Не знаю, насколько присутствующие здесь уважаемые участники Форума информированы о том, что такое ЕврАзЭС, но, судя по названию (Евразийское экономическое сообщество), эта организация является неким аналогом Европейского экономического союза на евразийском пространстве.
Организации нашей 10 лет, и в настоящее время в неё входят 5 стран – членов ЕврАзЭС и 3 страны – наблюдателя. Количество населения, проживающего в этих странах, составляет примерно половину численности стран – членов Евросоюза. Три страны ЕврАзЭС – Белоруссия, Казахстан и Россия создали полгода назад, в декабре 2010 года Таможенный союз.
С учетом сформулированной организаторами Форума темы, связанной с предстоящими в 2012 году президентскими выборами в ряде европейских стран, а также в России и в США, сразу хочу сказать, что российские президентские выборы 2012 года будут иметь исключительное значение не только для России, но также для евразийского пространства и Евросоюза. Но об этом чуть позже.
Сначала хочу напомнить – как и для чего создавалось ЕврАзЭС и Таможенный союз Белоруссии. Казахстана и России.
Созданию этих организаций предшествовало создание СНГ – Союза независимых государств, который объединил 12 государств постсоветского пространства – бывших республик СССР.
Ни для кого не секрет, что советская экономика была единым организмом, который, после распада СССР на 15 автономных частей, оказался в предсмертном состоянии. Постсоветское экономическое пространство нуждалось в глубоких преобразованиях – частично в формировании новых и самостоятельных экономик, частично – в сохранении той индустриальной экономики, которая строилась на сложных технологических цепочках, выходящих за пределы одной страны.
СНГ в России часто называют «Клубом президентов постсоветских стран». Действительно, главная роль этой организации, являющейся, по сути, «формой поддержания цивилизованных отношений» между бывшими советскими республиками, состояла изначально и состоит до сих пор исключительно в обеспечении коммуникаций на постсоветском пространстве. Но этого явно недостаточно, чтобы решать конкретные экономические вопросы и развивать реальное экономическое и торговое сотрудничество между государствами СНГ.
Более того, между рядом стран СНГ уже с середины 90-х годов наметились политические противоречия, которые невозможно было решать в формате «Клуба президентов». Достаточно вспомнить, что произошло с самой близкой России страной – Украиной, когда к власти в этой стране пришел Виктор Ющенко, начавший свою деятельность на посту президента Украины с русофобских и антисемитских акций и закончил, как мы помним, откровенной поддержкой нацистов и фашистов.
Словом, в такой ситуации, для воссоздания единого экономического пространства хотя бы на части территории бывшего СССР понадобилось создание нового, не политического международного объединения, нацеленного на развитие экономической интеграции. Таким объединением, благодаря, прежде всего, усилиям Владимира Путина и Президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, стало Евразийское экономическое сообщество.
Формально целью ЕврАзЭС было объявлено формирование ЕЭП – Единого экономического пространства и зоны свободного перемещения товаров, капитала и трудовых ресурсов. Однако же решение этих задач встретило серьезные и объективные трудности.
В частности, в Таможенный союз, создаваемый на базе ЕврАзЭС, на сегодня вошли только три страны – Белоруссия, Казахстан и Россия. Что же касается Украины, которая теснейшим образом связана экономически с тремя названными выше странами, то она в Таможенный союз не вошла, начав процедуру вступления в ЕЗСТ – Европейскую зону свободной торговли.
Мы все прекрасно понимаем, что СЕГОДНЯ Украина Европе не нужна. Европа сегодня не может остановить кризис в Греции, Испании, Португалии, Исландии, Ирландии – зачем ей 50-миллионная Украина, в которой экономическая ситуация на порядок сложнее, чем, к примеру, в Греции? Однако же Европейский союз настойчиво рекомендует Украине присоединиться к ЕЗСТ. Для чего? Главным образом для того, чтобы Украина не вступила в Таможенный союз с Белоруссией, Казахстаном и Россией.
Европа уже однажды заманила Украину в «евроловушку», обеспечив избрание президентом этой страны Виктора Ющенко – и мы все помним, к чему это привело. И вот снова Европейский союз всяческими посулами тащит элиту этой страны в тупик.
Стремление Евросоюза включить Украину в зону своего влияния – это, безусловно, недружественный акт евробюрократии не столько по отношению к Украине, сколько по отношению к России. Это примерно то же самое, как расширение НАТО на восток или размещение системы ПРО в близости от границ Российской Федерации. Но подобная агрессивная политика западного блока в отношении России – не единственная проблема евразийской интеграции. Есть у нас и другие, собственные, внутренние проблемы.
Я назову пару таких проблем – своего рода парадоксов евразийской интеграции.
Первый парадокс евразийской интеграции заключается в самОй технологии развития отношений между бывшими республиками СССР. Мы помним, что, к примеру, Евросоюз создавался путем постепенного объединения достаточно большой совокупности более или менее развитых и социально схожих стран. ЕврАзЭС же изначально формируется как союз неравнозначных по своему экономическому потенциалу и уровню социального развития стран. На постсоветском пространстве мы имеем «центр» и «периферийные» государства, большую Россию и целый ряд граничащих с нею малых стран, что предполагает разную меру ответственности названных государств за интеграционные процессы и позволяет противникам России упрекать нашу страну в том, что она возрождает или намерена возродить имперские принципы в своих взаимоотношениях с соседями.
Выступивший до меня господин бывший посол Великобритании в Боснии и Сербии Чарльз Кроуфорд заявил, что «Россия до сих пор не может разобраться со своими демонами». Хочу заметить по этому поводу, что в России сегодня демонов нет. В России есть некоторое количество политических «клоунов», которых господин бывший посол принял, видимо, за демонов. Еще у России имеются сложное геополитическое положение и непростая экономическая ситуация. Но демонов у нас точно давно нет. Демоны сегодня замечены совсем в других местах. Например, в США, чьи самолеты каждый день бомбят чьи-то города.
