Солженицын был прав и ошибался

В чем оказался прав Александр Исаевич в своем предвидении будущего России в 1990 году, и в чем ошибся?

Во многом оказался он прав - и прежде всего в своих опасениях. Предупредил он об опасности разделения славянских народов (предложенного им Российского Союза так и нет, а есть непонятно что с Белоруссией и перетягивание капиталов с Украиной); указал на вторичность политики и права относительно реальных нравов («Если в самих людях нет справедливости и честности, то это проявится при любом строе» - именно это и происходит у нас сейчас); подчеркнул, что «при демократии неизбежна концентрация власти у людей с большими деньгами» (сколько у нас миллионеров в правительстве и Думе? А по числу миллиардеров мы вышли на второе место в мире, и это за год «кризиса»!); наконец, он призвал к личной и общественной аскезе («Устойчивое общество может быть достигнуто не на равенстве сопротивлений, но на сознательном самоограничении» («Ау, Роман Аркадьевич, как себя чувствует новая яхта?»). А в России пожары, и растут цены на гречку, и народ по-прежнему вымирает со скоростью около миллиона в год... Сбережение народа - это тоже формула Александра Исаевича, правда, со ссылкой на Петра Шувалова, предлагавшего такой проект Елизавете Петровне ещё в 1754 году...

Итак, резонно беспокоился автор «Архипелага ГУЛАГа» на рубеже 90-х. И поразительно точно всё сбылось - и даже по самому плохому варианту. Может, чего-то всё же не договорил (не доглядел) Александр Исаевич, какого-то самого главного предупреждения не сделал? Я даже знаю, какого: не предусмотрел он в своей программе реальной защиты от той самой «аристократии денег», против которой, по его же собственным словам, бессильны любые демократии и законы. И как тут не вспомнить, что Россия-СССР предстает в творчестве А.И.Солженицына как один большой лагерь (зона), откуда нет выхода, кроме небытия. На этой идее, по сути, строится вся художественно-мировоззренческая концепция писателя, начиная с романа «В круге первом», один из героев которого - лагерный дворник Спиридон - разрешает бросить атомную бомбу на сталинскую Москву...

Вот тут-то и зарыта собака. В русском коммунизме - вопреки марксистскому материализму - была в свое время сделана попытка построить жизнь не на власти денег, а на власти общенародной идеи, в которой с течением времени всё отчетливее проступали православные черты. При всей чудовищности своих методов, русский коммунизм («идолище поганое», как выражаются некоторые патриотические писатели по поводу мумии Ульянова-Ленина на Красной площади) не был привезен тем же Лениным в апреле 1917 года в пломбированном вагоне (и в котором действительно не было ни одного русского человека), а возник в коллективном подсознании России как светская ипостась народного желания жизни по правде. Напомню в этой связи, что на выборах 1917 года в Учредительное собрание более 80% голосов получили социалистические партии, причем в крупных городах победили не эсеры, а большевики. А.И.Солженицын не простил народу этого греха. Солженицынский «Архипелаг» не хуже атомной бомбы ударил по совдепии, но вместе с ней подкосил и Россию...

Вся тайна советской России (России в форме СССР) как раз и заключается в том, что православный крест прорастал в ней сквозь марксистский материалистический миф, и сквозь решетки «архипелага». Если в советской сверхдержаве было всего несколько бронированных «членовозов» для членов ЦК, то сейчас их тысячи в одной банкирской Москве, и ездят они по встречке. На заре «перестройки» либералы с ума сходили по поводу госдач верхушки партии, а сегодня вся Россия разделена на охраняемую «элитную» территорию со своей экономикой и прислугой (одна Рублевка чего стоит), и 80% остального народца, которому подарено пиво, попса и футбол. Одна время казалось, что В.В.Путину удалось поставить «темное золото» на место, однако сегодня по этому поводу возникли большие сомнения. В Советском Союзе народ и партия, что ни говори, жили в одном социокультурном пространстве - в обустроенной «демократами» России народ и правящий слой обитают на разных планетах. Все это не отменяет ужасов насильственного коммунизма - это означает, что прошлое и настоящее надо брать в полном объеме.

В своей книге «Великая Россия» (2007) я писал о том, что единственной защитой от «желтого колеса» для нашей страны может служить власть православно-патриотической элиты. Демократия, по слову В.В.Розанова, это способ, при помощи которого организованное меньшинство управляет неорганизованным большинством: все дело в том, во имя чего (или кого) управляет. Если называть вещи своими именами, нашей стране в ХХI веке нужен своего рода монархо-социализм, где верховная власть принадлежала бы президенту-харизматику, опирающемуся на духовный авторитет православной Церкви и умеющему поставить национальную волю выше интересов плутократии. И здесь в программе Солженицына я нахожу поддержку, но с двумя оговорками: необходимо отбросить как тотальный антисоветизм, так и либерально-демократическую утопию. Советская власть была превращенной формой русской идеи («живи не так, как хочется, а так, как Бог велит»), по сути отделившей русский народ от сферы антихристианской капиталократии. Нынешняя РФ представляет собой её полное и циничное торжество. Неудивительно, что до 90% современной телеаудитории голосует фактически за СССР (ср. результаты телевизионного «Суда времени» летом 2010 г), а посадивший капитана Солженицына в лагерь генералиссимус Сталин едва не занял первое место на выборах «имени России» (2007). Наиболее значимая часть программы Солженицына обязана своей силой религиозному ядру нашей цивилизации, с позиций которого он выступает именно как русский православный мыслитель. Однако не получается «земская» Россия (и тем более Святая Русь) со спекулятивным капиталом и буржуазным парламентом во главе - получается компрадорская «семибанкирщина», власть денег, причем чужих, «зеленых» денег.

Люди с таким влиянием на судьбу страны и мира, как у Солженицына, рождаются раз в столетие. Подобно многим другим своим современникам - разрушителям Советского Союза, Солженицын вовсе не в восторге от того, что из этого получилось (и от ельцинского ордена отказался). Что касается его мысли, его собственно интеллектуальной программы, то она не во всем удачна и не всегда самостоятельна. На Солженицыне сошлись, символически перекрестились величие и грехи русского назначения и русской судьбы. Россия в 1917 году малодушно отреклась от царя и «заболела» коммунизмом, однако потом «русифицировала» его до масштабов мировой империи, но не удержала этой идеологической тяжести, и рухнула в обвал. На каждый из этих поворотов отзывался Солженицын своим талантом романиста и своими посильными размышлениями. Непреходящая заслуга автора «Архипелага» состоит в разрушении ложной идеологии, однако при этом не следует забывать, что альтернативой ей может оказаться (и в значительной мере уже оказался) ещё худший террор - диктатура мирового золота. Тогда и получается обвал - метили в коммунизм, а попали в Россию.

Александр Казин, доктор философских наук, профессор (СПб)

Впервые опубликовано в «Литературной газете», 22.9.2010.