Почему Президент еще терпит либералов

Вот уже два долгих года после присоединения Крыма мы ждем-не дождемся, когда же наш Президент распрощается с явными саботажниками своих указов и приказов в Правительстве РФ.

Уже сказано море слов, уже приведено море бесспорных аргументов за отставку министра образования, за отставку руководителей экономического блока, а Президент как будто еще чего-то ждет, как будто еще чего-то взвешивает, и это непонятное «взвешивание» вызывает самые негативные реакции даже у его сторонников

А самые нетерпеливые и нервные из нас все время выстраивают невероятные конспирологические гипотезы на тему «путинслил-путиннеслил», и убеждая себя, что все-таки «путинслил», в ужасе вопят об это на каждом шагу...

По этому поводу мне вспоминается старая советская шутка-поговорка: «Жизнь не такая простая, как она нам кажется - она гораздо проще», - и вспоминаются теперь уже далекие 1970-е годы.

Тогда я работал сначала начальником технологического бюро, а потом заместителем начальника цеха по производству в цехе турбинных лопаток.

Это сегодня, имея пятикоординатный станок и толкового программиста, можно делать турбинные лопатки в любом сарае или подвале, а тогда это было настоящим искусством. Универсальные фрезерные станки, оснащенные сложной и многочисленной технологической оснасткой, работали по наладке, и лопатка от начала процесса обработки до его конца проходила 30-40 технологических операций. И всегда всего не хватало - оборудования, оснастки, заготовок, инструмента, квалифицированных работников...

Заместитель по производству в цехе - это, как комбат на фронте - ты уже и организуешь, и требуешь, но еще и умеешь практически все, что умеют твои подчиненные, и часто лично показываешь им, как делать ту или иную операцию.

В цехе было пять производственных участков - участок металлопроката, участок амортизаторов, два фрезерных лопаточных участка и участок шлифовки-полировки, который и являлся сдаточным.

В связи с тем, что на реальном производстве всегда всего не хватает, и в первую очередь - времени, имея официальный оплачиваемый рабочий день в 8 часов, приходилось работать каждый день по 12, да еще и в выходные дни, да еще и без оплаты.

Для производственных цехов Ленинградского Кировского завода, работающих по кооперации, рабочий месяц фактически состоял из 34-35 дней - главная бухгалтерия принимала накладные, акцептованные отчетным месяцем до 5-го числа месяца следующего, и заместители по производству всех цехов этим пользовались, оформляя накладные заранее, отгружая продукцию фактически до 5-го числа, но акцептуя накладные еще предыдущим месяцем. Вроде бы - мошенничество, но, так как это происходило ежемесячно, то по факту просто получался месяц, сдвинутый на пять дней вправо - ведь в эти 5 дней отгрузки для нового месяца еще не было.

В связи со сложными технологическими проблемами, управление участками часто требовало «ручного режима», а качественно управлять «в ручном режиме» всеми участками одновременно было невозможно, то со временем выработался «избирательный ручной режим» - в первую очередь закрывались самые острые проблемы, а остальные в той или иной степени становились на «автопилот».

А так как проблемы производства повторялись из месяца в месяц, то можно было планировать и свое предпочтительное пребывание на тех или иных участках.

Участок металлопроката удалось образцово организовать, и я его отдал в управление начальнику планово-диспетчерского бюро, который с управлением справлялся прекрасно.

С пятого по двадцатое-двадцать пятое число основное время отнимали участок амортизаторов и лопаточные фрезерные участки - надо было надежно обеспечить деталями и узлами участок сдачи.

Числа двадцатого я говорил старшему мастеру участка амортизаторов: «Юрий Иванович, я ушел на лопатки, план знаешь, если что не получается - говори». Числа двадцать пятого-двадцать шестого, обеспечив плановые показатели по фрезеровке лопаток и выдав план-графики на следующий месяц, аналогичные слова я говорил уже руководителям фрезерных участков.

