Его стихотворения публикуются в толстых журналах, расходятся на цитаты: «Мёртвые к нам не приходят во сне, / Не беспокоят зря. / Все мы остались на этой войне / Под залпами ноября. // С той стороны продолжается жизнь, / Вертится синий шар. / Все мы сегодня здесь собрались, / Чтобы держать удар. // Благословляет на вечный пост / Вечный двадцатый век. / И на просторе, открытом всерьез, / Снова стоим за всех».
Посты в соцсетях, написанные священником Дмитрием Трибушным, - это глубокая эссеистика, которая составила бы честь любому изданию.
Взять хотя бы его полемику с фанариотами, поспешившими присоединиться к травле России. Еще в 1947 году в статье «Две главные опасности» Митрополита Закинфского Хризостома прозвучало: «И если славянские народы забыли, что греки дали им культуру и что они приняли свет христианской веры от христианского светильника греческой Византии через греческих миссионеров и что поэтому они должны из благодарности отдавать должное почтение и благосклонность греческой расе, которая их воспитала и просветила, а не проявлять себя низкими и неблагодарными неприятелями, то всеправославное сознание смятет их мрачные и вероломные планы».
Священник УПЦ Дмитрий Трибушный отвечает на это сегодня:
«Воспитание комплекса неполноценности у славянских народов, настоятельные попытки представить русский мир как вторичный и неоригинальный - общее место в стратегиях архитекторов нового мирового порядка. Однако пора понять, что свои долги мы грекам уже давно вернули. Это наш народ создал наиболее яркое и убедительное свидетельство боговидения - рублевскую "Троицу", это мы подарили миру наиболее масштабное художественное осмысление христианского благовестия - пятикнижие Достоевского. И пока греческое православие использовало индульгенции, русская эмиграция возвращала Греции паламитское богословие, разрабатывала проект неопатристического синтеза, позволяющего освободить православную мысль от подавляющего западного влияния...
Настоящим откровением не только для всего православного мира стали жизнь и подвиги преподобных Серафима Саровского, Силуана Афонского, оптинских старцев. Русское трезвение, северная сдержанность наполненного молчания необходимо восполняют греческие дерзновение и эмоциональность, византийскую страсть к риторике».
Не менее интересна и реакция донецкого священника на недавние заявления и действия Фанара: «Миф о первенстве власти Константинопольского патриархата стал вызовом для Православной Церкви. Уже в самом названии, мифологических именах "Константинополь", "Вселенский патриархат" содержится соблазн утопического жизнестроительства. В реальности нет Константинополя. Нет могущественной Византийской империи, наделившей патриарший город силой и властью. Болезненный и все же необходимый акт возвращения в историю позволяет видеть этот патриархат, как он есть. Патриархат прошлого, опирающийся ныне на силу антихристианской империи США». Поиск канонов, позволяющих Константинополю предоставлять автокефалию славянскому православию, отец Дмитрий считает школьными упражнениями, которые не имеют никакого смысла. «Православные украинцы сами не желают разрушать связь с Москвой, не приглашают греков для решения местных проблем».
Нашу беседу мы начали именно с этой болезненной темы - отношений Украинской Православной Церкви с Константинопольским Патриархатом.
- Прочитал ваш фейсбучный пост о том, как «церковный майдан, организованный Константинополем, актуализирует вечные вопросы о природе канонического в Православной Церкви». Кажется, «автокефальный майдан» от Фанара придвинул линию выбора вплотную и к епископату, и ко всем верным УПЦ?
- Автокефальный проект, в определенном смысле, - вечный проект. Практически во всех православных странах существует разделение или раскол, связанный с ориентацией на Западный мир с его ценностями. Свои западники и сторонники независимости от Европы и Америки.
Автокефалия Украины - также не самоцель. Это способ оторваться от России и присоединиться к «западному миру». К сожалению, нашему народу, в том числе и народу церковному, не удалось защититься от русофобского вируса. И началось все задолго до войны в Донбассе. В определенный период был запущен буквально конвейер епископских хиротоний. Интересно, что большая часть епископов была готова к автокефалии. О необходимости европейского выбора и отсоединения от России говорили церковные спикеры. Многие медийные пастыри поддержали оранжевую революцию. До сих пор помню свой шок, когда увидел неплохой киевский православный сайт, окрашенный в оранжевый цвет...
Гражданская война обострила вечное противоречие. А выбор все сделали задолго до войны.
