Поводом для обсуждения проблемы иммиграции в Россию послужило недавнее заявление министра обороны о возможности приёма на службу в российскую армию иностранцев.
Известны две основные группы проблем в связи с вхождением иммигрантов в географическое, экономическое, духовное и культурное пространство России:
1. Проблемы, возникающие перед Россией, её народом, обществом и правительством в связи с иммиграцией.
2. Проблемы, возникающие перед иммигрантами, въезжающими в Россию.
При этом добавим, что конкретный перечень этих проблем обеих категорий будет определяться теми конкретными целями и задачами, которые ставит перед собой, с одной стороны, Россия в лице её народа, общества и государства, с другой стороны - въезжающие в Россию иммигранты.
«Не зная прошлого невозможно понять настоящего». Следуя этой древней истине, прежде всего, постараемся выяснить, какую роль играла иммиграция в истории российского общества, и какое отношение к ней было со стороны русского народа.
Въезжали в Россию новые люди всегда и во все времена. Самое древнее письменное свидетельство об иммиграции на Русь мы находим в «Повести временных лет» - это известный рассказ о призвании варягов на княжение. Известно, сколько споров, вызвало это краткое сообщение древней летописи. Однако, сколько бы копий не сломали вокруг этого эпизода, несомненно одно - Русь после этого не перестала быть Русью, русские порядки в ней не переменились на иноземные. То есть, это привнесение внешнего элемента на русскую почву было обставлено таким образом, что оно не только не повредило русскому духовному и культурному пространству, но даже стало для него полезным. Таких примеров можно привести не мало во все времена истории России. Можно привести длинные перечни имен тех людей, которые прославили Россию в области политики, военного дела, науки, искусства и т. д., причем, или сами эти люди, или их предки были в России пришельцами, то есть иммигрантами. Но, наверное, самым ярким показателем благотворного, воистину похвального вхождения иммигрантов в духовное и культурное пространство России будет список имен святых, которые, придя на Русь, сумели воспринять самое главное, что на Руси есть - святость Православной Церкви, и своим подвигом преумножить её. Кто эти святые иммигранты Святой Руси? Счет мучеников, пострадавших за Христа в русской земле, начинается с варягов, живших в Киеве - отца и сына, Федора и Иоанна, которые пострадали в X в., и своей мученической кончиной положили начало обращения ко Христу своего мучителя, будущего равноапостольного просветителя Руси - князя Владимира.
В XI в. в новооснованном Киево-Печерском монастыре прославился преподобный Моисей Угрин (венгр). В XII в. в Новгороде подвизался преподобный Антоний, пришедший туда из Рима. В XIII в. Русскую землю украсили пришедшие в неё из разных стран блгв. кн. Довмонт-Тимофей Псковский, прп. Харитина Новгородская, прпмч. Елисей Лавришевский (эти трое - литовцы), римлянин мч. Меркурий Смоленский, татарин св. Петр, царевич Ордынский. В XIV в. в северной мурманской земле прославился святостью грек из Константинополя прп. Лазарь Мурманский. В XV в. прославились в русской земле сербы прп. Савва Крыпецкий (Псковский) и свт. Дионисий, архиепископ Ростовский. XVI в. русской святости украшен именами прп. Максима грека, прп. Макария Римлянина, пришедшего из Литвы Геннадия Костромского, а в Архангельской епархии прп. Серапион, в миру Сергий, бывший Казанский царевич Тургас Ксангарович, основывает Кожеезерский монастырь.
И, конечно, венцом списка наших святых иммигрантов являются царственные сестры - мученицы Александра Феодоровна и Елизавета Феодоровна Романовы, урожденные принцессы Гессен-Дармштадские.
Конечно, приведенные имена не составляют полного списка иммигрантов, пришедших в Россию и прославивших её святостью. Снова скажем, что число иммигрантов, просто бывших полезными России и искренне любивших её, поистине огромно. Такого рода иммиграцию можно назвать положительной, конструктивной. Понятно, что проблем она не порождала ни у России, ни у самих иммигрантов.