И начинался «рукопашный бой» на участке шлифовки, полировки и сдачи, который доводил всех до изнеможения, но практически всегда заканчивался победой над необеспеченным ресурсами и осложненным недостаточным качеством исполнителей производственным планом!

Я абсолютно уверен, что Владимиру Владимировичу просто не хватает времени лично заняться «в ручном режиме» перестройкой нашей экономики и он до последней возможности оттягивает это сложное для всех нас решение - ведь любая экономическая перестройка, пусть даже самая правильная из правильных, в процессе внедрения повлечет за собой неминуемое и значительное снижение уровня жизни населения. И это снижение будет долговременным, так как сегодняшнюю обленившуюся и расхлябанную страну надо еще заставить эффективно работать на общее дело. Сегодня выросло уже целое поколение людей, которое не только никогда не работало на реальном производстве, но даже не представляет, как это может делаться, как это можно целый день не сидеть в офисе с чашкой кофе, а тяжело трудиться у станка.

Сегодня всех интересуют деньги и только деньги, добывание денег любой ценой и даже их происхождение мало кого интересует.

Недавно профессор Катасонов высказал новую для меня мысль: «Ячейкой экономики является человек», - мысль одновременно и замечательная, и страшная, потому что качество этой «ячейки» сегодня явно неудовлетворительно.

Многие критикуют сегодняшних лукавых управленцев, которые часто стараются делать не столько конкретные машины и (или) детали, сколько деньги.

Но деградировали и рабочие, от которых я уже много десятилетий слышу: «Мне не важно, что я делаю, откуда у вас деньги и как вы мне платите - официально или нет, мне надо, чтобы я получал оговоренную сумму без задержек». А когда они делают брак, а делают брак они гораздо чаще, чем утверждают документы об их квалификации, то начинают горячо убеждать, что тот размер, который они «запороли» никому не нужен и ни на что не влияет

Деградировали уже даже те, на которых всегда держалось производство - производственные мастера.

Недавно в разговоре со мной один мой бывший мастер гордо заявил: «А я никогда денег с рабочих не брал».

«Как это?» - не понял я.

- «А так, что я знаю, как один сегодняшний производственный мастер, вызывая рабочих в выходной день или оставляя сверхурочно, закрывает им работу в большем количестве, чем они фактически выполнили, а потом определенную сумму денег рабочие ему отдают».

Я давно уже ничему не удивляюсь, но этот случай меня поразил бездонной глубиной человеческой подлости!

Я давно уже говорю «горячим борцам» с коррупцией: «Сегодня коррумпирована вся страна, только конкретный человек - коррупционер в своем масштабе. Для министра масштаб - это миллионы, для районного управленца - это десятки тысяч, а для рядового жулика, ленивца и разгильдяя - это тысячи, которые он неправедно получает, не выполняя свою работу или выполняя ее не должным образом.

Неслучайно священник на каждой общей исповеди не устает напоминать всем нам о грехе «выполнения своих обязанностей не должным образом».

Сегодня очень многие специалисты в экономике сетуют о слишком высоком уровне процентной ставки Центрального банка на выдачу кредитов. Вроде бы она действительно высокая. Спрашиваю у знакомых руководителей небольших машиностроительных и иных предприятий, как эта ставка отражается на их деятельности - отвечают:

«Никак. Банки могут дать кредит только под гарантии, а гарантий у нас нет - предприятие арендное, оборудование дешевое. Это лично тебе дадут, зная, что у тебя есть квартира, а мы выкручиваемся по-всякому. Нам безразлично, какая будет кредитная ставка - 18% или 118%, нам главное, чтобы экономические законы не менялись - мы подстроимся под любые из них, потому что в нашей стране суровость законов компенсируется возможностью их невыполнения».

Вот и приехали - умом Россию не понять, аршином общим не измерить...

