В чем же историческая важность «Амурского географического спора»? Дело станет ясным, стоит лишь оторваться, наконец, от этих надоедливых «Политических карт» и оборотиться к - «Физическим». В чем скука и обман «Политических»? Не счесть, сколько часов, недель набралось у меня упорного их разглядывания, еще со школьных лет. На одних могучая Российская империя была закрашена тускло-зеленым, оливковым цветом: великая полоса, от Балтики, Черного моря тянущаяся к Тихому Океану. Иногда на врезках - прилагалась и карта Аляски, «Русской Америки». Иногда, цвет закрашивания вместо оливкового был розовый, наверное, для хроматической преемственности с будущим СССР. В чем же коварство и обман этого величественного рисунка? (Я здесь говорю о картах Российской Империи - важная деталь - до 1860 года, до Пекинского договора. Без Приамурья и Приморья).
Нам говорили, и совершенно справедливо, что Россия - не была колониальной империей, вроде Испании, Португалии, Британии. И подкреплялось это тем же зримым образом: вот она, единая, связная, как живое тело, страна, половина Евразии. Сравните с рисунком той же Португальской или Голландской колониальных империй: там клочок, сям клочок, тут прибрежная полоска, тут только точка города - захваченного порта...
Но тот обман единства и связности российского государственного тела и раскрывался беспристрастными физическими картами - на которых пунктиров госграниц, как правило, нет (они же порой так подвижны, временны!), зато есть границы вечные, есть оттенки синего-голубого - глубины озер, морей, океанов, есть и незыблемые узоры коричневого цвета: горы.
Ведь вся восточная часть страны, с выходом к океану через Охотское море, Камчатка, Аляска, вся была отрезана от остальной России. Были горы, встретив которые река Лена резко поворачивала, под почти прямым углом, свое течение с Северо-Востока на Северо-Запад. За этими горами, Верхоянским хребтом, на студеном берегу и маячил одинокий Охотск. И уже далее, за Охотским морем, внушительно выглядевший Петропавловск-Камчатский, а там и мечта ансамбля «Любэ» - Аляска. Вся связь с Россией - по горной тропинке. Послать несколькими вьюками порох, свинец охотникам - можно. Вынести шкурки - можно.
Водный путь: Северный Ледовитый Океан - мыс Дежнева - Тихий Океан, проходится только сейчас, в наши дни, со всеми там... ледоколами и все равно - с приключениями. А первым прошел Берингов (будущий) пролив Семен Дежнев, потеряв 5 из 7 кочей. Впервые в истории обогнув континент Азию, сошедшуюся в самой своей крайней северовосточной точке - в мыс («Мыс Дежнева»). У подножья Корякских гор Дежнев потерял и свой коч, добрел с 12 человеками до устья реки Анадырки, открыл бухты с завалами «рыбьего зуба», (ценного моржового бивня), и составил о своем невероятном приключении подробный отчет. А седьмой коч, его спутника Федота Попова той же бурей отнесло еще дальше на юг, аж до Камчатки. Попов первым из россиян ступил на её землю, зимовал в устье реки Камчатки.
Помните обозначенную в заглавии дилемму: «Восток или Юг?». С нею столкнулись казаки, достигшие в 1630-х годах Якутска. Этапы Южного движения, Пояркова, Хабарова, Степанова я кратко описал, по Восточному же добавлю следующие факты.
В 18 веке из важнейших географических загадок оставалось наличие/отсутствие пролива между Азией и Америкой. Как уже упоминалось, этот вопрос имел даже религиозное значение в тогдашних диспутах, но с ним же были связаны и две других важнейших географических задачи, стоявшие перед Европой: Северо-Восточный Путь и Северо-Западный Путь. Связь с Восточной Азией по-прежнему оставалась важнейшей в мировой торговле. Да, Магеллан открыл, как обойти Америку, но пролив его имени, был, как вы представляете, очень далеко на юге, путь к Китаю и Островам Пряностей оставался очень долгим. И взгляд торговой, научной Европы сосредоточился на двух теоретически остающихся возможностях достижения Восточной Азии.
Северо-Восточный Путь - от Скандинавии, по российским полярным морям, далее через тот гипотетический пролив и на юг к Японии.
