От редакции. Начинаем публикацию книги докторов философских наук С.В.Лебедева и Г.В.Стельмашука "Белорусский феномен". Перед вами первая глава этого труда.
Введение
На северо-востоке Европы или на западе исторической России расположена Белоруссия - мирная, тихая, процветающая республика. Единственная из всех "постсоветских государств", не испытавшая войн, терроризма, государственных переворотов, этнической дискриминации части собственных граждан, Белоруссия выглядит каким-то странным феноменом среди всех прежних советских республик. Добавим к этому также и то обстоятельство, что Белоруссия имеет единственную работающую экономику на всем пресловутом "постсоветском пространстве". И вот что знаменательно - в отличие от тех "государств" прежнего СССР, что живут только за счет выкачивания сырья, использования портов и проедания советского наследства, Белоруссия продолжает развивать высокие технологии.
Но подлинным феноменом Белоруссии может считаться то обстоятельство, что народ республики со всем присущим белорусам упорством стремится к воссоединению с Российской Федерацией. (Не будем называть РФ Россией, ведь она только часть, пусть и самая большая, исторической России, включавшей в себя Великую, Малую и Белую Русь). В Москве, Петербурге, да еще в ряде других мест Российской Федерации среди не только "бизнесменов", политиков и либеральной интеллигенции, но и "широких масс" популярность получили идеи пресловутого "европейского выбора", вхождения в некую "семью цивилизованных стран". В результате проявляется полнейшее пренебрежение не только к отпавшим российским территориям, но нет и желания сохранять территориальную целостность "Эрефии". На Украине (не будем употреблять сочиненный самостийниками новояз, и говорить "в Украине") русофобия владеет умами многих украинцев. Особенно славится этим западная Украина (при том, что местные жители, тысячу лет называвшие себя русинами, были только в 1904 году переименованы австро-венгерскими властями в "украинцев").
Белоруссия, однако, счастливо отличается отсутствием воинствующего местечково-хуторского русофобского самостийничества. Белорусы во многом больше русские, чем великороссы. Можно сказать, что суть "белорусскости" - это общерусский патриотизм. Беларусь на сегодня - это освобожденная территория исторической России.
Как же стал возможен такой феномен в наше время предательства, трусости и воровства? Почему же Белоруссия идет не в ногу с прежними братским народами бывшего СССР и всего социалистического лагеря? Почему белорусы не подчиняются дяде Сэму, не хотят служить мировой элите ни в качестве рабсилы, ни пушечного мяса? Для того, чтобы выяснить, как стал возможен белорусский феномен, необходимо заглянуть в прошлое. В конце концов, как говорили древние римляне, история есть учитель жизни.
Данная книга вовсе не является академическим томом по истории Белоруссии. Автор ставил перед собой скоромную цель - дать серию кратких очерков, посвященных белорусскому историческому пути и самосознанию, благодаря которым и сложился феномен Белоруссии. Насколько это удалось, предоставляем судить читателю.
Исконная Русь
Однако перед тем, как приступить к изложению исторического пути Белой Руси, необходимо сделать несколько предварительных замечаний.
Мы живем во время торжества "пиара" и рекламы. С помощью СМИ создаются не только репутации политиков или деятелей искусства, но изобретается история, и даже создаются "нации". Кто еще 20 лет тому назад мог догадаться, что в Европе возникнет "нация" боснийских мусульман? (И ведь даже названия еще для них не придумали, и поэтому боснийцы называют себя просто "муслиманами", то есть мусульманами). Впрочем, в наше время с помощью новых технических средств продолжается старая, начатая еще свыше 150 лет тому назад политика раскола слишком крупных и уже этим опасных для мировой властвующей элиты народов и государств. И нельзя не признать, что создатели новоявленных "наций" хорошо преуспели - искусственно созданный украинский национализм, равно как и хорватский, мусульманский и ряд других привел к появлению заведомо нежизнеспособных (и, следовательно, полностью зависимых от Запада) буферных "государств".
Разделить Россию и русский народ, а затем и поработить его, пытались всегда. И не надо думать, что подобное бывало только во время войн и потрясений. Пользуясь определенными отличиями между великороссами и белорусами в языке, быте и отчасти в религии, наши геополитические противники пытались расколоть русскую нацию, выделив из них белорусов. И все же, хотя белорусы отличаются твердым белорусским самосознанием, все же они никогда не переставали чувствовать себя русскими. И это можно понять - никакой другой части русских не пришлось вынести такую тяжелую борьбу за свою русскость. Поэтому и в данной книге слова "белорус" и "русский" будут употребляться в качестве синонимов с тем лишь единственным различием, что под белорусами подразумеваются жители Белоруссии.
История народа Белой Руси - история народа-мученика. Все вражеские вторжения с запада в Россию во все века - от польского короля Болеслава в 1017 году до Гитлера в 1941 году - шли через белорусские земли. Страдал народ этой земли от внутренних междоусобиц. Например, первое упоминание города Минска в летописях связано с сожжением его русскими же князьями в 1067 году после битвы на реке Немиге. В дальнейшем на этих же землях происходили битвы бесконечных московско-литовских войн. На землях же Белоруссии развертывались основные события в "домашнем старом споре" между Россией и Польшей. И, наконец, Чернобыльская катастрофа больше всего ударила именно по Белоруссии.
А ведь земли Белоруссии - леса и болота со скудной почвой и без каких-либо полезных ископаемых. Как говорят сами белорусы с присущим им своеобразным юмором, единственное полезное ископаемое белорусских недр - это картошка. Местным жителям хлеб свой надо было добывать воистину в поте лица своего, причем каждое поколение переживало войны и разорения, обращавшие в прах и пепел тот небольшой достаток, который удалось достичь напряженным трудом. Все это не могло не отразиться на характере белорусов, сделав их людьми упорными, трудолюбивыми, рассудительными, не склонными увлекаться красивыми лозунгами, храбрыми, но не безрассудными, добродушными и отходчивыми, способными уживаться со всеми, скромными, стесняющимися подчеркивать собственное "я".
Давно подмечено, что если кампанию, состоящую из великоросса, украинца и белоруса, пригласить за роскошно обставленный стол, то украинец предпочтет сесть так, чтобы оказаться в центре внимания, великоросс сядет туда, где наибольшее количество напитков и закуски, а вот белорус предпочтет усесться так, чтобы оказаться скромно в стороне.
Наконец, белорусов справедливо считают людьми, сочетающими в себе здоровый житейский консерватизм с тягой к знаниям и просвещению, что вполне естественно для народа, покончившего с неграмотностью в западной части своей республики лишь в 50-х годах ХХ века...
История Белой Руси начинается вместе с историей всей Руси. Прародиной восточных славян явились земли среднего Поднепровья, в узкой полосе лесостепи. Не случайно эти земли стали называться Малой Русью. Это действительно была малой родиной всей Руси.
Но соседство со степью делало жизнь многих поколений наших предков нелегким испытанием. Постоянные набеги степняков, битвы, разорения, угоны людей в рабство, не могли не отразиться на развитии восточно-славянских земель. И славяне еще за много веков до рождения Киевской Руси продвигались вглубь лесов и болот восточно-европейской равнины, достигая уже вскоре зону тайги. Почти вся земля и современной Белоруссии была заселена славянами к IX веку. Только на северо-востоке современной территории республики Беларусь и южной части нынешней Литовской республики еще несколько веков сохранялась этническая чересполосица славян и балтов. Этот край некогда назывался Черной Русью, в дальнейшем - Литвой, а ныне Нальшаны. Малочисленные угро-финские и балтские племена лесных охотников и рыболовов растворились в массе более многочисленных и развитых славян.
