Сегодня Пленум Верховного суда России принял постановление с рекомендациями для судей при рассмотрении дел экстремистской направленности. Новая редакция призывает вершителей правосудия оценивать контекст опубликованной в интернете информации, признанной экстремистской, личность автора, контент его аккаунта в соцсети, сообщает «Российская газета».
Кроме того, ВС указал на то, что решение о том, является ли информация экстремистской, относится исключительно к компетенции судьи, слепо полагаться на выводы экспертов нельзя.
Как отмечает издание, постановление Пленума ВС будет иметь обратную силу, поскольку в нем разъясняется действующий закон.
Сам факт репоста материалов, признанных экстремистскими, не может служить основанием для возбуждения уголовного дела. Если речь не идет об осознанном действии, направленном на разжигание вражды или ненависти. К таким выводам пришел Верховный суд России.
По словам зампредседателя Верховного суда РФ, председателя уголовной коллегии РФ Владимира Давыдова, доказывать нужно не факт репоста или лайка, поскольку криминальны не они. А доказывать нужно именно умысел человека на совершение противоправного поступка.
«Сам же по себе факт такой публикации, даже если она содержит экстремистские материалы, не должен являться основанием для возбуждения уголовного дела», - пояснил он.
По словам Давыдова, для ВС всегда было очевидно, что по таким делам необходимо доказывать умысел на разжигание ненависти и вражды, а не слепо наказывать за сомнительные посты в соцсетях. «Но правоохранительные органы пошли по пути избыточного привлечения к уголовной ответственности», - отметил он.
Постановление Пленума Верховного суда России проанализировал на своей страничке в Фейсбуке доктор философских наук, профессор МГУ, заместитель председателя Научного совета по изучению и охране культурного и природного наследия при Президиуме РАН Валерий Николаевич Расторгуев:
20 сентября Пленум Верховного суда РФ принял рекомендации для судей при рассмотрении дел об экстремизме. Новая редакция меня лично поставила в тупик. Я понимаю, что «гарантированные Конституцией и международно-правовыми актами свобода мысли и слова могут быть ограничены в исключительных случаях». Было бы странно, если бы эти ограничения свобод и гарантий – тех же прав на пенсии - были отнесены к экстремальным мерам, а следовательно, и экстремистским. Но как понять тезис, что судам «не следует полностью верить экспертам», поскольку решение – компетенция судьи? Здесь встает вопрос о том, существует ли вообще экспертиза в этой области правосудия или речь идет всего лишь об услугах случайно подобранных аналитиков, которые ни за что сами не отвечают? Страшно даже представить, чтобы дела о тяжких уголовных преступлениях не опирались на данные проведенных экспертиз и отдавались на произвол заведомо некомпетентных людей.
Судьи – не эксперты (не ученые и не узкие специалисты), они по определению не обладают должной компетентностью экспертов, которая не может покрываться компетенциями – то есть правами и обязанностями, прилагаемыми к судейским мантиям. Думаю, что отсутствие четкого понимания того, что является экстремизмом, помноженное на имитацию экспертизы, которая процветает в парламентских коридорах (здесь экспертами именуют аналитиков, каждый из которых имеет собственное мнение и не несет никакой ответственности за свое суждение) и, к сожалению, проникает в залы судов, – все это открытая дверь для произвола. Я много писал и говорил о различиях между компетенциями и компетентностью, а также о рисках, связанных с полным хаосом в трактовках экспертизы в политике, праве и науке (см., к примеру, доклад в Париже на эту тему), но думал, что это станет столь актуально. Если дело с толкованием законов так пойдет и дальше, то потребуется вводить прецедентное право, чтобы хоть как-то минимизировать возможные последствия неограниченного всевластия судий.
6. Re: «Это открытая дверь для произвола»
5. Ответ на 4., А.В. Сошенко:
4. Ответ на 3., Александр Тимофеев:
3. Ответ на 1., А.В. Сошенко:
2. Re: «Это открытая дверь для произвола»
1. Re: «Это открытая дверь для произвола»