Северная война и стародубские партизаны-старообрядцы

В связи с тем, что вышедший на экраны телефильм про раскол актуализировал тему, хотелось бы, пользуясь случаем, рассказать об одном эпизоде из жизни своих земляков, стародубских «раскольников».

Повествование о славной Полтавской победе Петра Алексеевича часто предваряется рассказом о том, что летучий отряд русских войск под командованием самого Петра разгромил у деревни Лесной корпус генерала Левенгаупта, который, в числе прочего, должен был доставить Карлу огромный обоз.

Шведы, оставшись без провианта, пытались было пополнить запасы у местного населения. Но жители Стародубья - так называлась местность в треугольнике Стародуб-Гомель-Чернобыль - не просто отказались кормить воинство нового друга гетмана Ивана Мазепы, но и устроили настоящую партизанскую войну.

Нынче, впрочем, иные историки преподносят это партизанство в лесах Стародубья в качестве «краеведческого мифа». Действительно, назвать избиение голодных шведов партизанской войной - является некоторым перебором, но факт остается фактом: интендантов Карла исправно отлавливали и сдавали куда следует.

Новозыбковские краеведы А.Ф.Караваев и В.Ф.Комовский в книге «Клятвы те считать не бывшими» приводят косвенные документальные свидетельства партизанской борьбы, развернутой «раскольниками».

«Адъютант Петра I, капитан-поручик Ф.О.Бартенев, находившийся в сентябре-октябре 1708 г. в основном в частях генерала Инфланта, в свое докладе писал о местных жителях:

«...Шведам продавать ничево не возят. А по лесам собрася конпаниями ходят и шведов зело много бьют и дороги зарубают».

Генерал князь Репнин доносил Петру:

«...Пеших шведов в лесах множество... токмо ж везде их здешние мужики грабят и ружье и платье отбирают».

«Конечно, - продолжают авторы историко-краеведческих хроник, - ни о каких отрядных партизанских действиях говорить не приходится. Их просто не могло быть. А вот побить то там, то тут десяток-другой оголодавших фуражиров, заехавших в Стародубскую глухомань, или отставших от войска и заблудившихся в лесу солдат, могли и местные: хоть православные казаки, хоть русские старообрядцы. Могли и в плен взять да русским войскам сдать. А что остается мужикам делать, если привалил в слободу небольшой шведский отряд за провиантом, солдаты голодные и озлобленные оттого, что им местные жители ничего не везут продавать, и им приходится рыскать самостоятельно. Селений кругом мало, да и те без людей, с приездом шведов народ разбегался по окрестным зарослям, а солдаты, пользуясь этим, выметали и грабили все подчистую, фактически обрекая местных жителей на голодную зиму. Разморенные от сытости фуражиры с обозом покидали деревню, а в ближайшем лесу на них с топорами и вилами нападали не мене озлобленные мужики, которые не хотели, чтоб их семьи пухли зимой с голоду. Скорее всего, многие из них гибли от солдатских пуль и штыков, но свое отбирали назад, и шведам тогда пощады не было. А тех, кто сдавался добровольно, не убивали.

Поздно правда, только в Указе от 6 ноября 1708 года из Глухова Петр таксу на пленных шведов установил: по 5 рублей за каждого рядового рейтара, солдата или драгуна, 2 тысячи за генерала, «а за иных офицеров за каждого против разчету против чина их». Да те ушли из Стародубья, а то, глядишь, шведские потери там были бы посолиднее».

***

В чем только не обвиняли и не обвиняют старообрядцев.

Не без язвительности высказался по этому поводу сто лет назад исследователь философии старообрядчества Ф.Сенатов:

«Почитаешь наших синодальных миссионеров, так складывается представление, будто раскольники - это некие невежды, которые верят в то, что колеса в паровозе крутит окаяшка, и что стоит только раскольников познакомить с катехизисом митр. Филарета, так и дело с концом».

Достается старообрядцам и за подрывную деятельность.

Положа руку на сердце, стоит признать, что старообрядцам, действительно, династию Романовых любить особенно не за что. Ну, вот представьте себе в качестве мысленного эксперимента, что приходит к нам некий президент, который обеспечит претворение в жизнь некие новины некоего «продвинутого» патриарха.

Как, интересно, будут реагировать наши обличители раскольников, если им самим завтра-послезавтра скажут примерно следующее:

«Так, отцы. С завтрашнего дня все осеняем себя крестным знамением как во всем цивилизованном мире - ладонью. (При этом рассказывается символика пяти крестных ран Спасителя и т.п.). Значит так, про масонство да про Третий Рим чтоб больше не болтали. Хватит уже мракобесия. Весь цивилизованный мир... ГРЕКИ! Все уже давно отвергли невежество.

Так, а кто не угомонится - под запрет и в дурдом. А детей - по приютам...» и т.д. и т.п.

Ну ладно, обличители раскольников, м.б. не в курсе того, что новины патриарха Никона воспринимались примерно так. Обличители нам расскажут про малограмотных переписчиков.

Но сейчас хотелось бы напомнить о том, что далеко не все старообрядцы мечтали о свержении династии Романовых.

И в трудную минуту униженные и оскорбляемые «раскольники» отбросили враждебное отношение к личности Петра Алексеевича. И не предали того, кого еще совсем недавно почитали антихристом, подмененным царем.

А ведь кто Петру в той войне только не изменял! Начиная от европейских наемников и оканчивая кавалером ордена Андрея Первозванного гетманом Мазепой.

А вот стародубские старообрядцы Петра Алексеевича не предали. И он не забыл этой верности.

После окончания Северной войны самодержец пересмотрел отношение к старообрядцам, «узаконив их слободы с льготными условиями проживания, оставив за ними права владеть окрестными землями, выделенными еще местными казачьими полковниками, и даже управляться особой администрацией».

Кроме того, появление на северной окраине Малороссии слобод, населенных великороссами, было - учитывая опыт измены части украинского казачества - весьма полезным в политическом отношении.

Интересно, что до сих пор на западе Брянщины можно столкнуться с тем, что старообрядческие церкви называют в народе «кацапскими церквями».

Украинское словечко «кацап» происходит от выражения «як цап», т.е. «как козёл». Намек на наличие бороды, которую малороссы - начиная от казачьей старшины и оканчивая последним гричкосием - исправно брили. Что же касается печально известного налога на ношение бороды, то с малороссийских старообрядцев по повелению Петра Алексеевича более не требовали ни ношения специального «раскольнического платья», ни платы за ношение бороды.

Конечно, не в бороде одной дело, хотя, со временем, действительно, для многих потомков ревнителей древлего благочестия старая вера свелась к вещам чисто внешним. И на смену исповедничеству пришло фарисейство.

Не лицемерие, нет. Но горделивое восприятие себя «особенными».

Однако из того, что в нынешнем старообрядчестве господствует дух сектантства - вовсе не следует того, что наши предки не приняли новин патриарха Никона в силу своей дремучести.