Патриотизм и христианство: мнимое противоречие

В своей предыдущей статье по теме патриотизма и уранополитизма («Был ли апостол Павел антипатриотом?»), я приводил слова св. Иоанна Восторгова в защиту патриотизма, который в смутные предреволюционные годы подвергался осмеянию и поруганию. Но, судя по всему, для уранополитов, последователей убиенного о. Даниила Сысоева, авторитет священномученика Иоанна ничего не значит. Вообще я думаю, что многие из них и не слышали об этом святом (хотя св. Иоанн Кронштадский назвал его как-то Златоустом). А вот имена св. Игнатия Брянчанинова и св. Феофана Затворника у всех на слуху. Обоих святителей уранополитынередко цитируют для того, чтобы доказать, что христианство и патриотизм несовместимы. (Сразу оговорюсь, что есть радикальные уранополиты - противники патриотизма, а есть более умеренные, причем ближайшие ученики о. Даниила чаще более радикальны).

Св. Феофана цитирует и сам основатель уранополитического учения, о. Даниил Сысоев, в своей небольшой статье «Патриотизм и христианство - внутреннее противоречие». Я процитирую эту статью почти полностью:

«Тут патриоты мне написали: «православные полностью согласны с уранополитами относительно Отечества Небесного и расходятся относительно Отечества Земного».

Но мне  тут не понятна одна вещь. Как патриоты могут быть согласны с уранополитами в отношении к Отечеству небесному? Разве они действительно чувствуют себя на Земле странниками и пришельцами, и помнят, что здесь они только в гостинице?Я уже приводил мысль святителя Феофана и еще ее повторю: «Пришлец я на земле - эту мысль всякий должен носить в сердце своем; не имею здесь пребывающего града, но грядущего взыскую; отечество мое не здесь: тут я случайно, на время, странник. Прямое отсюда следствие такое: если я странник, то мне нечего здесь заводиться всем на долгие лета или навсегда, что ко всему здесь я должен относиться, как к чуждому мне, не касающемуся меня, держать себя так, как в гостинице: отдыхать лишь, а там опять в путь; делать все мимоходом и принимать, как мимоходное, имея одно только в мысли и желании - безостановочно шествовать верным путем в свое отечество».

Но разве такой подход совместим с тем пылом, с которым патриоты отстаивают интересы той страны, где они родились? Я повторю вопрос: «как человек может подготовиться к жизни в НЕБЕ, отдавая хотя бы часть своего сердца ЗЕМЛЕ?»

Понятно, что живя по заповеди человек будет заботиться и той стране, где живет, как заботиться постоялец о гостинице, но все мысли его должны быть не здесь, а на небесной Родине.

...не заповеданный Богом патриотизм как служение стране не требуется христианину, вовсе не помогает ему идти к Богу, не учит любви ко всем людям безразлично какого государства они подданые.

Напротив, эта идеология просто мешает человеку исполнять евангельские заповеди, она привязывает к тленной земле и заставляет забыть о небе. Еще раз повторюсь, что чувство, что место где ты родился тебе нравиться для спасения безразлично. Это просто дело вкуса. Но превращать вкусовые пристрастия в добродетель - это значит удалять себя от Бога небесного.Это иудеи ждали Мессию. который даст им царство земное, а потому и отвергли истинного Царя небесного. И Сам Христос запретил служить двум господам (Мф. 6, 24), и повелел сокровища собирать на небесах, чтобы там было наше сердце (Мф. 6,19-21).

Да я собственно не понимаю, во-первых на кой я должен отдавать свое сердце тому, что умрет раньше меня, а во-вторых, зачем той стране где я странствую мое сердце?[1]

Итак, из этой статьи о. Даниила Сысоева следует, что патриотизм, по сути, несовместим с христианством. Нельзя служить Отечеству земному и Богу одновременно, это значит - служить двум господам. Это сильно удивило меня. Ведь «второй господин» в Евангелии от Матфея - Маммона, который на самом деле является богом богатства, а не богом патриотизма.