Северо-Западный Путь - от Ньюфаундленда, южнее Гренландии, к Аляске, к тому же спорному проливу и далее...
Северо-Восточный Путь начали искать англичане еще во второй половине 15 века, то есть, чуть даже ранее португальского похода Васко да Гамы, вокруг Африки. Тут, кстати, было и еще один «религиозный пункт». Дело в том, что Папа Римский поделил Атлантический Океан строго между Испанией (западная часть) и Португалией (восточная). Потому Колумбу и оставалось пробовать западный путь, а голландцам и англичанам, вообще выброшенным из этого расклада - оставалось и пробовать пройти севернее России. В Англии было создано юридическое лицо - «Общество предпринимателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и даже доселе морским путем не посещаемым». Извиним британцам эту громоздкость, тогда ведь и полные титулы книг (вроде «Дон Кихота», «Гулливера») тоже занимали по полстраницы. На деньги этого «Общества» к северной России отплывали: Ченслер и Уиллоуби (1553-1554), Стивен Барроу (1556), Пет и Дженкман (1580). И корабли их доходили до нашей Новой Земли и Карского моря. Открывать «удобный путь в царство Синское» в 1594-1596 годах ходил и несчастный голландец Виллем Баренц, пытаясь обойти острова Новой Земли то с севера то с юга. Зимовал в Ледяной гавани, скончался в 1597 году, море получило его имя. История Северо-Западного Пути лежит в общем за гранью данного повествования. Подчеркнем, только что все открытия Каббота, Баффина, вся Северная Канада - такой же побочный (как Вест-Индия для Колумба) продукт экспедиций финансировавшихся только для открытия Северо-Западного Пути в Азию. Это еще раз - к вопросу о мировых приоритетах.
С эпохой реформ Петра в эту гонку включилась и Россия. Датчанина (20 лет на русской службе) Витуса Беринга в Первую Камчатскую экспедицию Петр отправляет с четким заданием (инструкция составлена лично царем): дойти до Тихого океана, построить там один или два корабля, плыть от Камчатки на север, дабы узнать, соединяется ли где Азия с Америкой...
Наш всеотзывчивый гений Михаил Ломоносов писал об этом:
Напрасно строгая природа
От нас скрывает место входа
С брегов вечерних на восток.
Я вижу умными очами,
Колумб Российский между льдами
Спешит и презирает рок.
Выделенные курсивом, «брега... вечерние» - значит: северные. Ломоносов говорит именно о Северо-Восточном Пути (...вижу умными очами - мысленным взором).
Беринг с Алексеем Чириковым и командой дошли до Якутска, потом той вьючной Аянской тропой, о которой еще будет немало сказано, доползли до Охотска - порта две трети года закрытого льдами. Там они сделали первый, промежуточный корабль «Фортуна». На нем прошли Охотское море, и на Камчатке сделали уже основательный «Святой Гавриил», на котором в иле 1728 года и отправились на север, выполнив историческое задание царя Петра...
Но позвольте, спросит читатель, но ведь Семен Дежнев... он же не только нашел новый «валютный товар» - моржовый бивень, но и написал отчет о многострадальной своей экспедиции, где и сообщил и о наличии пролива. - Тут нам следует скромно потупиться: «А отчет, ну, это... затерялся, в общем, в царских архивах. Но потом ведь его нашли!»...
Через десять лет после «Святого Гавриила», тем же «крутым» маршрутом отправилась и Вторая Камчатская экспедиция, только теперь в Охотске построили два корабля - пакетбота «Святой Петр» и «Святой Павел» и неизменный помощник Алексей Чириков теперь получил - свой корабль. В Авачинской бухте был основан город Петропавловск - в честь апостолов и кораблей, и 5 июня 1741 года началась Вторая экспедиция. Чириковский «Святой Павел» увидел Америку (Аляску) первым, но высадка не удалась - в прибрежных водоворотах погибли обе шлюпки, и в октябре 1741 года он вернулся в Петропавловск. А «Святой Петр» Беринга вернулся туда только через год. Берингу все же удалась высадка на американский берег, но... только на 6 часов. Ученый биолог Стеллер очень бурно возмущался, но Беринг был непреклонен: на аляскинском побережье - сильнейшие приливо-отливные волны и водовороты (в которых позже погибнут и десанты Лаперуза). Возвращение было тяжелым, пришлось делать зимовку на неизвестных островах, в самом начале которой и умер от цинги командор Витус Беринг. Такие разные маршруты оказались у «Святого Петра» и «Святого Павла».
