Трудно христианину говорить «внешним» о Кресте и о Христе, «ибо и иудеи требуют чудес, и эллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, ДЛЯ ИУДЕЕВ СОБЛАЗН, а ДЛЯ ЭЛЛИНОВ БЕЗУМИЕ, для самих же призванных, ИУДЕЕВ И ЭЛЛИНОВ [т.е. для христиан из всех народов], Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1Кор. 1:22-24). Так писал когда-то апостол Павел, сам «обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, еврей от евреев, по учению фарисей, по ревности - гонитель Церкви Божией, по правде законной - непорочный» (Флп. 3:5,6). Да, кратко и доступно сказать на эту тему нехристианам крайне сложно, ибо «слово о кресте для погибающих юродство есть [т.е. безумие], а для нас, спасаемых, - сила Божия» (1Кор. 1:18).
Соблазн Креста Христова, о котором две тысячи лет назад писал апостол Павел (Гал. 5:11) не прекращается до сих пор. Парадокс в том, что в наше как бы христианское время, в эпоху, можно сказать, «победившего христианства», «крестоповал» (уничтожение поклонных крестов, о котором радостно сообщают либеральные СМИ) расценивается максимум как мелкое хулиганство, за которое до сих пор еще никого не наказали. Но в римскую эпоху, когда на крестах распинали людей, попытка кого-либо повалить это орудие самой бесчеловечной казни, изобретенной и широко распространенной в просвещенной и высококультурной античности закончилась бы скорым осуждением и казнью самого смельчака. Теперь оцените «гражданское мужество» группы «Femen» и иже с ними: ничего (или 15 суток) в стране с тысячелетней христианской культурой (Украина, Россия) и смертная казнь в языческой Римской империи!
В языческом Риме «крестоповал» был бы расценен как посягательство на государственный институт суда и исполнения наказаний; в христианских же (в прошлом?) странах (Франция, Голландия, Россия, Украина) СМИ пытаются выдать это за творческое самовыражение, акционистское искусство, борьбу за гражданские права и восстановление принципа светскости государства...
Характерно, что борьба ведется преимущественно с христианскими символами и святынями. Это не удивительно. Оскорбление символов иудаизма однозначно попадает в разряд антисемитизма со всеми вытекающими последствиями («цивилизованными посадками» на шесть и более лет). Оскорбление символов ислама, как правило, заканчивается «нецивилизованным» изувечиванием или смертью как виновных (авторов фильмов, книг, карикатур, высказываний), так и не виновных (например, посла США в Ливии - лучшего друга ливийских борцов против «светского режима» Джамахирии). Так что практика отрицания Холокоста и расписывания синагог свастикой, а стен мечетей карикатурами на пророка Мухаммеда означала бы фактическую поголовную самоликвидацию «борцов с засилием религии в светском государстве».
Поэтому группы типа «Femen» и «Pussy Riot» могут существовать и действовать только в узкой антихристианской нише. Тут за них вступятся и «внешние» («либеральные круги общества») и «внутренние» (церковные противники «богословия ненависти»). И будут в унисон призывать к любви, прощению, просвещению, перевоспитанию, молитве, предлагая заменить «чрезмерно суровое наказание» общественным порицанием в виде покачивания головами или, максимум, легким «отеческим пощипыванием» за мягкие места...
Так что же для христиан означает Крест, на который так яростно нападают «новые амазонки», стараясь, по их словам, вырвать эту «занозу» из «тела цивилизации»?
Согласно «Этимологическому словарю русского языка» Макса Фасмера слово «крест» происходит от слова «Христос» (из др.-в.-нем. яз., где krist, christ < греч. Christos «Христос». Исходно - «Христос», затем - «то, на чем его распяли, крест»), а «крестьянин» - от «христианин». Начиная с Х века у восточных славян земледельцы-смерды, составлявшие основную массу населения, принимая крещение, становились христианами-крестьянами. Позже, в XV-XVII вв., именно крестьяне стали основой современного русского народа. Поэтому, говоря в терминах К. Юнга, архетип Креста Христова лежит в тысячелетней глубине нашего коллективного бессознательного, являясь базовым образом (понятием) этнокультурой идентичности, фактически главной ценностью русской культуры и существенной частью самосознания русского народа как нации. Обостренное осознание этого наступает в критические моменты истории, например, при циничном и публичном кощунстве над тем, что дорого и свято испокон века. Так было в 1917, так произошло в 2012. Отсюда такой всплеск эмоций - выброс социальной энергии.
