Новое Средневековье?

В последнее время в нашей стране серьёзно обострились отношения между христианами и атеистами. Глумливые танцы  в главном православном храме страны, последовавший за тем  «крестоповал», оскорбительные надписи на стенах церквей - с одной стороны. Крестные ходы и молитвенные стояния у храмов - с другой. Вам это ничего не напоминает? Правильно, хорошо известные из истории Европы и России религиозные  противостояния - пока, к счастью, холодные.  Только  происходили они  в ХVI - ХVII  веках, а у нас  сейчас на дворе  ХХI столетие. Неужели грядет  новое Средневековье?

                                                                                                                 Миф о «темных веках»

При слове «средневековье»   атеистам-либералам и атеистам-марксистам (по части воинствующего безбожия они трогательно едины)  мерещатся костры инквизиции, «испанский сапожок» и прочие негуманные изобретения. Как правило, люди мыслят стереотипами, коллективными представлениями, и миф о «темных веках» - один из   штампов, наиболее  крепко  вбитых в головы  «широких масс трудящихся» периода европейского  модерна. При этом наши путешествующие по Европе сограждане как-то забывают, что, любуясь Шартрским собором или собором Парижской Богоматери, они восхищаются французским католическим Средневековьем. Великая православная икона - «Троица» Андрея Рублева, храмы Покрова на Нерли и Спаса на Нередице - это наше отечественное Средневековье, так же как, например,  «Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет» или «Слово о законе и благодати». Всё это - гениальные создания средневековой культуры, сотворенные верующими в Бога людьми. Средние века - это христианская классика, когда люди соборно отличали красоту от безобразия и верх от низа. Что же касается  костров инквизиции и религиозных войн, то их расцвет приходится как раз на эпохи Ренессанса и Реформации, когда христианское единство Европы было нарушено.

В 1923 году один их крупнейших русских мыслителей ХХ века Н.А, Бердяев написал книгу «Новое Средневековье», где прямо утверждал, что «личность была сильнее и ярче в Средние века». Более того, он предсказывал скорое наступление иного Средневековья: «Конец капитализма есть конец новой истории и начало нового Средневековья. Грандиозное предприятие новой истории нужно ликвидировать, оно не удалось. Но до этого, быть может, еще сделает попытку развиваться техническая цивилизация - до последних пределов, до черной магии...»

                                                                                                                 Тайна   Нового времени

Тайна Нового времени - это тайна гуманизма. Проект модерна поставил в центр вселенной вместо Бога человека, возложив тем самым на его грешные  плечи всю ответственность за жизнь. Гуманисты святости предпочли гениальность.  Мона Лиза на знаменитом портрете  Леонардо улыбается своей  загадочной  полуулыбкой - вот начало гуманизма.  Я не говорю уже о  персонажах  Брейгеля и Босха. В ХVII столетии крупнейшие  европейские писатели Сервантес и Шекспир воочию показали  «нелады в датском королевстве». Освободившийся от церковной опеки гуманистический человек быстро обнаружил оборотную сторону своей новой свободы. «Делай, что хочешь» - такова была модернистская мораль, занявшая место развенчанного христианского идеала. Кровавая буржуазная революция во Франции 1789 года только воплотила эту мораль на практике.

Главная судьбоносная мечта  модернизма / гуманизма / либерализма / атеизма - миф о самодостаточном  человеке, который всё может и сам всё устроит. Богиня разума в соборе Парижской Богоматери, воинственная статуя Свободы вместо Христа - вот  его зримые символы. Оформившись в эпоху Просвещения, эта идеология перенесла ценностный  центр цивилизации с Бога на человека,  приписав ему всевозможные добродетели - всемогущий разум, победительную энергию творчества, способность самостоятельного различения добра и зла и т.п. Под пером просветителей и их последователей-модернистов (Гегеля, Маркса и других) история превратилась в торжественный марш прогресса во всех отношениях - непрерывное восхождение человечества ко все более   совершенному обществу,  свободе и  правам человека. Были выделены и свои передовики на этом пути, прежде всего Англия, Франция, а затем и Соединенные американские Штаты. Царская Россия, естественно, при этом рассматривалась как тормоз на дороге  европейской модернизации - именно в таком духе о ней писали, в частности, и отцы  коммунистического атеизма. 