Так вот: главная сложность нашего геополитического положения заключается в том, что Россия граничит с 16-тью странами. У нас больше соседей, чем у любой другой страны мира – и с каждой из этих стран, большая часть из которых оказалась в зоне влияния и, я бы сказал, в «зоне активного освоения» Евросоюза, Китая или исламского мира, – России приходится выстраивать эксклюзивные отношения.
В силу названных выше проблем сегодня на постсоветском пространстве складывается ситуация, которую можно назвать «империей наоборот», когда не периферия зависит от центра, а напротив – производящий центр попал в зависимость от своих соседей – «транзитных государств». И это главный парадокс евразийской интеграции.
В силу такой вот «имперскости наоборот» цена на поставляемый Россией своим соседям газ никогда не будет рыночной, она всегда будет связана со встречной ценой на транзит. Более того, зависимость России от транзитных стран приводит к тому, что Россия вынуждена идти на целый ряд уступок своим соседям – открывать свои рынки для не всегда качественных товаров, принимать в неограниченном количестве мигрантов, прощать разного рода неплатежи, выдавать льготные кредиты, терпеть факты откровенного геноцида по отношению к русскоязычным гражданам и даже гражданам РФ в ряде соседних стран.
Второй парадокс российской интеграции состоит в том, что сегодня России невыгодно вступать ни в какие экономические союзы. Ей СЕГОДНЯ объективно не выгодны ни вступление в ВТО, ни развитие ЕврАзЭС.
Дело в том, что в России сложилась и продолжает закрепляться сырьевая модель экономики. Россия стала импортозависимой страной. Россия не является суверенным государством в сфере финансовой политики. Посему любые формы интеграции при такой экономической модели приведут к еще большему закреплению в России сырьевой модели экономики, к еще большей её зависимости от импорта и к еще большей финансовой несамостоятельности.
С моей точки зрения, Россия должна изменить экономическую модель своего развития – и уже потом, на этой основе, решать – какие формы и направления интеграции ей выгодны.
В ближайшее время должны произойти два события, которые будут иметь жизненно важное значение для Российской Федерации и евразийского пространства. Во-первых, наша страна (точнее, либеральный, прозападный блок в российском руководстве) стремится вступить в ВТО. Хотелось бы, чтобы этот процесс затянулся надолго – так, как затянулся процесс вступления Турции в Евросоюз, поскольку вступление России в ВТО ускорит движение российской сырьевой экономики к экономическому коллапсу. Однако, не исключено, что Россию примут в ВТО либо непосредственно перед президентскими выборами, либо сразу после них – все зависит от того, как Западу удастся разыграть эту карту в предвыборный период.
Второе важное событие в России ближайшего года - президентские выборы, в ходе которых россияне будут выбирать не просто Президента страны, как в 1996-ом, 2000-м или 2004-ом годах, а путь своего дальнейшего развития.
Так, в случае выбора гражданами России Дмитрия Медведева или другого лидера «либеральной», прозападной ориентации, Россия очевидно возьмет курс на скорейшее вступление в ВТО, на одностороннее сближение с Евросоюзом и НАТО вплоть до устранения в России последних островков и признаков суверенности. Разумеется, при таком выборе пути никакой перспективы у евразийской и постсоветской интеграции нет. В этом случае произойдет закрепление тех тенденций, о которых я уже говорил и за которыми в нашей стране неизбежно последует серьезный экономический и политический кризис, если не национальная катастрофа. Европе же – при таком варианте событий – придется либо брать на буксир деградирующую во всех смыслах Россию, либо, что более вероятно, отгораживаться от неё визовыми и прочими барьерами.
Второй путь развития России многие эксперты сегодня связывают с победой в ходе предстоящих президентских выборов Владимира Путина. И в этом случае евразийская интеграция, безусловно, имеет перспективы. И такой путь, с моей точки зрения, предпочтительнее для Европы, которая, в случае развития ЕврАзЭС, будет иметь дело с развивающейся и предсказуемой Россией и развивающимися и предсказуемыми странами – членами ЕврАзЭС.
К числу первостепенных задач и перспективных направлений развития Евразийского экономического сообщества я отношу:
- изменение сырьевой модели экономик России и Казахстана,
- проведение рыночных реформ в Белоруссии при самом активном участии стран – членов ЕврАзЭС,
- переход стран - членов Таможенного союза, а затем и других стран – членов ЕврАзЭС к принципиально новой модели управления государственными активами и совместными компаниями и ОАО с государственным участием,
- начало перехода к экспортно-ориентированной экономике стран – членов Таможенного союза ДО их вступления в ВТО,
- расширение состава членов и участников ЕврАзЭС за счет стран, не входящих в СНГ (например, Вьетнама, Сирии, Ирана, Индии и т.п.),
- переход к новой миграционной политике основанной на интересах экономической интеграции,
- переход к новой таможенной политике, основанной на принципе обустройства «дальних границ»,
- расширение ЕврАзЭС за счет европейских стран, например, Сербии, Черногории, Болгарии или Кипра (при введении института «двойного членства», когда какая-либо страна Евросоюза может одновременно быть членом или наблюдателем в ЕврАзЭС).
Подводя итог, хочу сказать, что ровно через год мы сможем сказать, какой вектор развития России стал определяющим и, следовательно, есть ли перспективы у Евразийской интеграции и какие перспективы могут быть во взаимоотношениях ЕврАзЭС и Евросоюза.
Владимир Лепехин, директор Института ЕврАзЭс, член Научно-экспертного совета секретариата Комиссии Таможенного союза
