Еще раз об «Уэльской» идентичности «Юзовского» края

Старая идея о воссоздании своего служилого класса или размышления по поводу некоего заявления украинского блогера Дмитрия Суворова в эфире Первого канала о том, что «новороссы - генетический мусор», и являющегося трансляцией официальной позиции украинской власти.

Вспомним об исследовании на тему Донецкой плавильни (часопис КРИТИКА №9, 2006, на украинском языке). Авторы коего справедливо призывают власти и общественность к необходимости осознать специфичность и важность для Украины базовых старопромышленных регионов, в частности Донбасса, как индустриально самого мощного края со своей историей, лингвистическими, этническими и ментальными особенностями, способом жизни и сознанием, идентичностью, которая, не взирая на значительные изменения, произошедшие за полтора ста лет, мало изменилась, по мнению тех же авторов. В этом случае естественным образом возникает вопрос: на каком основании чиновники от науки утверждают (см. стр. 4 там же), что «отсутствие традиций европейских городских ценностей (в Донбассе - прим. авт.) становится понятным, если учесть тот факт, что длительное время самый большой город Донбасса принадлежал лишь одной компании Юза». Далее более: «а коммерческая активность была возможна лишь с позволения его полукриминальной структуры «Новороссийское общество».

Об английском предпринимателе 19 века Джоне Юзе известно благодаря исследованию ЮЗОВКА - УЭЛЬСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ, Сьюзен Эдвардз, США. Жаль, что авторы статьи, обладающие столь значимыми в Украине научными титулами, не сочли необходимым и возможным ознакомиться с библиографией об украинской угледобывающей компании Юза, воспользовавшись широкодоступными инновационными технологиями. Даже из краткого резюме на официальном сайте Би-Би-Си можно понять, что речь идет о достойном игроке и мощном инвесторе, если данная терминология применима к событиям 19 века, что вряд ли. Но можно позволить себе некую популистскую фривольность, вслед за авторами неудавшегося исследования на тему «Донецкого плавильного котла идентичностей», путающимися не только в фактах, но и в исторических временах. Иначе каким образом к событиям начала 20 века оказались применимы такие понятия конца того же века, как «гражданское общество» и «общественное сознание» (стр. 4, там же). На мой скромный взгляд дилетанта начала 2 тысячелетия, в те времена - начало 20 века - бытовали такие термины как «классовая борьба» и «классовая ненависть». На самом деле за «гуманистическими» лозунгами стоял криминальный интерес: ныне широкоизвестно, что деньги, вложенные еще в конце 19 века в «революцию в России» вернулись к вкладчикам с лихвой от советского правительства. Все выплачено неофициально, преимущественно в виде ресурсов. Документы, касающиеся сделок по выплате долгов, должны храниться в архивах, с которыми, к сожалению, не поработаешь.

Профессор истории в США (1910-2003) князь Алексей Павлович Щербатов был знаком с Яковом Шиффом, американским евреем из Вены, одним из директоров «Кун, Люб и Ко» банка, который утверждал, что банк вернул свои двести миллионов за пять лет после революции 1917 года. Что касается развала СССР в 1991 году, то выделенная американцами на это сумма составляла более одного миллиарда долларов. Не многие знали, что в 1991 году в аэропорт Шереметьево специальные самолеты под видом дипломатического груза доставляли деньги, их раздавали упаковками десяти-, двадцати-, пятидесяти-купюровыми банкнотами правительственным руководителям и военным. Эти люди в дальнейшем смогли участвовать в приватизации, а так же приобретать недвижимость в Европе. На сегодня это известный факт - бывший американский посол в России Роберт Штраус имел консультантов с обеих сторон: у него в помощниках в качестве советников ходили представители Гарвардского университета, сами воспользовавшиеся ситуацией нестабильности в СССР. Они совершили ряд финансовых махинаций, которые, как известно, сейчас рассматриваются в американском суде (речь идет о событиях 2000-02 годов - прим. авт.) В обмен на перестроечные деньги из России по низким ценам экспортировались цветные, черные, редкие металлы, золото, серебро, лес. Значит, какую-то часть иностранных «инвестиций» заинтересованные лица смогли получить обратно.

Авторы пасквиля на уэльского предпринимателя Юза справедливо ссылаются на концепции Гегеля и Гердера про идентичности наций, но ради собственного благополучия забывают о главной концепции современной немецкой историософии - «ZeitGeschichte» - «истории времен», т.е. каждого отдельного отрезка исторического времени. Применительно к исторической фигуре Джона Юза, а также к вопросу о региональной идентичности уместно сформулировать следующее.

