Выступая в октябре в Стамбуле, президент Казахстана Н.А. Назарбаев произнес буквально следующее: «Мы живем на родине всего тюркского народа. После того как в 1861 году был убит последний казахский хан, мы были колонией Российского царства, затем Советского Союза. За 150 лет казахи едва не лишились своих национальных традиций, обычаев, языка, религии. С помощью Всевышнего мы в 1991 году провозгласили свою независимость...».
<Далее Назарбаев продолжил: «Ваши предки, уходя с исторической родины, из Тюркского каганата, забрали с собой название тюркского народа. До сих пор турки называют лучших джигитов - "казак". Вот мы и есть эти казахи». - прим. РНЛ>
Не удивительно, что вслед за негативной оценкой Москвы, казахские националисты с восторгом восприняли изречение «Нуреке», опосредовано намекающее на отказ от вектора евразийской интеграции в пользу пантюркизма.
Однако в последующем пресс-секретарь Назарбаева попытался внести некие коррективы: «На казахском языке данная речь звучит несколько по-другому. Я имею в виду не сам точный перевод, а акценты... На встрече с руководством Турции глава государства говорил о сохранении культуры и традиций тюркского мира, но уж никак не о текущих отношениях с современной Россией».
Стоит разобраться в некоторых нюансах выступления «Елбасы», особенно детально рассмотреть вопрос «колонизации» казахских земель Российской империей.
Напряженное положение на северо-восточных границах вынудило казахских ханов и султанов вступить в переговоры с правительством Петра I и через Сибирские пограничные власти заявить о своих намерениях воевать с Джунгарией в союзе с Россией.
Кроме того, желание Петра I иметь в составе Российского государства киргиз-кайсацкую орду было обусловлено его намерением не только расширить пределы своего государства, но стремлением обезопасить восточные границы России.
В одной из записок старший переводчик в секретных делах и будущий дипломат А. Тевкелев пишет «...по возвращении из персидского похода его императорское величество государь император Петр Великий изволил иметь желание для своего отечества Российской империи полезное намерение в приведении издревле слышимых, и в тогдашнее время почти неизвестных киргиз-кайсацких орд в Российское подданство, и оное свое монаршее особое меня нижайшего к тому употребить намерение имел, с тем, буде оная орда в точное подданство не пожелает, постараться мне, несмотря на великие издержки хотя бы до миллиона (рублей) держать; то того, чтоб одним листом под протекцией Российской империи быть обязались».
Если по отношению к России джунгарские правители занимали выжидательную позицию, то относительно казахских родов не скрывали своих агрессивных намерений.
Джунгарскими вторжениями (1681 - 1684, 1694, 1711 - 1712, 1714 -1717) были нарушены традиционные направления и пути перекочевок и вся слагавшаяся веками система кочевания в целом. Это обострило внутренние противоречия и усобицы, борьбу феодалов за пастбища, межродовые конфликты, столкновения, - разрешить которые можно было лишь за счет обильных водой и травами и сравнительно безопасных кочевий у границ России.
Годы «Великого бедствия» (1723 - 1727) принесли голод, страдание, разрушение материальных ценностей, невосполнимый урон развитию производительных сил. Казахские роды под напором джунгарских войск вынуждены были покинуть веками насиженные места, что повлекло за собой откочевку казахов в сопредельные районы.
В этой сложной ситуации борьбу против захватчиков возглавили батыры-военачальники, такие, как Букенбай, Кабанбай, МалайСары, Жанибек и др., важную роль сыграла несгибаемая воля Абылая.
Вооружение казахов значительно уступало джунгарскому. Несмотря на неблагоприятную обстановку в целом по Казахстану, казахский народ, которому принадлежала решающая роль в отражении небывалого со времен монгольского нашествия натиска джунгарских захватчиков, одерживал порою внушительные победы.
Сложность внешнеполитического положения казахов побуждала искать пути выхода из создавшегося положения. Еще в 1726 г. хан Младшего жуза Абулхаир, старшины Сугур, Едикбай, Хаджибай, Кулымбай и др. отправили в Россию посла Койбагара «просить покровительства» для казахов Младшего жуза. Это посольство осталось безрезультатным, но Абулхаир не оставляет своих намерений и в сентябре 1730 г. вновь отправил посольство через Уфу в Петербург с письмом к русской императрице Анне Иоанновне и устной просьбой о подданстве и покровительстве. 19 февраля 1731 г. императрица Анна Иоанновна подписала жалованную грамоту хану Абулхаиру о принятии в российское подданство Младшего жуза.
Основываясь на заверениях Абулхаира, в Петербурге решили, что желание вступить в российское подданство разделяют все султаны и старшины Младшего жуза. Однако когда Тевкелев прибыл 5 октября 1731 г. в ставку Абулхаира, находившуюся на р. Иргиз, выяснилось, что по вопросу принятия российского подданства среди феодальной верхушки были существенные разногласия. Попытки «противной партии» во главе с султаном Бараком противодействовать переговорам и исключить оформление акта о присоединении Младшего жуза к России потерпели неудачу и 10 октября 1731 г. значительная часть собрания казахских старшин высказалась за его принятие.
Хотя вхождение Среднего и Старшего жузов состоялось позднее, Абулхаир-хан при обращении к царскому правительству выступал от имени всего казахского народа, что, несомненно, насторожило джунгар и заставило их с тревогой смотреть на дальнейшее развитие русско-казахских отношений. Указ российской императрицы содержал пункты, гарантировавшие неприкосновенность уже официально подданных казахов от враждебных акций беспокойных соседей: «ежели на Вас, кайсаков (казахов) будут нападать неприятели, чтоб Вы от того нашим защищением охранены быть».
Не отрицая объективной основы принятия Младшим жузом российского подданства, не следует упускать из виду и корыстные интересы Абулхаира, который, опираясь на российскую администрацию, надеялся ослабить позиции своих политических противников, возвыситься над своими потенциальными соперниками в борьбе за единоличную власть.
В конце 1731 г. Абулхаир и батыр Букенбай направили своих представителей в Средний жуз, обещая хану Семеке в случае принятия российского подданства обеспечить безопасность региона с помощью русских войск. Семеке принял предложение послов Абулхаира. В 1732 г. в состав России формально вошла некоторая часть Среднего жуза. Как показали последующие события, Семеке не собирался соблюдать договор с Российской империей: совершал набеги на башкир-феодалов российских подданных. Угроза Джунгарии побудила влиятельных феодалов Среднего жуза повторно обратиться к России с просьбой принять их в ее состав. Грамотой Анны Иоанновны от 10 июня 1734 г. просьба Семеке и его сторонников была удовлетворена. В связи со смертью И. К. Кириллова в апреле 1737 г. новым начальником Оренбургского края был назначен В. Н. Татищев, стремившийся закрепить зависимость представителей султанов и старшин Младшего и Среднего жузов.
Состоявшийся в Оренбурге в 1740 г. съезд представителей старшин и султанов Младшего и Среднего жузов способствовал закреплению первых результатов Российского подданства.
Именно так выглядят большинство официальных исторических выкладок, касающихся вхождения казахов в состав Российской империи.
В связи с чем, возникает вопрос: можно ли это назвать колонизаторством, почти приведшим казахский народ к тотальной потере «своих национальных традиций, обычаев, языка, религии»?!
Первая публикация: http://rusazia.net/news?uid=763
