Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6.
Сугубым вопросом, имеющим прямое отношение как к народному воцерковлению в целом, так и, в частности, к историческому просвещению и становлению белорусского православного самосознания и требующим от церковного руководства решительных шагов, является вопрос храмостроительства. В последние годы прозападные и проуниатско-филокатолические силы в белорусской власти воспользовались неприязнью к нынешнему митрополиту главы государства, его ложными страхами в отношении к Русскому миру и определенным обольщением «добрым» Костелом с сопутствующим миражом «многоконфессиональной идентичности белорусов», и стали небезуспешно блокировать доселе бурное храмостроительство в Белой Руси и особенно в ее столице Минске. Видя это, и Ватикан с его местным белорусским филиалом скоренько бросился застраивать новыми костелами крупные города: секретом полишинеля является то, что львиная доля средств на это строительство поступает не от местных католиков, а из-за рубежа. В итоге, доставшийся от советской и досоветской эпохи дисбаланс храмов и костелов в этих городах стал возвращаться. Одновременно роскошные места с избытком земли в разных частях столицы получают протестантские секты, быстро возводящие там не только «дома молитвы», но целые комплексы (по сути, центры антиправославной прозападной пропаганды): несомненно, на это направляются немалые деньги с Запада, которые как сыр в мышеловке глотают местные власти, исполняя «планы по инвестициям».
«Кому-то» явно хочется не позволить восстановиться православному лицу городов Белой Руси. Самая вопиющая ситуация как раз в Минске и сложилась: на 41 построенный или строящийся православный приходской храм ныне приходится 15 построенных или строящихся костелов, при том, если почти все католические парафии получили землю для строительства, то существует ряд православных приходов, которые давно готовы начать строительство, но не получают для этого землю – в том числе в крупных микрорайонах, где вообще нет храмов (в частности, в Уручье, в котором строятся сразу два Костела). И речь, разумеется, не только о лице Белой Руси и ее городов, но и непосредственно об их душе, над перестройкой которой усердно и не жалея средств корпят западные элиты и их местные агенты.
Дополнительную проблему для храмостроительства стали неожиданно представлять собою и «протесты граждан» – как внешне атеистического толка (недовольные «вырубкой нескольких деревьев» или «звоном колоколов»), так и «почувствовавших момент» русофобских националистов католическо-униатской идентичности, мощную информационную поддержку которым оказывают, в частности, СМИ (Тут-бай, «Народная воля»). Еще раз напомним о том, как в Витебске националисты сорвали уже начатое строительство храма Святой Софии, одновременно добившись восстановления за государственный счет иезуитского костела в самом центре православного города. Точно также сорвано было строительство прекрасного духовно-просветительского центра с приходским храмом праведного Иоанна Кронштадского в Борисове, равно как и Свято-Никольского кафедрального собора в Слуцке.
Проблема, конечно же, не в самих «протестантах», а в том, что на них (причем по всему спектру идеологических вопросов) стали откликаться зашуганные местные власти, а Церковь стала опасливо им уступать. Как верно заметил здесь же секретарь Слуцкой епархии протоиерей Николай: «Сначала мы хотели построить собор в центре города. Но некоторые местные жители возмущались, что им будут мешать колокола, парковка и большое количество прихожан. Хотя я считаю, что храмы всегда только украшают город. Никогда у священнослужителей и у епископа нет желания в чём-то ущемить людей… Вообще, если посмотреть на комментарии в Интернете, можно увидеть, что там пишут одни и те же люди, и создаётся иллюзия, что это и есть мнение общества. Хотя писать комментарии могут всего несколько человек, у которых что-то не ладится в жизни, и это никак не может считаться мнением общества». Очень характерной оказалась здесь позапрошлогодняя история с началом строительства Варваринского храма в той же Слуцкой епархии в городе Солигорске, где также раздавались недовольные бухтения: «Инициированное архитектурным отделом Солигорского райисполкома общественное обсуждение показало, что около 4 тысяч солигорчан высказались “за” строительство храма покровительнице горняков святой Варваре, “против” – только 7 человек»! И это – в самом наркотизированном промышленном городе Белоруссии! Едва ли будет сильно отличаться ситуация и по другим городам Белой Руси.