Юз укрепил свою репутацию благодаря патентам множества изобретений вооружений и бронетехники. Его компания получила всемирную славу благодаря металлической обшивке для деревянных военных кораблей Британского адмиралтейства, а Юз - большое доверие правительства. В 1870 году по приглашению властей получив концессию, отправился в плаванье в Новороссию в сопровождении 8 кораблей. Кроме оборудования Юз привез сотню специалистов-металлургов и шахтеров, в основном из Южного Уэльса, с целью развития тяжелой металлургии: строительства металлургического завода и фабрики по производству рельсов. Фабрика Юза дала свое имя поселку, выросшему в ее тени. В скором времени разросся город Юзовка. Юз основал больницы, школы, бани, чайные дома, пожарные бригады и Англиканскую церковь Святых Георгия и Давида. В 1889 году Юз умирает во время путешествия в Петербург, а компания переходит во владение его четырем (из шести) выжившим сыновьям. Они быстро расширили работы в 1890-ых годах, а накануне первой мировой войны снова вернулись к военному производству - артиллерийских снарядов.

Большевистская революция 1917 года послужила депортации из Юзовки всех иностранных рабочих в 1919 году, но производство функционировало и при коммунистическом строе: в 1924 году Юзовка переименована в Сталино, а с 1961 года - в Донецк, который остается самым крупным металлургическим центром бывшего СССР. Многие люди, сопровождавшие Джона Юза, осели в Юзовке и вывезли туда жен и детей. На протяжении многих лет компания Юза обучала всех желающих, прибывавших и оседавших в регионе. Квалифицированные рабочие из Британии в основном были заняты на производстве. Многие технические, инженерные и руководящие должности были предоставлены Британским эмигрантам (в особенности из Уэльса). Было создано процветающее общество из эмигрантов. Жизнь была трудной - с холодными зимами, жарким летом, частыми эпидемиями холеры. Но некоторые семьи оставались в Юзовке многие годы. После большевистской революции, невзирая ни на что, большинство вернулось в Британию, но некоторые остались, а их потомки до сих пор живут в Донецке (цит.ЮЗОВКА - УЭЛЬСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ).

Один из сыновей Юза женился на дочери представителя «украинской» ветви князей Щербатовых, последнего владельца усадьбы Терны в Харьковской губернии.

Князь Борис Сергеевич Щербатов с супругой княгиней Анной Николаевной, урожденной Бутурлиной гордились собранной в 19 веке коллекцией портретов всех украинских гетманов, начиная с Богдана и Юрия Хмельницких, заканчивалась галерея Данилой Апостолом и Кириллом Разумовским. В 1916 году, будучи ребенком, князь Алексей Щербатов вместе с родителями посетил имение Терны около Сум. Дедушка князя-профессора истории - бывший участник военных действий на Кавказе и в Польше, предводитель Харьковского дворянства, - жил неотлучно в замечательном, огромном степном имении в красивейшей части Украины. Вот впечатление князя-ребенка: «...все цветущее, благоухающее, богатое. Дом был очень большой и довольно красивый постройки конца 18 века...» В 1917-ом дед, вспоминает князь Алексей Щербатов, приглашал приехать из Петрограда в «Терны» вместо Ялты: «Остановитесь у нас, будет все спокойно». Было. Но недолго: через два года после начала революции дом его сожгли. К счастью, дедушка остался жив, он был предупрежден своими крестьянами о приближающихся волнениях, поэтому уехал на Кавказ незадолго до этих событий (по материалам книги ПРАВО НА ПРОШЛОЕ князя Алексея Щербатова и Ларисы Криворучкиной-Щербатовой, изд. Сретенского монастыря, 2005 г.).

Именно его сын, Павел Борисович Щербатов (отец князя-историка), был участником Учредительного собрания о независимости Украины в 1918 году. Это было известно даже лидеру ОУН Степану Бандере, о чем он сказал во время встречи с князем Алексеем Щербатовым в Мюнхене в1953 году: «Ваш отец представлял помещиков Харьковской губернии на соборе о независимости Украины. С такими русскими мы, украинские националисты, легко бы нашли общий язык». Не суждено было тогда сбыться очередной попытке реализовать давнюю идею князей Щербатовых, изложенную Михаилом Михайловичем Щербатовым (1733 - 1790г.г.) в историческом труде «О повреждении нравов в России» на тему обновления дворянского сословия, начиная с Украины - Хетьманата 17-18-го веков, - прямой наследницы Киевской Руси. Не суждено, так как двойной советско-австрийский агент Сташинский, односельчанин Бандеры, выстрелил капсулу с ядом в лидера украинских националистов, ставивших своей целью уничтожение коммунистического строя в Украине.

