Наблюдая за позорным для гражданского общества судебным процессом над главным редактором "Нового Петербурга", занимаясь журналистским расследованием преступления (по моему твЈрдому убеждению) следователей ФСБ при возбуждении уголовного дела в отношении заведомо невиновных православных граждан России, "назначенных" ФСБ обвиняемыми по делу об убийстве Галины Старовойтовой, невольно приходишь к определЈнным аналогиям.
Посмею высказать свою точку зрения, основанную на многолетнем знакомстве с фигурантами обоих процессов, а также с истинными кукловодами, дергающими за ниточки их участников. И тот, и другой процесс явно являются политическими. И тот, и другой явно направлены на сокрытие преступлений их истинными государственными участниками и организаторами.
В деле по обвинению главного редактора следствие и суд совершенно очевидно отводят удар от преступников из питерской прокуратуры, которые совершили уголовное преступление - возбуждение уголовного дела против заведомо невиновного. Верховный Суд России оправдал главного редактора. Десяток правозащитных и общественных организаций Санкт-Петербурга были готовы поддержать требования главного редактора и его адвокатов о возбуждении уголовного дела против главных прокуроров (на тот момент) трЈх субъектов федерации: прокурора Петербурга - Винниченко, прокурора Московской области Сыдорука, прокурора Ленинградской области.
Первые двое три долгих года пытались играть роль потерпевших, а прокуратура Ленобласти услужливо шаркнула ножкой перед своими коллегами и приложила свою ручку к обвинительному заключению против заведомо невиновного.
Проповедуя принцип: "Лучшая защита - это нападение", преступники из прокуратуры решили напакостить главному редактору чужими руками. Им на выручку приходит... свидетель по вызову. Впервые она засветилась перед обществом "как дама в тюрбане". Чуть позже "тюрбану" стало тесно в стандартной квартире на улице Кустодиева, и в прокуратуре стали всерьЈз обсуждать очень странный обмен, после которого тюрбан переместился на вешалку элитного дома на Мойке. Потом жильцы того дома на Мойке в один прекрасный день узнали, что их общая долевая собственность - мансарда стала "творческой мастерской" того самого тюрбана. Затем под руку нашей дамы попал сосед по дому на Мойке, которому "психиатр в тюрбане" пыталась поставить диагноз. Позже у гроба мужа с ней поговорил сам ВВП, под чутким руководством которого "умельцы" из ФСБ пропустили в самое сердце России террористов из Чечни. Довольно быстро после того разговора тюрбан вместе с дамой переместился в первопрестольную в кресло сенатора... от Тувы! Но чего не сделаешь для бывших коллег усопшего мужа, которые долгие годы закрывали глаза на приватизационные шалости "тюрбана" и тех, кто под ним скрывался. И вот "дама в тюрбане" летит из далЈкой Тувы к питерскому мировому судье Глазковой и строчит донос на главного редактора за публикацию предвыборного коллажа, на котором ей пригрезилось собственное изображение. Я видел тот коллаж и могу уверенно заявить, что "дама в тюрбане" сильно заблуждается. В отличие от усиленно молодящейся вдовы, на том плакате изображена некая красивая молодая тЈтка под любимым символом нашего ВВП - под американским флагом! Как видим, буйные фантазии свидетеля по вызову начались ещЈ на досудебной стадии.
И тут самое время вернуться к процессу по делу Старовойтовой. Предоставляю слово заместителю начальника городской межрайонной службы судебных приставов по Санкт-Петербургу Виктору Юрьевичу Храброву. Время действия - 26 августа прошлого года. "Войдя в зал судебных заседаний, Людмила Нарусова наткнулась на меня и с ходу бросила вопрос двум работникам ФСБ в зале судебного заседания, показывая на меня: "Почему он не арестован"? Затем я ушел из зала. После заседания мне рассказали, что Нарусова после предупреждения о даче ложных показаний, под протокол снова назвала среди тех, кого она якобы видела на канале Грибоедова у дома Старовойтовой меня, хотя я там в жизни не бывал. Один из обвиняемых потребовал психиатрической экспертизы данного свидетеля, но судья отклонила ходатайство". Судебный пристав Виктор Храбров рассказывал мне это с юмором. Он явно не понимал, что, по-видимому, избежал ареста лишь ввиду позднего появления на сцене свидетеля Нарусовой, когда чекисты уже выполнили план по делу Старовойтовой.
Адвокаты подсудимых подтверждают рассказанное приставом. Они готовы поддержать требование подсудимого Акишина о принудительной психиатрической экспертизе свидетеля Нарусовой. Готовы это сделать и сотрудники газеты, работающие под руководством главного редактора, и члены общественных организаций Санкт-Петербурга. Если этого не сделать, если не остановить шизофренический психоз подобных свидетелей, - завтра или послезавтра они спросят любого гражданина России: "А почему ты не арестован"? Вспомните дело Рохлина, которое, по моему убеждению, выросло из той же "конторы", что и дело Старовойтовой. Тогда убийцы обвинили любящую жену генерала. Кто будет следующим в чекистской России?