В расово-антропологическом плане белорусы считаются самыми "чистыми" среди славянских народов. В самом деле, северные великороссы имеют определенную примесь финской крови, южные великороссы и украинцы - тюркской, а вот белорусы, поглотив родственных славянам балтов и совсем немногочисленных аборигенов края - финнов, практически сохранили свой генофонд. Бедность белорусских земель и сопротивление иноземцам не способствовали каким-либо массовым переселениям в Белоруссию иностранных колонистов. Правда, семь веков на земле Белой Руси проживали евреи. Но в силу религиозной замкнутости еврейства практически не произошло смешения евреев с местными жителями. Наконец, в результате массовой эмиграции, а также после гитлеровского геноцида, и с учетом очень низкого естественного прироста, численность еврейского населения Белоруссии резко сократилась. В наши дни она продолжает сокращаться. В результате Белоруссия может считаться самой этнически однородной страной Европы. В самом деле, в 2003 году в республике из 10,32 миллионов жителей 77 процентов назвали себя белорусами, 13,2 процентов - русским, 4,1 процентов - поляками, 2,9 процентов - украинцами. Неславянское население республики насчитывает менее одного процента. Но чем отличаются между собой белорусы, украинцы и русские, вряд ли смогут установить даже самые отмороженные самостийники. Что касается поляков, то под таким названием в Белоруссии известна не этническая, а конфессиональная группа населения. Католики по вероисповеданию в силу исторической эволюции Белоруссии называют себя поляками, хотя и остаются по языку и культуры белорусами. Показательно, что менее 30 процентов белорусских поляков хоть как-то владеют польским языком. В целом большинство белорусских поляков могут считаться белорусами-католиками. Даже и в наши дни в Белоруссии возникают ситуации, когда в одной семье один брат - верующий католик, считающий себя поляком, другой - скептический белорус, а третий, живущий в городе, считает себя русским. И при этом все эти братья живут дружно и между собой никогда не конфликтуют. Но мы забежали вперед. Вернемся к временам рождения Руси.
Славянские племена дреговичей, кривичей, радимичей и части древлян составили основное славянское население земель современной Белоруссии. Собственно, это были не "племена" в современном понятии термина, а раннегосударственные образования, включавшие значительные территории, с сотнями тысяч жителей и имевшие города. Уже в 862 году (году "призвания варягов") летописец упоминает город Полоцк в качестве центра кривицкого племени полочан. Впрочем, по данным археологов, Полоцк возник как славянское поселение еще в V веке. Следует заметить, что, помимо Полоцка, крупными городами кривичей были Смоленск и Изборск.
Когда в IX веке возникла Киевская Русь, то земли современной Белоруссии вошли в ее состав в числе первых. Во всяком случае, уже в походах Олега Вещего на Царьград (Константинополь) в 907 году, и Игоря в 944 году участвовали также и кривичи, и радимичи. В договоре с Византией князя Игоря упоминается некая Предслава, возможно, полоцкая княгиня. В Х веке, еще в языческую эпоху, упоминаются такие города как Витебск, Туров, Друцк, Изяславль (ныне - Заславль). Все это свидетельствует о бурном хозяйственном и культурном подъеме этих земель.
Правда, первоначально Киевская Русь была довольно аморфным объединением различных племен. В основном подчинение племенных княжеств Киеву выглядело лишь как уплата дани и участие в заморских походах. Сохранялись племенные княжества со своими князьями, периодически пытавшимися править самостоятельно. Можно вспомнить, как племя древлян (предки нынешних полещуков) расправилось с князем Игорем, слишком увлекшимся сбором дани, и как отомстила им княгиня Ольга.
В Х веке Полоцкое племенное княжество было достаточно сильным. В Полоцке правил князь Рогволод. По словам летописца, Рогволод "держал, володарил и княжил Полоцкую землю" (заметим, не всю землю кривичей, а только полоцкую). Рогволод и его семья правили совершенно самостоятельно и чувствовали себя полными хозяевами края. Когда в 979 году князь Владимир Красно Солнышко, будущий Креститель Руси, шел с дружиной из Новгорода в Киев, воюя со своим братом Ярополком, подойдя к Полоцку, потребовал от Рогволода подчинения и руку его дочери Рогнеды, то, по словам летописца, гордая полоцкая княжна отказалась выходить за "робичича" Владимира. Поскольку Владимир был действительно сыном ключницы (то есть сыном рабыни), то эти слова Рогнеды могли означать не только оскорбление Владимира, но и подчеркивание особого благородства полоцких князей. Разумеется, Владимир был не из тех, которые способны проглотить такое. Он взял Полоцк штурмом, причем был убит сам Рогволод и двое его сыновей, а Рогнеда стала женой победителя. Владимир дал своей новой жене имя Горислава и поселил в селе Предславине близ Киева. От брака Владимира и Рогнеды было два сына, в том числе наследовавший киевский престол Ярослав Мудрый, и две дочери. Владимир, впрочем, позднее вернул Рогнеде и своему сыну от нее Изяславу прежние владения Рогволода и посадил княжить Изяслава в новом городе Изяславле. Рогнеда умерла в 1000 году, постригшись перед смертью в монахини, приняв имя Анастасия. Сентиментальная история Владимира и Рогнеды вдохновила одного из первых русских художников Антона Лосенко в 1770 году на создание картины, хранящейся в Русском музее, а композитора А.Н.Серова в 1865 году - на написание оперы.
Крещение Руси в 988 году означало также и обращение в Православие предков современных белорусов. Уже в 992 году в Полоцке была создана самостоятельная епархия во главе с епископом. Это было показателем значения полоцких земель в древнем Русском государстве. Разумеется, Полоцком распространение Православия в крае не ограничилось. В 1001 году упоминается о строительстве в городе Друцке каменной церкви (одной из первых на Руси). По мере распространения Православия увеличивалось и количество епархий в крае. И в 1005 году своя епархия была создана в Турове. Наконец, примерно в 1040-1050 гг. в Полоцке был построен каменный Софийский собор, существующий, правда, в значительно измененном виде, и в наши дни. Полоцкая София была третьим на Руси после Киева и Новгорода каменным собором. Три главных русских собора XI века были посвящены Софии - "премудрости Божией", одухотворяющей все сущее. Сам факт того, что третий по значению собор Руси был построен в Полоцке, показал значение Полоцких земель в Древней Руси.
Разумеется, христианизация населения шла много веков, и многие языческие праздники, представления, бытовые обычаи, сохранились и в наши дни, причем считаются исконно православными. Поклонение священным рощам, ручьям, камням, возжигание огней в "русалью ночь" на Купалу, - все эти присущие славянскому язычеству обычаи отчасти сохранялись среди белорусов, несмотря на тысячелетнее противодействие Церкви. Еще в 1120-х гг. князь Борис Всеславич, дабы покончить с языческим поклонением четырем огромным валунам, приказал высечь на камнях кресты и надписи "Господи, помози рабу своему Борису". Под названием Борисовых Камней эти валуны существуют и в наши дни. Интересно, что минское языческое капище, расположенное на берегу реки Свислочь, просуществовало до начала ХХ века. В 1888 году, когда отмечалось 900-летие Крещения Руси, местные власти решили покончить с пережитками язычества. Был погашен священный огонь и спилен вещий дуб. Но прекратить поклонение валуну, который называли "Дедом", так и не удалось. К "Деду" продолжали приходить сотни людей, искренне считающие себя православными, чтобы попросить у камня заступничества сверхъестественных сил. Сейчас "Дед" находиться в музее камней, расположенном в минском районе Уручье.