                                                                                                           Собственность как мировоззрение  

Значение европейского  проекта модерна и последовавших за ним революций  заключается в том, что они переключили религиозную энергию  людей с неба на землю. Нет сомнения, что благодаря подобному перевороту Евроатлантика в эпоху XIX и особенно ХХ веков достигла выдающихся успехов. Европейцы/американцы уже в XIX столетии («век девятнадцатый, железный») начали строить «хрустальный дворец», когда-то так поразивший Герцена и Достоевского на всемирной выставке в Лондоне. По мере развития и укрепления универсально-рыночных  отношений западный человек неуклонно утверждал себя как земного бога. Ренессанс, Реформация и Просвещение закрепили - соответственно в духе, в культе и в мировоззрении - это самообожествление (самодостаточность)  евро-американца, сообщив ему при этом религиозную и культурную санкцию. Только при этих обстоятельствах мог быть нравственно оправдан капитализм - своего рода интернациональная мастерская по производству меновых стоимостей, где гарантированный обмен услугами есть прежде всего результат работы на себя, ради своей выгоды, холодного эгоистического расчета.

Когда мы, русские, восхищаемся западным изобилием и порядком, мы часто забываем, что они куплены ценой превращения человека в «одномерное» существо, в заложника его собственной экономической активности. При виде сияющих огней витрин и иномарок наше сознание отодвигает куда-то в тайники подсознания факт, что эта роскошь практически означает не что иное, как красивую оболочку небытия. Изобилие и довольство рыночной цивилизации подобны сытой улыбке чревоугодника, который уже съел все, что мог, и теперь может себе позволить щедрость и благотворительность, содержание театров и университетов, высокое жалование своих слуг. Создав  общество, где все продается и покупается (т. е. святость и грех, гений и бездарность социально уравниваются посредством  всеобщего рыночного эквивалента), модернистская Европа произвела на свет и соответствующую такому обществу служебную государственность, единственная задача которой - поддержание рыночного status quo. При этом где-то к середине ХIХ столетия европейский буржуа обрел железную уверенность, что наконец-то он достиг высшей ступени истории - ничего лучшего и желать нельзя! Перечитайте «Зимние заметки о летних впечатлениях» Ф.М.Достоевского (1863 год): такого смеха над самодовольной Европой до тех пор не раздавалось! Я уже не говорю о текстах К.Н.Леонтьева,  прямо славшего Европе  проклятья. Константин Леонтьев умер накануне ХХ века, когда две чудовищные мировые войны, затеянные самыми цивилизованными странами Европы и Америки, продемонстрировали  миру правоту его страшных пророчеств.                                                

                                                                                                             Пиррово торжество либерализма

Бесспорным достижением европейской цивилизации стал  суверенный индивид как субъект права и культуры, однако утрата таким субъектом духовного содержания привела его к рискованным  нравственным и политическим опытам со свободой, вплоть до союза с Мефистофелем (Фауст). Прав был Ницше: для новой Европы Бог умер. Набрав колоссальную производительную динамику, современный Запад переживает завершение  проекта модерна -  постмодерн. В содержательном плане его характеризует исчерпание  абсолютизированной свободы, оказавшейся в религиозной пустоте. В культуре это ведет к  ликвидации граней между действительным и возможным, то есть к господству чистой мнимости (знаки без предметов, спекулятивная экономика, «общество спектакля»). Культура вырождается в старческую  постмодернистскую «игру в бисер». Когда сказать по существу нечего, остается говорить о  говорении, писать о  письме - ситуация Нарцисса, ловящего в зеркале  ускользающее отражение, да и то без особой охоты. Утвержденный исключительно на своём Я, западный человек стал не нужен Богу;  не  интересен он такой и самому себе.

В области социально-политической  современный атеистический мир гордится «открытым обществом»,  плюрализмом мнений и оценок, однако на самом деле под флагом гуманистической свободы идет бегство от единой мировоззренческой (и тем более религиозной) истины как слишком принудительной, «тоталитарной». Истина в том, что истин много - вот последнее слово атеистического либерализма на уровне философской политики и политической философии. Цивилизация  постмодерна покинула Дух и сама оказалась покинутой Духом. Её стратегии в ХХI веке направлены на абсолютизацию  прав человека и достижение им успеха (наслаждения, богатства, власти) на этой  земле, то есть обеспечение элитарного «грешного рая».  Такой проект является - и не может не являться - великой утопией: экологический предел природы (ресурсов на всех не хватит) и нравственный коллапс культуры,   не различающей  больше  правду и кривду, высокое и низкое, мужское и женское, полет и падение. Ключевые тенденции постмодерна, будучи продолжены в будущее хотя бы ещё на сто лет, грозят  смертью всему человечеству. 

