25 июня (старый стиль) 1807 года в Тильзите (ныне г. Советск в Калининградской области) между Императором Александром I и Наполеоном был заключен мирный договор, положивший конец русско-прусско-французской войне 1806-1807 гг.
Потерпев поражение в борьбе с Францией, после битвы при Фридланде Россия и Пруссия были вынуждены пойти на мир с Наполеоном, на условиях французского императора. При этом Наполеон, находившийся в это время на берегу Немана, в городке Тильзите, особо подчеркивал, что желает заключить мир именно с русским Императором, а не с пруссаками, заступницей которых выступила в этой войне Россия.
«Кажется, что обе стороны нуждались в мире, и едва ли Наполеон не более Императора Александра, - писал известный публицист и мемуарист Ф.В.Булгарин. - Наполеон привык после решительного сражения разгонять целые армии, забирать в плен целые неприятельские корпуса - а эта война доказала, что русского солдата можно убить, с опасностью, однако ж, быть самому убитым, но что на него нельзя навесть панического страха, нельзя искусным маневром принудить к бегству и к сдаче, нельзя быстрым натиском в штыки заставить положить оружие. Русские, в сомкнутых рядах, дерутся до тех пор, пока держатся на ногах, и русские ряды можно сокрушить ядрами и картечью, но разогнать русских солдат, как стадо - невозможно! - После сдачи Ульма и Аустерлицкого сражения пала Австрия; после Иенского и Ауерштедского сражения почти вся прусская армия рассеялась, все почти крепости сдались, города и провинции покорились! А какие же блистательные результаты приобрел Наполеон в войне 1806 и 1807 годов с Россиею! - С обеих сторон было множество убитых и раненых, груды трупов, реки крови - и только!»
В мире нуждалась и Россия. «Скажите Наполеону, - обращался русский Царь к французскому посланнику, - что союз между Францией и Россией был предметом моих желаний и что я уверен, что он один может обеспечить счастье и спокойствие на земле. Я льщу себя надеждой, что мы быстро поладим с императором \наполеоном, так как будем договариваться без посредников».
13 июня на плоту, поставленном посередине Немана, состоялась встреча двух государей. Как отмечает биограф Императора Александра I Н.К.Шильдер, встреча эта была обставлена с особой торжественностью: «С этой целью построили посреди Немана, против Тильзита, плот с двумя павильонами, обтянутыми белым полотном. Один из них, предназначавшийся для обоих монархов, был обширнее и украшен с возможною роскошью; другой, меньший, предназначался для их свиты. На фронтонах павильонов были нарисованы зеленою краскою с нашей стороны огромное А, а со стороны, обращенной к Тильзиту, такой же величины N. К неудовольствию прусаков, вензель Фридриха-Вильгельма III отсутствовал на украшениях неманского плота». Фронтом к реке в несколько рядов выстроилась французская гвардия и тысячи тильзитских жителей покрыли левый берег реки в ожидании исторической встречи.
«Протекут многие века, пока мир увидит вновь такое величественное зрелище, какое мы видели с берега Немана! - вспоминал очевидец событий. - На средине реки, французы устроили два парома, с павильонами. - Во втором часу пополудни, по двум выстрелам из пушек, отплыли от двух противоположных берегов два катера. На одном был Наполеон с зятем своим Мюратом, маршалами Дюроком, Бертье, Бессиером и любимцем своим обер-шталмейстером Коленкуром. Гребцами на этом катере были матросы французского гвардейского экипажа. Император Александр взял с собою Его Высочество Цесаревича, генералов Беннигсена, князя Лобанова-Ростовского, Уварова и графа Ливена (бывшего потом послом в Англии) и министра иностранных дел барона Будберга. На катере Государя-Императора гребли рыбаки, которых одели, наскоро, в белые куртки и шаровары. Наполеон прибыл несколькими минутами прежде на паром, и подал Императору нашему руку, когда он выходил из катера... Рука об руку, они вошли в павильон в виду многочисленных зрителей, которыми усеяны были оба берега... Судьба и вся будущность Европы, и можно сказать, всего образованного мира, сосредоточены были на этом пароме! - Здесь были два полные властелина Севера и Запада, один сильный высокою душою и общим мнением, другой военным гением и страшным своим именем - и оба могущественные храбрым войском. - В уме невольно возникала мысль о двух империях: восточной и западной. - Англия ничего не значила на твердой земле; другие государства уже не имели никакого голоса. В мире были два самостоятельные государя: Император Александр и Наполеон... и вот они держат друг друга за руку, под открытым небом, в виду своих войск». А на следующий день Император Александр I был приглашен Наполеоном на смотр французской гвардии в Тильзит.
Со стороны могло показаться, что не победитель навязывает условия мира побежденному, а государи дружественных держав приветствуют друг друга. Впрочем, ничего удивительного в этом не было, поскольку Наполеон желал не только мира с Россией, но и союза с ней, предлагая взамен Балканский полуостров и Финляндию как на награду за помощь Франции в ее стремлениях покорить Европу. За видимой любезностью обоих монархов скрывалась тонкая дипломатическая игра. Наполеон был убежден, что русский Царь поддастся его обаянию, а Александр I своей ласковой улыбкой, мягкой речью, и любезным обхождением гнул свою линию. «Я не спускал глаз с Государя, - вспоминал Д.В.Давыдов. - Мне казалось, что он прикрывал искусственным спокойствием и даже иногда веселостию духа чувства, его обуревавшие и невольно высказывавшиеся в ангельском его взгляде и на открытом, высоком челе его. И как могло быть иначе? Дело шло о свидании с величайшим полководцем, политиком, законодателем и администратором, пылавшим лучами ослепительного ореола, дивной, почти баснословной жизни, с завоевателем, в течение двух только лет, всей Европы, два раза поразившим нашу армию и стоявшим на границе России. Дело шло о свидании с человеком, обладавшим увлекательнейшим даром искушения и вместе с тем одаренным необыкновенной проницательностью в глубину характеров, чувств и мыслей своих противников. Дело шло не об одном свидании с ним, а, посредством этого свидания, об очаровании очарователя, об искушении искусителя, о введении в заблуждение светлого и положительного гениального его разума». «Это настоящий византиец», - говорил после о русском Императоре своим приближенным Наполеон.
