Правительство Московской области обсуждает создание «Парка народного единства и согласия». За этим названием скрывается тематический парк мировых религий.
По задумке парк должен состоять из нескольких блоков: просветительского, культурно-досугового и коммерческого. На территории основного, просветительского блока расположатся храмы четырех мировых религий – христианства, иудаизма, ислама и буддизма, а также музей истории религий, «Дом народов России» и ряд объектов научно-познавательного содержания – Космос, Флора и Фауна. Объявлено, что идея создания подобного парка принадлежит Межрелигиозному совету России и российской IT-компании Crystal Protection. Заниматься реализацией проекта собирается израильское архитектурное бюро Dmazo.
Вброс идеи был сделан энергично, о проекте заговорили. Заинтересованные стороны (вероятно, это – коммерческие организации) пытаются максимально быстро перейти от общего обсуждения к конкретным решениям. На этом фоне реакция Межрелигиозного совета России, от имени которого эта идея представлена общественности, выглядит несколько растерянной. Вот как ее передаёт «Независимая газета»:
Секретарь Межрелигиозного совета России диакон Роман Богдасаров сообщил «НГ» о том, что «Межрелигиозный совет России не одобрял никаких проектов, и попытки говорить, что какая-то организация действует под эгидой Межрелигиозного совета в целом или в какой-то части своей работы (по данному проекту. – «НГ»), неверны и преждевременны». По его словам, на заседании рабочей группы Межрелигиозного совета России, которое состоялось 12 декабря 2013 года, «некая компания представила концепцию своего видения народного единства в виде Парка народного единства». У присутствовавших представителей Межрелигиозного совета, отметил Богдасаров, «возникли замечания, сомнения» по поводу проекта. «И мы решили, что после Олимпиады займемся детально этой концепцией, – продолжил Богдасаров, – возможно, появятся другие концепции, может быть, придется даже проводить конкурс». Кроме того, по словам священнослужителя, Межрелигиозный совет обсудит, «нужен ли вообще парк, где будут соседствовать развлекательные и молитвенные заведения, может быть, их стоит разнести, так как религиозная жизнь и развлечения – несколько разные вещи».
С одной стороны о. Роман обронил важные слова: «нужен ли вообще [этот] парк», но с другой, уже обсуждается масса более мелких вопросов – о том, что, возможно, потребуется конкурс проектов, что территориально храмы и развлекательные заведения должны быть разнесены… Наличие подобных деталей показывает, что идея в целом, практически, уже прошла. Проект будет корректироваться, но «парк дружбы религий» уже мыслится как некая возможная реальность.
В обществе, культивирующем толерантность и мультикультурализм, подобная идея обречена на успех. Соседство храмов как будто олицетворяет мирное сосуществование религий в России. Парк становится территорией, где религии вынуждены уживаться друг с другом, а если подобное доброжелательное соседство возможно в миниатюре, то оно возможно и в принципе, и может быть масштабировано – до размеров всего государства.
Более толерантным являлся бы лишь проект единого храма – здания, в котором попеременно шли бы богослужения различных конфессий. До такого наше общественное сознание, пожалуй, ещё не дозрело, но если нельзя собрать религии в один храм, то можно постараться максимально приблизить их в рамках одной территории. Зарубежные аналоги таких парков часто носят название Holy Land – Святая земля. И это показательно. Земля объявляется святой без особого изучения того, что именно ей придаёт святость. Представитель каждой религии может думать по-своему. В результате транслируется мысль, что святость в рамках различных вероисповеданий – примерно одно и то же.
«Парк дружбы религий» - не просто коммерческий, туристический проект… Коммерческую составляющую из него ведь не выкинешь. Развлекательную выкинуть можно. Но инвестор должен как-то вернуть вложенные в проект деньги… Подобный парк неизбежно будет привлекать туристов, которые приедут «попробовать на зуб» представления, которые человечество сегодня имеет о мире. Этот туристический поток глупо было бы упускать, его будут конвертировать в деньги.
Но кроме коммерции данный парк способен дать и нечто другое. Он представляет собой послание, которое если и не будет прочитываться на уровне сознания, всё равно, так или иначе, окажет воздействие на каждого, прошедшего через его семантическое поле. Результатом будет постепенная трансформация сознания. Эта трансформация будет происходить, как минимум, в двух направлениях.