Перечисленные случаи являют тип единичных переселений, когда приходили не обширные группы людей, а отдельные люди или семьи. История России XVIII в., знает и тот тип иммиграции, когда наша страна принимала большие моноэтнические группы людей, заселявшие целые области и образовывавшие в пустынных местах целые города, поселки и другие населенные пункты. И поныне известны области, которые в указанное время были заселены немцами, сербами, греками, армянами, болгарами и представителями других народов. И снова это не вызвало никаких существенных проблем, но принесло огромную пользу как России, так и иммигрантам.
В XIX в. также происходит своего рода иммиграция целых новых народов за счет присоединения к Российской империи новых территорий на Кавказе, в Средней Азии и других местах вместе с их жителями. Однако и это не породило неразрешимых трудностей.
Как хорошо сейчас известно, царская Россия никогда не была «тюрьмой народов», а трудности в жизни тех или иных народов порождались общими причинами, но никак не спецификой Российской империи. Напротив, можно утверждать, что российской спецификой был гораздо более низкий уровень национальных проблем, чем в других мировых державах того времени. Северо-американские индейцы поголовно истреблялись; африканские негры становились предметом работорговли; народы Индии и Латинской Америки почитались европейцами за «недочеловеков». Лучшие умы России при активной поддержке государства предпринимали усилия по просвещению народов, входивших в Российскую империю, изучали их самобытные культуры и зачастую учились у тех, кого на Западе считали дикарями, годными лишь к тому, чтобы рабски подчиняться «белому человеку».
В отличие от западных держав Россия никогда не знала проблемы внутренних межэтнических и межрелигиозных конфликтов.
То есть, в течение веков Россия умела бесконфликтно включать в себя как отдельных представителей иных народов, так и мощные моноэтнические группы. О том, что это не приводило к вражде со стороны присоединенных народов, говорит тот факт, что именно малые народы Российской Империи оказались вернейшими слугами русского царя при всеобщем от него отступлении. Так, известно письмо адыгейцев, которые просят после революции «отдать им Царя, если он не нужен русским», с трогательным заявлением, что они «сумеют его у себя прокормить».
Отметим, что упомянутые случаи иммиграции характерны тем, что они совершались с согласия российской власти и при выполнении предъявляемых ею условий. Каковы эти условия?
Первое - это лояльность по отношению к русскому народу и его обычаям, к российскому государству и послушание существующим государственным законам.
Второе - полезность иммигрантов для России. Предоставление права на жительство никогда не было самоцелью. Надеявшиеся поселиться в России должны были всегда подчиняться соображениям общей пользы, то есть на них накладывались определенные обязанности, а лица, не желавшие приносить пользу России, не обременялись необходимостью в ней проживать.
Третье - прибывавшим в Россию иммигрантам выделялись вполне определенные области для проживания. Можно, извращая суть, назвать это ограничением права выбора места жительства, но по справедливости это нужно считать наделением иммигрантов малой родиной, за которую они ответственны, которую не имеют права покидать без основательной причины. Это, конечно, противоречит дикому либеральному идеалу свободы перемещений, который в лучшем случае подразумевает бесцельное и бездельное шатание из одного угла мира в другой, а в худшем - замаскированное под бесцельное шатание перемещение с преступными целями.
В России всегда соблюдался демографический баланс - иммиграция не могла приводить к тому, чтобы русский народ оказался бы в меньшинстве или презираемом состоянии. Тем более никому не приходило в голову пришлыми иноземцами восполнять возможную убыль русского населения.
Одним словом, иммиграционная политика управлялась четким сознанием того, что общественные процессы не только не должны вредить, но должны доставлять пользу коренному населению. Российское правительство, таким образом, знало, кому должны доставлять пользу его действия. Такого знания мы сегодня, к сожалению, у нашего правительства совершенно не наблюдаем.
