Месяц назад мы вернулись из Баня-Луки, и я тот час же попытался организовать рассылку материалов по только что прошедшей 5-й Международной конференции по установлению истины о системе лагерей Ясеновац.
Материалы отправлял как в церковные средства масс-медиа, так и во вполне светские.
Как в еврейские фонды, так и в общерусские газеты.
Как по тем адресам, которые рекомендовали, так и по тем, которые указаны в качестве контактных.
К этому меня подталкивало отеческое благословение проф. Срболюба Живановича.
К этому меня призывала кровь новомучеников Ясеновацких.
В конце концов, это было моей прямой обязанностью, ибо я был назначен членом «Комиссии по установлению истины о системе Ясеновац».
Между тем, кроме 2-х газет, выходящих на Украине («Одигитрия» и «Русичи»), а также сайта Српска.ру и «Русского Вестника» никто не откликнулся на рассылку.
В чем же дело?
Письма попали в разряд «спама»?
Или же дело в нежелании поддерживать разговор о Ясеноваце?
* * *
Один из возможных ответов находим на «Википедии».
Этот энциклопедический ресурс поясняет, что «количество жертв Ясеноваца является предметом политических спекуляций». И приводит цифры вполне в духе туджмановской историографии...
Поневоле вспоминаются слова Президента Республики Сербской г-на Милорада Додика, сказанные им на открытии Конференции: «...происходит тенденция минимизация Ясеновца и максимизация инцидентов, подобных Сребренице».
Совершенно очевидно то, что эта самая минимизация производится по рецептам Тито и Туджмана.
Иосиф Броз изначально произвел принципиальную подмену, суть которой свелась к тому, что Ясеновац рекомендовалось воспринимать не в качестве воплощения систематически спланированного геноцида, который осуществлялся в НДХ, но, во-первых, как проявление мести, во-вторых, «месть», согласно такой трактовке, осуществлялась бандами деклассированных элементов. Т.о. предавался забвению сам феномен хорватского католического клеро-нацизма.
Туджман же пытался догматизировать цифру, которая бы умаляла преступление усташеского режима в десять раз.
Как уже неоднократно говорилось, сербские исследователи настаивают на том, что:
Во-первых, система Ясеновац является воплощением разработанной системы геноцида некатолического населения земель, отошедших к Хорватии;
Во-вторых, идейными вдохновителями хорватских нацистов были католические просветители, ныне прославляемые Ватиканом; т.о. можно говорить о существовании феномена клеро-нацизма;
И, наконец, в вопросе количества жертв хорватского клеро-нацизма исследователи, придерживающиеся сербского взгляда на происходящее, настаивают на цифре, которая в 10 раз превышает цифру, озвученную Туджманом и «догматизированную» Википедией.
При этом обсуждение роли Ватикана в качестве вдохновителя геноцида, а также вопрос количества погибших преподносится энциклопедическим ресурсом в качестве «предмета политических спекуляций».
Следовательно, для редакторов СМИ озвучивание такой темы может быть нежелательным.
Что же делать?
Как донести людям правду, если СМИ средства массовой информации отказываются озвучивать «сербскую трактовку событий»? Отчаиваться и сетовать на то, что враги не пускают нас к микрофону?
* * *
Я хорошо помню, как во времена второго президентства Бориса Николаевича русские православные патриоты, пытавшиеся заниматься самиздатом, задавались таким вопросом: «А что будет, если ситуация с контролем СМИ изменится? Если завтра нам представится возможность обратиться к многомиллионной аудитории, будет ли нам что сказать? Сможем ли быть убедительными? Будет ли изложение нашей позиции рационально аргументированным? Будет ли это изложение эмоционально впечатляющим?»
Ведь до тех пор, пока нам явно затыкают рот, у нас есть очень удобное оправдание: «враги не дают сказать правду».
А если появится возможность говорить, но сказать будет нечего?
Ибо если вместо обращения и к разуму, и к сердцу слушателей прозвучит просто набор лозунгов, то после этого нас кроме соратников никто и слушать не станет.
* * *
В этой связи вспоминается разговор, состоявшийся в кулуарах Конференции.
Суть разговора сводилась к тому, что в деле донесения истины о системе Ясеновац, по-видимому, основной акцент нужно делать, всё-таки, не на цифрах жертв, а на самом феномене существования клеро-нацизма, проявлением которого и были - в числе прочего - жертвы Ясеноваца.
Сторонник этого метода основывал - как мне кажется, достаточно резонно - свою позицию тем, что цифры легко оспорить. И это, в конечном итоге, может привести к «забалтыванию» проблемы и даже высмеиванию сербской позиции.
* * *
Мы много писали о том, что католики назло всему прогрессивному человечеству продолжают прославлять Степинаца, и это говорит о том-то и том-то...
Между тем, для того, чтобы разобраться в существе вопроса, необходимо выслушать и противоположную сторону.
Что же говорят латиняне о Степинаце?
