Альфред Нобель, как знали все «дореформенные» школьники России, которые что-то еще знали, известен тем, что внес свой заметный вклад в развитие дореволюционной российской промышленности, создал динамит для войны и премию для мира. Каким-то образом в его сознании два последних достижения органично соединялись и даже дополняли друг друга. Известно его афористичное высказывание: «Мне бы хотелось изобрести вещество или машину, обладающие такой разрушительной мощностью, чтобы всякая война вообще стала невозможной»... К сожалению, новая премия мира, учрежденная когда-то Нобилем-меценатом под влиянием его подруги, погруженной в борьбу за мир во всем мире, вызвала эффект разорвавшейся бомбы. Этот взрыв разделил общество на три неравных части: на тех, кто одобрил решение Нобелевского комитета поддержать «Евросоюз» в трудный для него час, на озлобленных противников этого решения (первые две группы дерутся в СМИ) и на всех остальных - тех, кто вообще не понял, что произошло. Эти самые остальные - подавляющее большинство населения планеты, знающее хоть что-то о Нобеле и его премии.
В наших либеральных СМИ (листал и смотрел не все, конечно, поскольку почти все СМИ - сугубо либеральные, но общий тон понятен) дело с присуждением «мирного Нобиля» было представлено не совсем так, как в западных и тоже, безусловно, либеральных массмедиа. Как известно, за нобелевский кус, а это весьма солидная сумма (в пересчете на доллары свыше миллиона, а в евро немного меньше) с приличным довеском в виде бессмертной славы, боролись несколько интересных и во всех отношениях достойных претендентов. Впрочем, о достоинствах претендентов, а тем более претенденток говорить не будем по моральным соображениям. Дело это спорное, а иногда и скандальное до неприличия, особенно в тех случаях, когда кто-то сравнивает чьи-то достоинства, как это делают неразумные и плохо воспитанные люди, а также совершеннонеразумные и совершенно распущенно-опущенные желтые СМИ, которыми их хозяева пользуются, как хотят. Им, впрочем, есть что сравнивать.
На этот раз наши либералы заняли не традиционную, а особую позицию (всегда приходится приставлять к российским либералам «наши» - и не потому, что они за нас, а потому, что они ничуть не похожи на западных либералов, да и на либералов вообще, поведение которых мне, например, куда понятней).В старые времена «наши» почти всегда солидаризировались с нобелевскими (вспомним ликования по Горби), но на этот раз их интересовали только двое претендентов - она и он. Первая - некто пожилая госпожа Людмила Алексеева из РФ, широко и, по-моему, вполне заслуженно известная в узких кругах правозащитников. Второй - некий Евросоюз, тоже известный, но несколько шире. Он известен, прежде всего, как один из основных персонажей глобальной политики, который упорно печатает свои деньги и распространяет их по всему миру, и ему ничего за это не грозит, кроме возможного банкротства, конечно. Попробуйте-ка вы, господа, сделать то же самое, и сразу поймете разницу между человеком, даже если он самый большой либерал, и персонажем глобальной политики с особыми правами. Понятно, что наши либералы очень расстроились и обиделись на нобелевских либералов, которые столько лет финансово поддерживали своих единоверцев (либерализм - это такая вера). Обиделись они, полагаю, вполне законно: того, кто печатает свои деньги, наградили ... его же деньгами! И это в то самое время, когда настоящим либералам, с таким трудом добывающим пропитание на борьбу и прочие нужды, так не хватает простого внимания и, главное, денег. Какая-то в этом есть не то что несправедливость, а насмешка над здравым либеральным смыслом.