Кроме положительной, конструктивной иммиграции история России знает и другой её тип - отрицательный или деструктивный. Он характеризуется тем, что Россия или её часть наводнялась иноземцами, совершенно не преследующими пользы коренного населения, а зачастую целью своей имевших нанесение ему вреда.
Такого рода неконтролируемая, насильственная иммиграция являлась всегда одной из сторон каждой из попыток порабощения России иноземцами. Она предварялась военной интервенцией и последующей оккупацией русских земель. Наиболее крупные события подобного рода хорошо известны каждому, кто хотя бы несколько знаком с Отечественной историей. Это и «крестовые походы» псов-рыцарей, и иноземные нашествия в смутное время, и наполеоновское нашествие, и гитлеровская оккупация и т.п.
Захватнические действия всегда сопровождались наводнением России незаконными иммигрантами, целью которых, как правило, были: нарушение демографического баланса в сторону уменьшения доли коренного населения России; упразднение традиционных русских обычаев и уклада жизни; прекращение действия российских государственных законов; смена государственной власти. Понятно, что эти иммигранты ничуть не вписывались в Российский исторический культурный, духовный и социальный контекст.
Вхождение этих иммигрантов в духовное и культурное пространство России, конечно же, порождало многочисленные проблемы как перед народами России, так и перед самими иммигрантами.
Для народа России это следующие проблемы:
1. Проблема физического (демографического) сохранения как народа.
2. Проблема сохранения этнической идентичности, то есть сохранения своих обычаев, норм поведения, отношений в обществе, национального характера, то есть всего того, что составляет неповторимый, уникальный образ данного народа.
3. Проблема сохранения духовной идентичности. То есть своих отношений с Богом, Вечной Жизнью, своей системы различения добра и зла.
Проблемы иммигрантов в этих случаях сводились к тому, чтобы разрушить перечисленные усилия русского народа. Причем, при различной степени изощренности поработителей проблемы пытались решить различными способами. Наиболее примитивный способ состоит в пресечении физического существования покоряемого народа. Для этого могут быть устроены резня, голод, нищета, массовые убийства, лагеря смерти, газовые камеры, проведение демографической политики на сокращение рождаемости и т.п.
С другой стороны, полное уничтожение коренного населения приводит к необходимости самим иммигрантам выполнять тяжелую и грязную работу. Именно поэтому иммигранты такого рода всегда планируют оставление некоторой части коренного населения, для использования их как рабов. Для этого необходимо заботиться и о формировании их рабского сознания.
Понятно, что безнравственность и развращённость возможны только при уничтожении способности к различению добра и зла, при утере осознания своей личной ответственности перед Богом.
При такой разности интересов коренного населения и иммигрантов, конечно же, между ними возникает борьба. За что борются стороны?
Предметом их борьбы является право устанавливать свои доминанты и контексты. Что это такое?
Любой народ, любое государство нужно представлять как систему, которая как всякая система обладает свойствами цельности и связности. Причем, любое народно-государственное образование для обеспечения своей жизнестойкости должно обладать этими свойствами не только на протяжении некоторого пространства, которое представляет собой ареал обитания данного народа, но и на протяжении некоторого времени, которое есть история данного народно-государственного образования. Пользуясь термином русского физиолога А.А. Ухтомского, скажем, что весь хронотоп данного народно-государственного образования должен обладать свойствами цельности и связности. Термин хронотоп можно определить как пространственно-временную полноту данного объекта.
Как возникает цельность и связность любой системы? Ключевыми понятиями в этом случае являются понятия доминанта и контекст.
Доминанта - важнейший объект данной системы, с которым любой элемент данной системы находится в определенном отношении как напрямую, так и посредством других элементов данной системы. Отсутствие данных связей обозначает невключенность элемента в данную систему.
Контекст - совокупность всех связей, связывающих все элементы данной системы с её доминантой.
