- Скажите, отец Георгий, что привело вас в Москву?
- Привела огромная необходимость. Дело в том, что 23 августа 2014 года во время обстрела города был разрушен наш храм. Он единственный в Кировском. Сейчас мы приспособили помещение для богослужений, но оно небольшое, на 70-100 человек. До войны в нашем городке было 28 тысяч населения, и нашего храма, вмещавшего 250-300 человек, не всегда, но более-менее хватало. Сейчас нужно строить новый храм, но возможности нет. Приехал, чтобы попросить немножечко помощи в этом строительстве.
- А где находится ваш город?
- Город Кировское - недалеко от Горловки и Енакиево. Это Горловская и Славянская епархия Донецкой области. Уже семь лет служу там настоятелем храма святого праведного Иоанна Кронштадтского
- Снаряды долетают по-прежнему?
- Слава Богу, нет. А вот когда был Дебальцевский котел, мы были как раз в самом низу этого котла, тогда обстрелы шли постоянные. Сейчас мы находимся в 20 километрах от линии фронта, считается, что почти в глубоком тылу.
- Храм был каменный?
- Да. Прилетела ракета системы залпового огня «Ураган». Была суббота, перед воскресным днем служилось всенощное бдение. Пелось великое славословие, когда снаряд пробил крышу в центре здания и обрушил перекрытие на молившихся людей... Свечница Ольга Радченко, прихожане Зинаида Мелуга и Виктор Чернышёв скончались на месте. С травмами различной степени тяжести госпитализированы второй священник храма протоиерей Сергий Пивень, который как раз и вел богослужение, - иконостас, когда падал, его зацепил. Его супруга Людмила пострадала, а также прихожанки Татьяна, Надежда, Любовь и Любовь. Храм восстановлению не подлежит. Наш храм был разрушен 23 августа, а 25-го был разбит в Донецке еще один храм Иоанна Кронштадтского.
-Удивительно,
но, рассказывают, в то же время в Крестовоздвиженском храме в Москве на
иконе Иоанна Кронштадтского появились какие-то розовые потеки. Кто
говорит, что это олифа, а кто - что икона плачет, причем кровавыми
слезами... Свежие капельки постоянно появляются. Настоятель храма
говорил, что связывает это явление с разрушениями храмов Иоанна
Кронштадтского в Донбассе.
- Вполне возможно. У нас, знаете ли, маленькое чудо произошло. Все иконы Иоанна Кронштадтского, которые находились в храме, не были уничтожены. То рамку поломало на иконе от взрыва, то стекло разбило... Иконостас разлетелся в щепки, а иконы Иоанна Кронштадского целы. Причем одна из икон висела на стене, под завалами которой погибли два человека. Еще одна икона Иоанна Кронштадтского на гранитной плите выбита, в цвете, очень красивая. Она находилась над центральным входом в храм, и на нее падало все здание. Мы достали ее из-под развалин. Трещины пошли по ней, но икона осталась цела.
-В Питер, отец Георгий, едете по той же причине, что и в Москву?
-Ни наши местные предприниматели, ни шахта не потянут стройку. Тяжелое положение. Поэтому будем просить помощи и там. В Иоанновском монастыре в Петербурге есть старший священник отец Николай Беляев. Его трудами образована Иоанновская семья. В нее входят и храмы Иоанна Кронштадтского, и разные гимназии, и благотворительные фонды и т.д., где особо почитается имя всероссийского пастыря Иоанна Кронштадского. В прошлом году проходило празднование в честь 25-летия со дня прославления Иоанна Кронштадтского в лике святых. И съехалась вся Семья. Были представители из 23 стран всех континентов.
- Они вам помогают?
-Они откликнулись на нашу беду. Сразу помогли с церковной утварью. И потом материально помогали. В Питер едем к отцу Николаю и отцу Геннадию Беловолову, который смотрит за квартирой-музеем св. Иоанна Кронштадтского.
-Тяжело жить на Донбассе стало?
- Так всякая, наверное, жизнь тяжелая... Оно и в мирное время нелегко было. А сейчас у людей финансовое положение особенно неблагоприятное. Зарплаты очень маленькие. В городе одна шахта работает более-менее нормально, а остальные, небольшие, шахты еле-еле перебиваются. У них большие задолженности по зарплате. Люди пенсии получают, но для сравнения, для москвичей, скажу: у нас пенсия минимальная 1800 рублей, а цены практически московские на все. Слава Богу, есть несколько фондов, которые помогают пенсионерам и многодетным семьям. Фонд Рината Ахметова, например. Работу трудно найти.
- Вот вы хотите восстановить храм, а есть уверенность в том, что больше войны не будет?
