советского, коммунистического времени – Истина у Бога. Божия заповедь чти отца твоего и матерь твою (Исх. 20, 12) не призывает нас, почитая их, принимать их заблуждения, тем паче отступление от Бога. Эта заповедь ставит нас на надлежащее место, напоминает: Блюдите, како опасно ходите (Еф. 5, 15). Смотрите за собой, не превозноситесь, бойтесь: как бы вам не повторять их ошибок, как бы вам не стать хуже их. У грешного человека всегда есть такая опасность…

В любое время, в каждом человеке идет борьба добра и зла. И думать, что в нас больше добра, меньше зла, чем в тех, кто жил до нас, – опасное заблуждение и уже зло, опасное прежде всего потому, что мы не видим его в себе.

Хитер дьявол, а все же, как Господь сказал, несть тайно, еже не явится (Мр. 4, 22). Как это было и с историческим образом Царя-мученика Николая – якобы «кровавого», «безвольного», как нас учили тогда же в школе, а на самом деле кроткого и глубоко любящего Россию, свой народ, до смерти своей и своей Семьи, в чем проявил несокрушимую волю.

У всех нас перед глазами этот недавний поучительный пример того, как всё может оказаться в жизни «с точностью до наоборот».

Строители и защитники Государства Российского

Ненависть дьявола по отношению к Сталину объясняется и тем, что антирусские, антиправославные силы весь XIX век, и даже раньше, проводили свою «адовую работу» по разложению православно-монархического строя, сознания русского человека и уклада русской жизни, и им удалось сделать разрушительные революции в начале ХХ века, и они, захватив наконец власть, принялись за уничтожение исторической России и ее народа – и вдруг началась национально-освободительная борьба русского народа, и ее, с совершенно неожиданной стороны, возглавил первый большевик в стране со своими единомышленниками, и им удалось затормозить, в чем-то остановить процесс разрушения русской государственности, русского духа и даже укрепить и поднять все основы русского народа: государственность, армию, науку, культуру, образование, семью, наконец Православную Церковь – самое страшное для диавола, для наших врагов. И даже – о ужас! – расправиться с карателями народа, «красными террористами».

Как же не быть ненависти? Сталин для них – и символ их поражения, и символ возмездия, и символ крепости подлинно русского государства – не по названию, а по духу. Так что все силы брошены на «десталинизацию» мiровоззрения русского народа, как они были брошены на это же самое дело в 1917 году.

«Шестидесятники»-демократы-либералы продолжают историческую линию, обозначенную в свое время трилогией театра «Современник», рожденного хрущёвской «оттепелью»: «Декабристы-народовольцы-большевики».

Это именно продолжение линии большевиков-троцкистов-ленинцев – разрушителей Российской Империи, а не строителей ее. Хотя им могли и претить многие коммунистические идеи, но даже и это тут второстепенное, а суть, сердцевина – эта самая.

Поэтому они на дух не переносили и не переносят Сталина. Не потому, что он был такой ужасный. Он, разумеется, был не ужаснее многих и многих «разрушителей» – деятелей названной исторической линии. Но он стоял на совершенно другой исторической линии. На линии русских князей и царей, полководцев и воинов, монархистов, святителей и преподобных, хозяйственников, строителей Государства Российского. На линии Иоанна Грозного, Петра I, Николая I и святого Николая II. На линии Шишкова, Уварова и Победоносцева. На линии Пушкина, Гоголя и Достоевского (в отличие от линии Белинского, Герцена и Чернышевского).

Не в Сталине дело, не в личности его. А дело в этом духе, в этом мiровоззрении, в этой исторической линии строителей и защитников Государства Российского – Православия, Самодержавия и Народности.

(Продолжениен следует)

Фото Н.С.Власика