Очевидно, что отсутствие доминанты обозначает отсутствие контекста, что в свою очередь обозначает отсутствие связности и цельности, то есть отсутствие системы как таковой. Упразднением доминанты упраздняется система. Вместо нее остается груда элементов, её составляющих.
Можно ли из этого материала создать новую систему, приспособленную для достижения других, может быть прямо противоположных целей? Да, можно. Для этого нужно создать другую доминанту и обеспечить с нею связи всех элементов системы, то есть создать новый контекст. Это похоже на смену регистра на клавиатуре компьютера - теперь нажатие одной и той же кнопки приводит к исполнению другой команды. Смена контекста приводит к тому, что известные слова наполняются новым содержанием. Так, в христианском контексте слово «любовь» означает вершину добродетели, вершину богоподобия, тогда как в предлагаемом «общечеловеческом» контексте - это не более как физиологический акт, ничем не отличающийся от других актов поглощения и выделения веществ. Можно продолжить список опошленных новыми контекстами слов, которые делают невозможным донесение до некоторых людей чистых и возвышенных мыслей и чувств. Так, слово «патриот» в либеральном контексте - «тупой, ограниченный человек», а слово «русский» приравнивается к понятию «фашист».
Очевидно, что доминанта и контекст должны быть неизменными на протяжении всей системы и всей её истории, то есть в пределах всего её хронотопа. Пока существуют неизменные доминанта и контекст данного общества, история этого общества продолжается. Смена доминанты и контекста означает историческую смерть данного общества.
Россия еще жива, потому что, невзирая ни на что, ещё во многих её умах жива та доминанта и тот контекст, которые на протяжении многих веков определяли бытие русского народа. Эта доминанта - Божественная Личность Иисуса Христа, контекст - Православное христианство. Эти факторы настолько мощны, что, даже объявив о своем атеизме, многие русские люди продолжали определять свое бытие по ним, не называя, впрочем, их подлинным именем. Доминантой всей европейской культуры также была Личность Иисуса Христа, но контекстами - различные трактовки христианства - католическая или протестантские.
Двадцатый век ознаменовался мощнейшей, невиданной, истерической борьбой за изживание доминанты и контекста христианства из общественной жизни некогда христианских государств.
Эта борьба, хотя и совершалась несогласованными, зачастую враждебными друг другу силами и организациями, производит впечатление согласованной, подчиненной общей цели деятельности. Было бы наивно искать центр её согласования среди человеческих сообществ. Разумнее предположить, что центр этот - существующий непрерывно в течение всей человеческой истории, превосходящий человеческие возможности злой ум, подчиняющий себе из поколения в поколение множество разрозненных, враждующих между собой злых человеческих умов. Так общий поток увлекает в одном направлении множество беспорядочно движущихся молекул жидкости.
Цепь событий европейской истории XX в., как будто бы беспорядочных, выстраивается в логически безупречную последовательность действий, направленных на достижение одной определенной цели - отрыва от Христа европейской и мировой цивилизации, смены христианской системы ценностей на совершенно иную.
Эта цель достигается в несколько этапов.
Венцом первого этапа является революция - установление насильственным путем режима, ниспровергающего традиционные устои общества, прежде всего христианство.