Дальше уже я не спрашиваю, зная, что уже давным-давно, как минимум, половина зарплаты у них выплачивается «черным налом».

Или другой пример. В предприятии, в котором я сегодня работаю, с ноября прошлого года постоянная задержка по выплате заработной платы. Сегодня она - три месяца. Есть заключенные договоры, под них гарантировано государственное финансирование, но авансы не получаются потому, что целевое использование денег подпадает под пристальное внимание банков и прокуратуры.

Строители космодрома Восточный попали под следствие не потому, что они что-то украли, а потому, что они использовали выделенные деньги не по назначению, хотя до прошлого года это была общая практика.

Если предельно утрировать ситуацию, то работала такая схема:

Предприятие заключает договор на изготовление, например, турбины. Получает аванс. Из-за дезорганизации и дебилизации производства денег не хватает. Тогда деньги берутся с других договоров (например, изготовление конденсаторов)... На конденсаторы уже никаких денег не остается. Тогда деньги берутся с договора, например, по изготовлению редукторов. В результате ни турбин, ни конденсаторов, ни редукторов предприятие изготовить не может. Никто ничего не понимает, все только жалуются на свои проблемы. Тогда ушлый начальник договаривается, например, с главой района, и тот подписывает ему акт, что тот будто бы убирал улицы в районе в течение года на недостающую сумму. И с этим актом ушлый начальник с видом оскорбленной невинности ходит по Заказчикам и объясняет, какой он хороший, что он ничего не украл, и что ему опять нужны деньги. И до прошлого года ему эти деньги давали. Как тогда говорили, «заливали проблему деньгами». Но «заливка» дошла до такого уровня, что сделать нечто конкретное в оговоренные сроки стало практически невозможно, да и денег в стране стало меньше.

Поэтому сегодня даже очень ушлые руководители стоят перед выбором: или организовывать эффективное производство, которое очень часто находится на уровне полной деградации (а иногда и ниже этого уровня) или своим бездействием косвенно признаваться в своей производственной дебильности, или идти объясняться к прокурору. Пока что многие идут по второму пути.

В конце прошлого года стали часто встречаться публикации о том, что в государственном бюджете 2015 года остались невостребованными триллиона рублей, предназначавшихся на выполнение конкретных производственных задач, а однажды я прочитал и про два триллиона!

Поэтому сегодняшнее экономическое «бездействие» Владимира Владимировича мне вполне понятно.

Во-первых, ему физически не хватает времени на включение «ручного управления» в экономике, так как все время суток приходится тратить на «рукопашный бой» во внешней политике и в вопросах военного строительства: Враг у ворот, тут пока не до экономики, она пока на «автопилоте».

Да, «автопилот» никуда не годен, да, уже готов прекрасный «опытный образец нового поколения», да, мы неуклонно теряем «высоту», но старый пока еще позволяет не сорваться в штопор, и есть еще немного времени, чтобы отбросив врага от «Москвы и Сталинграда», заняться его заменой.

Во-вторых, наша промышленность сегодня находится не в состоянии выздоровления, когда можно ее накачать деньгами, и она после этого полетит «птицей-тройкой», а находится в состоянии реанимации, когда любое неосторожное действие может привести к летальному исходу. Например, выдай нам всем сегодня тот триллион или два, как выдавали ранее - мы пойдем и накупим себе колбасы на этот триллион, а дела как не было, так и не будет.

А в-третьих, мы как-то забыли про аналогичную «раздачу слонов» в горбачевское, не к ночи будь помянутое, время. Тогда в массовом порядке в стране раздавались кредиты на все случаи жизни - от организации кооперативов до личных нужд, что явилось одной из причин крушения государства - в условиях начавшейся гиперинфляции, никто эти кредиты реально не вернул.