Следует заметить, что ближайшие соседи руссов в этих краях, а именно балтские племена (ятвяги, жмудь, корсь и др., являющиеся предками современных литовцев и латышей) еще долго оставались язычниками, хотя и были данниками полоцких князей.
Итак, в XI-XII веках земли нынешней Белоруссии были составной частью Руси, причем относились к числу наиболее развитых и культурных земель древнерусского государства. Полоцкое княжество достаточно быстро перестало подчиняться Киеву, что, впрочем, совершенно не означало упадка Руси. На протяжении двух веков перед монголо-татарским нашествием земли, подчинявшиеся полоцким, а также туровским князьям, продолжала быстро развиваться. В летописях XI-XII вв. упоминаются такие города: Менеск (Минск), Берестье (Брест), Городень (Гродно), Гомель, Клецк, Новгородок (Новогрудок), Борисов, Кречут (Кричев), Рогачев, Орша, Слуцк, Мстиславль, Логойск, Копысь и другие. Всего в пределах современной Белоруссии известно 30 древних городов, большинство из которых существуют и в наши дни. Похоже, что земли современной Белоруссии были самым "урбанизированным", если можно так выразиться применительно к средневековому обществу, регионом Киевской Руси. Развитая городская жизнь означает высокий уровень культуры этих земель. По подсчетам знатока древнерусского искусства академика Рыбакова, перед батыевым нашествием в русских городах существовали свыше 60 ремесленных специальностей. Практически все они были также и в городах будущей Белоруссии. До наших дней мало дошло памятников архитектуры того времени. Это не удивительно - в строительстве использовали в основном дерево, века и войны не щадили и каменные сооружения. Тем не менее, как памятники эпохи Киевской Руси стоят в республике Софийский и Спасо-Ефросиньевский соборы в Полоцке, Коложская церковь в Гродно, Благовещенская церковь в Витебске.
Именно из этих земель вышли многие великие представители древнерусской культуры. Среди них свт.Кирилл Туровский - знаменитый проповедник и писатель XII века (1130 - умер около 1182). Он родился в городе Турове; приняв пострижение, выказал основательное знакомство с творениями святых отцов, что означало прекрасное знание Кириллом греческого языка, и приобрел большой авторитет среди братии, "уча и научая" словом и примером своей жизни. За свои ораторские способности Кирилл получил прозвище "Златоуст, паче всех воссиявших на Руси". Удаляясь от общежития, Кирилл заключился в столпе (башне), куда перенес и свою библиотеку. Здесь, может быть, создались некоторые из его произведений, исполненных высокого аскетического одушевления и стремления к познанию Божества в созерцании его творения - мира. Результатом этого периода в жизни Кирилла Туровского явилось его сочинение "Сказание о черноризчестем чину от ветхого закона и нового" и, может быть, поучение "О подвиге иноческого жития", а также "Последние к печорскому игумену Василию", с большей или меньшей вероятностью приписываемые святому Кириллу. Своей подвижнической жизнью Кирилл стяжал себе известность и по просьбе князя и народа был посвящен митрополитом Киевским в епископы города Турова в 1169 году. Кирилл отнюдь не был отрешен от проблем земной жизни. Он принимал активное участие в политической борьбе. Ко времени епископства святого Кирилла относятся нелады великого князя Андрея Боголюбского с епископом Феодором. Кирилл принял сторону князя и предал епископа Феодора анафеме за ересь. Из дошедших до нас памятников XII века Кириллу Туровскому бесспорно принадлежат восемь проповедей, ему же приписываются два поучения. Он написал также значительное число молитв (до двадцати четырех), из которых наиболее замечательны "Молитвы на всю седмицу". Произведения его были очень распространены в сборниках, а с появлением книгопечатания издавались не раз вместе с творениями Иоанна Златоуста и других выдающихся проповедников. Русская Православная церковь отмечает память Кирилла 28 апреля/11 мая.
В эти же годы, вплоть до смерти 23 мая 1173 года, протекала деятельность Ефросиньи Полоцкой (светское имя Предслава) - игуменьи Полоцкого монастыря Св. Спаса, просветительницы края. Дочь полоцкого князя Георгия, правнучка Владимира Крестителя в пятом колене, Ефросинья основала монастыри, школы, сама переписывала книги, писала летописи, собственные молитвы и поучения. В 1161 году основанная Ефросиньей обитель украсилась великолепным каменным Спасским собором, построенным зодчим Иоанном. Внутри собор был расписан фресками. Тогда же мастер-ювелир Лазарь Богша создал для Ефросиньи крест, который справедливо считался шедевром ювелирного искусства. Шестиконечный крест с частицами мощей святых угодников был украшен надписью, гласящей, что крест всегда должен пребывать в основанной Ефросиньей обители. В начале советской эпохи крест был помещен в могилевский краеведческий музей и пропал в годы Великой Отечественной войны. Ефросинья впоследствии (в 1547 году) была причислена к лику святых, причем стала первой русской женщиной, канонизированной Церковью. Ефросинья считается небесной покровительницей Белоруссии. Православная Церковь отмечает память Ефросиньи Полоцкой 23 мая/5 июня.
Полоцкая земля была одним из сильнейших княжеств Руси. Интересен политический строй княжества. Вспомним, что на Руси по мере удельной раздробленности в разных землях складывались совершенно различные формы государственного устройства. Так, в Великом Новгороде, во Пскове, а также в Вятской земле сложились вечевые республики. В Галицко-Волынской земле правили могущественные бояре, не без успеха пытавшиеся навязать свою волю князьям. Впоследствии, именно этой болезнью страдали Великое княжество Литовское и Речь Посполитая. Во Владимиро-Суздальской земле князья, напротив, имели громадную власть, подчинив себе боярство и покончив со всякими вечевыми вольностями. Позднее именно эти черты известны как московское самодержавие.
А вот в Полоцком княжестве возникло весьма своеобразная федерация из городов и мелких удельных княжений. Местные города, богатые и влиятельные, все же не превратились в городские республики. Возможно, объяснялось это тем, что если на севере Руси был только один торговый город - Великий Новгород, то в Полоцкой земле жестко конкурировали между собой Полоцк, Витебск, Минск, и ряд других городов. Во всех этих городах существовали вече, приглашавшие или изгонявшие князей, были также и некие "братчины" - вероятно, купеческие и ремесленные объединения, располагавшие реальной властью в городах. В результате здесь так и не возник город - центр вечевой республики. Полоцкое боярство не было столь же сильное, как в Галицкой земле. Зато князья не имели такого слоя преданных себе служилых людей, как дворянство во Владимиро-суздальском княжестве. Вот и сложилось нечто среднее из того, что существовало в XII веке во всех русских землях.
Достаточно быстро Полоцкое княжество стало распадаться на более мелкие уделы. Образовались удельные княжества, признавшие верховенство Полоцкого князя: Минское, Друцкое, Изяславское, и другие. Междоусобицы полоцких князей стали постоянными. Впрочем, Полоцкое княжество все равно было одним из самых сильных на Руси. Полоцкие князья владели не только почти всей территорией современной Белоруссии, но и подчинили себе значительную часть нынешней Прибалтики.
