Источник: Фонд Стратегической Культуры
Белорусизация для Белоруссии – не новость, в разных формах она идёт три десятка лет. До государственного переворота в Киеве активничала на этом поле националистическая оппозиция, а с 2014 года политику белорусизации взяли на вооружение государственные власти Республики Беларусь.
В результате белорусизация из практики внедрения в жизнь белорусского языка и повышения уровня самосознания на базе традиционной культуры белорусских земель превратилась в политическую кампанию, подразумевающую отторжение русского и российского.
Роль застрельщика белорусизации продолжают играть местные националисты. Они с конца 1980-х годов выступают за оформление Белоруссии как национального государства с чётко выраженной европейской направленностью. В их понимании белорусизация – не только оформление белорусского языка как единственного на территории республики, но и отказ от любых связей с Россией, её культурой и историей.
На острие этого направления действуют общественные организации («Таварыства беларускай мовы», «Малады фронт» и др.), СМИ («Наша Нива», «Белорусский партизан», naviny.by, газета «Новы час» и проч.), политические партии националистического толка (БНФ, «Белорусская христианская демократия», Белорусская социал-демократическая партия «Народная Грамада» и др.). С некоторых пор идеи белорусизации стали распространяться в социальных сетях и мессенджерах («Трыкатаж», HARBACEVIČ, Palchys, «Наша гiсторыя» и др.).
Проводники белорусизации действует как открытыми, так и скрытыми методами.
С одной стороны, делаются попытки влияния на общество путём внедрения в сознание представления об уникальности белорусского этноса, его абсолютной непохожести на другие этнические общности, в первую очередь русских. Литературу подобного сорта любой желающий приобретёт на прилавках белорусских магазинов. Взгляды белорусизаторов постоянно доносятся местными политиками и общественными деятелями. На акциях протеста они, как правило, призывают защищать всё белорусское от России и её «пропаганды». В их глазах Москва мешает гражданам приобщаться к белорусской культуре и белорусскому языку.
С другой стороны, активисты используют доступные им механизмы скрытого влияния на общественное мнение. Применяется украинская тактика. Создаётся иллюзия массового требования убрать из общественно-политической и культурной повестки дня всё, связанное с Россией, и заменить его «национальным содержанием». Методы тут разные, начиная от нескончаемых жалоб в госорганы по поводу «чрезмерного» использования в стране русского языка и связанной с Россией символики и заканчивая работой в Интернете.
Националисты стараются убедить общество в необходимости кардинальных изменений государственной национальной политики. Примером такой работы может служить недавний социологический опрос на сайте телеканала ОНТ о том, каким должен быть собственный белорусский сериал и на каком языке он должен сниматься. Результаты голосования были широко растиражированы националистическими СМИ и телеграм-каналами, утверждавшими, что белорусский язык всё больше пользуется популярностью (хотя репрезентативность опроса и достоверность вывода из него сомнительны).
Второе направление современной белорусизации контролирует государство. В его рамках главный упор делается на популяризацию белорусского языка и его постепенное внедрение во все сферы жизни. Занимаются этим администрация президента Белоруссии, ряд министерств и местная исполнительная власть. Курировать данное направление Александр Лукашенко поставил в 2019 году Андрея Кунцевича, который заявил, что он является насквозь «пробелорусским» человеком.
В то же время пока нельзя говорить о принудительном внедрении белорусского языка в повседневную жизнь. Некоторым исключением можно считать лишь идущий перевод на белорусский язык нормативных актов и уменьшение числа топографических названий и наименований улиц в городах на русском языке. Их место занимают таблички на белорусском, а в ряде случаев на английском и китайском языках. Мол, в страну надо привлекать иностранных туристов.
Одновременно происходит скрытая белорусизация. Постепенно меняются акценты официальной историографии. За последние годы местные историки сделали несколько открытий, которые якобы свидетельствуют о «тысячелетней» истории Белоруссии. Эти трактовки уже нашли отражение в пятитомнике «История белорусской государственности». Наблюдается рост числа памятных знаков деятелям периода Великого княжества Литовского (ВКЛ), которое ранее историки белорусским государством не считали. Например, скоро в Минске около здания Верховного суда, расположенного рядом с Дворцом независимости (резиденция А. Лукашенко) появится памятник «490-летию Статута ВКЛ и 25-летию Конституции Белоруссии». Такая отсылка правовой системы республики ко временам существования ВКЛ ещё несколько лет назад была невозможна, но сейчас белорусские власти всё более недвусмысленно определяют Белоруссию как наследницу средневекового Великого княжества Литовского.
Стоит отметить ещё одну особенность белорусизации наших дней – вовлечение в неё коммерческих структур. Например, сеть автозаправок «А-100» несколько лет назад перешла на белорусский язык при обслуживании клиентов. В связях с местными националистами давно замечен председатель правления ОАО «Белгазпромбанк» Виктор Бабарико; сам же банк давно стал одной из структур, финансирующих мероприятия, связанные с белорусизацией. В 2014 году «Белгазпромбанк» организовал выставку «Десять веков искусства Беларуси», а позже поддержал издание на белорусском языке пятитомника такого известного русофоба, как Светлана Алексиевич. Кроме того, деньги банка привлекаются для создания краудфандинговых платформ с «белорусско-ориентированными» проектами.
В конце 2019 года к белорусизации подключился «Белорусский народный банк», где разработан новый символ белорусского рубля. По мнению банкиров, таким символом вместо нынешнего «BYN» может стать буква белорусского алфавита «Ў», перечёркнутая горизонтальной линией. Дескать, «Ў» – это буква, «подчёркивающая аутентичность и идентичность белорусского самосознания».
Белорусизация чувствуется сегодня в Белоруссии во всём. Пока она не носит массового характера и не представляет серьёзной угрозы русскому языку. Однако процесс запущен, он подталкивается и развивается.
