Можно ли проводить независимую внешнюю политику при колониально-сырьевой экономике?

Российская политика последних двух лет представляет собой причудливый оксюморон: независимая, самостоятельная и активная геополитическая линия при колониально-сырьевой экономике. Мы защищаем униженных и оскорбленных по всему миру, решительно противимся западной, в первую очередь американской, экспансии - и при этом мы сами всецело зависимы от мировых цен на нефть и даже закупаем продукты питания по всему миру. И этот оксюморон месяц от месяца только усиливается. Что это? Принципиально новая модель государственно-экономического функционирования? Или это временное явление, которое является промежуточным этапом на пути либо к дальнейшей сырьевизации (при соответствующей политической зависимости), либо к самостоятельной и независимой экономике (при соответствующей политической независимости)? Возможно ли продолжительное существование такой двойственности и противоречивости, или же данная система просто обречена быть временной?

Всех нас еще со школы учили, что обретение политической и даже культурной независимости невозможно без первоначального обретения независимости хозяйственной. Экономика первична, в том числе и в вопросах независимости. Это марксистско-ленинский тезис, который внушался и нашему поколению, поколению 90х, и нашим родителям, и уж тем более нашим бабушкам и дедушкам. События последних двух лет показали, что этот тезис отнюдь не всеобъемлющ и срабатывает далеко не всегда. В частности, российский реальный сектор крайне слаб и зависим, что и поняли наши западные «коллеги», вводя санкции - правда, в итоге практически безрезультатно. И при этом мы открыто заявляем миру (в первую очередь, западному, но и не только ему) свою внешнеполитическую волю, направленную на защиту режимов, не способных самостоятельно отстоять свои интересы, от колониальной западной экспансии. Зачастую мы конфликтуем с теми, кто до сих пор активно поставляет нам всевозможные товары - от потребительских до информационно-развлекательных (последние, кстати говоря, формируют ментальность строго по тому типу, который заложила в соответствующий продукт страна-производитель). Получается, что иждивенец диктует свою волю тем, кто его кормит, и от кого он зависим? Или все же не так получается?

Очевидно, что все же не так, хотя у людей поверхностных, и особенно злобно-русофобски настроенных (а такие люди всегда поверхностны и примитивны, с этим ничего не поделаешь), может сложиться именно такое впечатление. Внешняя политика - это неизбежный симбиоз. Никакой искренней «дружбы между народами» нет и никогда не было, в основе пресловутой «дружбы» всегда лежат конкретные интересы: как правило, либо экономические, либо идеологические. Если кому-то выгодно быть нашим экономическим и стратегическим партнером, он им становится - разумеется, при наличии нашего на то ответного согласия.

Если Израиль поставляет нам картофель, морковь и беспилотники, то это потому, что мы сегодня являемся каким-никаким, но гарантом и символом патриархальности и мировой стабильности, в том числе стабильности на Ближнем Востоке, активно препятствуем расползанию как западно-гомосексуально-андрогинно-трансгуманистических ценностей, так и воинствующего исламизма. Если Бразилия поставляет нам буйволятину под видом говядины, то это оттого, что она заинтересована в сильном противовесе Соединенным Штатам Америки, геополитическая доктрина которых подразумевает перманентное запускание щупальцев в Центральную и Южную Америку. Если Китай поставляет нам все, что только можно поставить, то причина этого кроется в необходимости усиления собственной позиции в формате блока АТР, в том числе с целью противовеса опять же тем же США. Кстати, активно торгуя с США, Китай, в первую очередь, скупает американские активы, тем самым становясь главным держателем американского госдолга и тем самым ставя экономическую систему США в зависимость от себя. И так далее, и тому подобное - примеров море.

Конечно, огромную роль играют рынки сбыта и прочее подобное, но это, как показывает историческая практика, является первичным лишь у западной цивилизации, у всех остальных этот фактор вторичен. Традиционные общества категорически не приемлют поползновений на консервативную систему ценностей и отношений, даже если эти поползновения осуществляются заведомо выгодным экономическим партнером. Наиболее нагляднойиллюстрацией этого утвержденияявляется сегодняшний Израиль, который, при всей прагматичности его руководства, да и большей части населения, не разделяет бурной активности вроде бы выгодного партнера США и тяготеет к взаимодействию с менее выгодной Россией.

В общем, никакого иждивенчества во внешней политике и экономике нет и быть не может. Симбиоз - и ничего личного. Другой вопрос: долго ли протянешь на симбиозе в нашем формате - с учетом того, что политические и экономические парадигмы стран-партнеров так же склонны меняться, и это отчетливо проявляется как раз в первую очередь на примерах российских партнеров, в особенности Китая, Израиля и Бразилии?

В перспективе, причем ближайшей, возможно, судя по всему, только два вариантанашего дальнейшего функционирования: либо все же обретение полноценной экономической и политической независимости (предпочтительный вариант), либо сырьевая политика, при необходимости перманентно подстраиваться под чужие интересы, но и при активной внешней политике (нежелательный вариант). Наверное, можно функционировать и в парадигме второго варианта, и функционировать достаточно долго - может быть, даже довольно-таки успешно. Но для этого требуется поистине гениальный (ну, как минимум незаурядный - так это точно) глава государства, который будет с раннего утра до глубокой ночи мониторить все до единого колебания экономического и политического курса стран-партнеров, а также сам будет неукоснительно колебаться в соответствии этими самыми колебаниями наших партнеров. Если допустить, что Путин именно таков, если даже он на все это способен, то все равно даже его в таком режиме надолго не хватит. Да и вряд ли кого-либо хватит.

Так что можно, конечно, снова изобретать какой-то свой принципиально иной формат отношений и конструктивно новый путь развития - нам и нашей стране, в конце концов, не привыкатькразного рода экспериментам и новшествам. Но в данном конкретном случае, при наличии конкретных проблем и вызовов, с которыми мы столкнулись, лучше всего было бы все же сработать по классике: сперва экономическая независимость, затем полнокровная свобода политических действий - в рамках законного и морально допустимого, естественно. Так и спокойнее, и надежнее.