Посему Церкви нужно отбросить всяческое ложное смирение и угодничество перед неразумными, а часто и просто злобно-богоборческими, малочисленными, но очень активными и наглыми (как в случае с другим солигорским храмом) группировками людей (часто вообще приезжих) и проявлять должную настойчивость. В том числе, опираясь на недостаточно удостоенное внимания церковного руководства Белоруссии казачество, которое, в частности, быстро разогнало бы витебских хулиганов-богоборцев. А также – на ту самую соборность в лице приходского актива (а желательно – и выстраиваемого актива межприходского городского, которого так боятся некоторые «прогрессивные» церковные бюрократы), который мог бы и собрать гораздо больше подписей в поддержку строительства, и провести совместно с местными властями опрос прилегающих домов, и, наконец, поспорить с возмущающимися противниками, разъяснив им (необходимыми средствами), что появление храма с красивым духовно-просветительским центром и стройной посадкой с лихвой компенсирует собой потерю нескольких деревьев (из-за которой в случае строительства зарослей супермаркетов и развлекательных центров совсем ведь не слышно возмущений «радетелей экологии»!), а на пустырях у леса еще и предотвратит пьянство, наркоманию, хулиганство, замусоривание.
Городским же властям и республиканской власти в целом требуется разъяснить и духовное, и архитектурно-ландшафтное значение храмово-приходских комплексов, которые служат центрами подлинного (а не бюрократично-имитационного) духовного возрождения и оздоровления народа и одновременно подлинным украшением и даже славой городов и государств (в отличие от уродливых и бесчисленных за последние годы в том же Минске торгово-развлекательных комплексов и бизнес-центров). И то, что строятся эти храмовые комплексы на порядок дольше последних, – это, во-первых, уплачиваемая цена за подлинно драгоценное и на века, во-вторых, во многом и укор с диагнозом нынешнему духовному состоянию народа. Храмы с приходскими комплексами – это не просто места молитвенных собраний православных верующих и, тем более, не центры оказания духовных услуг. Но – средоточия духовной силы и источники духовно-нравственного возрождения (о котором столько говорится) и утверждения народа, находящегося в глубоком духовно-нравственном кризисе. Храмы – сердце любого района и столицы (иных городов) в целом – на протяжении тысячелетней истории строились на возвышениях в самых лучших местах городов и городских районов (а не по остаточном принципу). Православные храмы и часовни являются средством привлечения и распространения вокруг себя Божьей благодати и благословения на народ и все его начинания даже помимо сознания и воли горожан и приезжих города, одновременно воздействуя и на само сознание и волю людей. Одно нахождение рядом с храмом воздействует на совесть человека, часто заставляет его задумываться над смыслом своей жизни, над вечностью, устыжаться своих дурных мыслей, слов и поступков, вспоминать о своем долге перед семьей и Отечеством.
Храмовые комплексы являются центрами просвещения и дел милосердия, образования на уровне воскресных школ, организации и исполнения программ сотрудничества с учебными и исправительными заведениями, военными и иными силовыми ведомствами, учреждениями здравоохранения и социальной помощи, а также постепенно становятся центрами межсемейного общения и полноценной психологической помощи, способствуя сплочению народа на межличностном и общинном повседневном уровне. Наконец, уже сама архитектура храмов и благоустройство окружающих приходских храмовых комплексов явно выделяется своей величественной красотой, благообразием и великолепием (достаточно сравнить их с современными однотипными стекольно-плиточными зданиями офисов и торгово-развлекательных центров без окон, дверей и крыш) и создает особый дух и лицо каждого района и столицы в целом – незабываемых и для гостей столицы. Конечно, хотелось бы, чтобы другие сооружения служили как бы архитектурным продолжением храмовых комплексов. Но даже в условиях глубокого духовного упадка народа и его элит, отражающегося в строительных формах, храмовые комплексы выполняют еще более важную миссию «белой вороны»: своего рода ковчега спасения посреди серого моря, символическим напоминанием о возвышенном и прекрасном, призывом к обращению.
Особняком от всех прочих стоит вопрос о православном храмостроительстве в столице Белоруссии – вопрос, который заслуживает того, чтобы превратиться в большой общенародный проект, одно из тех самых «больших общих дел» (если не самое важное), к которому так лежит душа русского народа. К концу советского периода в Минске действовало только 2 храма и имелось еще 2 храмовых здания, используемых для хозяйственных нужд. При этом в период после революции и вновь после Великой Отечественной войны население столицы выросло многократно (несопоставимо ни с одним иным русским городом) – более чем в 30 раз, преимущественно за счет стекания в нее людей со всей БССР и даже СССР. Как следствие, 30 действующих храмов (не считая нескольких часовен) и 11 строящихся статистически обеспечивают лишь одним храмом около 48,6 тысяч горожан – при том, что почти все города Белоруссии приближаются или уже преодолели планку в 20 тысяч (не достигают до нее лишь некоторые города советского происхождения, а также с трудом преодолевающий атеистическое прошлое Могилев). В Витебске же вообще число храмов едва уступает 6-кратно превосходящему его по населению Минску.