Вторым этапом является либерализация общества, провозглашение различных свобод, прежде всего, в нравственной области, ниспровержение нравственных и других ограничений. При этом лицемерно заявляется о поощрении христианства, которое не простирается далее внешних мер. Имя Христа упоминается часто, а исполнение Его заповедей не считается обязательным. При кажущемся сохранении доминанты упраздняется контекст. В общественное сознание проникает мысль о мнимом бессилии христианства. В результате распространяются религиозные взгляды, враждебные христианству. При этом в силу духовной выхолощенности бывшего христианского общества развивается и его демографическая стерильность. Падает рождаемость тех, кто продолжает называть себя христианами, а на самом деле становится чем-то противоположным - членом общества потребления. Это, действительно, прямая противоположность христианину. Христианин всегда готов к жертве, к отдаванию. Он знает, что «блаженнее давать, нежели принимать» (Деян. 20,35). Потребитель ничего не собирается отдавать безвозмездно. Христианин подражает Богу - абсолютному донору, а прообраз потребителя - сатана, всемирный поглотитель. Потребитель - эгоист, поэтому дети для него - обуза, он их не хочет рожать и растить, поэтому обрекает себя на историческую смерть. В результате ленивые потребители сначала восполняют свою демографическую стерильность импортом инославных, а за тем, в силу своей духовной дезориентированности, начинают угождать чужакам в собственном доме, делая их там господами и распорядителями. Подобные примеры хорошо известны и в Западной Европе, и в России, и, конечно же, в Косово и Метохии.
Современная ситуация в России весьма необычна для нашей истории. Проводимые реформы, шаг за шагом ведут к прекращению хронотопа российской государственности. Такого еще не было. Российская империя и Советский Союз, с приходом к власти И.В. Сталина, заботились о державном могуществе нашего отечества.
В ХХ веке, в бывших христианских странах ренегатство стало явлением повсеместным: премьер-министр Великобритании официально поздравляет гомосексуальную пару с заключением их «брака» по официальным законам (!) государства; президент США отменяет Рождество Христово как государственный праздник; в Ватикане обсуждают вопрос о реабилитации Иуды - предателя.
Нынешняя иммиграция в Россию, с одной стороны, проходит под контролем государственной власти, поэтому назвать её неконтролируемой нельзя. С другой стороны, нынешние иммиграционные процессы в России полностью соответствуют оккупационной иммиграции, направленной на сокращение численности коренного населения и замещение его пришельцами.
Приходится с грустью констатировать, что перед иммигрантами в России никоим образом не стоит проблема органичного вхождения в контекст российской действительности. В серьёз эта задача руководством РФ перед ними не ставится.
Истинная «проблема иммигрантов в России» - «переварить» исторический контекст России, свести к возможному минимуму численность и значимость её государствообразующего народа, «освоить» российские территории и богатства.
Исходя из этого, можно определить и круг наших проблем. Они совершенно аналогичны тем, что стояли перед нашим народом во все периоды иноземных нашествий на Русскую землю.
Это задачи физического, этнического и духовно-нравственного сохранения нашего народа. Они не решаются одна за другой, решить их можно только одновременно. Для этого любой русский человек должен мыслить себя только в контексте системы ценностей и отношений, традиционных для православной русской культуры. Должен быть установлен жесткий приоритет нравственных интересов над всеми остальными: политическими, технологическими, тем более денежными - «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и... всё приложится вам» (Мф. 6, 33 ).
Необходимо активное отвержение всех инициатив, несовместимых с нравственными ценностями Православия, не взирая на то, откуда эти инициативы исходят: от международного ли сообщества, президента и правительства РФ, органов госвласти, начальства, политиков, деятелей науки, искусства и т.п.
Активное насаждение в пределах своей личной компетенции православной системы нравственных ценностей: в своей душе, в семье, в пределах круга общения, в пределах административной ответственности и т.п.
Какие общественные силы могут быть опорой для исполнения этого? В силу указанных выше причин - никакие, кроме Русской Православной Церкви и её многочисленных членов, находящихся во всех слоях и структурах российского общества. Только так мы сможем сохранить свой культурно-исторический, духовный контекст и включить в него волну иммиграции, которая активно провоцируется на уничтожение неугодной безбожному миру России, на растворение её в чуждом и враждебном ей контексте.