Особенно обиделась, конечно, сама правозащитница госпожа Алексеева. Ей было обидно вдвойне, так как она с раннего утра сидела перед камерами норвежского телевидения и ждала заслуженной награды. Об этом тайном затворничестве и ожидании поведали ведущие «дождливого» ТВ-канала (я его смотрел в этот исторический момент), где немного позднее появилась и сама номинантка, которую, наконец, отпустили западные журналисты, потерявшие к ней всякий интерес. Думаю, что обида претендентки и круга наших либералов, обуреваемых негодованием (кто такая Европа по сравнению с бабушкой российской пост-революции?) понятна и вызывает своеобразное уважение: хоть в этом, но патриоты. В своем патриотическом запале они усомнились даже в здравомыслии Нобелевского комитета и хуже того - в его дееспособности... Так далеко наши либералы еще не отваживались критиковать своих же судий, всегда подсуживавших либералам.
Так кто же судьи, то есть что собой представляет Нобелевский комитет? Нобелевский комитет, по сути, это законодатель моды в области наук (за рядом исключений), литературы и политики (не всей, а «миротворческой»). Каждое его решение - демонстрация очередной серии «новинок». Понятно, что господа, занятые столь рискованным делом (легко ли оценить по рейтингу значимость открытий, литературных творений и политических событий, не потеряв собственного лица?) не относятся ни к великим мыслителям, ни к глубоким экспертам, ни тем более к выдающимся миротворцам. Но за свое дело они берутсяс охотой и энтузиазмом, рассматривая его, видимо, некак закумуфлированный бизнес (презумпция невиновности не позволяет сделать такой вывод), а как вид искусства, которое ближе всегок искусству кутюрье - властителю если не дум, то мод.
О степени их компетентности при решении научных проблем споров обычно не возникает, поскольку в подготовке предложений участвуют действительно высококомпетентные люди - ученые мужи с мировыми именами и великими заслугами. Одна-единственная грубая ошибка комитета в этом случае вызвала бы бурю негодования в мировом научном сообществе, которая смыла бы всякую добрую память и об этой премии, и о тех, кто ее присуждает. Единственная, пожалуй, научная область, где политики больше, чем науки, - это нобелевские премии по экономике. Почему-то большую часть номинантов составляют в последние времена радикальные рыночники, а среди них все больший вес приобретают сторонники рыночного фундаментализма - самой опасной политической (а вовсе не научной!) идеологии, которая, как подметил гений спекуляций Сорос, разрушит в скором времени все, что еще способно развиваться, даже сам капитализм.
При раздаче литературных премий, когда комитет решает, кого в очередной раз назвать гением, грубого волюнтаризма и политиканства, естественно, может быть значительно больше, чем даже в экономической области: если «Черный квадрат» стоит столько же, сколько целая галерея «Веласкесов», а брикет физиологических отходов «вольных художников» продается на самых престижных художественных аукционах на вес золота, то критериев нет и уже, видимо, не будет...Ну а в политике, тем более в миротворческой, только и может быть один и совершенно голый волюнтаризм. Кто здесь может быть экспертом - сами политики с мировыми именами, превратившие политическую деятельность в доходный и, увы, весьма кровавый бизнес?! Еще меньше на эту роль подходят ангажированные массмедиа, «собственные эксперты» конкурирующих партий и финансовых групп (кукловодов), а также уважаемые академические ученые, которые свободно судят о политике, хотя их никто не допускал и не допустит до политической кухни.
Так что не будем осуждать Нобелевский комитет: в любом случае его суждения об искусстве и политике останется делом вкуса или слегка прикрытого политиканства, а нам остается либо признать право либеральнойв кусовщины расставлять новоявленных героев и гениев (иногда без кавычек) по рейтингу, либо не признавать за либеральными судьями такого права вообще. Естественно, рассчитывать, что когда-то политиканство уйдет из таких «рейтинговых агентств», каким и является названный комитет, не приходится, как не приходится ждать, чтобы премию в области литературы присудили, к примеру, Распутину...
Кстати, при присуждении «Мирного Нобеля» Евросоюзу Нобелевский комитет не сильно отошел от традиции в главном: премию присудили за успехи в деле развала СССР и «советского блока». В частности, комитет особо отметил «роль Евросоюза в интеграции бывших социалистических стран после падения Берлинской стены в 1989 году».