Заметим, что по данным ИАЦ при Администрации Президента (c.57), Минск хоть и плетется в хвосте регионов по доле людей, признающих религию важной составляющей своей жизни, но далеко не с критическим отрывом – около 60% (в ведущих Брестской и Гродненской областях – около 78%), что составляет 1,2 млн минчан, из которых более 1 миллиона – православных! Между тем, в дореволюционном Минске православном приходилось 10 приходских храмов и монастырей примерно на 32000 православных граждан – то есть, 3200 на один храм (почти в 15 раз больше, чем ныне!). Даже с учетом невоцерковленности большинства из этого одного миллиона верующих, тем не менее, крещения, венчания, отпевания, освещения и праздничные богослужения захватывают большинство из них, что само по себе ложится непосильным грузом на храмы и священство (которое потому-то и ограничено в своей возможности внехрамовой просветительской деятельности).
Для столицы, являющейся лицом государства и всего народа, духовным центром его жизни, данное положение является плачевным и недопустимым. При этом, еще раз укажем, с католическими костелами в Минске ситуация обстоит решительно иначе: построенных и строящихся – 15 или лишь в 2,7 раз меньше, чем православных храмов (по зарегистрированным общинам – в 2,3), – при том, что соотношение католического населения с православным приблизительно сопоставимо со средним по стране: от 1 к 9 до 1 к 13: округлим до 1 к 10, а с учетом религиозности – до 1 к 7-8. И притом, заметим, по Закону Республики Беларусь № 137-З «О свободе совести и религиозных организациях» именно за Православной Церковью справедливо признается «определяющая роль в историческом становлении и развитии духовных, культурных и государственных традиций белорусского народа»! Ведь именно Русская Православная Церковь, а не римско-католический и польский Костел, является матерью и тысячелетней хранительницей белорусского народа; на Нее, между прочим, опирается и тот самый белорусский государственный суверенитет (и даже устойчивость самой власти А.Г.Лукашенко), в то время как Костел, повторимся, – оплот революционной либерально-националистической оппозиции, почти 30 (а на самом деле 200 и даже 600) лет всячески стремящийся сделать Белоруссию Всходними Кресами Польши, а через нее – Ватикана, а ныне – и Лондона с Нью-Йорком. Быть может, конечно, от Костела (то есть, Ватикана) и западных протестантских сект удается получить хорошие денежные суммы за выделение дорогих земель в столице – как и в случае с городскими «инвестициями» в виде стеклянных коробок под гипермаркеты, торгово-развлекательные центры, гостиницы и офисы. Но за эти деньги точно недопустимо продавать главное сокровище народа – его душу и духовность!
Исходя из данного положения дел, Церкви вместе с государством и общественностью необходимо выработать совместную стратегию православного храмового строительства в Минске.
Прежде всего, общими усилиями (а не врозь) решить вопросы о выделении земли для строительства храмов имеющимся приходам, годами обделенным, а также определить, что с точки зрения соразмерного обеспечения храмами населения города (не менее одного храма на 20000 человек, считая иноверцев и неверующих) требуется постепенное строительство дополнительных (к строящимся и имеющимся 41-му) около 60 храмов. Это – не говоря о том, что это все равно не изменит пропорцию в сторону Костела, и даже равное соотношение храмов с католиками (в нарушение Закона о преимуществе Православия) требует строительства примерно 80-ти (!) новых храмовых комплексов (до суммарных 120-ти), а если брать тех, кто просто относит себя к католицизму и Православию (вне зависимости от самооценки религиозности) и с учетом еще четырех ждущих выделения земли парафий (не говоря уже о появлении новых), – то не менее 90-та новых храмов! Заметим, что даже при таком немыслимом объеме строительства обеспеченность храмами минчан все равно уступала бы почти всем городам Белоруссии, включая города ее северо-западного приграничья с немалой долей поляков-католиков.