Сие утверждение о. Даниила Сысоева о несовместимости патриотизма и христианства не ново. Еще в 19 веке великий писатель (и антицерковный мыслитель) Л.Н. Толстой высказывал то же самое, и даже, пожалуй, жестче: «Мне несколько раз уже приходилось писать о патриотизме, о полной несовместимости его с учением не только Христа, в его идеальном смысле, но и с самыми низшими требованиями нравственности христианского общества, и всякий раз на мои доводы мне отвечали или молчанием, или высокомерным указанием на то, что высказываемые мною мысли суть утопические выражения мистицизма, анархизма и космополитизма... Хотят или не хотят этого люди, вопрос ясно стоит перед человечеством: каким образом может тот патриотизм, от которого происходят неисчислимые как физические, так и нравственные страдания людей, -- быть нужным и быть добродетелью?»[2].

Я вовсе не отождествляю учение Льва Толстого и о. Даниила Сысоева. На самом деле у них были несколько различные предпосылки. О. Даниил Сысоев, к примеру, вовсе не был анархистом и пацифистом (об этом - особый разговор), но отношение к патриотизму явно их роднит. Еще более к толстовскому отрицанию патриотизма близки многие из особо ревностных последователей о. Даниила Сысоева.

Замечательно, что св. Феофан Затворник, которого о. Даниил Сысоев цитирует для утверждения своей уранополитической идеологии, как раз выступал в защиту патриотизма: «Какие это глупые студенты, что верят Л. Толстому, который ни во что не верит. У него нет ни Бога, ни души, и ничего святого. Он пишет глупости только для того, чтобы смутить верующих, и все криво толкует. - На воинах и войнах часто видимое Бог являл благословение, и в ветхом и в новом завете. А у нас сколько князей прославлены мощами? кои однако ж воевали. В Киевопечерской Лавре в пещерах есть мощи воинов. Воюют по любви к своим, чтоб они не подверглись плену и насилиям вражеским. Что делали французы в России? и как было не воевать с ними»[3].

Еще раз повторю, что о. Даниил вовсе не был пацифистом. Но он явно не считал защиту Отечества чем-то добродетельным. Такой вывод напрашивается из его следующей мысли о другой Отечественной войне, Великой:»Бесконечные споры на тему, кто прав, а кто не прав в том или иной исторической ситуации связан с тем, что не существует общепринятых норм оценки исторических события. Если высшая ценность - белая раса, то во 2 мировой войне прав Гитлер, а если интересы мирового пролетариата и коммунистического интернационала - то СССР»[4].

А ведь можно ответить словами того же св. Феофана, заменив только французов на немцев (точнее, нацистов и их союзников): «Что делали они в России? и как было не воевать с ними?»

Неужели непонятно, что, как бы мы не относились к правящему сталинскому режиму, это была именно оборонительная война со стороны советского народа?

Если перечитать письма св. Феофана Затворника, то нетрудно убедиться, что его весьма занимали национальные интересы земного Отечества. Вот что он говорит о событиях русского турецкой войны 1877-78 годов:»Пакостница(Англия) соглашается на независимость Румынии, предполагая поставить ее под общее ручательство держав, как Бельгию. Цель у нее та, чтобы совсем отгородить Россию от Турции, - и она вперед не могла бы так свободно проходить до Турции как теперь, - с одним соглашением взаимным с Румынией. Надо затягивать песню, что Румыния получит независимость абсолютную без ручательств, чтобы она как теперь, так и во всякое время могла входить в соглашение с кем хочет.

Нам необходимо взять в свои руки вход в Босфор со стороны Черного моря. А то всякая дрянь, мало-мало размолвка, врывается с своими кораблями и грызет наши окраины»[5]

Это ли не патриотизм? Тут Вышинский Затворник предстает перед нами даже не просто патриотом, а самым настоящим имперцем.И это не единственная цитата в таком духе...

В последнем интервью иерея Даниила Сысоева «Бегите в небо!» говорится: «Только уранополиты могут исполнить заповедь Апостола Павла - «Всегда радуйтесь!» (1 Фес. 5, 16). Как может всегда радоваться христианин - националист, патриот, либерал и т. п. Короче, «христианин и...». Идеология скажет ему: «Как можешь ты радоваться о Боге, когда твой народ страдает? Отечество в опасности, нация теряет свои исконные места обитания, нарушаются твои права государством - а ты веселишься?»[6].