Между прочим, первый спор возник у Чирикова с Берингом еще в Первой экспедиции, на «Святом Гаврииле». Тогда, пройдя искомый пролив и достигнув 67 градусов 17 минут северной широты, Беринг повернул обратно. Чириков долго горячился, возмущался и, наконец, просто даже изумлялся: ну как же это! - не свернуть к востоку, не пожелать даже краем глаза увидеть новый континент! Америку. Ведь заодно можно же было бы и узнать: насколько широк этот Пролив Беринга!? Но на всё это «немчура» Беринг лишь пожимал плечами и показывал инструкцию царя Петра: приказано было установить наличие пролива, а не его ширину. Вот, пролив есть. Всё.
Так из первой экспедиции они и вернулись, не увидев даже и края берега Америки, каковой был от них милях в 30!... Ну что тут и сказать-то!? Русские, немцы... «Бог создал нас разными, что бы мы нуждались друг в друге», - это уже из «Послания» апостола, именем которого назван был один из кораблей Второй Камчатской экспедиции... Точно и бесстрастно выполнять задание, и умереть, выполняя задание. Азиатская-то половина Берингова пролива и все острова нанесены на карту точно, отчет оформлен и сдан.
Через полвека достигший этих широт капитан Джеймс Кук написал: «Я должен воздать справедливую похвалу памяти почтенного капитана Беринга. Наблюдения его так точны, и положение берега означено столь правильно, что с теми математическими приборами, что он имел, невозможно было сделать ничего лучше. Широты и долготы определены столь верно, что надобно сему удивляться».
Здесь же можно удивиться и еще одной детали тех экспедиций, с построенными на месте кораблями. Понятно, что лес на них шел - местный, понятно, что инструмент, гвозди, компасы, парусину - все тащили на себе. А вот канаты приходилось в Якутске разрезать, а якоря - распиливать (из-за чего они сильно теряли в прочности!) - потому что «дорога» на Охотск, через Верхоянский хребет, Джугджур была - «санно-вьючной» тропой. То есть: 1261 километр, (цифру привожу исходя из прокладываемой там в наши дни трассы), местами на санях, местами, где и они не проходили - на руках. Вещи доходили до Охотска - не более тех, что можно навьючить на лошадок.
Губернатором Н.Н.Муравьевым, еще не «Амурским», эта тропка преобразована в 1851(!) году в... казенный почтовый Аянский тракт, для обслуживания переселено было 589 человек. Но даже и поднятие юридического статуса, как вы можете представить - не очень-то изменит ширину горных уступов, высоты обрывов, короче, все - физические данные сей санно-вьючный тропы.
Так в общем и протянули, двести с лишним лет.
То были маршруты, годящиеся для разведчиков, охотников. Регулярность - ноль. Возможность доставки тех же пушек, вообще чего-нибудь, тяжелее охотничьих припасов, тоже - ноль. И когда на север Тихого океана пришли первые серьезные ребята - американские китобои, они стали обижать Петропавловск-Камчатский: высаживались, врывались, грабили, разбирали его «укрепления» на дрова. Далее.
Главной мировой точкой сбыта мехов был, как известно Кантон (ныне Гонконг), южный Китай. И вслед за китобоями к русской Камчатке и Аляске пришли активные британские перекупщики, с предложениями (пока) - продавать меха здесь на Ситхе. 80-90% дохода доставалось британцам. Альтернативный, русский путь доставки русских аляскинских мехов: через Охотск, той же тропой до Якутска, и далее караванами до Кяхты - центра русско-китайской торговли. Цена в Кяхте - далеко вынесенном на север форпосте китайской торговли, существенно ниже, чем в Гонконге. Говоря в современной терминологии: CIF-Кяхта был много ниже CIF-Кантон. Но самое восхитительное - сроки. Тогдашний русский маршрут доставки русского меха в Китай занимал... 2 (два) года. Цифра и сама-то по себе позорная и оскорбительная, хуже какого-нибудь русофобского, «деКюстриновского» пасквиля, но еще ведь и меха в той дороге очень портились...