Очевидно, что сразу и даже вскоре такие объемы строительства невозможно освоить по ряду причин. Поэтому Церкви необходимо совместно с республиканскими и городскими властями выработать план размещения храмов в Минске для его полноценного охвата, а для этого – войти в комиссии и советы по градостроительству, предварительно создав собственный полноценный архитектурно-строительный синодальный отдел и поддержав организацию Союза православных архитекторов. Суть вырабатываемых решений может состоять в определении земельных участков с благоустройством их силами имеющихся общин на территориях благочиний в виде уборки, озеленения с уходом за ними и строительства часовен, установки поклонных крестов. При этом очень важно создавать такие архитектурные проекты храмов, чтобы последние именно доминировали (как Небо над Землей) над окружающим ландшафтом, а не растворялись в нем. Помимо прочего необходимо изыскание земель для храмостроительства в центральной и в целом советской части Минска (на протяжении главного проспекта столицы до сих пор нет ни одного храма, при 2 имеющихся костелах!), которая по понятной причине полностью обделена ими. Особое же место среди них занимают храмы, разрушенные большевиками и так до сих пор не восстановленные (в отличие от католическим замков и маентков за бюджетные средства): прежде всего, это – восхитительный храм Казанской иконы Богородицы с часовней рядом с вокзалом и непонятно по какой причине до сих не восстановленная в Александровском парке напротив здания Администрации Президента часовня в честь благоверного князя Александра Невского, святого заступника самого А.Г.Лукашенко.
Вполне уместным будет в рамках осуществления проекта духовного возрождения столицы православной Белой Руси предложить руководству государства оказать всемерную финансовую поддержку (в том числе с учетом вышеуказанного Закона и 15-й статьи Конституции) в храмовом строительстве – хотя бы соразмерно (разумеется, с поправкой на коэффициент в 7-8) средствам, вложенным из республиканского бюджета в откровенно польско-католическую госпрограмму «Замки Беларуси». Особенно это касается восстановления православных святынь, разрушенных революционными властями, – как знак всенародного покаяния и примирения, о котором столько говорится (но часто при этом подразумевается «примирение» с бело-красно-белыми коллаборационистами). Помимо указанного Казанского собора и Александровской часовни таковых только в Минске шесть (с учетом трех, места которых заняты ныне другими зданиями). Всенародное же участие (особенно молодежное) в таком восстановлении было бы самым лучшим способом воспитания подлинного деятельного патриотизма.
При этом, конечно, дело столичного храмостроительства должно, в первую очередь, стать общим делом самой Церкви Белой Руси!
Учитывая дороговизну строительства, вполне уместно создание особого всебелорусского церковного Фонда (например, «Православный Минск»), сбор средств в который был бы организован во всех уголках государства, особенно в ряде западных епархий, в которых собственное строительство уже в целом завершено. Епархии, которые порой проявляют местный эгоизм, должны с пониманием отнестись к такому начинанию: в конечном счете, двухмиллионный Минск – это в значительной мере стечение народа со всех белорусских областей, особенно молодых поколений, родители которых и проживают в провинции. Наконец, важно понимать (особенно епископам и епархиальным советам), что от духовного состояния и положения Православия в столице, во многом, зависит и судьба Православия во всей Белоруссии (в конечном счете, и самой страны). Безусловно, распределение средств из Фонда не должно замещать вклада самих членов приходских общин, но помогать им.
Кроме того, в столичном храмостроительстве вполне может воплотиться и миссия Белой Руси (и Минска непосредственно) как места встречи, примирения и сближения народов. Только в ее макеевском ложном изводе эта «миссия» означает отказ от своего духовного тождества и достояния, всеядную мультикультурную толерантность (в том числе, ко всякому греху и мерзости), основываясь на так называемых «общечеловеческих ценностях», наконец, на основе «примирения» с неонацистами и сознательными врагами в целом (прежде всего, англо-саксонскими элитами). Подлинная же международная белорусская миссия осуществима, напротив, не через отказ, но через хранение, приумножение и свидетельство о дарованном восточным славянам света Христианской веры и его сияния в святых разных народов. Для этого целесообразно основывать в Минске храмово-приходские комплексы с храмами и алтарями в честь святых разных народов (включая западноевропейских и азиатских), в том числе приглашая посольства этих стран принять участие в финансировании строительства данных храмов.