Итогом переговоров стало соглашение, вскоре заключенное в Тильзите, согласно которому Император Александр I признавал все завоевания Наполеона и был вынужден согласится на утрату Пруссией половины своих владений в пользу Франции (Наполеон в качестве «компенсации» согласился восстановить герцогства Ольденбург, Мекленбург-Шверин и Саксен-Кобург и выплатить субсидии некоторым немецким князьям). Также Россия признавала восстановление зависимой от Франции Польши в качестве Варшавского герцогства (за что в качестве компенсации получала Белостокскую область), а Гданьск (Данциг) объявился свободным городом. Но главный пункт Тильзитского мирного договора не был опубликован: Россия и Франция становились союзниками и обязались помогать друг другу в случае войны, будь то война наступательная или оборонительная. Другими пунктами договора было обязательство России вывести свои войска из Молдавии и Валахии, завоеванные у Турции; отказ Петербурга от вмешательства в деле установления Францией контроля над Ионическими островами и признание российским Императором братьев Наполеона королями Неаполя, Голландии и Вестфалии.
Таким образом, навязанный России союз устранял ее на время из числа опасных соперников Наполеона и изолировал главного недруга Франции - Англию. Россия, как следовало из условия мира, также обязывалась прервать все свои отношения, включая торговые, с Британией и оказать давление на другие страны Европы присоединиться к континентальной блокаде Англии.
Для Наполеона Тильзитский мир стал апофеозом могущества, для России - вынужденной уступкой и невыгодным соглашением. «В Тильзите Наполеон вступил на высшую степень владычества», - отмечал генерал А. Г. Щербатов, а А.С.Пушкин откликнулся на это событие следующими стихотворными строками: «Тильзит надменного героя / Последней славою венчал, / Но скучный мир, но хлад покоя / Счастливца душу волновал». При этом поэт отмечал и унижение, которое выпало на долю Александра I: «Его мы очень смирным знали, / Когда не наши повара / Орла двуглавого щипали / У бонапартова шатра».
Русское офицерство с горечью восприняло Тильзитский мир как унижение России. Гвардейский офицер М. А. Фонвизин, отмечал, что в заключенном мире «первенство оставалось за Францией... Александр принужден был вступить в оборонительный и наступательный союз с недавним врагом своим и принять деятельное участие в континентальной системе Наполеона: закрыть англичанам порты свои, ко вреду русской заграничной торговли, и согласиться на восстановление древней Польши под именем герцогства Варшавского. Эта новая держава под владычеством Наполеона составляла его передовое ополчение в будущем нашествии его на Россию». Графиня Фосс отмечала в своем дневнике: «Лучшие русские генералы хотят подать в отставку, ибо находят, что дело было ведено нечестно».
Однако, как замечал наблюдательный Д.В.Давыдов, считать Тильзитский мир исключительно поражением России было бы неверно. Александру I, по его словам, «необходимо было отвлечь силы, внимание и деятельность Наполеона на какое-либо предприятие, которое по отдаленности своей могло бы дать время Европе хотя сколько-нибудь освободиться от загромоздивших ее развалин; России - приготовить средства для отпора покушений на независимость ее, рано или поздно Государем предвиденных. Вот что волновало мысли и душу Александра, и вот что им достигнуто было вопреки мнения света, всегда обворажающегося наружностью. Как и что ни говори, но победа в этом случае несомненно и неоспоримо осталась за нашим Императором, это можно доказать самыми фактами. Наполеон очнулся от заблуждения своего только в конце 1809 года, когда великодушное упрямство испанцев отвлекло уже большую часть сил его от Европы и когда мы, будучи его союзниками, так явно уклонялись от содействия ему в войне с Австриею, чтобы сохранить с нею те связи дружества, которые нам немало пригодились в эпоху Отечественной войны».
Таким образом, Тильзитский мир несомненно ослабивший Российскую Империю, лишивший ее прежнего престижа среди европейских держав и оторвавший ее от прежних союзников, позолял выиграть время. Почти всем было очевидно, что заключенный мир будет недолговечен и России, встретивший союз с Наполеоном с явным отторжением, еще предстоит вступить в схватку с покорителем Европы. Прекрасно понимал это и Государь, отмечавший в письме к матери, что Тильзит - это временная пауза, чтобы «иметь возможность некоторое время дышать свободно и увеличивать в течение этого столь драгоценного времени наши средства и силы... а для этого мы должны работать в глубочайшей тайне и не кричать о наших вооружениях и приготовлениях публично, не высказываться открыто против того, к кому мы питаем недоверие». Разразившаяся в 1812 году война России с Наполеоном подтвердила эти настроения, и нет ничего удивительного в том, что на Отечественную войну многие современники впоследствии смотрели именно как на событие, «загладившее» унижение России в Тильзите.
Подготовил Андрей Иванов, доктор исторических наук