Исторические судьбы русского народа и государства всегда были связаны с Балтийским морем. Уже в докиевский период истории русские владели нынешней Прибалтикой. В "Повести Временных лет" среди народов, "иже дань дают Руси", упоминаются чудь (нынешние эстонцы), весь (вепсы, живущие в Ленинградской области), зимигола (земгалы), корсь (курши, предки современных латышей), ливы, емь (хяме, то есть часть современных финнов), литва. На балтийских землях возникли русские города и остроги - Юрьев (Тарту), Колывань (Таллин) в современной Эстонии, Куконос (Кокнесе), Ерсика (ныне - Герцике), Владимирец (Валмиера) в Латвии, Торг (Турку) в Финляндии. На Балтийском море развилось русское торговое мореплавание. Правда, учитывая хозяйственное и культурное развитие тогдашней средневековой Европы, русские особо не нуждались в специальном "окне" в нее. Для местных аборигенов русское владычество было необременительным, так как сводилось к уплате дани. Зато покровительство русских князей, международная транзитная торговля через прибалтийские земли, весьма благоприятно отразились на развитии местных народов, которые постепенно из разрозненных племен начали складываться в этносы. Прибалтийские уроженцы часто делали на Руси значительную карьеру. Так, уже в договоре князя Игоря с Византией 944 года упоминается княжеский дружинник из "Либи", то есть из племени ливов. В этом же договоре упомянут Петр Ялминдов из племени емь. Некий Семен Емин, так же из еми, в 1218 году был избран новгородским тысяцким. Все это однозначно свидетельствует об отсутствии какой-либо дискриминации и угнетении прибалтийских аборигенов со стороны русских.
Особенно поражает и восхищает, что в эпоху крестовых походов, инквизиции и религиозной непримиримости русские не стремились к насильственному крещению своих прибалтийских данников. Большинство предков нынешних финнов и прибалтов до ХШ века, а литовцы - и до конца XIV века, оставались язычниками. (И после этого некоторые из их потомков еще говорят о своей "культурности" по отношению к русским!). Объясняется это, видимо, традиционным уважением русскими местных обычаев, а также особенностями проповеднической и миссионерской деятельности Православной Церкви, никогда не признающей саму идею насильственного обращения. Впрочем, Православие, хоть и медленно, но получало распространение среди туземцев Прибалтики. Во всяком случае, когда немецкие крестоносцы начали завоевывать эти земли, то к их ярости выяснилось, что с христианством здесь знакомы давно, и даже во многих селах имеется по несколько православных церквей. Однако, поскольку для крестоносцев православные были "схизматиками", не повинующимися папе, то местных православных вместе с язычниками начали огнем и мечом приводить к католичеству, убивая "упорствующих". О распространении Православия среди прибалтийских народов свидетельствуют не только древние летописи, но и данные лингвистики. Так, в латгальском диалекте латышского языка такие связанные с христианством слова, как "базница" ("божница", то есть "храм"), "колокол", "пост", "святой", "свеча", и пр., привнесены из церковнославянского языка. (Это значит, что не через католическую латынь, а через древнерусские христианские тексты древние прибалты ознакомились с верой Христовой).
Раз уж мы заговорили о лингвистике, то нелишне напомнить, что в языки прибалтийских народов вошли такие русские слова, как "серп", "ратай" (пахарь), "овес", "жернов", "торг", "пуд", "грамота", "погост", "смерд", "колп" (холоп), "цена", "безмен", "мыто", и пр. Обратим внимание, что именно от русских были получены навыки агрикультуры, городской жизни, ремесла и торговли.
К началу XIII века почти все племена и народы Прибалтики, кроме воинственных пруссов, находились под властью Руси. О характере русского владычества в Прибалтике в киевскую эпоху так писал маститый историк, член-корреспондент АН СССР, В.Т.Пашуто: "Несмотря на некоторые местные различия, для русской власти в землях Прибалтики, Карелии и Финляндии было характерно фактическое сохранение раннефеодальных форм управления. Повсеместно был установлен регулярный сбор подати посредством доставки ее в определенные для этого места, где дань принимали местные власти под контролем русских представителей и отправляли ее в основные центры русского управления: Юрьев, Кокнесе, Ерсике, Корелу, и др. Попытки подвластных земель выйти из подчинения подавлялись оружием. При этом власть русских феодалов Прибалтике не сопровождалась ни военной оккупацией подвластной территории, ни массовой колонизацией ее русскими переселенцами - феодалами, ни насильственной христианизацией" [1].
В политическом отношении карелы, чудь (в дальнейшем - эсты), водь, ижора, весь, емь, подчинялись Господину Великому Новгороду. Литовское племя ятвягов подчинялось Галицким князьям. Северная часть Латгалии (исторической области Латвии), известная под названием Талавы, управлялась Псковом, собиравшим здесь ежегодную дань. Большая часть современной Латвии по всему течению Западной Двины подчинялась полоцким князьям. Не случайно в 1184 году представитель папы Римского монах Мейнард испрашивал разрешение полоцкого князя Владимира, разрешить проповедь христианства среди язычников - ливов, данников князя [2]. Впрочем, первоначально западные монахи не только проповедовали западное христианство среди язычников, но и собирали дань для полоцкого княжества. Один из удельных полоцких князей, Всеволод, правил своим княжеством со стольным городом Ерсика (ныне Герцике в Латвии). Согласно немецкой рифмованной "Хронике Ливонии", беспокойный князь Всеволод, породнившись с литовским князьком - язычником Даугерутом, не стеснялся устраивать набеги на русские же земли, постоянно участвуя в княжеских усобицах. Впрочем, по мере дальнейшей удельной раздробленности Руси, "злая Литва" не только перестает платить дань, но и сама совершает набеги на полоцкие земли.
Как видим, интеграция балтийских земель в состав Руси была не полной, и распад Руси на удельные княжества ослабил русскую власть в этих землях. Все это сказалось, когда на восточном берегу Балтики высадились организованные объединенные силы Запада.
С 1201 года крестоносцы ордена Меченосцев и Тевтонского начали постепенное завоевание прибалтийских земель. Полоцкие князья стойко сражались с захватчиками, но само Полоцкое княжество, не получая помощи от других русских земель, и само переживающее процесс дробления, не смогло остановить натиск крестоносцев. Так, когда в 1203 году полоцкий князь двинулся было походом на крестоносцев, то новгородцы, ссылаясь на старые обиды, отказались участвовать в походе. Полочане осадили Ригу, но вскоре потерпели поражение. После этого борьбу с крестоносцами вел только мелкий полоцкий князь Вячко (Вячеслав), княживший в Куконосе, но в 1208 году его столица была захвачена рыцарями. В 1210 году был заключен мир между Полоцком и Орденом, по которому рыцари должны были платить дань русским князьям, но контроль над прибалтийскими землями переходил к Ордену Меченосцев. В 1216 году, когда полоцкий князь Владимир готовился к новому походу, он скоропостижно скончался. В 1224 году князь Вячко погиб сражаясь с крестоносцами при обороне города Юрьев (ныне - Тарту). К моменту нашествия на Русь орд Батыя полоцкие князья утратили земли прибалтийских данников. Впрочем, как только рыцари попытались было вторгнуться в русские земли, так они были в 1237 году разбиты Галицким князем Даниилом Романовичем под Дорогичиным (Дрогичиным, в Брестской области). Разбиты были рыцари также и новгородцами на реке Омовже в 1234 году, и литовцами. Как видим, потеря выхода к Балтийскому морю по Западной Двине было серьезной неудачей, но в целом могло расцениваться лишь как временное явление. Возможно, если бы не батыево нашествие, крестоносцы были бы сброшены в море. Но история не знает сослагательного наклонения. Произошло то, что произошло.
Сергей Викторович Лебедев, доктор философских наук, профессор
Григорий Васильевич Стельмашук, доктор философских наук, профессор
СНОСКИ
1 - Пашуто В. Т. Героическая борьба русского народа за независимость (ХIII век). М., 1956, с. С. 104-105
2 - Там же, с. 98
А хто там iдзе?