Первое – секуляризация. Проект предусматривает создание музея истории религий, но и сами храмы различных вер, которым придано качество однопорядковости, тоже в какой-то степени становятся музейными экспонатами. Посетителю парка предстаёт аналог витрины, в которой собраны вероисповедания. Но на всякую витрину надо смотреть извне. Человеку как бы предлагается выйти (хотя бы на время) из состояния пребывания внутри своей веры и оглянуться по сторонам. Словно нашептывается: посмотри – одна вера не хуже другой, не всё ли равно в какую верить. А это значит, что можно не верить вообще. Музеефикация веры охлаждает религиозное чувство.
Второе направление трансформации также строится на тезисе, что одна вера не хуже другой. Если отношение человека к Богу можно уподобить кристаллу, то не всё ли равно по какой его грани подниматься вверх? Рядоположенность вероисповеданий превращает разные веры лишь в особые формы чего-то единого, общего. С этой точки зрения парк мировых религий становится инструментом подготовке к принятию синтетической религии.
В итоге, выбор, к которому подталкивает идея парка, не слишком богат: или неверие, или синтетическая вера «во что-то там». Однозначно можно сказать, что идея эта антихристианская и весьма опасная. Поэтому Русской Православной Церкви участвовать в проекте «Парка народного единства и согласия» было бы неправильно.
Но без Русской Православной Церкви никакого парка и не будет. Это означает, что именно наша Церковь играет основную роль в создании религиозной (и духовной) карты России. И именно нашу Церковь хотят замазать толерантностью так, чтобы потерялись её специфические черты. Но нам нельзя забывать, что толерантность на самом деле – это путь к отречению от Христа. Для этого она и измыслена, для этого и разрабатываются подобные проекты «парков». Что Церковь приобретет, придя в парк, - неясно. Но что потеряет – понятно: свою уникальность, свою единственность. Сначала только внешне. Это – не смертельно, но зачем давать врагу повод праздновать свой очередной мелкий успех?
Андрей Карпов, главный редактор сайта «Культуролог»
По задумке парк должен состоять из нескольких блоков: просветительского, культурно-досугового и коммерческого. На территории основного, просветительского блока расположатся храмы четырех мировых религий – христианства, иудаизма, ислама и буддизма, а также музей истории религий, «Дом народов России» и ряд объектов научно-познавательного содержания – Космос, Флора и Фауна. Объявлено, что идея создания подобного парка принадлежит Межрелигиозному совету России и российской IT-компании Crystal Protection. Заниматься реализацией проекта собирается израильское архитектурное бюро Dmazo.
Вброс идеи был сделан энергично, о проекте заговорили. Заинтересованные стороны (вероятно, это – коммерческие организации) пытаются максимально быстро перейти от общего обсуждения к конкретным решениям. На этом фоне реакция Межрелигиозного совета России, от имени которого эта идея представлена общественности, выглядит несколько растерянной. Вот как ее передаёт «Независимая газета»:
Секретарь Межрелигиозного совета России диакон Роман Богдасаров сообщил «НГ» о том, что «Межрелигиозный совет России не одобрял никаких проектов, и попытки говорить, что какая-то организация действует под эгидой Межрелигиозного совета в целом или в какой-то части своей работы (по данному проекту. – «НГ»), неверны и преждевременны». По его словам, на заседании рабочей группы Межрелигиозного совета России, которое состоялось 12 декабря 2013 года, «некая компания представила концепцию своего видения народного единства в виде Парка народного единства». У присутствовавших представителей Межрелигиозного совета, отметил Богдасаров, «возникли замечания, сомнения» по поводу проекта. «И мы решили, что после Олимпиады займемся детально этой концепцией, – продолжил Богдасаров, – возможно, появятся другие концепции, может быть, придется даже проводить конкурс». Кроме того, по словам священнослужителя, Межрелигиозный совет обсудит, «нужен ли вообще парк, где будут соседствовать развлекательные и молитвенные заведения, может быть, их стоит разнести, так как религиозная жизнь и развлечения – несколько разные вещи».