Помимо этого общего имеется и несколько сугубых вопросов. И, прежде всего, – о строительстве первого в двухмиллионном мегаполисе православного народа мужского монастыря (из-за отсутствия которого ряд минских монахов разбросаны по всему городу и храмам), для которого вполне возможно найти место в северной части города (где имеются даже сельскохозяйственные поля), вблизи к правительственному поселку (особенно если глава государства заинтересован в духовно-нравственном воспитании высших государственных чиновников). С учетом же особого почитания в народе и предстательства за Русь Царственных страстотерпцев и отсутствия посвященных им храмов в столице Белой Руси этот монастырь вполне мог бы исправить данное упущение. Кроме того, для одухотворения лица и атмосферы белорусской столицы чрезвычайно важно возродить многовековую традицию строительства часовен, особенно в общенародно важнейших местах столицы (в частности, при государственных учреждениях). Наконец, при планировании храмостроительства духовно важно (для воспитания православного народного самосознания) размещение храмовых комплексов (или хотя бы часовен) с символическими их посвящениями рядом с такими государственными сооружениями, как Дворец независимости (с Площадью государственного флага и Верховным судом), Стелла (с музеем ВОВ и парком Победы), Академия управления при Президенте РБ, университеты и Академия наук, министерства (характерно, что белорусское Министерство обороны размещается в здании древнего мужского монастыря, а Генпрокуратура – на месте разрушенного женского), иные значимые учреждения.
При этом увековечены в посвящении храмов должны быть имена ряда святых, имеющих особое воспитательное и наставляющее значение как для Вселенского православия, так и непосредственно для Белой и всей Святой Руси: Новомучеников и исповедников Белой Руси, Новомучеников и исповедников всей земли русской, блаженной Валентины Минской, святителя Георгия Могилевского и прочих белорусских святых, включая (в случае желанной канонизации, затягивание которой также лежит на совести церковных вельмож) святителя Иосифа (Семашко) и благоверного князя Константина Острожского), царя Константина и царицы Елены (как основателей самодержавной христианской государственности Рима и Византии, предтечи русской, из которой должны черпать государственную идеологию нынешние государственные деятели), Трех вселенских учителей и святителей, Трех новых вселенских святителей Григория Паламы, Марка Эфесского и Нектария Эгинского (обличителей католической ереси), Трех русских святителей Филарета Московского, Игнатия Брянчанинова и Феофана Затворника (новых апостолов и учителей всего русского народа, обличителей соблазна западничества), святителя Геннадия Новгородского и преподобного Иосифа Волоцкого, (обличителей могущественных и поныне жидовстующих), преподобных монахов-воинов Александра Пересвета и Родиона Осляби, великомученика Димитрия Солунского, благоверных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба, преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских, благоверных князей Андрея Боголюбского, Даниила Московского и Дмитрия Донского, праведного воина Федора Ушакова, преподобных Петра и Февронии Муромских, блаженной Матроны Московской и преподобного Серафима Вырицкого (обличителей большевистского богоборчества с отделением от него судьбы советского отечества).
Однако не одно только храмостроительство столицы (и иных городов) должно быть предметом заботы православной архитектурной общественности (включая чаемый союз православных архитекторов)! Буквально на глазах у минчан осуществляется ранее не допускавшееся превращение славянского города в ужасного вестернизированного глобалистическо-космополитского хайтек-монстра (за редкими островками-исключениями) с обилием скученных уродливых, вычурных зданий из конвейерных плит, стекла и бетона.
В значительной степени это связано, естественно, с бушующей в застройщиках и чиновниках (живущих, разумеется, в пригородных особняках) страстью сребролюбия, которая выливается в исключительно коммерческий подход к застройке города (с жаждой минимизации «издержек» – на удобство жизни людей и красоту города). По этой же причине к уродованию славянского Минска стали подключать и «лучших английских архитекторов». Но не только в этом дело: среди самих «избранных» отечественных архитекторов (очевидно, близких по коммерческому духу к чиновникам) часто преобладает дух безобразного постмодерна; достаточно взглянуть на их же проекты «самых стильных современных домов под Минском».
