«Я прочитала, что в древние времена евреи приносили в жертву детей-первенцев. Почему они решили, что такая жертва угодна Богу?» — пишет Ольга. — «Мне кажется, что современный аборт такие же жертвоприношения. Через них люди оказываются служителями тьмы».
— Да, уважаемая Ольга, что там думали эти люди, приносившие детей в жертву, мы с вами, к счастью, понять не можем. Мы только знаем, как это технически происходило. В долине Тофет, недалеко от Иерусалима, ставили современную статую Молоха, которая имела внутри полость для дров, эти дрова зажигали, эта полость раскалялась, и своих первенцев забрасывали на эту раскаленную полость, на которых они сгорали. При этом, для того, чтобы заглушать крики детей, сжигаемых, и матерей, плачущих, возможно, дули в дудки, били в бубны, плясали… Это все имело вид победившего сатанизма.
Так же поступали карфагенцы, когда они с Римом воевали, они считали, что перед битвой нужно принести как можно больше жертв младенцев или беременных женщин. Они их расчленяли, сжигали и всякое такое. Это такой сатанистический культ, и евреи в этом всем участвовали, научились этим мерзостям, заболели этим всем, вошел в них дьявол и они стали делать такие жуткие вещи.
Но сегодня этого всего нет, и все это заменено тем, что вы правильно пишете, — абортами. Никакого Молоха, никакой медной статуи, никаких дров, никаких дудок, никаких плясок. Белый кафель, люди в халатах, шприц, тампон, скальпель… И убивают детей, потом раздавая или продавая абортный материал на разные медицинские цели, зарабатывая деньги на этом. Это такие жертвоприношения. Люди, делающие аборты и приходящие к тем, кто делает их, — это служители тьмы. Все правильно.
И мы не можем проникнуть в подкорку к древним язычникам, к древним евреям, к счастью, но мы даже в подкорку современного врача проникнуть не можем, потому что нам непонятно, как он может приходить домой и целовать в лобик свою трехлетнюю дочурку и ерошить ее кудряшки, если только что сделал аборт. Убил таких же детей, как те, которые у него дома есть. Мы даже в это не можем вникнуть. Мы не знаем, как можно жить с этим всем. Как эти люди жен целуют, как они на небо смотрят… Что они вообще думают.
Это сатанисты. Они, правда, об этом не знают. Знают некоторые, но их очень мало. Остальные — это просто кто-то другой, но по факту они сатанисты. Как-то живут, и эти мальчики кровавые не мерещатся у них в глазах. Это сатанисты, да. Убийцы маленьких детей. Которые хорошо живут пока. На деньгах, полученных от безмолвного крика.
Жертвы Молоха — это такие же жертвы, как и абортов.
Протоиерей Андрей Ткачев