С одной стороны о. Роман обронил важные слова: «нужен ли вообще [этот] парк», но с другой, уже обсуждается масса более мелких вопросов – о том, что, возможно, потребуется конкурс проектов, что территориально храмы и развлекательные заведения должны быть разнесены… Наличие подобных деталей показывает, что идея в целом, практически, уже прошла. Проект будет корректироваться, но «парк дружбы религий» уже мыслится как некая возможная реальность.
В обществе, культивирующем толерантность и мультикультурализм, подобная идея обречена на успех. Соседство храмов как будто олицетворяет мирное сосуществование религий в России. Парк становится территорией, где религии вынуждены уживаться друг с другом, а если подобное доброжелательное соседство возможно в миниатюре, то оно возможно и в принципе, и может быть масштабировано – до размеров всего государства.
Более толерантным являлся бы лишь проект единого храма – здания, в котором попеременно шли бы богослужения различных конфессий. До такого наше общественное сознание, пожалуй, ещё не дозрело, но если нельзя собрать религии в один храм, то можно постараться максимально приблизить их в рамках одной территории. Зарубежные аналоги таких парков часто носят название Holy Land – Святая земля. И это показательно. Земля объявляется святой без особого изучения того, что именно ей придаёт святость. Представитель каждой религии может думать по-своему. В результате транслируется мысль, что святость в рамках различных вероисповеданий – примерно одно и то же.
«Парк дружбы религий» - не просто коммерческий, туристический проект… Коммерческую составляющую из него ведь не выкинешь. Развлекательную выкинуть можно. Но инвестор должен как-то вернуть вложенные в проект деньги… Подобный парк неизбежно будет привлекать туристов, которые приедут «попробовать на зуб» представления, которые человечество сегодня имеет о мире. Этот туристический поток глупо было бы упускать, его будут конвертировать в деньги.
Но кроме коммерции данный парк способен дать и нечто другое. Он представляет собой послание, которое если и не будет прочитываться на уровне сознания, всё равно, так или иначе, окажет воздействие на каждого, прошедшего через его семантическое поле. Результатом будет постепенная трансформация сознания. Эта трансформация будет происходить, как минимум, в двух направлениях.
Первое – секуляризация. Проект предусматривает создание музея истории религий, но и сами храмы различных вер, которым придано качество однопорядковости, тоже в какой-то степени становятся музейными экспонатами. Посетителю парка предстаёт аналог витрины, в которой собраны вероисповедания. Но на всякую витрину надо смотреть извне. Человеку как бы предлагается выйти (хотя бы на время) из состояния пребывания внутри своей веры и оглянуться по сторонам. Словно нашептывается: посмотри – одна вера не хуже другой, не всё ли равно в какую верить. А это значит, что можно не верить вообще. Музеефикация веры охлаждает религиозное чувство.
Второе направление трансформации также строится на тезисе, что одна вера не хуже другой. Если отношение человека к Богу можно уподобить кристаллу, то не всё ли равно по какой его грани подниматься вверх? Рядоположенность вероисповеданий превращает разные веры лишь в особые формы чего-то единого, общего. С этой точки зрения парк мировых религий становится инструментом подготовке к принятию синтетической религии.
В итоге, выбор, к которому подталкивает идея парка, не слишком богат: или неверие, или синтетическая вера «во что-то там». Однозначно можно сказать, что идея эта антихристианская и весьма опасная. Поэтому Русской Православной Церкви участвовать в проекте «Парка народного единства и согласия» было бы неправильно.
Но без Русской Православной Церкви никакого парка и не будет. Это означает, что именно наша Церковь играет основную роль в создании религиозной (и духовной) карты России. И именно нашу Церковь хотят замазать толерантностью так, чтобы потерялись её специфические черты. Но нам нельзя забывать, что толерантность на самом деле – это путь к отречению от Христа. Для этого она и измыслена, для этого и разрабатываются подобные проекты «парков». Что Церковь приобретет, придя в парк, - неясно. Но что потеряет – понятно: свою уникальность, свою единственность. Сначала только внешне. Это – не смертельно, но зачем давать врагу повод праздновать свой очередной мелкий успех?
Андрей Карпов, главный редактор сайта «Культуролог»
2. Re: Парк дружбы религий
1. Re: Парк дружбы религий