- Вам голос был? - спросил я с невольной иронией.
Но старый пчеловод Иван Гаврилов, далёкий от всяких литературных реминисценций, ответил вполне серьёзно:
- Скорее - виденье. Приснилась мне церковь, да так чётко, так ясно, ну, прямо как живая. Стоит на взгорке, над нашей речкой Ингашкой, вся в серебристо-голубом сиянии, и вроде колокола потихоньку играют... Проснулся я, рассказал своей бабке, а она всплеснула руками и шепчет в страхе Божием: «Это ж, Ваня, знамение тебе». Да я уж и сам догадался, что всё неспроста. И решил: построю!
КРЕСТ СЕРЕБРЯНЫЙ
Дело было осенью 1992-го. Иван Антоныч, не мешкая, смастерил в своей столярке под навесом большой деревянный крест. Православный. Осьмиконечный. Покрасил серебряной краской, подсушил. А в ночь на Воздвиженье Креста Господня, которое отмечается 27 сентября по новому стилю, огородами уволок его на горбу и тайно водрузил на том самом месте, где привиделась ему церковь во сне.
Наутро всполошилось всё село: откуда взялся этот крест над речкой, да ещё в такой день? Что он означает? И кто его поставил? Впрочем, гадали недолго. Хотя в Нижнем Ингаше население довольно солидное, всё же - райцентр, однако «деревенским детективам» не составило труда «вычислить», чьих это рук дело. И уже на другой день нарочная из местного Белого дома постучала в окошко Гавриловым и передала хозяину приглашение на беседу. Оделся Иван, перекрестился и пошёл на расправу.
Однако времена на дворе были уже другие. Правящая партия сугубых атеистов ушла со сцены. И хоть сидели в районной управе вроде всё те же люди, но говорили уже по-иному. Верно, пожурили сначала, что, мол, никого не спрося, без совета с законной властью крест поставил неизвестно зачем, но когда Иван рассказал о персте Божием и о своих планах на сей счёт, отпустили с миром. Что ж, попробуй, мол, если получится. Не очень, впрочем, веря в серьёзность затеи старого чудака.
ИВАН- СЫН КРЕСТЬЯНСКИЙ
Но они плохо знали Ивана Гаврилова. Он не из тех, кому лишь бы пропеть, а там хоть не рассветай. Мало что упрям в характере, упорен в труде, так ещё и сведущ, искусен в косом десятке ремёсел. Да и вообще жизнью тёрт, как говорится, по полной программе.
Родом сибиряк, крестьянский сын Иван действительную отслужил в Приморье, где получил специальность радиста. А ещё, пойдя по стопам отца, деревенского портного, освоил швейное дело, шил для солдат шинели и робу для зэков. После армии работал в иркутских леспромхозах, валил ангарскую сосну пилой-двухручкой. Успел даже поработать на ударной комсомольской стройке - на Братской ГЭС. Но потянуло домой. Вернулся в свой Ингаш - центр самого восточного района Красноярского края, женился на Евдокии-рукодельнице из соседнего таёжного посёлка, вскоре подарившей ему сына, построил дом, выкопал колодец, сложил русскую печь, которая до сей поры исправно служит...
И потекла внешне размеренная, но внутренне напряженная трудовая жизнь. Восемь лет плотничал в местном РСУ, потом, будучи шофёром, пошёл в ДОСААФ преподавать автодело. Потоми, уже работая пожарным, увлёкся пчёлами. Держал 70 ульев с гаком, по две тонны мёду за сезон сдавал в потребкооперацию, продавал на базаре. Как мечталось, купил себе «Ниву», затем «Ладу», «УАЗ». Да ещё на руках был казённый грузовик, на котором работал. И вот, уйдя на заслуженный отдых и став пчеловодом - «свободным художником», задумался как-то: «Ну, а что из того, что сберкнижка пухнет и машин полон двор? Надо бы послужить Богу и людям, сделать что-то такое, чтобы добрую память о себе оставить». И тут - вещий сон или знамение это...
СИБИРСКИЙ ЛЕВША
Иван Антоныч и один бы не сробел перед стройкой, благословлённый Господом и деятельно поддержанный супругой богоданной. Он уже сам, исходя из строительного опыта, «нарисовал» проект будущего храма, каким он привиделся ему, и попросил знакомого инженера-строителя Александра Самойлова сделать все технические расчёты, подготовить, так сказать, технико-экономическое обоснование. Но весть о его добром почине, подхваченная местными журналистами, быстро разнеслась по всему району, и люди, поддержавшие его, дружно понесли ему деньги.