Осквернение сакральных символов культурообразующей религии или знаков, являющихся архетипами культуры, фактически есть покушение на народ-носитель этой культуры. Именно поэтому всякое публичное покушение на Крест как христианский символ, на иконы Христа, Богородицы и христианских святых есть покушение на русский народ (как и всякий христианский народ впрочем). Так же как сомнение в Холокосте, осквернение Стены плача в Иерусалиме, уничижение и хула на пророка Моисея или царя Давида есть покушение на народ еврейский - его культурно-религиозные и национальные ценности. Однако, если публичное отрицание, умаление или одобрение Холокоста уголовно наказуемы в Израиле, Канаде и многих европейских странах (Германия, Австрия, Франция, Бельгия, Швейцария, Польша, Литва, Словения, Люксембург), то «крестоповал» и поругание православных икон под видом «творческого самовыражения» почему-то можно одобрять без всякой опаски. Поэтому в «цивилизованной» Голландии экстреmистки из «Femen» в рамках восьмого арт-фестиваля GOGBOT в городе Энсхед провели мастер-класс по «крестосеке», в процессе которого спилили три креста под аплодисменты зрителей.
Конечно, могут возразить, что нельзя сравнивать массовое убийство людей с уничтожением материальных предметов, пусть даже и являющихся сакральными символами. Но ведь и отрицание или умаление холокоста не является убийством. Это лишь покушение на символ - образ исторической памяти одного народа.
В истории многих стран подобных образов можно найти немало. Например, геноцид армян турками в 1915 г. или геноцид в Руанде 1994 г. Причем Турция яростно сопротивляется юридическому уравниванию Францией преступления в отношении армян с преступлением нацистов в отношении евреев - признанию отрицания геноцида армян таким же уголовным преступлением, как и отрицание Холокоста. В России массовыми геноцидами были физическое уничтожение сословий императорской России после 1917 г. (дворянства, купечества, офицерства, духовенства, интеллигенции, крестьянства - это «преступления ненависти» по признаку социальной группы), большевистские гонения на православных христиан («преступление ненависти» по признаку религиозной принадлежности). Скорбным символом таких геноцидов русского народа являются, в частности, поклонные кресты, установленные на месте совершения этих преступлений или в память об их невинных жертвах. Поэтому, например, уничтожение поклонного креста на месте строительства часовни и мемориала у Семинского перевала в память о погибших строителях Чуйского тракта, на котором трудились заключенные Сиблага в 1933-1934 годах, есть такое же отрицание, умаление или одобрение «преступления ненависти» как и отрицание Холокоста. Повторим: попытка любого человека, даже ученого историка, из чисто научного интереса усомниться в обстоятельствах или масштабах Холокоста в «цивилизованных» странах карается большим штрафом или лишением свободы.
Для сознания русского человека осквернение, поругание или уничтожение Креста является тягчайшим богохульством не из-за того, что в русском языке «крест» созвучен и этимологически родственен слову «Христос», но потому, что для христианина Крест и Христос почти тождественны. Крест есть символ Христа, то есть является тем видимым знаком, который указывает и мистически связан с невидимым - Самим Богом, «нас ради и нашего ради спасения» ставшим человеком. Даже если на Кресте нет изображения Христа, христианин очами сердца всегда видит на нем своего распятого Спасителя. Потому покушение на Крест есть для него новое покушение на любимого Господа - повторение тех же насмешек, глумлений и надругательств, которые претерпел Христос от иудейских первосвященников, книжников, старейшин, фарисеев и римских легионеров (Мф. 26:65-68; 27:12-43).
Для христианского сознания поругание Креста есть ещё и поругание памяти миллионов христиан, которые на протяжении двух тысяч лет не только поклонялись Кресту, но и посвящали Христу свои жизни - несли свой жизненный крест, следуя за Господом, распинали в себе греховные страсти ради любви к Богу, ближним и врагам, страдали и умирали за Христа. Среди этих христиан и прославленные Церковью святые - мученики, преподобные, праведники - и безвестные подвижники благочестия. Все они - наши братья и сестры во Христе, ибо все верующие, причащаясь в Евхаристии Святых Даров становятся сотелесниками Христу.
Потому Крест Христов - это и символ пятивекового геноцида балканских христиан под властью Османской империи; и символ жизненного подвига Новомучеников и Исповедников Российских под игом большевиков. Наконец, это символ величайшей трагедии в мировой истории - Распятия Творца руками сотворенного Им человека и добровольного принятия Богом страдания и смерти ради спасения этого человека.
Потому апостол Павел писал, что он не желает хвалиться обрезанием, но хвалится «только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира. Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь» (Гал. 6:14-15). Павел призывал всех христиан - из иудеев и язычников - подражать ему. Пусть «многие... поступают как враги креста Христова. Их конец - погибель, их бог - чрево, и слава их - в сраме, они мыслят о земном. Наше же жительство - на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, которою Он действует и покоряет Себе всё» (Флп. 3:17-21).
Крест Христов, окропленный Его святою и пречистой кровью, освященный Его безгрешными страданиями за нас грешных, в том числе и за тех, кто и ныне насмехается над Ним, ненавидит само имя Его и кощунственно посягает на знаки Его великой любви и жертвы, - этот Крест, по слову апостола, остается соблазном для неувероваших и непознавших Христа. И соблазн этот будет длиться до скончания века, до Страшного суда. Однако не следует обманываться: «Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7). А потому всем посягающим на Крест мы говорим: до встречи на суде - человеческом и Божием. Аминь.
1. Re: О Кресте и о Христе