«Папа принял решение о беатификации 3 октября 1998 г. само по себе это было очень смелым решением. «Черная легенда» о Степинаце как о «фашисте» циркулировала столь долго, что очень многие в Югославии в нее поверили. После беатификации хорватский епископат приложил огромные усилия к развенчанию этой легенды, терпеливо доказывая, что Степинац был выдающимся патриотом, защитником прав и свобод людей и оппонентом любого вида тоталитаризму».
Что можно сказать по этому поводу?
Бесспорно то, что Степинац любил Хорватию.
Никто не спорит и с тем, что он несколько опасался тактического союза с нацистами даже ради совместной дружбы против сербов.
Однако тот факт, что в середине тридцатых годов Степинац пытался дистанцироваться от усташеского подполья, нынче интерпретируется апологетами «блаженного» таким образом, что Алоизий был «оппонентом любого вида тоталитаризма».
Дело преподносится едва ли не в таком ключе, что «несмотря на великосербское угнетение, Степинац не стал поддерживать хорватское патриотическое подполье, ибо разглядел в них единомышленников германских нацистов».
«...Степинац очень боялся прямого Германского правления. Он боялся разрушения католической организаций, прекращения акций милосердия, закрытия школ и газет, как это было в Германии и Польше. Он знал о язычестве, которому учили германскую молодежь, о терроре против оппонентов и о жесткой цензуре мнений и прессы. ...10 апреля, глядя на молодежь, бурно приветствовавшую германские войска, входящие в Загреб, он с огромным неудовольствием сказал своему окружению: «Эти люди еще не понимают, что значит жить под прусским сапогом...» (R.Patee, The Cause of Cardinal Stepinac, 1953, p.354).
Однако, из того, что Степинац не поддерживал усташей в тридцатые годы, вовсе не следует того, что «...На протяжении 30-х годов Степинац был в абсолютной оппозиции режиму усташей, которые были готовы связать судьбу Хорватии с национал-социалистской Германией и фашистской Италией». (A.H.O’Brien, Archbishop Stepinac, 1947, p.10).
Во-первых, в 30-е годы никакого «режима усташей» не существовало, было - как уже указывалось выше - усташеское подполье.
Во-вторых, зачем нужно было примыкать к нацистскому подполью, если в указанное время правительство югославского премьера Милана Стоядиновича осуществляло политику сближения с Ватиканом. Стоядинович надеялся на то, что для сохранения единства страны можно пойти на уступки хорватам - дабы они сплотились не вокруг усташей, а вокруг католической церкви.
Положа руку на сердце, можно сказать, что это было рациональное решение. В силу ряда причин, обусловленных политической нестабильностью Югославии, всё окончилось катастрофой Конкордатского кризиса. В результате югославские католики сплотились с хорватскими нацистами в «дружбе против» Белграда.
Но это произошло уже позже.
А во время правления Стоядиновича «абсолютная оппозиция режиму усташей» вовсе не являлась еще какой-то героической формой проявления гражданской позиции.
Далее.
Католические авторы пытаются парировать обвинение Степинаца в признании режима Павелича, указывая на то, что:
Во-первых, Степинац действовал «в полном соответствии с духом энциклики Папы Григория XVI «Solicitudo Ecclesiarum», изданной в 1831 г.»;
Во-вторых, «сербские православные епископы декларировали повиновение германским оккупационным законам и решение сотрудничать с ним для поддержания «мира, порядка и подчинения». После 29 августа они признали сербское правительство, назначенное германскими властями, и начали получать от него жалование. Обе Церкви находились в реальной ситуации и действовали согласно международным законам».
Обращая внимание на то, что епископат СПЦ признал легитимность Сербского Правительства национального спасения генерала Милана Недича, католические апологеты повторяют тот трюк, который вовсю эксплуатировал Тито.
Параллель между вождем усташей Анте Павеличем и главой Сербского Правительства национального спасения генералом Миланом Недичем стала одной из аксиом, на базе которых выстраивалась идеология «братства-единства» сербов и хорватов в социалистической Югославии.
Справедливости ради отметим, что основу черного мифа о Недиче заложили вовсе не коммунисты, а четники. Коммунисты лишь выжали из этого мифа максимум возможного для пользы своего дела.
Отождествляя режим Недича с режимом Павелича, православный епископат оказывается в той смысловой нише, которую занимают латиняне при хорватских нацистах.
Для того, чтобы оспорить корректность такой параллели, самым логичным, пожалуй, было бы спокойно изложить историю Недичевской Сербии.
Увы, в современном сербском общественном мнении сложилась такая ситуация, что спокойный и предметный разговор на эту тему невозможен.
* * *
В массовом сознании генерал Милан Недич занимает ту нишу, которую в российском сознании занимает Власов. Вот и пытаются (причем весьма неуклюже) некоторые православные авторы «отмыть от Недича», например, свт. Николая (Велимировича). В результате чего, в частности, из предисловия в предисловие кочуют не очень правдивые штампы («элементы агиографического житийного канона»), которые легко и ехидно оспариваются.
Между тем, все очень просто.