Завершу свой анализ тремя выводами.
ВЫВОД ПЕРВЫЙ: по-моему, на этот раз члены Нобелевского комитета заслуживают не столько осуждения, сколько похвал (уж очень не хочется быть среди толпы остервенелых хулителей). За такую идею тоже можно было бы со временем дать «Нобеля», если бы пиар-технологии или «политический перформанс» входили в список «избранных» видов деятельности, достойных «нобилизации». И действительно, вручение «Нобиля» НЕЧЕЛОВЕКУ, но и не животному, и даже не существу вовсе, а некоей Сущности - это, несомненно, блестящая пиар-идея, воплощенная к тому же в громкую акцию. Сам замысел наградить «сущность» - идея почти философская и даже феерическая. Она сдетонировала взрыв общественного интереса к «мирной» номинации, который явно стал угасать, особенно после «похоронного дела» (нобелевская речь Горби была едва ли не последней в его политической карьере) и похожего на холуйство перед Старшим Братом «Барачного дела» (вручение премии Бараку Обаме). К тому же вручение премии Евросоюзу заставляет задуматься. Здесь есть, во всяком случае, что разгадывать, что истолковывать.
ВЫВОД ВТОРОЙ: замысел такого политического изобретения, каким должен был стать Евросоюз, вне всякого сомнения, заслуживает премии мира, и даже не одной! Факт остается фактом - гениальная идея графа Рихарда Куденхове-Калерги, основателя Пан-Европейского союза, спасти мир от наступления коричневой чумы и предотвратить приход Второй мировой была четко сформулирована им еще в середине 20-годов в Манифесте «ПАН-ЕВРОПА». Там же содержатся и его удивительные прогнозы о том, что последует, если призыв к объединению не будет вовремя услышан. Его пророчества сбылись с удивительной точностью - и очередной (после Бонапарта) гибельный поход на Россию европейских стран, оказавшихся под пятой германских нацистов, и Великая Победа Красной армии, и создание Восточного блока, и усиление могущества США... Именно Куденхове-Калерги в деталях - вплоть до эскизов символики и проекта конституции (до сих пор так и не принятой) - разработал проект создания Евросоюза, а его единомышленники (члены Пан-Европейского союза) довели эту идею до реализации. Я имел возможность познакомиться с деятельностью этой не очень открытой организации и дважды в качестве приглашенного докладчика выступал перед ее членами (см. тексты докладов на сайте союза PANEUROPA.ru). Убежден, что не вина графа, который предостерегал европейцев и от военного противостояния России, и от бюрократизации) в том, что ростовщики превратили грандиозную идею в чудовищный бюрократический нарост на теле европейских стран. (Такая наднациональная бюрократия не снилась даже армии советских и «постсовеских» чиновников.) Не вина графа и в том, что Объединенная Европа так легко и основательно легла под Большого Брата и выполняет его заказы и прихоти (планетарные войны за ресурсы), хотя именно в этом видел он главную угрозу союзу... К сожалению, основные изобретатели Евросоюза почили в бозе, а Нобелевский комитет не может награждать мертвых...
ВЫВОД ТРЕТИЙ: Нобелевский комитет, возможно, и против собственной воли сделал важное предупреждение европейцам. Не будем забывать, что одна из задач комитета - успеть присудить и по возможности вручить премию до кончины лауреата. А задача лауреата - дожить любой ценой до Нобелевской речи (кто ее будет произносить на этот раз от имени Сущности???). Как видим, обе стороны успели дожить, что хорошо. Плохо другое: тот факт, что слишком видны следы спешки, должны насторожить европейцев. По этой причине я не стал бы на месте брюссельских «старшин» особо ликовать...
Валерий Расторгуев, доктор философских наук, академик Российской академии естественных наук и Государственной академии славянской культуры, профессор кафедры философии и права философского факультета МГУ
1. Re: «Мирный Нобель» как «мирный динамит»