Прочитала статью о.Александра Новопашина «Компрачикосы наших дней» и задумалась. Не над его словами - над рассказами моего сына-подростка о том, что происходит в его классе - обычном классе обычной общеобразовательной школы. Причем далеко не худшей.
Все, написанное ниже, думаю, есть «информация к размышлению» для многих - психологов, публицистов, филологов, священнослужителей - не только православных, - просто взрослых, имеющих детей. Задумаемся вместе и вместе будем искать выход из создавшегося положения.
Известно, что подростки не афишируют перед взрослыми особенности своей внутренней жизни и межличностных отношений. Мы, взрослые, видим лишь обертку, иногда - то, что скрыто под оберткой, но начинку мы видеть не можем - только лишь в том случае, если подросток доверяет настолько, что позволит себе открыть душу чужому. (Я не говорю о специалистах-«душеведах», то бишь психологах, речь идет об обычных взрослых). Особенно ревностно школьники охраняют свои тайны от глаз и ушей учителей, зная, что те могут, в случае несоответствия установленным правилам поведения, рассказать о поступках детей их родителям.
Итак, что же оказывается скрытым от взора педагогов? Возможно, это еще не известно широкой публике и, в том числе, уважаемому отцу Александру, но с полным основанием могу утверждать: латентный гомосексуализм уже давно не только не гость, он - полноправный хозяин в наших школах. Правда, с одной оговоркой - среди 5-6-7-х классов он существует пока лишь «теоретически». Но база для «практического» опыта подготовлена вполне солидная.
Остается неясным, откуда мальчики в 10-12-13 лет имеют такие обширные познания в этой области: Интернет ли тому виной, или игры на сотовом телефоне («Ява-Халява» особенно отличается склонностью предоставлять широкий набор игр порнографического и гомосексуального плана). Или ТВ развращает наше подрастающее поколение, или радио (особенно радио-FM с его сомнительными шутками)? Так или иначе, вместо интереса к девочкам (а иногда и вместе с этим) ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО подростков проявляет интерес к гомосексуализму. Причем интерес этот сродни интересу к запретному плоду: чем больше информации вокруг о «сексуальных меньшинствах», «нетрадиционной ориентации» и т.д., чем больше идет споров типа «можно-нельзя», «хорошо-плохо», тем большее любопытство вызывает эта тема. Настолько, что подростки в своих действиях во время игр имитируют гомосексуальный половой акт.
(Недавно в одной из школ на уроке технологии (труда, по-старому) учитель предложил школьникам изготовить что-либо по своему проекту. В ответ на это половина мальчишек решила выпилить «самотыки».)
Теперь о словах. Меня, как человека, любящего родную речь и восхищающегося ее богатством, это угнетает сильнее всего.
Масса слов русского языка в речи подростков оказалась под запретом. Прилагательное «голубой» теперь воспринимается только как существительное. Выражение «голубое небо» вызывает гомерический хохот. Глагол «иметь» приобрел грязный смысл, особенно с приставкой «по». Тот же - мерзкий - смысл у «сосать», «соска» и т.д. Перечень слов и выражений, воспринимаемых детьми однозначно с неприличным смыслом, множится с каждым днем. Такое впечатление, что скоро он увеличится настолько, что их запас для нормального общения сократится до минимума. Самое же печальное, что и слово «друг» попало в этот «черный список». У девочек оно означает «парень, который мне нравится, или с которым я хочу вступить (вступила) в сексуальные отношения», но это еще не самое страшное. Беда в том, что теперь для мальчиков друг - это партнер по гомосексуальному контакту. А теперь представьте себе реакцию «озабоченного» в этом смысле (пусть даже «теоретически») подростка на вполне обычную фразу: «Я хочу иметь друга». Или на пословицу: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». Ну как? Страшно? Вот и мне тоже страшно слушать рассказы сына о том, что в их среде ныне считается нормой. Причем не подумайте, что так - в отдельно взятой школе. Нет! У сына довольно широкий круг общения, и везде одно и то же.
У меня такое впечатление, что, пока мы говорим, говорим, говорим, те, кто хотел ввести в школах секспросвет, уже его ввели. Как говорится, не мытьем, так катаньем: не напрямую, так через субкультуру, через игры - через то, что нашим детям интересно. Воздействие при этом идет непосредственно на душу и сознание, минуя наши «кордоны», поскольку не будут же родители шпионить за детьми, следить, в какие игры, к примеру, те играют на личном сотовом телефоне - а сегодня практически у каждого ребенка имеется свой телефон. Не будут подсматривать, какие SMS приходят - а только в Новосибирске на Новый год практически все абоненты МТС получили «доброе поздравление от друга» со ссылкой на порносайт. Тотальный контроль невозможен - и на этом, я думаю, и строится план желающих контролировать детское сознание. По наблюдениям сына, еще два года назад такого гомосексуального разгула в школе не было. Правда, тогда он был еще мал, но летом прошлого года с удивлением убедился в том, что в санатории, где он отдыхал, «все были помешаны на ЭТОМ», даже 8-ми(!) летние мальчишки.
В этой связи мне пришла в голову одна мысль: не является ли вот это неопределенное положение с «принятием-неприятием» системы ювенальной юстиции и периодическими скандалами вокруг нарушения прав детей, жестоким отношениям к ним и тому подобного в отдельных СМИ некоей «дымовой завесой» - тактической уловкой врага, создающего видимость боя на одном участке фронта, чтобы незаметно войти в тыл с другого? Если непредвзято посмотреть на «подбрасываемую» информацию, то все это очень напоминает специально, через определенные промежутки времени, организованную кампанию по отвлечению внимания. Нас провоцируют на выступления по какому-то одному поводу, а в это время нашим детям спокойно и практически открыто, без опаски, подсовывают яд в оболочке игры ли, SMS-сообщения ли, чего другого - и мы, родители, занятые борьбой с той же ювенальной юстицией, не успеваем предупредить нападения на наших детей с другой стороны и проигрываем, проигрываем, проигрываем...