Весьма странно это утверждение о. Даниила Сысоева о том, что христианин - патриот не может радоваться о Боге. Однако, действительно, христианина -  патриота весьма печалит, когда его народ страдает, и он переживает неудачи своей страны. И св. Феофан Затворник, которого уранополиты включили в свои ряды, очень переживал неудачи России.Вот слова из писем  св. Феофана Затворника, в которых он показывает печаль по поводу неудачных переговоров в той же войне: «Прочитал, что выработал конгресс. - Тяжело, крайне тяжело! - Это нам; а что Государь!? Да утешит его Господь! Но верно иначе нельзя; верно не без основания боялись коалиции - против нас. Начни новую борьбу, и все можно бы потерять. А теперь, хоть часть удержана.

Конгресс, видимо, не о пользах освобождаемых народов хлопотал; а все направлял к тому, чтоб унизить Россию»[7].Впрочем, к этому он присовокупляет: « Но Господь знает, что строит! - Верно так лучше, и буди благословенна воля Его».

Но вообще в этой войне Россия все же победила, и св. Феофан очень радовался этой победе:

«Что же вы про войну-то ничего не отозвались? Или и вы - англичанка-турчанка, как иные?! Прочитав условия мира, нельзя удержаться, чтобы не говорить об этом. Теперь по всей России кричат ура! до охрипу. Слава Богу!»[8].

Судя по этому письму, среди соотечественников св. Феофана были и «иные» (хотя и весьма немногие),которых вовсе не радовала победа России.

У другого замечательного Отца того времени  св. Игнатия Брянчанинова также есть «уранополитические» цитаты, которые также приводят уранополиты в полемиках с патриотами. Та же мысль о небесном отечестве и земной гостинице, которую цитирует о. Даниил Сысоев в обсуждаемой статье, естьи у св. Игнатия. Однако у него, как и у св. Феофана,я тоже нахожу кое-что. В письмах выдающемуся военному и государственному деятелю Муравьеву -Карскому он пишет в числе прочего о другой войне с Турцией(Крымской и Кавказской войне), в которой также Запад выступил против России, а также о самом служении Муравьева -  Карского, военном и государственном.

Вот что св. Игнатий пишет Н. Муравьеву Карскому: «Молю Бога, чтобы благословил труды Ваши по внутреннему управлению краем и благословил подвиг Ваш на поле ратном для истинного блага Отечества...Настоящая война имеет особенный характер: в течение ее постепенно открываются взору народов и правительств тайны, которых в начале войны они никак не могли проникнуть. К счастию - откровение этих тайн совершается к пользе дорогого отечества нашего и ко вреду наших врагов»[9].

О Государе Александре Втором  он пишет: «Он, не отвергая мира, дал обет не уронить достоинства России и противостать со всею энергиею врагам отечества. Одно это делает его бесценным в глазах каждого истинного Русского»[10]. Между тем, по словам о. Даниила Сысоева, «Отождествление себя с членами своей нации для христианина вообще странно. Он - член новой нации Христа, которая включает в себя представителей всех народов»[11].Может, св. Игнатий чего-то недопонял у ап. Павла?

А вот это еще интереснее:

«В благословенной России, по духу благочестивого народа, Царь и Отечество составляют одно, как в семействе составляют одно родители и дети их. Развивайте в русских воинах живущую в них мысль, что они, принося жизнь свою в жертву Отечеству, приносят ее в жертву Богу и сопричисляются к святому сонму мучеников Христовых» [13].

Итак, погибшие при защите Отечества воины(напомню, письмо написано в период Крымской и Кавказской войны)по св. Игнатию сопричисляются к сонму мучеников. Хотя я боюсь, что многим уранополитам сия мысль о том, что принесшие жизнь свою в жертву Отечеству (из контекста совершенно очевидно, что речь идет именно о земном отечестве), сопричисляются к сонму мучеников, покажется некоторым язычеством...

Однако подобная же мысль встречается и у св. Феофана. В письме 202 («Об участи погибших на Русалке») он пишет о гибели моряков броненосца:

«Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нем. Станем мерить эту участь в отношении к участи вечной. Это главное. Эти люди исполняли свой долг. Военный долг не стоит ли в ряду Божиих, Богом определенных и Богом награждаемых? Да!... Теперь судите: люди, исполнявшие свой долг, внезапно захвачены смертью и отошли в иную жизнь. Как их там встретят? Конечно без укора...и как исполнителей своего долга...

