Президент России Владимир Путин дал интервью американскому режиссеру Оливеру Стоуну, публикуем выдержки из него
Могу с полной уверенностью сказать — Горбачев не знал, как делать перестройку
— Было понятно и для Горбачева, и для тех, кто его окружал, что страна нуждалась в переменах. Но сегодня я могу с полной уверенностью сказать, что они не понимали, какие нужны перемены и как их добиться. Это были не идеи Горбачева, это идеи еще французских социалистов-утопистов, Горбачев здесь вообще ни при чем. Его заслуга в том, что он почувствовал необходимость перемен и попытался менять саму систему. Проблема заключалась в том, что она сама по себе была негодной. Как было сделать так, чтобы поменять ситуацию в стране, поменять систему, но страну сохранить? Вот этого никто, в том числе Горбачев, тогда не знал, довели до распада страны. Была полностью разрушена система социальной защиты, полностью остановлены целые отрасли экономики. Фактически разрушена система здравоохранения, в плачевном состоянии оказалась армия. И миллионы, миллионы людей оказались за чертой бедности.
Развал СССР — крупнейшая катастрофа ХХ века
— Я часто слышал критику в свой адрес по поводу того, что сожалею по поводу развала Советского Союза. После развала Советского Союза 25 млн русских людей в одну ночь оказались за границей, и это реально одна из крупнейших катастроф XX века. Потому что пока люди жили в рамках одной страны, у них были родственные связи, работа, квартира, они были все в равных правах. В одну секунду они оказались за границей, а в стране возникли сначала признаки, а потом и полномасштабная гражданская война.
Горбачев ошибся, не зафиксировав НАТО
— Договоренность о нерасширении НАТО на Восток нужно было зафиксировать на бумаге. Это была прямая ошибка, но уже со стороны Горбачева. В политике все нужно фиксировать, хотя и фиксированные вещи часто нарушаются, а он просто поговорил и решил, что все на этом закончено. Это не так. Я помню одну из наших последних встреч с президентом Клинтоном, и я в ходе дискуссии сказал: «Ну, а может быть посмотреть такой вариант, что Россия, может быть, вступит в НАТО». Клинтон ответил: «Ну, а что же, я не против», но вся делегация американского лидера очень занервничала после этих слов. Вы понимаете, почему занервничали наши партнеры? Потому что, если Россия присоединится к НАТО, у нее всегда будет свой голос. Мы не позволим нами манипулировать, но наши американские друзья даже мысли об этом не допускают.