                                                                                                            Новое Средневековье - выбор будущего

Выбор возможного будущего для России и для всего мира, вообще говоря, прост. Либо продолжение движения в тупик  рационально-технологической, потребительской и безбожной цивилизации - и тогда всеобщее разложение и гибель. Либо  возврат к христианскому пониманию Бога и человека как его образа и подобия, со всеми вытекающими отсюда ценностями, нормами и обязательствами - и тогда сохранение жизни и культуры. На языке теории цивилизации это можно назвать движением к Средневековью, но именно к Новому Средневековью, обогащенному опытом крушения гуманизма,  принесшего свои  разрушительные  плоды в ХХ - ХХI веках. 

Культура, утратившая различие между Богом и маммоной, между истиной и выгодой,  между безобразием и красотой, не имеет будущего. Ныне певичек, матерящихся со сцены,  называют звездами  эстрады, публичные половые акты  - перформансами, нарисованный на Литейном мосту половой член - арт-проектами (и даже получают за них государственные премии от министерства культуры). Транснациональный капитализм заинтересован в человеке как в идеально управляемом потребителе - ни вера, ни нация, ни культура, ни история его не интересуют. Именно поэтому повсеместно вводятся электронные чипы, где человек выступает исключительно как  числовой идентификатор в планетарной системе  распределения товаров. Лет через двадцать такой мировой электронный концлагерь может вполне сформироваться. Уже сейчас на него работает мощная цифровая машина виртуальной рекламы. Если надо, и черная магия  будет пущена в ход. Это будет настоящее царство Великого Инквизитора, которое предвидел Ф.М.Достоевский.

Другое дело, что подобное царство долго не простоит. Никакой электронный «большой брат» не спасет человечество от религиозно-нравственного вырождения, если оно пойдет по этому пути до конца. К несчастью, похоже, что Запад уже решился двигаться по этой дороге.  Собственно, и выбора у него почти не осталось - посткапитализм может существовать только за счет спекуляций дензнаками, брендами и  мировыми ресурсами.  «Золотой миллиард» во главе с США  не потерпит никаких ограничений - ни духовных, ни материальных.         

Что касается России, то она во всех своих исторических формах (включая  советскую),  так или иначе, с большим или меньшим успехом, исполняла роль Удерживающего в нисходящем движении  истории, предсказанном в Библии. Можно предположить, что назначение Святой Руси и состоит в замедлении этого стремления  мирового  «человейника» вниз, ко всё более темным (вплоть до инфернальных) уровням  существования. Последовательная  атеистическая жизненная практика есть плод уже остывшей или остывающей цивилизации, где предельные религиозные  (смысложизненные) вопросы давно «разрешены» и отданы на откуп частному мнению, а единственной почвой общественного согласия «о главном» является необсуждаемая заинтересованность любых партий, классов и «меньшинств» в сытой и удобной жизни. Такого «бога» зовут ОКЕЙ, и это есть подлинно антихристианский «бог». По ходу  мирового времени возрастает напряженность антиномии добро/зло. Физических сроков и конкретных завершительных форм внутриисторического апокалипсиса людям знать не дано, но, по-видимому, основные события метафизического плана развернутся в наступившем ХХI столетии. В определенном смысле конец света уже наступил, только не все это заметили.

В заключение  повторю, что вышеописанный (и уже фактически наступивший) закат  постхристианской цивилизации есть не что иное, как конец индивидуализма и атеизма, принятого за норму жизни. Отказ Европы от христианства - и тем самым от продолжения духовной истории человека и человечества  - на деле произошел. И самая большая фантастика в этом плане - представление его в качестве положительной социально-культурной программы, то ли под демократическими, то ли под авангардистскими («арт-пролетариат») знаменами.  Цивилизации, как показывает история,  ненадолго переживают свои  базисные  идеалы.  Вместе с тем пока сохраняется надежда, что православную Россию эта чаша минует. Единственный шанс на спасение -  это  восстановление образа Божия в человеке. Разумеется, если мы хотим выжить.  В таком случае Новое Средневековье -  только вопрос времени.

Александр Леонидович Казин, доктор философских наук, профессор

 Первая публикация - «Санкт-Петербургские ведомости», 11.01.2013