В 1995 году в Нью-Йорк князю Алексею Щербатову неожиданно пришло известие из имения Терны, подписанное господином Кореневым А.И., председателем Недригайловского районного Совета народных депутатов. В нем - описание имения «Терны», вернее того, что от него осталось. Выдержка из оригинала документа с инвентарным номером: «Семейное имение князя Щербатова «Терны» не сохранилось. Сахарный завод работает. Рабочих - триста семьдесят пять человек. Из строений существуют: контора завода, прачечная (возле пруда), механическая мастерская. Сохранился винный погреб с помещением для музыкантов - сейчас здесь ресторан «Терн». В хорошем состоянии двухэтажное здание - там сейчас восьмилетняя школа, а рядом с ним - второе двухэтажное здание, к которому, без нарушения архитектуры, пристроено новое здание, теперь это дом культуры на четыреста пятьдесят мест. Сохранились конюшни. Имеется парк, деревья которого уже вековые, но до сих пор виден хороший вкус созидателя парка».

Любопытно то, что когда наследники Щербатовых и Юзов посетили родину в 1998 году, в украинском имении Терны во время встречи в Доме культуры состоялся диалог между ними и наиболее активными терновчанками:

- Возвращайтесь, это же ваш настоящий дом.

- Как же мы можем вернуться, да у нас и денег-то теперь нет.

- Ничего, мы работать будем...

(по материалам изд. «Сумська Старовина», 1999 год). Интересно, применимы ли к подобным ситуациям понятия, придуманные основоположниками классовой борьбы с целью разжигания гражданских войн? Вряд ли.

Свидетельством особой симпатии князей Щербатовых к Украине - родине своих предков-Рюриковичей - является собрание портретов украинских гетманов 17-18 веков в имении Терны.

Аристократический региональный «национализм», как видим, является наследственным. В изданном в Киеве альбоме-каталоге «Украинский портрет 16-18 веков» представлены произведения, нуждающиеся в дополнительной атрибуции. К примеру портреты маслом:

- середины 18 века Богдана Зиновия Хмельницкого руки неизвестного художника

- портрет неизвестного из рода Забел (знатного военного товарища)

- т.н. портрет Петра Михайловича Скоропадского, внука гетмана Ивана Скоропадского (1760-ые годы)

- портрет осадчегоХарька (после 1765г.) с именем которого связывают название города Харьков

- портрет Ивана Степановича Мазепы (конец 18 в)

- поясной портрет полковника Михаила Андреевича Миклашевского из коллекции государственного Исторического музея России

- портрет генерального судьи Василия Леонтьевича Кочубея

- уменьшенная копия портрета графа Александра Безбородко, светлейшего князя и канцлера.

Эти экспонаты могли быть спасенными из усадьбы Терны, так как происхождение их указано в документах неточно.

Переплавке княжеских имен в котле украинской идентичности удивляться не приходится... Каток новейшей истории Украины, как и бывшей советской, прочно закатывает в небытие также имя одного из первых в Украине иностранных инвесторов Джона Юза... Вот цитата из учебника по украинской истории для 9 класса средней школы, авторы Ф.Г. Турченко, В.В. Мороко, изд. «Генеза», Киев, 2001г, стр. 158, разд.3, параграф 24, перевод с украинского: «На экономической ситуации в Украине отразилась политика протекционизма по отношению к отечественному производителю, осуществляемая правительством. Налог на иностранную продукцию постоянно рос. Иностранцам стало более выгодно ввозить не товары, а капиталы. Французские, бельгийские, немецкие, английские производители захватили на протяжении второй половины 19 века ключевые позиции ведущих отраслей промышленности Украины (которая тогда не существовала - прим. авт) - угледобывающей, горнорудной, металлургической и сельскохозяйственном машиностроении. <...> С Украины выкачивались огромные средства в виде промышленной прибыли, процентов на вклады или займы. К примеру, английский предприниматель Юз за 25 лет деятельности вывез в Англию 25 млн. руб. золотом. Отечественное хозяйство становилось зависимым от иностранных банков и отдельных капиталистов». В семейном архиве князей Щербатовых хранятся письма, свидетельствующие о том, как бедствовали в захваченной Хитлером Европе они, беженцы из Советской России. Если бы Юзы вывезли капиталы, вряд ли содержание документов было бы таким печальным. И донецкая или иные региональные плавильни - ни при чем.