Говорит же Господь: в чем застану, в том и сужу... Смерть их была сладка или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики... За что потерпели они эту мучительность? За исполнение долга. Так терпели и мученики... и, следовательно, скончавшиеся по причине крушения «Русалки» должны быть причисляемы к сонму мучеников».[14].Причем замечу, что здесь речь идет не о войне, а лишь о катастрофе, происшедшей с теми, кто выполнял воинский долг перед Отечеством.

Вообще св. Феофан весьма уважал военных людей: «Детей ваших - воина настоящего и будущего благослови Господи. Военный путь самый хороший - чистый, честный, самоотверженный»[15].

А ведь военная служба - это все-таки именно служба государственная, а не церковная...

Но разве только в военном деле возможно жертвенное патриотическое служение Отечеству? Разве нет места подвигу и на гражданском поприще?

Вновь обратимся к письмам св. Игнатия Брянчанинова к Муравьеву-Карскому. Н.Муравьев-Карский был военным человеком, но он совмещал командование войсками на Кавказе с управлением этим краем, т.е. военное поприще с поприщем государственным. Надо сказать, что Муравьев-Карский, талантливый полководец и выдающийся государственный деятель, отличался безукоризненной честностью и прямолинейным характером, за что претерпевал  немало неприятностей. Св. Игнатий старался ободрить этого выдающегося патриота: «В течение всей Вашей жизни Вы занимались изучением военных и гражданских наук, имели множество опытов своих, были очевидцем опытов других людей, ознакомились вполне с Кавказом. Промысл Божий (человек - только орудие!) поставил Вас правителем этой страны в такую годину, в которую само Высшее Правительство убедилось, что России невыносимо тяжки ее внутренние враги - взяточники, воры, слуги без чести и без совести, водимые глупейшим эгоизмом. Если не обуздать их благовременно, то они погубят отечество. Вы призваны к борьбе против них! Не отступайте и не уступайте. Ваш подвиг не блестящ, но существенно нужен и полезен. В Вас пускают стрелы и кинжалы, Вам наносят сердечные раны; эти невещественные оружия и язвы видны Богу и оценены Им: ибо не только, по словам одного видного святого, подвиг и смерть за Христа есть мученичество, но и подвиг, истрадания за правду причисляются к мученичеству. На настоящем Вашем поприще Вы можете совершить гораздо более добра, нежели на всяком другом, потому что Вы к нему предуготовлены. Не оставляйте его; если же интрига неблагонамеренных сведет Вас с него, то Вы сойдете с него с мирною совестию, не нося в себе упрека, что Вы не устояли пред силою зла и предали ему общественное благо»[16].

Как видим, здесь св. Игнатий служение правде на государственном поприще, так же, как и самопожертвование на войне, уподобляет мученичеству. И, чтобы не было сомнений, что это связано с патриотической идеей, приведу строки из того же письма: «сказанное мною сказано от искренней любви к Вам и от любви к дорогому отечеству, которое жалею - жалею!»[16].

Как актуальны слова святителя в наше время!Ведь и сегодня перед нами стоят те же самые проблемы, что и во времена св. Игнатия, также взяточники и воры угрожают Отечеству более всех внешних врагов.

Итак, мы видим, что святые подвижники Игнатий Брянчанинов и Феофан Затворник, которыхуранополиты записали в свои ряды, на самом деле были далеко не равнодушны к отечеству земному и явно считали жертвенное служение этому самому земному отечеству (на военном ли поприще, на гражданском...)настоящим христианским подвигом. Почему же о. Даниил отказывал христианам - патриотам в понимании того, что мы - странники в этом мире, и что целью нашей жизни на Земле является обретение вечной жизни? И почему он решил, что служение Отечеству есть служение маммоне?