- Помимо того, что Фанар не полномочен снимать анафему с Филарета, есть еще множество возмутительных моментов. Например, украинский парламентарий Вадим Новинский говорит: «По церковным законам срок оспаривания границ митрополий, процессов присоединения, их причин составляет 30 лет. Прошло 330 лет. За это время очень многое изменилось. Киевская митрополия, в границах 1686 года, составляет только треть от нынешней территории Украины. Тогда не было ни Одесской, ни Херсонской, ни Николаевской, ни Крымской, ни Донецкой, ни Харьковской епархий в составе митрополии. Что с этим делать? Этим вопросом задавались на Синоде в Стамбуле, принимая эти решения?»
- О том, как принимались решения на стамбульском синоде, ничего сказать не могу. Но когда мы говорим о его решениях, искусственность, оторванность от реальности, прямое противоречие интересу большинства верующих Украины очевидны. Так же, как очевидны цинизм и политический заказ.
Относиться всерьез к происходящему было бы невозможно, если бы не кровь Донбасса и новые испытания для верующих Украины.
- С одной стороны, внушает оптимизм здоровая реакция большинства украинских православных на происходящее. С другой стороны, неприятным моментом стали некоторые дискуссии в российском сегменте соцсетей: ряд священников, «прогрессивных православных», демонстративных «филэллинов» активно или пассивно солидаризировались с Фанаром. Довольно распространенной была позиция невмешательства: РПЦ не должна реагировать на вопиющие решения Константинопольского патриархата, даже если действия Порошенко, Фанара, Филарета приведут в рейдерскому захвату храмов УПЦ; это «внутренние дела Украины» и т. п.
- Крайне наивно считать, что у наших стран отдельная судьба. Кроме того, нужно успеть освободиться от иллюзий. Майдан - это не только украинское явление. Майдан - это состояние сознания или образ жизни. Не удивительно, что в огромной и раздираемой противоречиями России возможна и своя оранжевая, бархатная, какая угодно революция. Причем, имеющая поддержку и внутрицерковную. Либерально ориентированное священство было, есть и будет.
К сожалению, основной урок истории заключается в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков. Порой, когда видишь знакомые разрушительные тенденции в России, хочется кричать: посмотрите на нас, учитесь на наших ошибках...
- Как расцениваете распоряжение министра культуры Украины Нищука, чтобы музейные работники провели полную инвентаризацию всех икон и других культурно-исторических ценностей в храмах УПЦ?
- Это очевидное превышение полномочий и грубое вмешательство государства во внутрицерковные дела. Налицо подготовка к рейдерскому захвату церковного имущества. Как заметил председатель юридического отдела УПЦ протоиерей Александр Бахов: «Насколько мне известно, ни Минкультуры, ни заповедник не передавали религиозным общинам ни одной историко-культурной ценности в пользование или для хранения. Поэтому их требования являются незаконными».
- Что можете сказать о служении священника в донбасских условиях?
- Ничего особенного в нашем служении не нахожу. Как сказал бы Борис Рыжий, без дураков.
- И всё же расскажите о себе.
- Вот автобиография, которую я перед рукоположением писал в ноябре 2016 года. Родился 3 апреля 1975 года в Донецке в семье рабочих. Был крещен в Свято-Николаевском храме Донецка. С 1982 по 1992 год учился в донецкой средней школе № 28 г. С 1992 по 1997-й - в Донецком Национальном университете. Специальность - филолог, преподаватель русского языка и литературы. С января 1997 по август 1998 года исполнял послушание пономаря в Свято-Сергиевском храме Донецка. С 1998 по 2002 год учился в Одесской Духовной семинарии. 9 декабря 2001 года Его Высокопреосвященством, Высокопреосвященнейшим Агафангелом, митрополитом Одесским и Измаильским посвящен во чтеца. С октября 2002 года по март 2004 года по благословению Его Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейшего Илариона, митрополита Донецкого и Мариупольского, проходил церковно-приходское служение в Донецком Епархиальном Управлении. С 1 марта 2004 года нес послушание псаломщика в храме святителя Игнатия Мариупольского на территории Донецкого металлургического завода. С 2003 по 2015 год исполнял послушание литературного редактора донецкого епархиального журнала «Живой родник». С сентября 2004 года по октябрь 2007 руководил Подразделением духовной культуры при Донецком Национальном университете. Преподавал «догматическое богословие», «патрологию», «нравственное богословие». 24 мая 2010 года вступил в брак с Еленой Леонидовной Трибушной. Таинство венчания совершил протоиерей Димитрий Чеверда. 3 мая 2014 года родилась дочь Елизавета.