- Война еще и не закончилась. Но, знаете, наши предки, когда начинали строить поселение, сначала возводили храм. А потом уже рядышком с этим храмом строили дома и улицы. У нас та же самая сейчас ситуация. Конечно, мы не можем сказать, что у нас такое же благочестие, как было у наших предков лет 200-300 тому назад. Но вера в Бога все равно остается. А также еобходимость молиться в храме, причащаться, необходимость того, чтобы детьми заниматься. У нас сейчас есть два небольших класса, где мы занимаемся с детками. Это наша церковная воскресная школа. Но этого недостаточно. Не хватает помещения, негде развернуться. Соответственно, теряем и время, и людей.
- По вашим наблюдениям, больше людей стало ходить в церковь или наоборот?
- Трудно сказать. Многие уехали от войны. Вернулись далеко не все. Люди, которые еще неглубоко воцерковленные, приходя в храм, где очень тесно стоять, не готовы в таких условиях быть на службе, уходят с разочарованием от того, что им неудобно молиться. Поэтому мы теряем прихожан. Единственная возможность исправить эту ситуацию - постройка нового храма.
- Отец Георгий, люди, конечно, хотят мира, но связывают ли они этот долгожданный мир с Украиной?
- Вся наша война, вся наша беда и вся трагедия на юго-востоке Украины происходят от самого, наверное, страшного, что может быть в жизни человека, - от безбожия. От безбожия людей вообще - как в Донбассе и на Украине, так и в России. Многие, к сожалению, вспоминают о Боге, только когда им плохо, или надо кого-то покрестить, похоронить... И когда люди приходят на огласительные беседы, видишь нередко, что даже как перекреститься не знают. Хотя храмы открыты давно. Когда в девяностые годы стало возможно беспрепятственно исповедать свою веру, многие кинулись в церковь. Но не имели глубоких корней. В притче сказано, что зерно, упавшее на камень, проросло, но крепости у него нет, и оно со временем засыхает. А насчет того, связывают ли свое будущее люди с Украиной или нет, думаю, они связывают свое будущее с мирной жизнью...
- Впечатление такое, что народ на Украине сошел с ума...
- Народ зомбируется. Это тоже война такая. Вообще, один из вариантов окончить войну на Украине - это выключить свет, а еще лучше -телевизор и интернет. Месяца через три прозрение наступит.
-А сами вы кого поддерживаете в этом противостоянии?
- Я поддерживаю Христа и считаю, что это самое правильное. Времени мало. Мне и сюда приехать было довольно сложно, потому что заменить некому. Упросил соседних священников, чтобы за меня службу вели. Второй священник, который как раз служил, когда ракета в храм ударила, был тяжело травмирован. Это очень сильно повлияло на него. Он недели за две похудел на 30 кг. Вообще ощущается нехватка духовенства.
- Наверное, за время войны количество священников убавилось?
- К сожалению. Были и такие, кто слабину проявил. Но, слава Богу, в основном священники все-таки осталось на своих местах. И даже в тех приходах, которые находились на линии огня, - в Углегорске, в том же Дебальцеве, сейчас возле Горловки в Зайцево. Наш благочинный отец Алексей находился на своем приходе, когда шли жесточайшие бои за Шахтерск, на улицах техника горела, дома горели... Жутко было. Он жил в храме. Смогли хористы дойти до храма, значит, служили литургию. Не смогли - служили молебен, панихиду, акафисты читали. Были люди, которых он в храме поселил, в подвале вместе с ними сидел. И вот такая самоотверженность, самоотдача присущи многим. Сейчас священники проходят закалку огнем, буквально. В Луганске погиб священник... 14-й год был самый тяжелый. Сегодня обстрелы есть, но таких ожесточенных боев, как тогда, нет.
-Ваши обязанности, отец Георгий, насколько нам стало известно, не ограничиваются одним приходом.
-Кроме храма святого праведного Иоанна Кронштадтского, я настоятель еще в трех храмах. Один из них находится на шахте «Святониколаевской» - храм Свято-Николаевский. У нас до войны было принято, что раз в две недели я обязательно шел на какой-то подземный участок. Опускались по лаве, а поднимались по стволу. Со святой водичкой, с молитвой. Общались с ребятами, которые трудятся в добыче. Что такое шахта, знаю.
Также являюсь благочинным тюремных храмов нашей епархии. Шесть колоний находится на территории ДНР, одна колония и СИЗО на территории Украины.
- И туда ездите?
- Время от времени. При каждой колонии есть свой храм или молитвенная комната, свой приписной священник, который там служит постоянно. Но дали послушание, значит, надо его выполнять. Кроме того что служим, говорим с руководством о проблемах, о том, как их решать.
