Вот не сказать, что перспективы, с которыми вступает в новый год наша либеральная журналистика, выглядят радужными и воодушевляющими. О том, что интерес к откровениям нашего свободомыслящего меньшинства неуклонно падал в течение многих лет, скатившись в результате к позорному мышиному уровню, весьма красноречиво свидетельствуют итоги президентских выборов. По ним можно понять, что аудитория самых шумных, отчаянно критикующих «кровавый режим» медиа скукожилась до нескольких процентов, чуть ли не до статистической ошибки.
Такой результат сложно назвать непредсказуемым. Пренебрежительное отношение либералов к тому, что общество считает неприкасаемым, полагая, что в истории России есть страницы, трагизм которых не может не вызывать чувства глубочайшего сострадания, безмолвного уважения и восхищения героизмом людей, нанесло колоссальный удар по репутации оппозиционных СМИ. Так было с «Дождём», проводившим опрос на тему, надо ли было оборонять блокадный Ленинград, так произошло с недавним опросом «Радио Свобода»*, которое в соцсетях поинтересовалось, существуют ли в родимом отечестве «правдивые фильмы о Великой Отечественной войне».
Но самой провальной стратегией светоподобной журналистики можно, наверное, считать тот линейный и пугающий общественность образ чаемого ею политического будущего. Понося государственную власть за зажим свобод и ущемление прав граждан, господа либералы предаются ностальгическим воспоминаниям о чудесном времени, когда эти самые свободы якобы жили полнокровной жизнью. Это период так называемых реформ, проводившихся первым президентом Борисом Ельциным и его «чикагскими мальчиками». Подавляющее большинство граждан помнят эти времена как расцвет небывалого разворовывания бывшими комсомольскими вожаками государственных активов, произвола, погружения в оскорбительную для человеческого достоинства нищету, чеченских войн, притязаний национальных окраин на полную самостоятельность.
Ещё бы чуть-чуть, и Россию постигла бы судьба СССР. Кстати говоря, наиболее отчаянные либералы вовсе не против такого исхода. Напротив, они считают его благом для страны, которую, по их мнению, следует то ли расформировать совсем, то ли частями отдать на перевоспитание просвещённому Западу.
Сильная Россия им кажется монстром, неспособным воспринять благотворные западные рецепты, которые одни только и могут помочь исцелиться безнадёжно заплутавшему во мраке истории русскому народу. Это презрение к толпе, к большинству, которое якобы продолжает упорно тянуть на себе крест многовекового рабства и обожания придавившего его сапога, не может не вызывать желания держаться подальше от либерального дискурса. Кто в здравом уме и твёрдой памяти согласится считать себя частью кромешной и тёмной человеческой массы, которой неведомы представления о свободе и индивидуальных правах?!
Укоренившаяся ещё в конце прошлого века привычка считать себя хозяевами политической повестки в стране тоже сыграла с нашим либеральным сообществом злую шутку. Его попытки навязывать общественности дискуссии по вопросам, на которые уже давно получены исчерпывающие ответы, также вызывают крайнее раздражение. Нет, ребята, мы не хотим обратно в 90-е прошлого века, не зовите. Да, мы считаем наших воинов, воевавших на фронтах Великой Отечественной, в Афганистане, героями, как бы вы ни пытались оскорблять их память. Мы не думаем, что наши уважаемые западные партнёры способны указать нам путь в светлое будущее, поскольку один раз они уже это сделали, и мы, двинувшись в указанном направлении, обнаружили, что там нет ничего, кроме нищеты, бесправия и катастрофического финала для российской государственности. Нет, дорогие мои, вопросы, связанные с сексуальной жизнью и предпочтениями, не следует выносить на всеобщее обозрение. Каждый вправе вступать в отношения с кем угодно, это личное дело человека, но навязывать и рекламировать какие-то нетрадиционные модели - это совсем мимо русской этики и даже эстетики.
Поэтому ограничения, введённые государством на эти темы, кажутся вполне органичными и обоснованными. Большинство и в этой сфере поддерживает власть, а не ревнителей слегка потерявшей берега сексуальной раскрепощённости. Да и вообще проблемы, касающиеся телесного низа, не могут быть приоритетными в нашей системе координат. Пусть на нежно любимом вами Западе защиту прав сексуальных меньшинств и умножение гендерных сущностей считают задачей номер один. В пространстве нашей культуры телесному отводится глубоко второстепенная роль.
Инородность либеральной журналистики, которая некогда повелевала умами миллионов, её немонтируемость с основами нашей жизни, нашим мировоззрением, традициями будет в следующем году декодирована ещё на какой-то объём собственного отталкивания от России. Это означает, что те несколько процентов, которые каким-то чудом продолжают сохранять интерес ко всей этой архаике, уцелевшей после учинённого ею в 90-х годах всероссийского погрома, окончательно закапсулируются. Если сейчас, оторвавшись от важного дела, отдельные граждане ещё вступают в дискуссию с нашими либеральными друзьями, то скоро им не с кем будет разговаривать, кроме как с самими собой.
* СМИ, признанное иностранным агентом по решению Министерства юстиции РФ от 05.12.2017.
