Со статьей отца Алексия Уминского, весьма достойного и деятельного протоиерея, а затем с его выступлением на круглом столе Рождественских чтений я знакомился со смешанным чувством. Многое в его позиции мне кажется достойным и симпатичным, в частности, тезис о том, что Церковь должна быть с народом и не должна молчать. Но споткнулся о следующий абзац: «Мы увидели такое же обострение в братской нам Белоруссии в конце года. Мы видели, как власть реагирует на протестные проявления, как власть реагирует вообще на то, что происходит в стране. Мы видели очень много общественных протестов, которые, собственно говоря, ставят, прежде всего, вопросы защиты человеческого достоинства, которые происходят в последнее время в нашей стране. <...> Во всех этих событиях были видна странная позиция государства. Все эти процессы происходят, но реакция государства на них совершенно неадекватная, в моем представлении».
Вот тут - первая непонятность. Кажется, о. Алексий не приветствует тот «демократический беспредел», который царит в нашей стране, нравственное разложение под видом свободы слова, ведущее к свободе нравов, ничем не ограниченную конкуренцию, ведущую к социальному дарвинизму и ко всеобщему одичанию. Между тем, именно этим явлениям противится нынешний президент Белоруссии А.Г.Лукашенко, который отстаивает то, что он считает справедливым социальным строем, то есть модернизированный социализм. Лукашенко не дал олигархическим хищникам растерзать государственный сектор, развалить промышленность и сельское хозяйство, не допустил массовой безработицы, обнищания населения. Белоруссия находится куда в более выигрышном положении, чем РФ, и по системе социальной защиты, и по организации образования. Сохранена бесплатная медицина. Белорусская армия не знает дедовщины. Численность белорусов если и уменьшается, то далеко не теми темпами, что численность Российской Федерации или Украины.
«Такое же обострение в братской Белоруссии». Это высказывание явно несправедливо. Белоруссия явно не испытывает наших проблем.
Где в Белоруссии этнопреступность? Где безнаказанные убийства белорусских граждан инородцами? Разве белорусские милиционеры выпускают за деньги дагестанских молодцев? Разве белорусские суды засуживают белорусов, посмевших выступить против беспредела пришельцев, спустившихся с гор? Напряженность в братской Белоруссии вызвана сугубо внешними причинами активной финансовой подпиткой оппозиции, ее мощной информационной и политической поддержкой. На Западе давно не скрывают, что с помощью оппозиции хотят свергнуть А.Г.Лукашенко. Еще в 2000 г. президент Америки Билл Клинтон заявлял: «После Милошевича займемся хоккеистом». И понятно почему. Потому что Белоруссия, после вхождения бывших советских прибалтийских республик в Евросоюз и НАТО, остается единственным союзником Российской Федерации и единственным коридором в Европу. Западнее Смоленска у нас ничего нет. И путем еще одной оранжевой революции этот коридор хотят захлопнуть. И не видеть этого нельзя. И поэтому очевидные выражения сочувствия белорусской оппозиции, пусть и в архаическом виде «печалования» неуместны. Да, конечно, человеческие судьбы. Но если сейчас мы будем защищать оппозицию, то рискуем получить в нынешней чистой и спокойной Белоруссии ту же скверну, то же бесправие, нищету и вымор народа, что и в России.
Поразило меня и следующее суждение о. Алексия на круглом столе: «Буря в стакане воды по поводу «дресс-кода». Ну, зачем такая шумиха вокруг пустяковой проблемы?» Какая буря, досточтимый отец Алексий. Не знаю, приходится ли Вам преподавать в светских учебных заведениях, но мне становится немного не по себе, когда на лекцию приходят барышни невесть в чем, временами с голеньким брюшком, с «кругленькой спинкой, беленькой щетинкой». Начнешь увещевать, так обижаются и права качать начинают: «Да какое право Вы имеете? У нас свобода. Каждый одевается, как хочет». А что сказать о незакаленных молодых людях? А потом девушки обижаются, что те смотрят на них не такими глазами. И удивляются, если становятся жертвой насилия, которое, отчасти, сами провоцируют. Ведь не случайно же Петр Первый свои революционные преобразования начал с того, что переодел знать в иноземное платье. И не случайно большевики столь активно навязывали женщинам брюки и мужской костюм. О нынешних нарядах и говорить нечего - это наглядные символы сексуальной революции. И не только сексуальной. Что Вы скажете, если к Вам в храм войдет молодой человек в одежде с сатанинской символикой? А таких ходит немало.
Великий русский писатель А.П.Чехов писал: «В человеке все должно быть прекрасно. И душа, и тело, и одежда, и мысли». Отчасти справедливо изречение: «Мы становимся тем, что носим». Обратим внимание: как красиво, а временами и изысканно одевались наши предки, при этом все сословия - от крестьян до дворян. Так что хочется выразить глубокую благодарность протоиерею Всеволоду Чаплину за то, что он поднял эту важную тему. Другое дело, что иноземное название dress-code, на мой немного старомодный взгляд, означает слишком уж большую уступку глобалистической ментальности.
Но дело даже не в этом. Досточтимый о. Алексий призывает дистанцироваться от власти и быть ближе к народу. А стоит ли противопоставлять власть и народ? Не в том ли задача Церкви, чтобы не разделять народ и власть, а сближать их, воцерковлять власть и делать ее подлинно народной?
Нам надлежит помнить уроки прошлого. В свержении режима Милошевича в Сербии известное участие приняла и Сербская Православная Церковь. Бытовала иллюзия, что наконец-то восторжествует законность, с коррупцией будет покончено, страна упрочит свое международное положение, вернет Косово и т. д. Мы видим сами, что получилось в реальности. Поэтому в нынешнее время следует давать предельно взвешенные оценки и стремиться к консолидации общества, а равно и к преодолению «оранжевого» соблазна.
Диакон Владимир Василик, специально для «Русской народной линии»