Беларусы.
Я.Купала
Введение
На северо-востоке Европы или на западе исторической России расположена Белоруссия - мирная, тихая, процветающая республика. Единственная из всех "постсоветских государств", не испытавшая войн, терроризма, государственных переворотов, этнической дискриминации части собственных граждан, Белоруссия выглядит каким-то странным феноменом среди всех прежних советских республик. Добавим к этому также и то обстоятельство, что Белоруссия имеет единственную работающую экономику на всем пресловутом "постсоветском пространстве". И вот что знаменательно - в отличие от тех "государств" прежнего СССР, что живут только за счет выкачивания сырья, использования портов и проедания советского наследства, Белоруссия продолжает развивать высокие технологии.
Но подлинным феноменом Белоруссии может считаться то обстоятельство, что народ республики со всем присущим белорусам упорством стремится к воссоединению с Российской Федерацией. (Не будем называть РФ Россией, ведь она только часть, пусть и самая большая, исторической России, включавшей в себя Великую, Малую и Белую Русь). В Москве, Петербурге, да еще в ряде других мест Российской Федерации среди не только "бизнесменов", политиков и либеральной интеллигенции, но и "широких масс" популярность получили идеи пресловутого "европейского выбора", вхождения в некую "семью цивилизованных стран". В результате проявляется полнейшее пренебрежение не только к отпавшим российским территориям, но нет и желания сохранять территориальную целостность "Эрефии". На Украине (не будем употреблять сочиненный самостийниками новояз, и говорить "в Украине") русофобия владеет умами многих украинцев. Особенно славится этим западная Украина (при том, что местные жители, тысячу лет называвшие себя русинами, были только в 1904 году переименованы австро-венгерскими властями в "украинцев").
Белоруссия, однако, счастливо отличается отсутствием воинствующего местечково-хуторского русофобского самостийничества. Белорусы во многом больше русские, чем великороссы. Можно сказать, что суть "белорусскости" - это общерусский патриотизм. Беларусь на сегодня - это освобожденная территория исторической России.
Как же стал возможен такой феномен в наше время предательства, трусости и воровства? Почему же Белоруссия идет не в ногу с прежними братским народами бывшего СССР и всего социалистического лагеря? Почему белорусы не подчиняются дяде Сэму, не хотят служить мировой элите ни в качестве рабсилы, ни пушечного мяса? Для того, чтобы выяснить, как стал возможен белорусский феномен, необходимо заглянуть в прошлое. В конце концов, как говорили древние римляне, история есть учитель жизни.
Данная книга вовсе не является академическим томом по истории Белоруссии. Автор ставил перед собой скоромную цель - дать серию кратких очерков, посвященных белорусскому историческому пути и самосознанию, благодаря которым и сложился феномен Белоруссии. Насколько это удалось, предоставляем судить читателю.
Исконная Русь
Однако перед тем, как приступить к изложению исторического пути Белой Руси, необходимо сделать несколько предварительных замечаний.
Мы живем во время торжества "пиара" и рекламы. С помощью СМИ создаются не только репутации политиков или деятелей искусства, но изобретается история, и даже создаются "нации". Кто еще 20 лет тому назад мог догадаться, что в Европе возникнет "нация" боснийских мусульман? (И ведь даже названия еще для них не придумали, и поэтому боснийцы называют себя просто "муслиманами", то есть мусульманами). Впрочем, в наше время с помощью новых технических средств продолжается старая, начатая еще свыше 150 лет тому назад политика раскола слишком крупных и уже этим опасных для мировой властвующей элиты народов и государств. И нельзя не признать, что создатели новоявленных "наций" хорошо преуспели - искусственно созданный украинский национализм, равно как и хорватский, мусульманский и ряд других привел к появлению заведомо нежизнеспособных (и, следовательно, полностью зависимых от Запада) буферных "государств".
Разделить Россию и русский народ, а затем и поработить его, пытались всегда. И не надо думать, что подобное бывало только во время войн и потрясений. Пользуясь определенными отличиями между великороссами и белорусами в языке, быте и отчасти в религии, наши геополитические противники пытались расколоть русскую нацию, выделив из них белорусов. И все же, хотя белорусы отличаются твердым белорусским самосознанием, все же они никогда не переставали чувствовать себя русскими. И это можно понять - никакой другой части русских не пришлось вынести такую тяжелую борьбу за свою русскость. Поэтому и в данной книге слова "белорус" и "русский" будут употребляться в качестве синонимов с тем лишь единственным различием, что под белорусами подразумеваются жители Белоруссии.
История народа Белой Руси - история народа-мученика. Все вражеские вторжения с запада в Россию во все века - от польского короля Болеслава в 1017 году до Гитлера в 1941 году - шли через белорусские земли. Страдал народ этой земли от внутренних междоусобиц. Например, первое упоминание города Минска в летописях связано с сожжением его русскими же князьями в 1067 году после битвы на реке Немиге. В дальнейшем на этих же землях происходили битвы бесконечных московско-литовских войн. На землях же Белоруссии развертывались основные события в "домашнем старом споре" между Россией и Польшей. И, наконец, Чернобыльская катастрофа больше всего ударила именно по Белоруссии.
А ведь земли Белоруссии - леса и болота со скудной почвой и без каких-либо полезных ископаемых. Как говорят сами белорусы с присущим им своеобразным юмором, единственное полезное ископаемое белорусских недр - это картошка. Местным жителям хлеб свой надо было добывать воистину в поте лица своего, причем каждое поколение переживало войны и разорения, обращавшие в прах и пепел тот небольшой достаток, который удалось достичь напряженным трудом. Все это не могло не отразиться на характере белорусов, сделав их людьми упорными, трудолюбивыми, рассудительными, не склонными увлекаться красивыми лозунгами, храбрыми, но не безрассудными, добродушными и отходчивыми, способными уживаться со всеми, скромными, стесняющимися подчеркивать собственное "я".
Давно подмечено, что если кампанию, состоящую из великоросса, украинца и белоруса, пригласить за роскошно обставленный стол, то украинец предпочтет сесть так, чтобы оказаться в центре внимания, великоросс сядет туда, где наибольшее количество напитков и закуски, а вот белорус предпочтет усесться так, чтобы оказаться скромно в стороне.
Наконец, белорусов справедливо считают людьми, сочетающими в себе здоровый житейский консерватизм с тягой к знаниям и просвещению, что вполне естественно для народа, покончившего с неграмотностью в западной части своей республики лишь в 50-х годах ХХ века...
История Белой Руси начинается вместе с историей всей Руси. Прародиной восточных славян явились земли среднего Поднепровья, в узкой полосе лесостепи. Не случайно эти земли стали называться Малой Русью. Это действительно была малой родиной всей Руси.
Но соседство со степью делало жизнь многих поколений наших предков нелегким испытанием. Постоянные набеги степняков, битвы, разорения, угоны людей в рабство, не могли не отразиться на развитии восточно-славянских земель. И славяне еще за много веков до рождения Киевской Руси продвигались вглубь лесов и болот восточно-европейской равнины, достигая уже вскоре зону тайги. Почти вся земля и современной Белоруссии была заселена славянами к IX веку. Только на северо-востоке современной территории республики Беларусь и южной части нынешней Литовской республики еще несколько веков сохранялась этническая чересполосица славян и балтов. Этот край некогда назывался Черной Русью, в дальнейшем - Литвой, а ныне Нальшаны. Малочисленные угро-финские и балтские племена лесных охотников и рыболовов растворились в массе более многочисленных и развитых славян.