- Нет, так дело не пойдёт, - остановил стихийный «финансовый поток» Иван Антонович. - Надо всё по уму и по совести. Собирайте народ, решим миром.
Сход получился многолюдным. Приехал батюшка Александр, настоятель храма Александра Невского из ближайшего города Иланска, куда верующие нижнеингашцы ездили молиться, пришли представители власти. Поскольку инициатива всегда «бьёт» по инициатору, Гаврилова единодушно избрали старостой, точнее - председателем приходского совета. Отвёз он решение мира в епархию, выправил необходимые документы, получил печать, открыл счёт в Агробанке, вложив, почитай, все свои кровные... Номер счёта опубликовала районная газета. Ждать пожертвований долго не пришлось. Один благотворитель, пожелавший остаться неизвестным, вложил даже 500 тысяч рублей, немалые по тем временам деньги, многие - по 100, по 50 тысяч. Когда набралось под два миллиона, Иван Антоныч оформил депозит, пошли проценты...
Начало строительства освятил благочинный церквей Канского округа отец Вячеслав. Стали рыть траншею под фундамент - и тут первая загвоздка: грунт на месте, подсказанном свыше, оказался сплошь песчаным. Что делать?
Судьба дома, построенного на песке, хорошо известна... Может, забутить понадёжней, например, рельсами? Только где их взять? В заботах энтузиаста живейшее участие принял глава района Леонид Ховренков, даром что в недавнем прошлом был первым секретарём райкома партии, да и поныне дружен с коммунистами.
- Раз народ хочет этого, поможем, - сказал он. - Людям нельзя без духовного стержня. Будет ещё в чём нужда, приходи, не стесняйся.
С того дня Иван нашёл в районной администрации и главе её первейших помощников. Значительно облегчились его хлопоты по добыче кирпича, леса, уголка, бетона и прочего, а также по поиску вечно недостающих средств. «Административный ресурс» важен не только на выборах... Для начала железнодорожники привезли Гаврилову целый лесовоз рельсов. Но, правда, промысел Господень опередил их: на полутораметровой глубине за песком пошла глина с гравием - прочнее основания не придумаешь. А даровой песок очень пригодился на бетонные замесы.
Немало сил с тех пор положил Иван и на стены, и на крышу, и на купола пятиглавого красавца храма Михаила Архангела, работая восемь лет подряд вместе с наёмными рабочими и доброхотами, подвозя на своём «уазике» с тележкой разные стройматериалы (одного цемента понадобилось до 20 тонн!), но до сего дня его главная гордость - фундамент.
- Мы его сделали за двадцать дней и - на века. Обвели железобетонной обвязкой, с мощным раствором, любые дожди с него как с гуся вода, - рассказывал он мне, блестя глазами.
А встретились мы с Иваном Антоновичем в канун Новогодья на своеобразном празднике мастерства. Краевая гостелерадиокомпания в течение ряда лет вела популярную передачу «Сибирский Левша» - о народных умельцах из глубинки, мастерах на все руки. И вот решила подвести итог в виде смотра-конкурса. Нашлись спонсоры. Мне, как много писавшему в своё время на темы народной художественной культуры, довелось работать в составе жюри. И хотя на празднике мастерства была представлена масса талантливейших работ - от каких-нибудь берестяных туесов с чудесной кружевной резьбой до самодельных тракторов - мы, «строгие судьи», единогласно первую премию отдали Ивану Гаврилову, построившему храм в своём посёлке. Ибо все увидели в этом деянии не просто проявление мастерства, но и то самое служение человеку и Богу, которое, к примеру, священник красноярской Никольской церкви отец Виктор даже назвал «неким подвигом исповедничества в наше время», выразившемся в храмовом строительстве.
К тому времени нижнеингашский храм был уже внешне готов, со стенами, главами, куполами, оставались внутренние работы да оснащение колокольни.
Председатель жюри и главный спонсор конкурса, генеральный директор ОАО «Назаровское молоко» Михаил Барковский, тоже, кстати, из бывших секретарей райкома, вручая Гаврилову конверт с купюрами, так и сказал:
- На колокола!