Я сам взял кредит в 3000 руб. на освоение дачного участка, за несколько лет выплатил рублей 100 или 200, а потом пошел в бухгалтерию и попросил, чтобы весь остаток у меня высчитали одноразово из очередной зарплаты, т.к. на ту оставшуюся сумму тогда можно было купить только около килограмма масла.

Поэтому смею сказать, что в сегодняшней ситуации самые что ни на есть верные для экономической науки теории не своевременны то тех пор, пока Президент физически не сможет обеспечить «ручной режим» их внедрения, и без «ручного режима» они обречены на провал, а в бюджете еще достаточно свободных ресурсов, чтобы финансировать первоочередные государственные проекты, о чем свидетельствует тот пресловутый неиспользованный триллион.

А самым нервным и нетерпеливым посоветую термином из бокса «держать удар». Мы живем уже в военное время и при любом правительстве наши экономические возможности будут только уменьшаться - богаче мы уже не будем никогда и не надо вопить, что хуже уже быть не может - еще как может.

В конце 1980-х у меня работал инженер, который был внуком видного большевика, устанавливавшего Советскую власть на Дону. В свое время, узнав, как весьма сыто было в России до революции (в России было самое совершенное рабочее законодательство, а зарплата рабочих Путиловского завода была выше, чем у рабочих заводов Форда, заводов Крупа), внук спросил деда: «Дедушка, а зачем революцию-то сделали, ведь мы только сейчас, только через полвека, пройдя через страшную резню Гражданской войны, снова достигли того, что было?»

«А тогда нам казалось, что хуже уже быть не может, что надо свергнуть Царя, что в любом случае, что бы мы ни сделали, станет только лучше. Наверное, мы ошибались», - ответил дед.

Наверное, сегодня так могут ответить и честные участники киевского Майдана...

Владимиру Владимировичу сейчас неимоверно трудно.

Он весь в бою. Видео, когда он отдает приказ о выводе группировки из Сирии, наглядно подтверждает это - у него нет даже десяти свободных минут для съемки - он все время напряжен, он все время меняет положение тела, чувствуется, что ему надо принимать важнейшие решения в других местах, а приходится тратить впустую драгоценные минуты.

Давно, лет двадцать пять назад, впервые прочитав утреннее молитвенное правило, я поразился тому, что христианину вменяется в обязанность молиться о спасении и помиловании начальников, наставников, благодетелей! И я понял, что в православной России никакие оппозиционные партии невозможны - ну как ты будешь бороться против Патриарха, Президента, своего начальника, если ежедневно искренне молишь Господа об их спасении!?

И в моих молитвах, и в моих записках появились и Патриарх Алексий II, и Президент Борис и директор Игорь, хотя молитва о Президенте Борисе была самой трудной. Молитва о Президенте Димитрии не получилась вообще, зато о Владимире она всегда была спокойной и радостной.

Мы часто говорим о силе искренней молитвы, но относим это не к себе, а как каким-то далеким, знаменитым или уже почившим старцам.

А меня иногда посещает дерзкая мысль: «А, может быть, и мой ничтожно слабенький писк о Борисе был учтен при назначении Президента Владимира? А, может быть, и моя никогда не умиравшая Вера и Надежда на Воскресение Святой Руси и ея Самодержца достигла адресата в кремлевском кабинете?»

Бог весть...

Сегодня Владимир Владимирович, наверное, единственный из нас боец, неудача которого будет означать его неминуемую физическую смерть - в случае поражении России наши западные «партнеры» навешают на него «всех собак» и, если не убьют сразу, то сгноят в подлом гаагским трибунале.

Поэтому еще и еще раз постараемся помочь ему своими молитвами, поэтому еще и еще раз постараемся помочь ему своими делами, поэтому еще и еще раз присягнем ему на верность в сердцах своих!

А Господь все Сам управит так, как Ему угодно, но мы давайте скажем, как говорили наши благочестивые предки перед смертным боем с врагами Родины: «С врагами нас Господь рассудит. Поможем Божьему Суду!»