Кое-что о папе, Тейяре де Шардене и обезьяне

После того, как автор этих строк в прошлой публикации «Бенедикт XVI - поклонник вудуизма?» сравнил речь «Обезьяна из Хроник Нарнии» с высказываниями папы Бенедикта XVI, ему на некоторое время стало совестно: имеет ли он право на такие сопоставления относительно главы Римо-Католической Церкви, уважаемого богослова и т.д.? Однако, угрызения совести исчезли при столкновении с обезьяньей мордой в другом творении Иозефа Ратцингера - «Введение в христианство»[1]. Искреннее удивление вызвали те строки, где папа выражает свою солидарность с эволюционными теориями в их радикальном варианте - в исполнении Тейяра де Шардена. Более того, эволюционную теорию папа пытается вписать в историю спасения:

«Рубикон становления человека впервые перейден на стадии - от животного к Логосу, от простой жизни к Духу. Из «глины» возник человек в то мгновение, когда одно существо просто перестало существовать, вышло за рамки существования и утоления потребностей, открылось навстречу целому. Однако, этот переход, с которым в этот мир входит Логос, понимание, дух, завершен лишь тогда, когда Сам Логос - Творческий смысл в его полноте и человек взаимно проникают друг в друга»[2].

Итак, папа Бенедикт XVI признает эволюционное учение о том, что некогда человек был животным, обезьяной, но затем в результате некоего перехода «одухотворилось», «открылось навстречу целому». Что нас, православных, в этой схеме не устраивает? Многое.

Во-первых, даже с чисто научной точки зрения эволюционная теория представляется недоказанной. Прежде всего, господа эволюционисты, представьте-ка нам живого питекантропа, или синантропа, или австралопитека, или гейдельбергского человека, или хотя бы их полные скелеты. Теория эволюции скорее напоминает квазирелигиозный догмат материалистической антирелигии, чем нормальную научную теорию, основанную на опыте, на фактах. Она зародилась раньше своей эмпирической базы и для ее доказательства ее творцы не побрезговали прибегнуть к целому ряду натяжек, обманов и фальсификатов. Так, первооткрыватель питекантропа Дюбуа уже в конце жизни признался, что нашел крышку обезьяньего черепа в 15 метрах от человеческого бедра, из которого он и составил своего обезьяночеловека. Как в конструкторе «Сделай сам». Или, например, история о том, как сделали эоантропа, или питлдаунского человека - взяли свежую обезьянью челюсть, подкрасили и приставили к черепу древнего человека. Десятки диссертаций и сотни статей были написаны по этой фальшивке, пока обман не вскрылся. Но, увы, о ней предпочли особо не возвещать «граду и миру». Очень темная история с синантропом: есть свидетельства, что первоначально среди находок костей обезьяночеловека находились человеческие черепа, которые затем таинственно исчезли[3]. Или, например, человек из Небраски - его восстановили по зубу, который, как оказалось, принадлежал... дикой свинье, до сих пор мирно проживающей в Парагвае. Известна также история о том, как биолог Эрнст Геккель подделал рисунки человеческих эмбрионов, представив нарождающиеся конечности в виде рыбьих жабр и изобразив переход человека от рыбы к человеку на эмбриональном уровне. На самом деле, как установили эмбриологи ХIX в, ничего подобного не происходит, а генетические и эмбриологические исследования ХХ-ХХI в. показывают, что человек является человеком на всех стадиях своего эмбрионального становления. Но фальшивые филогенетические ряды Геккеля до сих пор красуются во всех школьных учебниках. С другой стороны были проигнорированы находки, опровергающие эволюционную теорию - человеческие скелеты рядом с окаменелостями динозавра, отпечатки человеческих ступней рядом со следами динозавров, молоток в слоях мезозойского периода и т.д. До сих пор т.н. «академическая наука» (на самом деле - воинствующее материалистическое лобби) либо хранит об этом молчание, либо отделывается невнятными объяснениями. Оно и понятно: сколько карьер будет поломано, если эта теория окажется блефом!

Но оставим в стороне науку, тем более, что она, в конечном счете, неспособна отвечать на последние вопросы. Палеонтология по определению неспособна дать ответ о творении мира и о первоначальном состоянии твари. Поясню. Из Священного Писания мы знаем, что Бог все сотворил «добро зело» - хорошо весьма. Из Откровения нам известно, что Бог насадил рай и поселил там человека. Мы также знаем, что Бог создал землю «для жительства», а человека - для жизни и бессмертия и поселил его рядом с Древом Жизни. Между тем, палеонтология - наука о костных останках, зачастую изломанных и размолотых в чудовищных катастрофах, по определению представляет историю смерти и разрушения. Она в силу самой своей сути неспособна фиксировать жизнь в ее полноте, но скорее - смерть. А, как говорит Иисус сын Сирахов, «смерти Бог не сотворил, но завистью диавола вошла смерть в мир». Следовательно, палеонтология дает нам опыт уже иного мира, падшего и тленного, а не первозданного, не того, о котором сказано «добро зело», где лев пасся с ягненком, а человек называл имена зверям.