Разумеется, Небесное отечество для них было выше, чем земное, но все же никакого противоречия между любовью к Богу и любовью к России у них не было. То же самое мы можем найти у многих других святых. Говоря о странничестве, о земной гостинице, они вовсе не стремились противопоставить христианство патриотизму, земное отечество (в данном случае - Россию) - Небесному. Они просто указывали на то, что эта жизнь есть всего лишь подготовка к жизни вечной, что не следует привязываться к тленным благам этого мира. И служение Родине, особенно связанное с полной лишений военной службой (хотя на самом деле военная служба далеко не единственное поприще для патриота), может только помочь в этом деле, так как, по словам св. Феофана Затворника, «солдатская жизнь выправку дает, с нуждою знакомит и терпению научает»[17]. Чтобы не возникло сомнений, что военная служба с ее лишениями в данном случае не просто некая аскеза, а именно служение Отечеству, цитируем дальше из этого же письма: «Да - враги наши не дремлют. Но и наши не зевают. Употребляют усилия, чтобы отвратить войну, но готовы и встретить ее. Мне приходит часто утешительная мысль, что и из новой войны мы выйдем не посрамленными. Но буди воля Божия!».

На самом деле св. Игнатий и св. Феофан, говоря о Небесном Отечестве и о земной гостинице, просто указывали на тленность нынешней жизни и на то, что нас ожидает жизнь вечная. Говоря о Небесном Отечестве, они никогда не стремились принизить значения патриотического служения земному отечеству. Напротив, это самое служение они явно считали одним из путей в Небо.Небесное Отечество они, как и апостол Павел или св. Иоанн Златоуст, противопоставляли на самом деле «житейским выгодам», которые, по словам св. Игнатия, «ничтожны в глазах всякого патриота»[9].(Как видим, и столь нелюбезное уранополитам слово «патриот» у св. Игнатия имеет положительное значение).

Очевидно, о. Даниил Сысоев объявил войну патриотизму потому, что увидел опасность подмены христианства патриотической идеей, которая, конечно же, должна подчиняться первой, а не наоборот (что, к сожалению, имеет иногда место быть у некоторых не в меру ревностных патриотов). Однако, на мой взгляд, о. Даниил слишком далеко зашел в этой борьбе. Из многих его статей (хотя и не всех) выходит, что патриотизм вообще несовместим с христианством (совсем в духе Л. Толстого). И многие его последователи именно так и считают. На самом деле истинных патриотов очень мало. В наше время большинство старается жить для себя, и патриотизм не как кичливоепревозношение своей нации, а как жертвенное служение своему народу, сейчас необходим как воздух.Нам сегодня нужны не только игнатиибрянчаниновы, но и муравьевы-карские. Нужно только отличать истинный патриотизм от квасного.

Давлетшин Тимур Хамзатович

1.  Патриотизм и христианство - внутреннее противоречие     

2. Лев Николаевич Толстой. Патриотизм или Мир? 

3. Феофан Затворник. Письма. Часть 3. Письмо 924. 

4. О. Даниил Сысоев. Уранополитические оценки истории.

5. Феофан Затворник. Письма. Часть 4. 1113. Отзыв по поводу начавшейся войны с Турцией. Благословение «Гражданину» 

6. Последнее интервью иерея Даниила Сысоева: «Бегите в небо!»http://www.pravmir.ru/ierej-daniil-sysoev-begite-v-nebo/

7. Феофан Затворник. Письма. Часть 4 письмо 1123 О толковании на послание к Римлянам. Скорби о результатах берлинского конгресса. 

8. Феофан Затворник. Письма. Часть 4 Письмо 1244 

9. Письма cвятителя Игнатия Брянчанинова Н.Н.Муравьеву-Карскому.  Письмо 4 

10. Там же. Письмо 3

11. Форум имени иерея Даниила Сысоева 

12. Письма cвятителя Игнатия Брянчанинова Н.Н.Муравьеву-Карскому.  Письмо 9

13.  Там же. Письмо 2

14. Феофан Затворник. Письма. Часть 1 письмо 202 «Об участи погибших на Русалке».

15.  Феофан Затворник. Письма. Часть 4 письмо 1340 

16.  Письма cвятителя Игнатия Брянчанинова Н.Н.Муравьеву-Карскому.  Письмо 11

17.  Феофан Затворник. Письма. Часть 4. Письмо 1255. Скорбь и радость чередуются. О детях. Козни врагов России