Г. Полякову
По тульским улицам идти
И чувствовать - дух по соседству:
Здесь - власть, как воробей в горсти,
Здесь - крест, врученный по наследству,
Здесь - оружейников земля,
Здесь - воздух тяжелей металла,
Здесь - ровными стоят поля.
...Их нежность ко врагу сровняла.
* * *
Мы знаем, как земля цветёт.
В начале - кровь и пот,
И окаянная мечта
Смыкают ей уста.
Беззвёздно, пусто всё кругом.
Лишь в отдаленье - гром.
Да! Воздух начинает петь
Про жизнь, любовь и смерть.
Недвижны небеса. И мрак
Последний скрыл маяк.
Поэзии прощальный слог
У плит гранитных лёг.
Прочь, жалость! Человек встаёт.
И страсть его поёт.
И кровь, и пот - его мечта
От века не пуста.
* * *
Поднимаю забвенное знамя поэта.
Ветер! Ветер! - зову на все стороны света. -
Поднимайся! Лети! Взвей победное знамя,
Чтоб дыханье его трепетало над нами.
Чтоб над всею землёй,
Над бескрайностью крова,
Полыхало огнём
Знамя вещего слова.
* * *
Любовь - это русский ветер,
Срывающий душу в лёт.
Любовь - это свет во свете,
Когда его тьма гнетёт.
От века любви страницы
Кровью написаны все.
Любовь сметает границы
По дороге к весне.
Любовь никого не обманет -
Только доверься ей.
Любовь никогда не престанет
Волей святой своей.
* * *
Ш.
Скорбит, но чувствует душа.
И разум станет - помраченье,
И сердце смолкнет - не дыша.
И горизонт взлетит - пожаром,
Когда влюблённых веселя,
Небесным даром, чудным даром
Задышат русские поля.
ПАМЯТИ МОЕГО ДЯДИ
«Ваш сын красноармеец Лукин Николай Александрович,
1923 г.р., уроженец Воронежской обл., с. Грязи,
находясь на фронте, пропал без вести 15 февраля 1942 г.
при выполнении спецзадания по разведке.
Штаб 849 артиллерийского полка. 8 мая 1942 г.»
Из похоронки. Ленинградский фронт.
Шёл по войне, не замечая мин.
«Что нам война!» - друзьям он говорил.
И спирт водой ни в жизнь не разводил.
«Вот Волхов, - говорил, - вот Шлиссельбург.
За Ленинград их бьём, за Петербург».
А после оборачивал свой взгляд
В ту сторону, где отчий дом и сад,
Где мать с отцом да младших - братьев пять
И четверо сестёр - родная рать!
Глаза его влажнели на ветру.
«Нет, - он шептал. - Так просто не умру!»
И в боевых товарищах своих
Дух поднимал, читая древний стих
Про Куликовский бой, Бородино,
Про битвы, в сердце певшие давно.
И впереди немецкий наглый враг
Бойцам казался обращённым в прах.
Когда Лукин в разведку уходил,
На Сретенье пух снежный повалил.
Со Сретенья рукой подать - весна.
Весна - кругом. Была ли ты, война?
Восьмого мая в штабе артполка
Над похоронкой пели все века -
Красноармеец Николай Лукин
Стал в русском небе вечный русский сын.
* * *
А.
Впереди - мировая Луна.
Сотрясает небо Каабы
Золотая твоя струна.
И вкруг Солнца парит неземное.
Говорят: «Это просто слова».
Отчего же тогда в знойном зное
Птица вещая вечно жива?
И откуда такая сила?
Сила - вот она: деньги да власть...
Но она в оны дни молила -
И завеса разорвалась.
Тьма всё гуще.
Полет всё выше.
Но с неведомой высоты
Птица вещая тех, кто слышит,
Узнаёт, окликая на «ты».
* * *
Ещё тревожит девятнадцатый,
Ещё кипит в крови двадцатый,
Ещё поют в Кремле семнадцатый,
Но двадцать первый - час расплаты.
Домов нестройные строения,
Дворов глухие очертания,
И жителей полночных пение -
Всё растворится в расставаниях.
И белым, словно вздох, поднимется,
Навеки покидая землю,
И зарыдает, что отнимется
Всё, что на небе не приемлют.
* * *
Вместо нас останутся слова.
Чья-то наклонится голова
Над стихами нашими.
И вдруг
Огненный возринет в Небе круг.
Прочь, сомненья! Дальше от Земли!
Дни тысячелетья отцвели.
Ясно, вольно и бело вокруг -
Жги сердца новорожденный звук!
ИМПЕРИЯ
Обречено. Обречено на слом -
И я, и ты, и вы, и сад, и дом.
Советский сад и русский дом при нём
Обречены на слом и на подъём.
Не будем колдовать и ворожить,
Не будем пыль забвенья ворошить.
А будем строить дом и сад сажать -
Чтоб с Богом жить и в Боге умирать.
* * *
Если б только стужа!
Если б только ночь!
Если б только ужас
Гнал вперёд и прочь!
Вязли бездорожьем,
Но слова нашли -
Те, что и моложе,
И прочней земли.
НА ПОСЕЩЕНИЕ ВОРОНЕЖА
Что ты ищешь, Кувакин, на кладбище грёз,
Там, где только осколки бессмертных лучей?
Но остался, Воронеж, последний вопрос:
Что же делать поэту среди не людей?
Он способен их души, как лёд, растопить,
Он способен их злобное сердце унять.
Но не может, как зверя, несчастного бить,
И не может в глаза безответному лгать.
Выходящим из мрака скрываться во мрак?
Или так же пытать, как пытают они?
Впрочем, столько вопросов, как будто я - враг,
И идут в никуда я, они, эти дни.
Да, мы всё же - враги. Это именно так.
Нам ничто не мешает друг друга убить -
Жизнь - копейка, случайность, советский пятак...
Только голос небесный командует: «Жить!»