Общее описание «архитектурного» проявления этого духа таково: огромные стеклянные здания уродливых квадратно-прямоугольных форм, часто нагроможденные друг на друга. Сплошные параллелепипеды из затемненных стекол и плиток. Окна, двери и крыши напрочь отрицаются как таковые. Об арках, карнизах, сводах, колоннах, парадных лестницах, крыльцах, цоколях, лепнине, обрамлениях, фронтонах, балконах, узорах и подобном, составлявших обязательный на Руси тысячелетний канон архитектуры вне зависимости от эпох (разрушенный в период ленинско-троцкистской de facto оккупации и погрома, временно прерванных Сталиным), даже говорить не приходится! Минск норовят превратить в уродливую постмодернистскую свалку! А если посмотреть на функциональное назначение этих сооружений, то мы там увидим (кроме жилья) сплошные «многофункциональные офисно-гостинично-торгово-развлекательные центры и комплексы». Достаточно взглянуть на типичный «Топ-10 крупных объектов, которые построят в 2020 году в Минске». Складывается впечатление, что кто-то хочет превратить Минск в бордель, центр развлечений и сумасшедший дом вкупе с жутко уплотненной «хайтековой» застройкой жилых небоскребов при наличии в Минске еще моря свободного пространства и естественной убылью населения (и отсутствием экономических оснований для его прироста за счет глубинки). Причем одновременно этот дух тьмы расползается по стране, добираясь, например, аж в глубину Полесья до Пинска, который «уж никак не может» обойтись без 10-этажек.
Сложно сказать, насколько с этим связано увольнение предыдущего мэра Минска Шореца, но недавний арест главного архитектора Минска точно едва ли мог быть случайным совпадением. Одновременно был «утвержден новый План развития столицы», которым было «исключено высотное строительство в центре города» (вскоре глава государства повелел прекратить небоскребство как таковое) и установлено «формирование постоянно действующей рабочей группы, включающей в том числе независимых, положительно зарекомендовавших себя архитекторов, в целях подготовки предложений и дачи экспертных заключений по концепции застройки и дальнейшему развитию наиболее значимых территорий города». Всю эту глубину проблемы признал и сам Белорусский союз архитекторов. Это ли не очередной открытый призыв к православно-патриотической общественности (как несложно догадаться, церковное руководство и к этой стороне духовной деградации проявляло долгое время «стоическое» безразличие)! Тем более что дальше деклараций «смена архитектурных вех» пока так и не пошла.
Именно Церковь в лице своего соборного «архитектурного батальона» (подкреплением начинаниям которого, опять же, должны служить подписи организованных православных мирян) может и должна вмешаться в процесс принятия решений и поддержать безкорыстных и радетельных сердцем архитекторов (многие из которые – сами члены Церкви)! В частности, тем же вхождением в архитектурные городские советы, комиссии, рабочие группы с целью защиты и сохранения славянского лица Минска (и в целом белорусских городов) от превращения его в изуродованную маску «лучшего английского» пошиба. Общими усилиями должны быть восстановлены классические архитектурные каноны (в качестве обязательного требования любой застройки), которые в постреволюционное время лучше всего соблюдались, заметим, как раз в самые экономически тяжелые из-за послевоенной разрухи сталинские годы.
В первую же очередь следует добиться возвращения к великолепному плану возведения в древнем сердце Минска (Нижнем городе) старорусского городища с замком и древней каменной церковью, который был нагло заморожен и отвергнут как «вчерашний день» экс-мэром Шорецом с компанией – в отличие от «сегодняшнего дня» реконструкции польско-литовского Верхнего города с отвержением его естественного для Белой Руси русско-имперского вида. Причем к строительству древнего Минского городища в силу духовно-культурной значимости начинания вполне можно привлечь и бюджет Союзного государства и даже помощь Россотрудничества: превращение сердца столицы Белой Руси в туристическую имитацию польско-литовского слепка провинциального европейского закутка должно быть остановлено.
Возможно, для того, чтобы глава государства, чиновники и особенно архитекторы, заразившиеся «культом безобразности», могли проникнуться духом русско-православного благолепия, стоит их повозить по его островкам, например, в минском Свято-Елизаветинском монастыре, который удивленный Александр Лукашенко посетил на Рождество Христово впервые за 20 лет (и за 10 лет в его завершенном в целом виде), или в пригородных Раубичах. Сам президент как раз известен своим неравнодушием (впрочем, характерным для белорусов как таковых) к чистоте и красоте городов и весей. Остается только помочь ему осознать, что одного «утопания в цветах и зелени» недостаточно: необходима и свобода обитаемого и обустраиваемого пространства городов от уродливых «прогрессивных» сооружений и одновременно продуманное заполнение их сооружениями и памятниками «архаичными» – то есть, соответствующими вневременным зодческим эталонам гармонии – красоты и соразмерного удобства – и отражающими самобытную и христианскую духовность белорусских славян.
Пантелеимон Филиппович
.jpg.webp)