В расово-антропологическом плане белорусы считаются самыми "чистыми" среди славянских народов. В самом деле, северные великороссы имеют определенную примесь финской крови, южные великороссы и украинцы - тюркской, а вот белорусы, поглотив родственных славянам балтов и совсем немногочисленных аборигенов края - финнов, практически сохранили свой генофонд. Бедность белорусских земель и сопротивление иноземцам не способствовали каким-либо массовым переселениям в Белоруссию иностранных колонистов. Правда, семь веков на земле Белой Руси проживали евреи. Но в силу религиозной замкнутости еврейства практически не произошло смешения евреев с местными жителями. Наконец, в результате массовой эмиграции, а также после гитлеровского геноцида, и с учетом очень низкого естественного прироста, численность еврейского населения Белоруссии резко сократилась. В наши дни она продолжает сокращаться. В результате Белоруссия может считаться самой этнически однородной страной Европы. В самом деле, в 2003 году в республике из 10,32 миллионов жителей 77 процентов назвали себя белорусами, 13,2 процентов - русским, 4,1 процентов - поляками, 2,9 процентов - украинцами. Неславянское население республики насчитывает менее одного процента. Но чем отличаются между собой белорусы, украинцы и русские, вряд ли смогут установить даже самые отмороженные самостийники. Что касается поляков, то под таким названием в Белоруссии известна не этническая, а конфессиональная группа населения. Католики по вероисповеданию в силу исторической эволюции Белоруссии называют себя поляками, хотя и остаются по языку и культуры белорусами. Показательно, что менее 30 процентов белорусских поляков хоть как-то владеют польским языком. В целом большинство белорусских поляков могут считаться белорусами-католиками. Даже и в наши дни в Белоруссии возникают ситуации, когда в одной семье один брат - верующий католик, считающий себя поляком, другой - скептический белорус, а третий, живущий в городе, считает себя русским. И при этом все эти братья живут дружно и между собой никогда не конфликтуют. Но мы забежали вперед. Вернемся к временам рождения Руси.
Славянские племена дреговичей, кривичей, радимичей и части древлян составили основное славянское население земель современной Белоруссии. Собственно, это были не "племена" в современном понятии термина, а раннегосударственные образования, включавшие значительные территории, с сотнями тысяч жителей и имевшие города. Уже в 862 году (году "призвания варягов") летописец упоминает город Полоцк в качестве центра кривицкого племени полочан. Впрочем, по данным археологов, Полоцк возник как славянское поселение еще в V веке. Следует заметить, что, помимо Полоцка, крупными городами кривичей были Смоленск и Изборск.
Когда в IX веке возникла Киевская Русь, то земли современной Белоруссии вошли в ее состав в числе первых. Во всяком случае, уже в походах Олега Вещего на Царьград (Константинополь) в 907 году, и Игоря в 944 году участвовали также и кривичи, и радимичи. В договоре с Византией князя Игоря упоминается некая Предслава, возможно, полоцкая княгиня. В Х веке, еще в языческую эпоху, упоминаются такие города как Витебск, Туров, Друцк, Изяславль (ныне - Заславль). Все это свидетельствует о бурном хозяйственном и культурном подъеме этих земель.
Правда, первоначально Киевская Русь была довольно аморфным объединением различных племен. В основном подчинение племенных княжеств Киеву выглядело лишь как уплата дани и участие в заморских походах. Сохранялись племенные княжества со своими князьями, периодически пытавшимися править самостоятельно. Можно вспомнить, как племя древлян (предки нынешних полещуков) расправилось с князем Игорем, слишком увлекшимся сбором дани, и как отомстила им княгиня Ольга.
В Х веке Полоцкое племенное княжество было достаточно сильным. В Полоцке правил князь Рогволод. По словам летописца, Рогволод "держал, володарил и княжил Полоцкую землю" (заметим, не всю землю кривичей, а только полоцкую). Рогволод и его семья правили совершенно самостоятельно и чувствовали себя полными хозяевами края. Когда в 979 году князь Владимир Красно Солнышко, будущий Креститель Руси, шел с дружиной из Новгорода в Киев, воюя со своим братом Ярополком, подойдя к Полоцку, потребовал от Рогволода подчинения и руку его дочери Рогнеды, то, по словам летописца, гордая полоцкая княжна отказалась выходить за "робичича" Владимира. Поскольку Владимир был действительно сыном ключницы (то есть сыном рабыни), то эти слова Рогнеды могли означать не только оскорбление Владимира, но и подчеркивание особого благородства полоцких князей. Разумеется, Владимир был не из тех, которые способны проглотить такое. Он взял Полоцк штурмом, причем был убит сам Рогволод и двое его сыновей, а Рогнеда стала женой победителя. Владимир дал своей новой жене имя Горислава и поселил в селе Предславине близ Киева. От брака Владимира и Рогнеды было два сына, в том числе наследовавший киевский престол Ярослав Мудрый, и две дочери. Владимир, впрочем, позднее вернул Рогнеде и своему сыну от нее Изяславу прежние владения Рогволода и посадил княжить Изяслава в новом городе Изяславле. Рогнеда умерла в 1000 году, постригшись перед смертью в монахини, приняв имя Анастасия. Сентиментальная история Владимира и Рогнеды вдохновила одного из первых русских художников Антона Лосенко в 1770 году на создание картины, хранящейся в Русском музее, а композитора А.Н.Серова в 1865 году - на написание оперы.
Крещение Руси в 988 году означало также и обращение в Православие предков современных белорусов. Уже в 992 году в Полоцке была создана самостоятельная епархия во главе с епископом. Это было показателем значения полоцких земель в древнем Русском государстве. Разумеется, Полоцком распространение Православия в крае не ограничилось. В 1001 году упоминается о строительстве в городе Друцке каменной церкви (одной из первых на Руси). По мере распространения Православия увеличивалось и количество епархий в крае. И в 1005 году своя епархия была создана в Турове. Наконец, примерно в 1040-1050 гг. в Полоцке был построен каменный Софийский собор, существующий, правда, в значительно измененном виде, и в наши дни. Полоцкая София была третьим на Руси после Киева и Новгорода каменным собором. Три главных русских собора XI века были посвящены Софии - "премудрости Божией", одухотворяющей все сущее. Сам факт того, что третий по значению собор Руси был построен в Полоцке, показал значение Полоцких земель в Древней Руси.
Разумеется, христианизация населения шла много веков, и многие языческие праздники, представления, бытовые обычаи, сохранились и в наши дни, причем считаются исконно православными. Поклонение священным рощам, ручьям, камням, возжигание огней в "русалью ночь" на Купалу, - все эти присущие славянскому язычеству обычаи отчасти сохранялись среди белорусов, несмотря на тысячелетнее противодействие Церкви. Еще в 1120-х гг. князь Борис Всеславич, дабы покончить с языческим поклонением четырем огромным валунам, приказал высечь на камнях кресты и надписи "Господи, помози рабу своему Борису". Под названием Борисовых Камней эти валуны существуют и в наши дни. Интересно, что минское языческое капище, расположенное на берегу реки Свислочь, просуществовало до начала ХХ века. В 1888 году, когда отмечалось 900-летие Крещения Руси, местные власти решили покончить с пережитками язычества. Был погашен священный огонь и спилен вещий дуб. Но прекратить поклонение валуну, который называли "Дедом", так и не удалось. К "Деду" продолжали приходить сотни людей, искренне считающие себя православными, чтобы попросить у камня заступничества сверхъестественных сил. Сейчас "Дед" находиться в музее камней, расположенном в минском районе Уручье.