Вот в чем и состоял «бизнес-план» экспедиции Крузенштерна-Лисянского - а то у нас всё более напирают в «книго-Гиннесовском», рекордсменском духе, что это было: Первое российское кругосветное путешествие! Главной их задачей было наладить доставку русских мехов в Китай морским путем. Вот для чего Юрий Лисянский и эксперт-судостроитель Разумов закупили в Лондоне два «особых, подходящих» корабля, будущие «Надежду» и «Неву». В истории их «Первого российского кругосветного путешествия» я не нашел объяснений, в чем именно состояла та «особость, подходящесть» кораблей, но факт остается: все отечественные варианты судов, равно как и немецкие из Гамбурга - были отвергнуты. Предполагаю, что тут сыграло роль то, что именно английские суда какого-то особого сочетания тоннажа, осадки, вооружения, в то время на маршруте Аляска-Кантон перетягивали на себя меховую торговлю.
В итоге именно груз аляскинской пушнины на «Неве» Лисянского, доставленный в Кантон позволил, как ныне говорят - «отбить» все расходы на экспедицию. Впрочем, если уточнять бизнес-компонет «Первой русской кругосветной экспедиции», то нужно добавить, что большую часть мехов составляли аляскинские новинки: черно-бурые лисицы, котики и морские бобры (каланы). И что финансовый выигрыш экспедиции заключался не только в пушнине, впервые на пристойных условиях проданной китайцам Юрием Федоровичем Лисянским, но еще и в грузе фарфора, шелка и чая, сразу же закупленных в Кантоне на вырученные деньги. И успешно доставленном в Петербург. То есть Россия еще и впервые получила чай и шелк - выгруженный не из тюков и переметных сумм караванов Великого Шелкового Пути, а, как и положено европейской стране: из трюма корабля...
Ну и ещё сроки: 4 августа 1803 года «Надежда» и «Нева» вышли из Кронштадта, 7 августа 1806 года вернулись. Три года и три дня. Может и не совсем былинные, сказочные «тридцать лет и три года», но тоже малоподходящие сроки для наступившего 19 века. У конкурентов-англичан и индийская база была под рукой, а вскоре, после «Опиумных войн», и в самом Китае образовались надежные «точки».
И еще важный отрицательный параметр тех «кругосветок»: «разовость». Следующим после Крузенштерна-Лисянского вышел на Дальний Восток Отто Коцебу на снаряженном уже графом Румянцевым бриге «Рюрик», в 1815 году. Потом, в 1823 году Отто Коцебу доверили фрегат «Предриятие», а Иван Федорович Крузенштерн доверил и своего сына гардемарином в команду - как когда-то и сам Коцебу был у него гардемарином.
Но большую часть (80-90%) экспедиционного времени Отто Коцебу посвящал (скорее всего, таково было задание) южной полосе Тихого океана, от острова Пасхи до Маршаловых и Каролинских островов. Часто гостил на Гаваях. В результате на картах того южного региона «есть и наши имена»: Острова Чичагова, Крузенштерна, Тангарева, «Цепь островов Аракчеева»...
Но после открытий вековой давности Кука, Бугенвиля, Лаперуза, и еще 30-40 английских, голландских, французских, испанских, португальских экспедиций в южной половине Тихого океана, эта деятельность нашего славного Отто Коцебу чем-то напоминает мне известный колхозный «подбор колосков пионерской бригадой» после прошедшего комбайна.
А ведь на горизонте надвигалась Крымская война, и нашим тихоокеанским крепостям, разоряемым пока озорниками - американскими китобоями, предстояло встретить англо-французский военный флот. В общем, ту нашу ситуацию ничем кроме нашего же выражения и не опишешь: Дальний Восток держался на соплях.
Вот в чем иллюзорность «единого государственного тела России» на внушительно-лживых политических картах. И вот за что кузен семи главных декабристов (считая и Муравьевых-Апостолов), Николай Николаевич Муравьев - в свое время получил титул «Графа Амурского».
1. В истории важна точность