Я иду по воде анфиладой просоленных улиц,
Как когда-то Спаситель, гулявший по водам легко.
Первый снег в ноябре превратил горожан в мокрых куриц,
Обдавая с колес «освежающим» душем Шарко.
Буду долго глядеть на витрины больших магазинов,
«Уплотнительных строек» увижу унылый парад;
Кто-то стрелкой часов наше время слегка опрокинув,
Словно мир возвратил на столетья назад.
Что там час, целой жизнью казались минуты
На расстрельном семеновском снежном плацу…
Достоевский, ты помнишь кандальные путы,
Мокрый снег, что стелился ковром по лицу?
В наше время масштабных проектов и бумов,
Осторожных надежд и рекламный полет конфетти.
Я тебя не забыл, твои мысли, желанья и думы,
Я иду по Шестой, там где ангел и крест впереди.
Любимому писателю
Я Достоевским «заболел»
Болезнь сия неизлечима,
Закат над городом алел
Весной, когда это случилось.
И словно из самих небес
Пришла живительная влага,
Я словно заново воскрес
Болезнь эта мне во благо.
И, как Евангельский слепой,
Я вдруг прозрел земною перстью;
Когда на площади Сенной
Слагались пальцы в троеперстье.
И жизнь, как с чистого листа,
Ко мне желанная вернулась;
У Вознесенского моста
Судьба моя - мне улыбнулась.
Петербург Достоевского
Здесь любил побродить Достоевский,
Вкруг Сенной по мосткам «покружить»;
Тайный смысл постигая вселенский,
Сам с собою любил говорить.
Говорил про «умышленный» город,
Про великую силу тоски.
Здесь мучительный творческий голод
Дал великих пророчеств ростки.
Он ругал этот северный холод
Петербургских промозглых ветрил,
Но всегда возвращался в свой город,
Он его бесконечно любил.
«Песнь Любви»
В треугольниках домов,
В тупиках дворов и улиц,
Среди блудниц и шутов
Достоевский шел, сутулясь.
Скрип колес ночной пролетки
За окном темным-темно,
Он в застиранной жилетке
Ставки делал в казино.
Раздираемый мирами,
Он в себе себя постиг,
Между небом и слезами
Был его удел велик!
Надрываясь от падучей,
Он во тьме ночной хрипел.
Над судьбой его могучей
Словно ангел пролетел.
Забрезжил рассвет печальный
В Петербурге на Сенной,
Под «железный звон кандальный»
Возвращался он домой.
Оловянный крест «на счастье»
На груди его висел
Гимн любви, не сладострастья,
Он на все века пропел.
С Достоевским
Мы здесь «загуляли» с самим Достоевским,
В кружении каналов, в изгибах мостов,
В распивочных смысл постигая вселенский,
Искали заветное слово любовь.
Прошлись по страницам романов заветных,
Здесь души героев живут до сих пор,
Тринадцать ступенек ведут в неизвестность,
Туда, где сакральный сверкает топор.
Здесь все неизменно, аж дух замирает,
Под вечер в дверях колокольчик звонит,
И кто-то опять свою душу терзает,
С моста Вознесенского в воду глядит.
Мистерия жизни - страдай и спасешься,
Любовью горячие раны омой,
Зачем же, старушка, ты снова «трясешься»?..
Ей страшно за пенсией ехать одной.
 кв.jpeg)