Священник. Богословские статьи печатались в Белграде, Москве и Питере. Вышло три книги, посвященных подвижникам благочестия.
Я бы как-то особенно не выделял свою жизнь. Ничего героического в ней нет. Мой снаряд меня перелетел. Когда во дворе шел бой с диверсантами, меня ничего не задело. Самое страшное после майдана - потеря, онтологическая потеря понимания с некоторыми близкими людьми. Не буду скрывать: порой ощущение как в американских фильмах - как будто в человека вселился инопланетный вирус. Вчера человек был безразличен к политике - сегодня он украинофил и русофоб. Как это возможно?
- Ваши сдержанные ответы корреспондируются с недавним вашим фейсбучным постом о Донбассе под преувеличительным стеклом и о скромности. «После начала гражданской войны на нас обратили любящее и жалеющее внимание. Уездный город Д. проснулся столицей. Велик соблазн принять дары сочувствия и великодушия за реальную картину мира. Но город, в главном университете которого нет философского факультета и нет ни одного книжного магазина, специализирующегося на распространении интеллектуальной литературы, может быть украшен только скромностью. Плохие стихи о трагедии Донбасса остаются плохими стихами, даже если они о нечеловеческой, непереносимой боли... Донбасс, всегда отличавшийся скромностью, нуждается в трезвении. В мужественном узнавании собственного времени и места. Пора отказаться от звучных гипербол и безвкусного пафоса, за которыми скрываются страх узнавания себя, страх открытия собственной идентичности. Скромность, напротив, свидетельствует о силе самостояния». Вашу мысль относительно стихосложения можно развить в широком плане.
- А она и предполагалась в широком плане. Творчество - только один из аспектов проблемы, связанной с Донбассом. И не только для Донбасса необходимость мужественного самосознания. Трезвение - вопрос жизни и смерти для России. Когда-то уже пели «броня крепка, и танки наши быстры». Побеждает не броня.
- Давайте поговорим о новых донецких реалиях в ваших стихах. Например: «Сочинять остров. Торговать Фростом. /На свою участь / Посмотреть просто. // Опоздал Санта. Подоспел Данте. / У себя в сердце / Ловишь диверсанта». Когда-то часто и с удовольствием цитировали Фроста: «сосед хорош, когда забор хороший». В спокойные времена поэту часто не хватало именно творческого одиночества, обособления. Но в сегодняшних обстоятельствах как раз недостает общения с соседом, изменилось отношение к «хорошему забору». Теперь Фроста можно продать, а актуален Данте.
- Я уже привык к тому, что если отпускаешь стихотворение в мир, оно начинает жить собственной жизнью. Себя я считаю, в этом смысле, только одним из интерпретаторов. Пожалуй, ко всем толкованиям отношусь как к допустимым. Однако в данном случае истоки вполне прозаичны.
Если человек жил в провинции, в украинской провинции, то есть провинции в квадрате, он знает, как непросто собрать здесь библиотеку. Так же очевидно, что Фрост не относится к числу доступных и популярных авторов. Поэтому любой сборник Фроста в наших краях является раритетом. И если человек решился на продажу, это свидетельствует о его крайней, запредельной метафизической нищете.
Неслучайно донецкий книжный развал печально эволюционировал за эти военные годы. Раньше трудно было найти что-то особенное. А теперь «Застольные беседы Одена» или дневники Трифонова можно приобрести за 100-200 рублей.
Помните, у Гессе древние определяли состояние мира по состоянию музыки. О состоянии Донецка свидетельствует состояния книжного дела. Печальное состояние.
А Данте нужен, чтобы описать ад и чистилище Донбасса, расстрелянного на глазах просвещенного мира. Кто, если не Данте?
- Какое стихотворение вы бы адресовали читателю нашей беседы?
- Давайте это:
* * *
Еще не умер ты, еще ты не убит.
Бесплатный цирк бывает в мышеловке.
Смертеет рано. Зайцево не спит.
И ангел смерти бродит по Петровке.
Окраина считает до двухсот.
Так много нас на тесном белом свете,
Что если снайпер крайнего найдет,
Статистика потери не заметит.
Не Ватерлоо, не Бородино -
Обычные расстрельные районы.
Здесь Петр не рубил свое окно,
И сталкеры обходят эту зону.
Беседу вел Александр Каюмов
* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «ИГИЛ», «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир».