- А есть у вас в округе другие церкви, кроме православной? Или, может, филаретовцы завелись, сектанты?
-Униатов - греко-католиков - никогда не было, а филаретовцы были, но при первых выстрелах быстренько сбежали. Сектанты с началом боевых действий куда-то пропали, сейчас начали возвращаться. Но активность их всё же слабее, чем в мирное время.
- Как вы сами пришли к вере, отец Георгий? Вы из церковной семьи?
- Отец у меня был подземным электрослесарем. Мама работала диспетчером в шахтном объединении. Отец говорил, что ему надо еще доказать, что Бог есть. Слава Богу, на то время священник, сейчас уже архиепископ Макеевский Варнава был настоятелем в нашем храме. Здание, которое сегодня разрушено, - это его детище, он построил. Вот он смог доказать отцу. Отец пошел первым в храм, потом брат мой старший пошел, а потом уже и я.
-Где сейчас ваш отец?
- Схимонах в Святогорской лавре.
- Лавра - на территории Украины.
- Да. От нашего города 150 километров. Но дорога туда есть. Боевые действия нас разделили. Там такая же граница, как с другими государствами, как между Украиной и Россией, паспортный контроль.
-Отец Георгий, расскажите про свою семью. Она ведь вместе с вами?
-У меня трое детей. Семью на короткое время в 14-м году, в самый разгар боев, отправлял к родственникам. Потом они приехали. У нас за забором еще падали снаряды. Деки боялись...
-А какой возраст ваших детей?
- Старшей девочке девять лет, младшей шесть. А между ними мальчик. С семьей, конечно, тяжелее все переживать. Когда они были в отъезде, как-то проще, знаете, было. К обстрелам привыкаешь. Конечно, немножко жутко и страшно. После того, как храм разбомбили, я стал бояться, что на открытом месте прилетит снаряд и осколками посечет всех... В 14-м году надо было срочно заниматься стройкой, приспосабливать то помещение, где мы сейчас служим, и то, что семья была в отъезде, помогало, так как не отвлекался на переживания о них.
-Живете рядом с храмом?
- У нас отдельный дом в километре от храма.
-Трудно живете?
-Да как все. Цены такие, что многого не купишь. А дети растут, кормить надо. Поэтому приходится держать свое хозяйство. В прошлом году свиней держали. А так - утки, куры. Огородик, понятно, есть. Детки в школу ходят.
-Вы называли благотворительный фонд Ахметова. Его помощь действительно заметна?
- Да, заметна. У нас на территории города находится очень крупная шахта «Комсомолец Донбасса», его шахта. Поэтому он помогает жителям нашего города - это пенсионеры, многодетные матери, матери-одиночки и дети до двух лет. В 2014-2015 годах на один социальный пакет с продуктами можно было семье хорошо целый месяц жить. Сейчас немного пакеты сократились.
- А шахта работает?
-Работает, хотя ее очень жестко старались разбить. Стреляли целенаправленно.
- Уголь куда идет?
- На Украину.
-К чему вы призываете людей, отец Георгий?
- Призывать можно только к миру. Призывать и можно, и нужно к покаянию. Мы просим у Бога: дай здоровья мне и моим детям, дай какое-то благополучие, дай что-то еще. Но забываем, что Богу надо тоже что-то принести. Что мы можем Богу принести? Наши чистые сердца. Почему и говорят, что будьте как дети. И война закончится, и наше разделение народов, между которыми клин вбивается. Говорят, что мы отдельные, мы разные. Ничего подобного. Если человек христианин, то для него невозможно не любить другого человека. Об этом Христос сказал, что те будут моими учениками, кто будет иметь любовь между собой. Вот это мы Богу должны принести. Другого пути у нас нет. И вот когда мы это принесем, тогда Господь даст нам прощение греха. И мирную жизнь.
-Да поможет вам Бог, отец Георгий. А мы, в свою очередь, публикуем банковские реквизиты для пожертвований на восстановление вашего храма.
Беседу вел Валерий Панов
Номер карты «Сбербанк России» : 4276 5211 7911 0089
Юрий Цыганов
Банковские реквизиты:
Наименование поля расчетного документа
Банк получателя: Юго-Западный банк ПАО «Сбербанк России» г. Ростов-на-Дону БИК Банка получателя: 046015602 Сч. № Банка получателя: 30101810600000000602 Сч.№ получателя: 40807810852090071189 Получатель: РЕЛИГИОЗНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ПРИХОД СВЯТОГО ИОАННА КРОНШТАДСКОГО УКРАИНСКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ИНН получателя: 9909453477
Контакты храма: http://hram-gorod.church.ua/kontakty/
Сайт: kirovskoeua.ucoz.ru
_1.jpg)