Посмею высказать свою точку зрения, основанную на многолетнем знакомстве с фигурантами обоих процессов, а также с истинными кукловодами, дергающими за ниточки их участников. И тот, и другой процесс явно являются политическими. И тот, и другой явно направлены на сокрытие преступлений их истинными государственными участниками и организаторами.
В деле по обвинению главного редактора следствие и суд совершенно очевидно отводят удар от преступников из питерской прокуратуры, которые совершили уголовное преступление - возбуждение уголовного дела против заведомо невиновного. Верховный Суд России оправдал главного редактора. Десяток правозащитных и общественных организаций Санкт-Петербурга были готовы поддержать требования главного редактора и его адвокатов о возбуждении уголовного дела против главных прокуроров (на тот момент) трЈх субъектов федерации: прокурора Петербурга - Винниченко, прокурора Московской области Сыдорука, прокурора Ленинградской области.
Первые двое три долгих года пытались играть роль потерпевших, а прокуратура Ленобласти услужливо шаркнула ножкой перед своими коллегами и приложила свою ручку к обвинительному заключению против заведомо невиновного.
Проповедуя принцип: "Лучшая защита - это нападение", преступники из прокуратуры решили напакостить главному редактору чужими руками. Им на выручку приходит... свидетель по вызову. Впервые она засветилась перед обществом "как дама в тюрбане". Чуть позже "тюрбану" стало тесно в стандартной квартире на улице Кустодиева, и в прокуратуре стали всерьЈз обсуждать очень странный обмен, после которого тюрбан переместился на вешалку элитного дома на Мойке. Потом жильцы того дома на Мойке в один прекрасный день узнали, что их общая долевая собственность - мансарда стала "творческой мастерской" того самого тюрбана. Затем под руку нашей дамы попал сосед по дому на Мойке, которому "психиатр в тюрбане" пыталась поставить диагноз. Позже у гроба мужа с ней поговорил сам ВВП, под чутким руководством которого "умельцы" из ФСБ пропустили в самое сердце России террористов из Чечни. Довольно быстро после того разговора тюрбан вместе с дамой переместился в первопрестольную в кресло сенатора... от Тувы! Но чего не сделаешь для бывших коллег усопшего мужа, которые долгие годы закрывали глаза на приватизационные шалости "тюрбана" и тех, кто под ним скрывался. И вот "дама в тюрбане" летит из далЈкой Тувы к питерскому мировому судье Глазковой и строчит донос на главного редактора за публикацию предвыборного коллажа, на котором ей пригрезилось собственное изображение. Я видел тот коллаж и могу уверенно заявить, что "дама в тюрбане" сильно заблуждается. В отличие от усиленно молодящейся вдовы, на том плакате изображена некая красивая молодая тЈтка под любимым символом нашего ВВП - под американским флагом! Как видим, буйные фантазии свидетеля по вызову начались ещЈ на досудебной стадии.
И тут самое время вернуться к процессу по делу Старовойтовой. Предоставляю слово заместителю начальника городской межрайонной службы судебных приставов по Санкт-Петербургу Виктору Юрьевичу Храброву. Время действия - 26 августа прошлого года. "Войдя в зал судебных заседаний, Людмила Нарусова наткнулась на меня и с ходу бросила вопрос двум работникам ФСБ в зале судебного заседания, показывая на меня: "Почему он не арестован"? Затем я ушел из зала. После заседания мне рассказали, что Нарусова после предупреждения о даче ложных показаний, под протокол снова назвала среди тех, кого она якобы видела на канале Грибоедова у дома Старовойтовой меня, хотя я там в жизни не бывал. Один из обвиняемых потребовал психиатрической экспертизы данного свидетеля, но судья отклонила ходатайство". Судебный пристав Виктор Храбров рассказывал мне это с юмором. Он явно не понимал, что, по-видимому, избежал ареста лишь ввиду позднего появления на сцене свидетеля Нарусовой, когда чекисты уже выполнили план по делу Старовойтовой.
Адвокаты подсудимых подтверждают рассказанное приставом. Они готовы поддержать требование подсудимого Акишина о принудительной психиатрической экспертизе свидетеля Нарусовой. Готовы это сделать и сотрудники газеты, работающие под руководством главного редактора, и члены общественных организаций Санкт-Петербурга. Если этого не сделать, если не остановить шизофренический психоз подобных свидетелей, - завтра или послезавтра они спросят любого гражданина России: "А почему ты не арестован"? Вспомните дело Рохлина, которое, по моему убеждению, выросло из той же "конторы", что и дело Старовойтовой. Тогда убийцы обвинили любящую жену генерала. Кто будет следующим в чекистской России?