Следует заметить, что ближайшие соседи руссов в этих краях, а именно балтские племена (ятвяги, жмудь, корсь и др., являющиеся предками современных литовцев и латышей) еще долго оставались язычниками, хотя и были данниками полоцких князей.
Итак, в XI-XII веках земли нынешней Белоруссии были составной частью Руси, причем относились к числу наиболее развитых и культурных земель древнерусского государства. Полоцкое княжество достаточно быстро перестало подчиняться Киеву, что, впрочем, совершенно не означало упадка Руси. На протяжении двух веков перед монголо-татарским нашествием земли, подчинявшиеся полоцким, а также туровским князьям, продолжала быстро развиваться. В летописях XI-XII вв. упоминаются такие города: Менеск (Минск), Берестье (Брест), Городень (Гродно), Гомель, Клецк, Новгородок (Новогрудок), Борисов, Кречут (Кричев), Рогачев, Орша, Слуцк, Мстиславль, Логойск, Копысь и другие. Всего в пределах современной Белоруссии известно 30 древних городов, большинство из которых существуют и в наши дни. Похоже, что земли современной Белоруссии были самым "урбанизированным", если можно так выразиться применительно к средневековому обществу, регионом Киевской Руси. Развитая городская жизнь означает высокий уровень культуры этих земель. По подсчетам знатока древнерусского искусства академика Рыбакова, перед батыевым нашествием в русских городах существовали свыше 60 ремесленных специальностей. Практически все они были также и в городах будущей Белоруссии. До наших дней мало дошло памятников архитектуры того времени. Это не удивительно - в строительстве использовали в основном дерево, века и войны не щадили и каменные сооружения. Тем не менее, как памятники эпохи Киевской Руси стоят в республике Софийский и Спасо-Ефросиньевский соборы в Полоцке, Коложская церковь в Гродно, Благовещенская церковь в Витебске.
Именно из этих земель вышли многие великие представители древнерусской культуры. Среди них свт.Кирилл Туровский - знаменитый проповедник и писатель XII века (1130 - умер около 1182). Он родился в городе Турове; приняв пострижение, выказал основательное знакомство с творениями святых отцов, что означало прекрасное знание Кириллом греческого языка, и приобрел большой авторитет среди братии, "уча и научая" словом и примером своей жизни. За свои ораторские способности Кирилл получил прозвище "Златоуст, паче всех воссиявших на Руси". Удаляясь от общежития, Кирилл заключился в столпе (башне), куда перенес и свою библиотеку. Здесь, может быть, создались некоторые из его произведений, исполненных высокого аскетического одушевления и стремления к познанию Божества в созерцании его творения - мира. Результатом этого периода в жизни Кирилла Туровского явилось его сочинение "Сказание о черноризчестем чину от ветхого закона и нового" и, может быть, поучение "О подвиге иноческого жития", а также "Последние к печорскому игумену Василию", с большей или меньшей вероятностью приписываемые святому Кириллу. Своей подвижнической жизнью Кирилл стяжал себе известность и по просьбе князя и народа был посвящен митрополитом Киевским в епископы города Турова в 1169 году. Кирилл отнюдь не был отрешен от проблем земной жизни. Он принимал активное участие в политической борьбе. Ко времени епископства святого Кирилла относятся нелады великого князя Андрея Боголюбского с епископом Феодором. Кирилл принял сторону князя и предал епископа Феодора анафеме за ересь. Из дошедших до нас памятников XII века Кириллу Туровскому бесспорно принадлежат восемь проповедей, ему же приписываются два поучения. Он написал также значительное число молитв (до двадцати четырех), из которых наиболее замечательны "Молитвы на всю седмицу". Произведения его были очень распространены в сборниках, а с появлением книгопечатания издавались не раз вместе с творениями Иоанна Златоуста и других выдающихся проповедников. Русская Православная церковь отмечает память Кирилла 28 апреля/11 мая.
В эти же годы, вплоть до смерти 23 мая 1173 года, протекала деятельность Ефросиньи Полоцкой (светское имя Предслава) - игуменьи Полоцкого монастыря Св. Спаса, просветительницы края. Дочь полоцкого князя Георгия, правнучка Владимира Крестителя в пятом колене, Ефросинья основала монастыри, школы, сама переписывала книги, писала летописи, собственные молитвы и поучения. В 1161 году основанная Ефросиньей обитель украсилась великолепным каменным Спасским собором, построенным зодчим Иоанном. Внутри собор был расписан фресками. Тогда же мастер-ювелир Лазарь Богша создал для Ефросиньи крест, который справедливо считался шедевром ювелирного искусства. Шестиконечный крест с частицами мощей святых угодников был украшен надписью, гласящей, что крест всегда должен пребывать в основанной Ефросиньей обители. В начале советской эпохи крест был помещен в могилевский краеведческий музей и пропал в годы Великой Отечественной войны. Ефросинья впоследствии (в 1547 году) была причислена к лику святых, причем стала первой русской женщиной, канонизированной Церковью. Ефросинья считается небесной покровительницей Белоруссии. Православная Церковь отмечает память Ефросиньи Полоцкой 23 мая/5 июня.
Полоцкая земля была одним из сильнейших княжеств Руси. Интересен политический строй княжества. Вспомним, что на Руси по мере удельной раздробленности в разных землях складывались совершенно различные формы государственного устройства. Так, в Великом Новгороде, во Пскове, а также в Вятской земле сложились вечевые республики. В Галицко-Волынской земле правили могущественные бояре, не без успеха пытавшиеся навязать свою волю князьям. Впоследствии, именно этой болезнью страдали Великое княжество Литовское и Речь Посполитая. Во Владимиро-Суздальской земле князья, напротив, имели громадную власть, подчинив себе боярство и покончив со всякими вечевыми вольностями. Позднее именно эти черты известны как московское самодержавие.
А вот в Полоцком княжестве возникло весьма своеобразная федерация из городов и мелких удельных княжений. Местные города, богатые и влиятельные, все же не превратились в городские республики. Возможно, объяснялось это тем, что если на севере Руси был только один торговый город - Великий Новгород, то в Полоцкой земле жестко конкурировали между собой Полоцк, Витебск, Минск, и ряд других городов. Во всех этих городах существовали вече, приглашавшие или изгонявшие князей, были также и некие "братчины" - вероятно, купеческие и ремесленные объединения, располагавшие реальной властью в городах. В результате здесь так и не возник город - центр вечевой республики. Полоцкое боярство не было столь же сильное, как в Галицкой земле. Зато князья не имели такого слоя преданных себе служилых людей, как дворянство во Владимиро-суздальском княжестве. Вот и сложилось нечто среднее из того, что существовало в XII веке во всех русских землях.
Достаточно быстро Полоцкое княжество стало распадаться на более мелкие уделы. Образовались удельные княжества, признавшие верховенство Полоцкого князя: Минское, Друцкое, Изяславское, и другие. Междоусобицы полоцких князей стали постоянными. Впрочем, Полоцкое княжество все равно было одним из самых сильных на Руси. Полоцкие князья владели не только почти всей территорией современной Белоруссии, но и подчинили себе значительную часть нынешней Прибалтики.