Что нас в эволюционной теории не устраивает с духовной, церковной точки зрения? Прежде всего - антропология (учение о человеке) и амартология (учение о грехе).

Церковь отвергла ересь антропоморфитов[4], учивших о том, что человеческое тело само по себе являет образ Божий и тем не менее, она относится к нему как к некоей святыне. «Господа Бога святите в телах ваших» (1 Петр 3, 15) - учит нас св. апостол Петр. «Бегайте блуда, всякий грех, который сотворит человек - вне тела, а блудник грешит против своего тела» (1 Кор.6, 18) - взывает св. апостол Павел. Созидайте из себя храм духовный». Эти слова относятся не только к душе, но и телу. Отношение к телу, как к святыне, мы ощущаем практически во всей богослужебной жизни Церкви: нас помазывают освященным елеем, тело покойного («честные мощи» по определению Требника) кадят, пред ним ставят свечи, наконец мы причащаемся Самого Пречистого Тела и Честныя Крови. Что же получается в результате принятия эволюционной схемы?

То, что в первозданной основе этой святыни присутствует животная похоть, обезьянья разнузданность, жестокая борьба за существование и каннибализм. Да-да, не удивляйтесь, достопочтенный читатель. Согласно мнению Тейяра де Шардена, обезьяночеловеки синантропы поедали друг друга, питаясь мозгом своих собратьев[5]. Именно так он интерпретировал свои находки - разбитые черепа синантропов (на самом деле - просто обезьян), но об этом - после. Следовательно, в основу творения человека изначально полагается грех, смерть и разрушение.. И более того, все это наследуется и передается последующим поколениям. Из этого по необходимости следует вывод, что св. пророк Моисей говорил неправду о сотворении мира и человека: «И увидел Бог, что это хорошо». Следовательно, никакого грехопадения и смерти в результате не было: все было естественно. Адам умер, потому что не мог не умереть: смертность была заложена в поколениях его свирепых обезьяноподобных предков. Между тем, отцы Церкви особо акцентировали то, что для сотворения человека Бог взял вещество от чистой девственной земли, подобно тому как впоследствии Он воплотился от пречистой Приснодевы Марии. Вот что в частности пишет Блаженный Августин: «Лицом земли, то есть достоинством земли по праву называется Мать Господа, Дева Мария. Оросил же Ее Дух Святой, обозначаемый в Евангелиях именем «источника и воды». То же, что человек был создан из праха и поселен в раю, дабы возделывать и хранить его, означает, что он должен был пребывать в воле Отца, исполняя ее и покорствуя ей»[6].

            Второй не менее важный момент: в этом высказывании не видно даже Божественного действия по вдыханию души в человека. Это животное существо «открывается целому». Возникает законный вопрос: так что же, оно делает это самостоятельно, без всякого Божественного вмешательства, «самоэволюционирует»?

Но если это так, то это пантеизм, или доктрина «самообоживания» твари. К сожалению, текст папы подтверждает самые печальные ожидания. Папа Бенедикт XVI c большим сочувствием цитирует обильные пассажи из Тейяра де Шардена и солидаризиуется с его позицией: «Послушаем его самого! «Человеческая монада лишь тогда может полностью стать сама собой, если перестанет быть сама в себе». За всем этим стоит идея о том, что в космосе, наряду с порядком бесконечно малого и бесконечно большого сушествует и третий порядок, определяющий собственный курс эволюции: порядок бесконечно сложного. Он составляет цель восходящего процесса становления, который достигает своего первого пика в возникновении человека...»

Вкратце ознакомим читателя с положениями теории Тейяра де Шардена[7].

Тейяр де Шарден называл свою работу феноменологией. Он пытается исходить из наблюдаемых феноменов природы, и в качестве главного из них он выдвигает «закон сложности/сознания». Согласно нему, в материи существует внутреннее стремление организовывать себя в более сложных структурах, что позволяет достичь высших уровней сознания. Чем более сложной является материя, тем более сознательной. По мнению Тейяра де Шардена, это лучший способ описания эволюции жизни на земле, нежели чем предложенное Гербертом Спенсером выживание сильнейшего. Вселенная, по мнению Тейяра, стремится к высшему сознанию, и в этом стремлении организовывает себя в более сложные структуры. Переходя с уровней геосферы и биосферы, этот закон начинает работать в ноосфере. Тейяр утверждал, что даже если человечество возникло 200000 лет назад, закон сложности/сознания действует на еще более высоком уровне. Сознание во вселенной продолжает подниматься в сложном порядке и унификации человечества на земле. В конечном счете, человеческое сообщество приходит в точку Омега, где сливается индивидуальное и социальное, духовное и природное и торжествует сознание во всей его полноте.

