Весь текущий 2010 год прошел под постоянные завывания, доносящиеся из Варшавы: Катынь! Катынь! Катынь! Когда же 10 апреля, в 70-ю годовщину официальной польской даты «расстрела» польских офицеров в Катыни, пришедшейся также на субботу Светлой седмицы (единой в этом году у католиков и православных), под Смоленском, возле этого самого пресловутого Катынского лагеря, самолет с польской правительственной делегацией, собиравшейся в качестве триумфаторов принимать депутацию москалей с изъявлением покорности, грохнулся на землю, то эта трагедия как бы окончательно утвердила в мире точку зрения официальной Варшавы на причину гибели польских офицеров под Смоленском.
Перепуганные шляхетским натиском российские власти спешно начали передавать полякам очередные фальсифицированные «документы». Разумеется, вся эта лакейская услужливость привела только к тому, что польские власти начинают выдвигать, как впрочем, и следовало ожидать, требования выплатить компенсации родственникам тех офицеров, которые находились в советских лагерях и пропали без вести. Суммы называют самые безумные, вплоть до цифр в 100 миллиардов евро! Россиянские власти и рассейские патриоты вяло огрызаются, но во всем уступают ляхам.
Мне лично глубоко фиолетово, кто расстрелял этих поляков под Смоленском. Даже если предположить, что тех офицеров действительно расстреляли сотрудники НКВД, то нельзя забывать, что примерно в то же самое время, летом 1940 года, когда Франция официально вышла из войны с Германией, англичане, опасаясь, что французский флот достанется немцам, атаковали корабли, стоявшие в Мерс-Эль-Кебире. Французы видели английские бомбардировщики, но не подумали, что это нападение союзников. Англичане же пустили французский флот на дно, уничтожив более тысячи французских моряков. Это, конечно, был весьма досадный эпизод войны, но во Франции никто ведь не вопит об этом и не требует от Англии на этом основании каяться в содеянном и, тем более, не вымогает за это деньги. В таком случае, ликвидация офицеров Польши, эмигрантское правительство которой объявило в ноябре 1939 году войну Советскому Союзу, было не менее оправданным, чем действия англичан в Мерс-Эль-Кебире. Конечно, расстреливать пленных не есть хорошо, но на войне как на войне. Впрочем, уже сам факт польской истерики по поводу Катыни едва ли не главное доказательство того, что в Варшаве знают, что пленных поляков в Катыни расстреляли немцы - чует кошка, чье мясо съела!
Но вообще, не слишком ли много внимания уделять этим катынским пленникам, ведь это были трусливо сдавшиеся офицеры разгромленной армии, которую бросили и правительство, и командование. Если это элита польского общества, то что тогда представляло собой это самое общество? Нет, я более высокого мнения о поляках как нации.
В самом деле, в польской истории был эпизод, когда военные страны предпочли отдать жизнь, но сохранив верность присяге и воинскому долгу. Речь идет о семи польских генералах, погибших за верность присяге во время мятежа в Варшаве 17 ноября 1830 года, ставшего началом очередной польской войны против России.
Причины войны 1830 года крылись не только в довоенных событиях. На чисто политические и военные обстоятельства наложили тяжелый отпечаток последствия русско-польских отношений минувших веков, позиция католицизма в отношении православной России, и, наконец, специфика польского менталитета. Поразительной особенностью поляков не только того времени, но и современности, можно считать граничащее с патологией стремление захватить земли на востоке. Даже когда Польша бывала восстановлена в своих этнических границах, польские лидеры немедленно превращали земли собственно Польши в плацдарм для вторжение в Россию. И предыстория 1830 года не составляет исключения.
Польша была разделена в три приема в конце ХVIII века, причем Россия при разделе вернула себе лишь исконные земли Малой и Белой Руси. Показательно, когда польские деятели в 1795 году, когда Речь Посполитая прекратила существование, предлагали Екатерине II принять титул королевы Польши. Но российская императрица отвечала: «При разделе я не получила ни пяди польской земли. Я получила то, что сами поляки не переставали называть Червонной Русью... Не получив ни пяди польской земли, я не могу принять и титул королевы польской».
Собственно Польша, доставшаяся Австрии и Пруссии, была восстановлена Наполеоном в 1807 году в своих этнических границах в виде Герцогства Варшавского. Французский император использовал восстание поляков в тылу германских государств, и подарил Польше относительную независимость. Но ведь Наполеону пришлось иметь дело с поляками. Иметь государство, ограниченное лишь этническими границами расселения польской нации, было для надменных шляхтичей оскорблением. Чуть ли не смыслом существования Герцогства Варшавского стала подготовка похода в Россию с целью возвращения «Забранного края» (так стали поляки называть западные губернии России, входившие ранее, до начала разделов в 1772 году, в состав Речи Посполитой). Разумеется, все это вполне устраивало Наполеона. Он понимал, что поляки будут ему верны, надеясь с помощью его «великой армии» отобрать у России прежние восточные «крейсы» (окраины).
И в июне 1812 года, начиная вторжение в Россию, в приказе по армии по случаю начала войны, Наполеон объявил: «Вторая польская война началась»! (Первой польской войной Наполеон называл войну 1806-1807 гг. против Пруссии и России, закончившуюся Тильзитским миром).