Нравственность составляет основу цивилизации, служит главным условием существования общества. Государственное устройство, право и законотворчество есть лишь частные проявления нравственности, ее неотъемлемые элементы. Около 500 лет до Рождества Христова правитель китайского царства Ци спросил у великого Конфуция о сути государственного правления, на что мудрец ответил: «Правление заключается в бережном отношении к ценностям». В современном динамично развивающемся Китае широко распространена концепция развития культуры и общественной мысли «ХХI век - век Конфуция».
Мы ни в коем случае не призываем сменить западную систему ценностей на китайскую. Вслед за Китаем России необходимо лишь направить свои силы на восстановление связи времен, понять, что ХХI век в нашем Отечестве должен быть веком Православия. Развитие религиозного и национального самосознания русского народа, т.е. подавляющего большинства населения России, несомненно, как свидетельствует опыт нашей тысячелетней истории, благотворно влияет на самосознание других коренных народов. В этом контексте и следует рассматривать все наши важнейшие государственные и национальные проблемы.
Основанием для государственной поддержки иммиграции в России мифотворцы считают хорошо известный факт неуклонного снижения численности русского народа. Сам этот факт сомнений не вызывает, однако, снижение численности населения есть результат системного кризиса государства во всех его проявлениях. Идея активного привлечения иноземцев в Россию свидетельствует лишь о совершенной невозможности преодолеть кризис в рамках существующих реалий жизни.
В контексте обсуждения проблем иммиграции и гражданства следует предельно ясно определить, кто такой гражданин, что такое государство и в чем наша национальная государственная польза. Государство, по мнению И. А. Ильина, возникает из внутреннего духовного мира человека, объединяет людей, связанных общностью духовной судьбы, сложившихся в единство на почве духовной культуры и правосознания. Чтобы стать гражданином, нужно принимать интересы государства как свои собственные.
Перспективы службы иностранцев в Российской Армии вызывают особенную тревогу на фоне уже совершившихся конкретных шагов в рамках военной реформы. В 2010 году не был проведён набор курсантов в высшие военные учебные заведения. Многие военные вузы закрыты. Из всего этого весьма ясно просматривается вполне вероятная и удручающая перспектива: руководящие посты в армии отдадут иностранцам; наши военные объекты будут охранять частные военные компании; для народов России и, прежде всего, русских, оставят роль «серой солдатской массы». Следуя этой логике Вооружённые Силы России легко превратить в силы оккупационные, которые будут обслуживать интересы очень узкого, но очень амбициозного круга лиц, владеющего, в том числе, и российскими природными ресурсами. Такую армию легко будет направить на борьбу с Бен-Ладеном, исламизмом, международным терроризмом за идеалы демократии и общечеловеческих ценностей. Господи, избави!
Коль скоро демографические проблемы, проблемы адаптации иммигрантов к русской жизни являются очевидно злободневными - их обсуждение и, тем более, попытки решения должны быть максимально открытыми и научно обоснованы в контексте тысячелетней традиции русской истории. Сохранить суверенитет и территориальную целостность государства невозможно без его целостности во времени. Каждый гражданин России по-чаще должен задаваться вопросом о том, что бы о его жизни сказали наши великие предки. Как бы, например, св. блгв. кн. Александр Невский отнесся к «Беловежскому соглашению», как бы он боролся с терроризмом или наркоманией; что бы русские святые сказали о современных демографических проблемах; что бы подумали герои Шипки и взятия Плевны о сегодняшней политике России на Балканах.
Наш демографический кризис создан не в одночасье и не в одночасье будет преодолен. У нас есть собственный благотворный исторический опыт. Не лишним будет напомнить, что в эпоху царствования государя-императора Николая II население Российской Империи увеличилось на 40 млн. человек. В царствование Александра II наша империя была куда более обширной, чем нынешняя Россия, а население было около 80 млн. человек. Однако именно в то время русские освободили своих единоверцев на Балканах и подошли к очередному пику своего могущества. За последние два десятилетия численность русского народа существенно сократилась, но нам ещё далеко до 80 миллионов. Тем более, что русские традиционно стремились побеждать не числом, а умением.