            В схеме Тейяра есть свой положительный момент: она опровергает представление Спенсера-Дарвина о борьбе за существование и выживании сильнейшего. К сожалению его перекрывают отрицательные факторы. Первый - Тейяр не принимает факта грехопадения и в его схеме мы видим наивный триумфализм - от простого к сложному, без препон и отклонений. Второй, гораздо более серьезный - мир у него не творится, а самосовершенствуется, благодаря некоей «умной энергии», находящейся внутри него, самостоятельно движется от точки Альфа до точки Омега. Это - явно пантеистическая схема, своего рода перевернутый неоплатонизм, только в нем Единое-сознание угасало в глубинах материи, а здесь наоборот, материя становится сама по себе все более сознательным и в конце концом сама становится единым. В этой схеме места для Творца просто нет.

Понятно, почему при жизни Тейяру было запрещено публиковать свои философско-богословские сочинения. Такие ведущие католические мыслители как Жак Маритен, Этьен Жильсон и Дитрих фон Гильдебрант относились к его мировоззрению однозначно критически. В то же время определенную снисходительность к воззрениям Тейяра проявил Анри де Любак, она объяснима тем, что в 1950-е годы сам де Любак был подвергнут подобным мерам запрета, что и Тейяр. Вполне богословски обоснованным было суждение Священной Канцелярии 1962 г. в отношении его работ: «Вышеотмеченные работы обладают такой двусмысленностью и в самом деле даже серьезными ошибками, что действуют противно католическому учению... По этой причине почтеннейшие и честные отцы Священной Канцелярии увещевают всех ординариев, а также руководителей религиозных институций, ректоров семинарий и президентов университетов эффективно защищать умы, особенно молодых людей, против опасностей, представленных в работах о. Тейяра де Шардена и его последователей».

Опасность работ Тейяра де Шардена не только в их теоретическом, но и практическом аспекте. Во многом он ответственен за утверждение эволюционной теории. По мнению некоторых исследователей, он причастен к изготовлению такого фальсификата, как Питлдаунский человек[8], а также утаиванию ряда находок в Китае и их ложной интерпретации, которая привела к появлению синантропа. Судя по всему, в Китае Тейяр де Шарден столкнулся с остатками поселения древнего человека, который питался мозгом обезьян. По-видимому, Тейяр утаил человеческие черепа и человеческие кости, а обломками обезьяньих черепов выдал за остатки обезьяночеловека. Так получился фальсификат под названием «синантроп»

И на этом фоне суждения кардинала Иозефа Ратцингера в 1968 г. были ничем иным, как ударом в спину и своим коллегам-богословам и Священной Канцелярии. Примечательно, что и в последнем издании своих работ за 2000 г. он не пересмотрел своих суждений и не отмежевался от них. Соответственно их с полным основанием можно считать взглядами нынешнего понтифика.

            В завершение считаем своим долгом ознакомить читателей со свидетельствами новомучеников и исповедников российских о эволюции и дарвинизме[9].

Например, преподобномученику Варлааму (Никольскому) (†1937) во время допроса следователь задал такой вопрос: «Вы среди детей-школьников пытались вести религиозную пропаганду? В частности, говорили о том, что в школах неверно объясняют происхождение человека?» На что святой отец ответил: «В прошлом году я проходил мимо школы, и ко мне обратился ученик школы с вопросом, откуда произошел человек, сказав, что учитель говорил на уроке о том, что человек произошел от обезьяны, и спросил меня, как я считаю, а я на это ответил ему, что от Бога»[10].

В то же самое время другой светильник Христовой веры, священномученик Николай (Покровский) (†1937) также на допросе говорил: «Я человек религиозный, никогда не отказывался и не откажусь от своих убеждений, несмотря на то, что религия с наукой расходятся. Взять вопрос хотя бы о происхождении человека: я доказываю верующим и убеждён в том, что человека создал Бог, наука же говорит обратное»[11].

Преподобноисповедник Гавриил (Игошкин) (†1959) во время допроса на обвинение в том, что он игнорирует науку, ответил: «Это неправда, науку я люблю и всю жизнь учусь и другим советую учиться, ибо учение - свет, а неучение - тьма... [Но] о сотворении на земле жизни и человека я говорил, как написано в Святом Писании, по-другому и не мог сказать»[12].

В то же самое время свидетель, сидевший в одной камере вместе со священномучеником Павлом (Андреевым) (†1937) рассказывал, как «священник Андреев... говорил, что советская власть проповедует учение Дарвина, что человек произошел от обезьяны, а это кощунство и ложь»[13].

Вдумаемся. Наши новомученики под страхом смерти, перед расстрелом, с наганом у виска не отрекались от библейского святоотеческого учения о творении человека. А преемник св. апостола Петра, обязанный ex cathedra (с кафедры) свидетельствовать истину в любых условиях прогибается перед духом времени, перед весьма несовершенной (а временами и фальсифицированной) наукой, перед безбожниками и материалистами. И возникает законный вопрос: кого мы больше должны слушать - наших новомучеников или иноверного и маловерного папу Римского? И другой вопрос: а может ли он быть нам надежным союзником по свидетельству перед внешним миром, если он двоит истину, послушно следует за квази-теософом Тейаром де Шарденом и боится лукавого духа времени сего?

[1] Иозеф Ратцингер. Введение в христианство. М, 2006. С. 193

 [2] Там же. С. 195