Краевая пресса об Иване Антоновиче, «засветившемся» на ТВ, писала всё больше под «сенсационными» заголовками типа: «Храм пчеловода Гаврилова», что ему, человеку верующему и по природе скромному, видимо, не слишком нравилось. Поэтому, беседуя со мной, он упорно подчёркивал, что явился лишь инициатором строительства храма, ну и «немножко прорабом». И просил меня, если буду писать, непременно упомянуть главу района Леонида Ховренкова, как главного попечителя стройки, отзывчивых руководителей окрестных дорожных и сельскохозяйственных предприятий - Владимира Майданова, Сергея Каменецкого, Алексея Самусева, Михаила Мальцева, Александра Ващенко... По первой просьбе поставляли кто кран, кто каток, кто газосварку или автомашину. Называл он и многочисленных местных мастеров - каменщиков, плотников, кузнецов, жестянщиков, приходивших на подмогу, зачастую бескорыстно. Что я и делаю. Но от себя ещё добавлю, что рядом с Иваном все эти годы неустанно хлопотала его Евдокия Дмитриевна: красила, белила, мыла, а нередко и «инвестировала» стройку, выкраивая средства из семейного бюджета, из тех же «медовых» денег, выручаемых с пасеки, на которой она всё чаще заменяла мужа, ставшего на время «прорабом».
- Не ради себя старались, ради всех нас, чтобы было где душу очистить, потому и миром поддержаны, - говорил мне Иван Антоныч.
А на мой вопрос, когда же он откроет храм Михаила Архангела для прихожан, ответил так:
- Если Бог даст здоровья, глава поможет средствами, а народ подсобит трудом в завершении стройки, то, думаю, на очередное Воздвиженье Креста Господня ударим в колокола и отслужим первый молебен. Я так и сказал главе района в его кабинете...
Помню, собираясь написать об Иване Гаврилове, я аккурат накануне следующего Крестовоздвиженья позвонил в Нижний Ингаш, в редакцию районной газеты, с первого дня взявшей на себя этакое «идеологическое обеспечение» новостройки. Тогдашний редактор Лиля Енцова со вздохом сказала, что освящение храма придётся отложить. Отделочные работы заканчиваются, однако на все колокола звонницы не хватает денег. Удалось приобрести лишь один. Но Иван Антоныч по-прежнему полон энтузиазма, глава Леонид Николаевич тоже не теряет надежды найти выход, так что малиновый звон не за горами.
Слушая её, вспомнил я невольно признание Ивана Гаврилова, что он по наивности обращался за помощью даже... в «Поле чудес», но, видно, не все чудеса там сбываются. На селе же бюджет извечно дотационный, трудовой народ беден, да и сельский предприниматель не слишком богат, чтобы выступать серьёзным спонсором. Скажем, в том же конверте «На колокола!», торжественно вручённом главному «сибирскому Левше», было всего лишь... Словом довольно скромная сумма. Тут не до малинового звона...
С тех
пор минуло ровно десять лет. И вот снова позвонил я в Нижний Ингаш, в районную
газету «Победа», как, мол, там дела с церковью, некогда построенной по почину
пчеловода Ивана Гаврилова всем миром, стоит ли красавица и поют её колокола над
речкой Ингашкой. И уже новый редактор Ирина Лукинична Рупп любезно и не без
гордости поведала мне, что храм Михаила Архангела действует в полную силу,
колокола его, «большие и зазвонные», слышны на весь райцентр и окрестности. Вокруг
настоятеля отца Игоря сплотилась дружная церковная община. В прихожанах
недостатка нет. Приезжают богомольцы даже из соседних селений. Не пропускают
службы, молебны и Иван Гаврилов со своей благоверной. Они, слава Богу,
живы-здоровы и деятельны. Иван Антоныч всё так же занимается пчёлами, а Евдокия
Дмитриевна ведёт дом. Районом сегодня правит другой глава Пётр Александрович
Малышкин, из нового поколения руководителей, но отношение местной власти к
церковной жизни селян по-прежнему доброжелательное.
Да и почему бы ему иным быть, ежели благодаря церкви, в селении ныне «есть где душу очистить», как говорил мне когда-то славный «сибирский Левша», бескорыстный храмостроитель Иван Гаврилов, да продлит Господь его годы.
На снимке: храм над речкой Ингашкой. Фото Виктора Митина
1. Вниманию читателей