Вместо того чтобы устраивать сравнительные анализы текстов антилиберально настроенных иерархов православной и римо-католической церкви на предмет того: кто же большие антисемиты? - достаточно просто сравнить исправительную колонию в Смедерево с системой лагерей Ядовно и Ясеновац. (Ядовно - это экспериментальная система концлагерей, наработки которой легли в основу системы Ясеновац).
Однако, для того, чтобы сравнивать исправительную колонию в Смедерево с Ясеновцем, необходимо, во-первых иметь четкое представление о идеологии недичевской Сербии (и ее институтов пусть и марионеточной, но власти), во-вторых, необходимо, чтобы правда о Ясеновце перестала преподноситься в качестве «предмета политических спекуляций».
Что касается Недича, то православные авторы - из опасений прослыть ревизионистами - не торопятся с реабилитацией. По-видимому, идея реабилитации Недича если и будет исходить - то будет исходить из кругов, близких к нынешнему режиму, которому необходимо отыскать в сербской истории примеры «благородной колаборации».
Впрочем, идею реабилитации Недича, скорее всего, дружно охают как лево-патриотическая общественность, так и лево-либеральная дем шиза из «Другой Сербии».
В конце концов, этим легко прогнозируемым скандалом, по-видимому, воспользуются неприятели Сербии, у которых появится очередной информационный повод для того, чтобы обозвать сербов «народом с непредсказуемым прошлым».
Между тем, подлинным ревизионизмом является то, что в Сербии сворачивается научная работа по исследованию злодеяний усташеского режима в НДХ. В интервью журналу «Печат» Председатель «Общества потомков и почитателей жертв комплекса усташеских лагерей Ядовно 1941» Душан Басташич отметил, что в учебниках истории обстоятельно излагается высадка союзников в Нормандии, однако о Ядовно нет ни слова. В то время как в Республике Сербской закрыли Институт истории, научными сотрудниками Института современной истории Хорватии пишутся десятки, если не сотни трудов. (Др. Душан Басташиħ. Угушени крик српских жртава. Разговарала Наташа Jовановиħ / Печат, N170/2011).
В результате дотошных исследований и разоблачений тех или иных небрежностей, проявленных обличителями усташества, складывается то самое настроение, которое и позволило вбросить в массовое сознание штамп: «Ясеновац является предметом политических спекуляций».
В качестве примера - раздувание истории с письмом, подписанным хорватским политиком Првиславом Грисогоно. Письмо было написано в декабре 1941 года и было адресовано Степинацу.
Слово - апологету «блаженного Алоизия»:
«Автор <письма> обвинял иерархов в посылке монахинь с кинжалом в одной руке и молитвенником в другой обращать выживших. Автор давал детальные описания банд, руководимых священниками, корзин, полных вырванных глаз сербов, связок отрезанных языков и других, еще более жестоких зверств. Подписанные таким человеком, эти обвинения не могли считаться просто звеном пропаганды четников.
Хотя это письмо перепечатывалось во многих книгах после войны, оно является фальшивкой.
Однако, сын и дочь другого представителя правительства в изгнании, серба Адама Прбичеича, в свое время заявили, что именно их отец изготовил фальшивку. Помощник Прбичеича Властимир Стоянович в дальнейшем подтвердил это заявление.
Несмотря на все эти доказательства, анти-католические авторы до сих пор используют эту фальшивку...».
Итак, апологет Степинаца указывает на то, что письмо, подписанное известным хорватским политиком, на самом деле писалось известным сербским политиком.
Исходя из этого, делается вывод:
«Эту фальшивку повторяли столько раз, что даже вполне надежные и заслуживающие доверия авторы стали принимать ее как аутентичную».
Католический автор намекает уже не на то, что не было никакого письма, адресованного Степинацу, но, согласно данной логике, фальшивкой являются и всё то, что излагалось в письме.
Следовательно, всё то, что пока еще вроде бы прочно ассоциируется с режимом усташей, целенаправленно отодвигается в разряд «политических спекуляций».
* * *
Вчера апологеты Степинаца доказывали то, «блаженный Алоизий» ничего не знал, а письма, адресованные ему, являются фальшивкой.
Сегодня апологеты Степинаца доказывают уже то, что «блаженный Алоизий был защитником евреев, православных и, вообще, всех гонимых».
А завтра нам объявят окончательный вердикт: «Никакого усташеского террора не было! Имели место случаи проявления жестокости со стороны банд деклассированных элементов. Ясеновац является предметом политических спекуляций».
Позавчера этой позиции придерживался Тито. Вчера этой позиции придерживался Туджман. Сегодня об этом пишет «Википедия». Завтра это войдёт в школьные учебники истории.
Умолчав Ясеновац - или даже преподнеся систему лагерей вне контекста феномена хорватского клеро-нацизма - весьма несложно сложить из набора благочестивых штампов житие «блаженного» Алозия.
А рассылка материалов по теме, обозначенной в качестве «предмета политических спекуляций» будет прямиком отправляться в «спам».
Павел Вячеславович Тихомиров, член Комиссии по установлению истины о Ясеновац