Вспомним, что супруга последнего гетмана Павла Скоропадского Александра Дурново - дочь генерал-адъютанта Свиты Его Императорского Величества и урожденной княгини Марии Кочубей. Интересно отношение старинных, т.н. старосветских полтавских землевладельцев к Украине. Павел Петрович Скоропадский, подобно барону Врангелю в Крыму, управлявший гетманской Украиной около 7 месяцев, уважал славное прошлое Украины, точнее Малороссии, но никак не соизмерял его с современным состоянием. Иными словами, никаких политических соображений, связанных с созданием Украины, не было.

Весь род гетмана Скоропадского был глубоко предан российским царям, династия которых, как мы знаем, еще в 14 веке переместилась из Киева в Москву, спасаясь от уничтожения монгольским нашествием. Скоропадские, как и Кочубеи, во всем подчеркивали, что «мы не великороссы, а малороссы (напомним, что Малой Русью назывались земли древнего Галицко-Волынского княжества), как тогда говорили, - высокого происхождения». Гетман Скоропадский свято верил в российско-украинское культурное сообщество. Можно сказать, что Скоропадский стал творцом двуязычно-двухкультурной православной Державы. Гетман Павел Петрович часто выступал третейским судьей в бесконечном споре украинцев и русских, замечая все несуразности в формировании новых наций: «Ужасная украинская черта - нетерпимость и желание достичь всего сразу... Действительно, культурная прослойка украинцев очень немногочисленна. Это беда украинского народа. Есть много людей, которые горячо любят Украину и желают ей культурного развития, но сами эти люди русской культуры, и они, заботясь об украинской культуре, никак не отступят от культуры русской».

Тетушка последнего украинского гетмана, по мужу графиня Елисавета Иоанновна Милорадович и вовсе считалась украинским патриотом, основав общество «Украинская громада» в Полтаве, развивая традиции, заложенные военным губернатором Полтавы князем Яковом Ивановичем Лобановым-Ростовским и писателем Котляревским, создателем «Энеиды» - первого литературного произведения на украинском языке. Создавала народные библиотеки, финансировала издание украинских книг. Но главное доброе дело Елисаветы Скоропадской-Милорадович - создание Научного общества им. Тараса Шевченко во Львове с типографией. В конце 19 века это общество «украинизировало» польско-австрийскую Галицию. Большое влияние на последнего гетмана имел Петр Дорошенко - директор Черниговского дворянского пансиона, земский деятель. Дорошенко был молодым земским врачом в Глухове, где неподалеку в своем имении Полошки, что совсем рядом с поместьем Кочубеев в Дубовичах, часто бывал будущий гетман Скоропадский. Дорошенко не был подобен революционным деятелям и очень низко их ставил, но к Прошлому относился с большой любовью.

Известно, что в мае 1921 г. Павел Петрович Скоропадский принимал участие в Монархическом съезде в Германии. Монархисты считали, что восстановление России возможно только при условии монархии «без прежних недостатков, но на старом фундаменте». На съезде был создан Высший монархический Совет, ставший руководящим органом монархического движения в эмиграции. По отношению к той 1/3 части России, которую большевики отдали Западу для «укрепления победы» в Первой мировой войне, монархисты сделали заявление: «мы не можем и не должны не признавать за другими народностями прав на национальное самоопределение». Будущая Россия уже представлялась как союз свободных государств и новообразований.

Одним из организаторов монархического эмигрантского съезда был Николай Дмитриевич Тальберг, служивший в министерстве внутренних дел гетманской Державы и уже организовывал монархический съезд в Киеве во времена правления гетмана Скоропадского. Генерал Врангель, глава «Русского общевоинского Союза», заявил, что «рад повести армию за Великим князем Николаем Николаевичем Романовым». Тогда же Скоропадский в который раз пытался найти общий язык с генералом бароном Врангелем, а в апреле 1928 года присутствовал на панихиде по генералу, скончавшемуся в Брюсселе. Когда же в апреле 1922 г. в УССР была объявлена амнистия всем участникам Гражданской войны, в их числе не оказалось пятерых лидеров, среди коих и значился и гетман Павел Скоропадский.

Национальная идея на современном этапе развития исторических событий может заключаться лишь в воссоздании собственного служилого класса, тысячелетние традиции которого планомерно уничтожались после 1917 года во всех странах-наследницах Российской империи, превращая население, по мысли властей Киева, в «генетический мусор». Чем и оправдывается военный братоубийственный современный конфликт на Донбассе, являющийся ни чем иным, как доказательством необходимости осуществления этого замысла.