Исторические судьбы русского народа и государства всегда были связаны с Балтийским морем. Уже в докиевский период истории русские владели нынешней Прибалтикой. В "Повести Временных лет" среди народов, "иже дань дают Руси", упоминаются чудь (нынешние эстонцы), весь (вепсы, живущие в Ленинградской области), зимигола (земгалы), корсь (курши, предки современных латышей), ливы, емь (хяме, то есть часть современных финнов), литва. На балтийских землях возникли русские города и остроги - Юрьев (Тарту), Колывань (Таллин) в современной Эстонии, Куконос (Кокнесе), Ерсика (ныне - Герцике), Владимирец (Валмиера) в Латвии, Торг (Турку) в Финляндии. На Балтийском море развилось русское торговое мореплавание. Правда, учитывая хозяйственное и культурное развитие тогдашней средневековой Европы, русские особо не нуждались в специальном "окне" в нее. Для местных аборигенов русское владычество было необременительным, так как сводилось к уплате дани. Зато покровительство русских князей, международная транзитная торговля через прибалтийские земли, весьма благоприятно отразились на развитии местных народов, которые постепенно из разрозненных племен начали складываться в этносы. Прибалтийские уроженцы часто делали на Руси значительную карьеру. Так, уже в договоре князя Игоря с Византией 944 года упоминается княжеский дружинник из "Либи", то есть из племени ливов. В этом же договоре упомянут Петр Ялминдов из племени емь. Некий Семен Емин, так же из еми, в 1218 году был избран новгородским тысяцким. Все это однозначно свидетельствует об отсутствии какой-либо дискриминации и угнетении прибалтийских аборигенов со стороны русских.
Особенно поражает и восхищает, что в эпоху крестовых походов, инквизиции и религиозной непримиримости русские не стремились к насильственному крещению своих прибалтийских данников. Большинство предков нынешних финнов и прибалтов до ХШ века, а литовцы - и до конца XIV века, оставались язычниками. (И после этого некоторые из их потомков еще говорят о своей "культурности" по отношению к русским!). Объясняется это, видимо, традиционным уважением русскими местных обычаев, а также особенностями проповеднической и миссионерской деятельности Православной Церкви, никогда не признающей саму идею насильственного обращения. Впрочем, Православие, хоть и медленно, но получало распространение среди туземцев Прибалтики. Во всяком случае, когда немецкие крестоносцы начали завоевывать эти земли, то к их ярости выяснилось, что с христианством здесь знакомы давно, и даже во многих селах имеется по несколько православных церквей. Однако, поскольку для крестоносцев православные были "схизматиками", не повинующимися папе, то местных православных вместе с язычниками начали огнем и мечом приводить к католичеству, убивая "упорствующих". О распространении Православия среди прибалтийских народов свидетельствуют не только древние летописи, но и данные лингвистики. Так, в латгальском диалекте латышского языка такие связанные с христианством слова, как "базница" ("божница", то есть "храм"), "колокол", "пост", "святой", "свеча", и пр., привнесены из церковнославянского языка. (Это значит, что не через католическую латынь, а через древнерусские христианские тексты древние прибалты ознакомились с верой Христовой).
Раз уж мы заговорили о лингвистике, то нелишне напомнить, что в языки прибалтийских народов вошли такие русские слова, как "серп", "ратай" (пахарь), "овес", "жернов", "торг", "пуд", "грамота", "погост", "смерд", "колп" (холоп), "цена", "безмен", "мыто", и пр. Обратим внимание, что именно от русских были получены навыки агрикультуры, городской жизни, ремесла и торговли.
К началу XIII века почти все племена и народы Прибалтики, кроме воинственных пруссов, находились под властью Руси. О характере русского владычества в Прибалтике в киевскую эпоху так писал маститый историк, член-корреспондент АН СССР, В.Т.Пашуто: "Несмотря на некоторые местные различия, для русской власти в землях Прибалтики, Карелии и Финляндии было характерно фактическое сохранение раннефеодальных форм управления. Повсеместно был установлен регулярный сбор подати посредством доставки ее в определенные для этого места, где дань принимали местные власти под контролем русских представителей и отправляли ее в основные центры русского управления: Юрьев, Кокнесе, Ерсике, Корелу, и др. Попытки подвластных земель выйти из подчинения подавлялись оружием. При этом власть русских феодалов Прибалтике не сопровождалась ни военной оккупацией подвластной территории, ни массовой колонизацией ее русскими переселенцами - феодалами, ни насильственной христианизацией" [1].
В политическом отношении карелы, чудь (в дальнейшем - эсты), водь, ижора, весь, емь, подчинялись Господину Великому Новгороду. Литовское племя ятвягов подчинялось Галицким князьям. Северная часть Латгалии (исторической области Латвии), известная под названием Талавы, управлялась Псковом, собиравшим здесь ежегодную дань. Большая часть современной Латвии по всему течению Западной Двины подчинялась полоцким князьям. Не случайно в 1184 году представитель папы Римского монах Мейнард испрашивал разрешение полоцкого князя Владимира, разрешить проповедь христианства среди язычников - ливов, данников князя [2]. Впрочем, первоначально западные монахи не только проповедовали западное христианство среди язычников, но и собирали дань для полоцкого княжества. Один из удельных полоцких князей, Всеволод, правил своим княжеством со стольным городом Ерсика (ныне Герцике в Латвии). Согласно немецкой рифмованной "Хронике Ливонии", беспокойный князь Всеволод, породнившись с литовским князьком - язычником Даугерутом, не стеснялся устраивать набеги на русские же земли, постоянно участвуя в княжеских усобицах. Впрочем, по мере дальнейшей удельной раздробленности Руси, "злая Литва" не только перестает платить дань, но и сама совершает набеги на полоцкие земли.
Как видим, интеграция балтийских земель в состав Руси была не полной, и распад Руси на удельные княжества ослабил русскую власть в этих землях. Все это сказалось, когда на восточном берегу Балтики высадились организованные объединенные силы Запада.
С 1201 года крестоносцы ордена Меченосцев и Тевтонского начали постепенное завоевание прибалтийских земель. Полоцкие князья стойко сражались с захватчиками, но само Полоцкое княжество, не получая помощи от других русских земель, и само переживающее процесс дробления, не смогло остановить натиск крестоносцев. Так, когда в 1203 году полоцкий князь двинулся было походом на крестоносцев, то новгородцы, ссылаясь на старые обиды, отказались участвовать в походе. Полочане осадили Ригу, но вскоре потерпели поражение. После этого борьбу с крестоносцами вел только мелкий полоцкий князь Вячко (Вячеслав), княживший в Куконосе, но в 1208 году его столица была захвачена рыцарями. В 1210 году был заключен мир между Полоцком и Орденом, по которому рыцари должны были платить дань русским князьям, но контроль над прибалтийскими землями переходил к Ордену Меченосцев. В 1216 году, когда полоцкий князь Владимир готовился к новому походу, он скоропостижно скончался. В 1224 году князь Вячко погиб сражаясь с крестоносцами при обороне города Юрьев (ныне - Тарту). К моменту нашествия на Русь орд Батыя полоцкие князья утратили земли прибалтийских данников. Впрочем, как только рыцари попытались было вторгнуться в русские земли, так они были в 1237 году разбиты Галицким князем Даниилом Романовичем под Дорогичиным (Дрогичиным, в Брестской области). Разбиты были рыцари также и новгородцами на реке Омовже в 1234 году, и литовцами. Как видим, потеря выхода к Балтийскому морю по Западной Двине было серьезной неудачей, но в целом могло расцениваться лишь как временное явление. Возможно, если бы не батыево нашествие, крестоносцы были бы сброшены в море. Но история не знает сослагательного наклонения. Произошло то, что произошло.
Сергей Викторович Лебедев, доктор философских наук, профессор
Григорий Васильевич Стельмашук, доктор философских наук, профессор
СНОСКИ
1 - Пашуто В. Т. Героическая борьба русского народа за независимость (ХIII век). М., 1956, с. С. 104-105
2 - Там же, с. 98