Чем закончилась война 1812 года, навсегда вошедшая в историю как Отечественная, а не ни какая-то «польская», хорошо известно. Но Россия проявила невиданную милость к поверженному союзнику своего главного врага. На территории большей части прежнего Герцогства Варшавского было создано Царство (или, как называли его поляки, Королевство) Польское. Это было независимое государство, имевшее свою конституцию, армию, и все прочие атрибуты государственности. Единственное, что связывало Царство с Россией, была личная уния - самодержавный император Всероссийский был по совместительству конституционным Царем Польским. В качестве Наместника русского императора в Варшаве пребывал Великий Князь Константин Павлович.
Показательно, что в армии Царства Польского были восстановлены в чинах все пожелавшие продолжить службу бывшие генералы и офицеры польских частей армии Наполеона. В польской армии сохранялись мундиры, знамена, наименования частей, воинские звания и награды, существовавшие ранее в Речи Посполитой и Герцогства Варшавского. При этом никому из военных Царства Польского не был закрыт путь для карьеры в императорской российской армии. И большинство военных Царства Польского ценили это и служили честно.
Но польские магнаты и шляхты не ценили эти благодеяния. И причина заключалась не в том, что польской национальной гордости было неприятно иметь монархом иноземца. В конце концов, более 400 лет Польшей правили чужеземные династии - литовские Ягеллоны, шведские Ваза, саксонские Веттины. Нет, главная причина недовольства польской знати заключалась в том, что «Забранный край» оставался в Российской империи. И именно борьба за Белоруссию и Правобережную Украину и составляла суть всех польских претензий.
Польские деятели установили контакты с тайными обществами декабристов. И опять единственное, что требовали поляки от декабристов в обмен на помощь - получить «Забранный край». Но декабризм был раздавлен 14 декабря 1825 года, и полякам пришлось искать новые пути.
Как в Царстве Польском, так и в западных губерниях России, началось бурное формирование польских заговорщицких организаций, ставящих целью воссоздание Польши в границах 1772 года. В Царстве Польском эта деятельность значительно облегчалась тем, что Наместник Константин Павлович, женатый на польке и симпатизировавший польской аристократии, отличавшийся бурным темпераментом, но при этом отходчивый и доверчивый, оказался не на высоте своего положения. Константин игнорировал многочисленные донесения о готовящемся бунте в польских войсках и о готовности поляков начать войну с Россией для расширения территории на востоке.
Между тем, в 1830 году во Франции после очередной революции, была свергнута династия Бурбонов. Одновременно революция вспыхнула в Бельгии. Мятежные бельгийцы отделились от королевства Нидерландов, которым принадлежала Бельгия по результатам Венского конгресса. Эти события означали нарушение всего устройства Европы, установленного Венским конгрессом. В воздухе запахло большой войной. Николай I, родная сестра которого, Великая княгиня Анна Павловна, была замужем за нидерландским наследным принцем, воспринял бельгийскую революцию не только как прецедент изменения европейских границ, но и как личное оскорбление. Польская армия получила приказ готовиться к походу в Бельгию. Русская армия только что закончила войну с турками 1828-29 гг., и в основном находилась еще на Дунае, а большая часть вооруженных сил империи была расквартирована во внутренних губерниях. В этот момент поляки решили - теперь или никогда!
17 ноября отряд заговорщиков напал на Бельведерский дворец (варшавскую резиденцию Наместника). Правда, сам Наместник сумел укрыться, погибли несколько придворных чинов. Одновременно мятежники овладели арсеналом и призвали варшавян к восстанию. Впрочем, население города первоначально не поддержало мятежников. Но начинается переход армейских частей на сторону мятежников. А как же офицеры, давшие присягу императору Всероссийскому и одновременно королю польскому Николаю I? Многие из них, в том числе семеро в генеральских чинах, предпочли смерть бесчестию. Вот их имена:
Мауриций Гауке
Станислав Потоцкий
Юзеф Новицкий
Игнатий Блюмер
Станислав Трмбицкий
Томаш-Ян Сементковский
Филипп Мецишевский
Все они были разными людьми. Гауке сражался во всех войнах против России с 1792 по 1814 года в рядах польской, а затем наполеоновской армий. Потоцкий, напротив, сражался в русской армии. Но все они знали, что такое присяга. Погибли вместе с ними десятки польских офицеров более низких чинов, а также и многие гражданские поляки, пытавшиеся было напомнить о святости присяги охваченным революционным энтузиазмом мятежникам.
Сравните это с теми «маршалами» и «генералами» Польши 1939 года, что трусливо бежали за границу, как только стало ясно, что война с гитлеровской Германией отличается от карательной экспедиции в западной Белоруссии. Сравните это с теми существами, носившими офицерские погоны, которые предпочли сдаться первым же иноземным солдатам, будь то немцы, или красноармейцы. То, что их расстреляли немцы, как ни странно, только спасло их посмертную репутацию.
Но хватит про катынских трусов. Давайте помянем тех семерых, которые выполняли долг до конца. Они были воплощением лучших качеств польской нации. И, стало быть, еще Польска не згинела!.
Иллюстрация: Памятник семи генералам, установленный в Варшаве в 1841 году. Уничтожен в 1917 году.
