Дятлы информационных агентств рассказывают нам о том, что россиянин Лисов, вырвавший своих трёх дочерей из гуманных клыков шведской социальной системы, определившей девочек в семью арабских иммигрантов - прибыл на родину.
...Что мне нравится в данной истории - так это некритичная сердобольность отечественных СМИ. О несчастном отце рассказывают в былинно-жалестном тоне, исключающем мелочные придирки:
"Лисов поведал властям печальную историю своей семьи. В 2012 году Денис с супругой и старшей дочерью (двое других родились позже) перебрались на жительство в Швецию. Двумя годами позже им был предоставлен статус беженцев, на семью выделили денежное пособие (до 680 евро в месяц). Началось изучение языка, поиски работы (Денис Лисов — медик)… Но осенью 2017 года мать семейства попала в психиатрическую лечебницу с тяжелым диагнозом. В итоге девочек у Лисова забрали..."
Только мне одному интересно, почему российский медик оказался в Швеции в качестве беженца? Что такого причинила Россия хабаровчанину? Что он рассказывал о чудовищной Родине шведским властям, чтобы получить "до 680 евро в месяц"?
Только мне одному интересно, что Лисов и сегодня не расстался с евромечтой, а хочет зацепиться хотя бы в Польше и уже запросил в ней убежища? Кстати, убежище на сей раз - уже от Швеции или по-прежнему от помогающей ему России?
Я ничего не хочу сказать дурного. Может быть, у медика Лисова какая-то своя уникальная история, которая полностью снимает все вопросы.
Но... никто эти вопросы даже не пытается задать?
У меня есть только одна версия, ув. друзья: наша медиасфера искренне считает, что рывок в Европу по определению не может быть осуждаем. Ведь каждая уважающая себя журналистка обязана вставлять в беседу "я очень люблю север Италии" или "моя любимая часть Европы - север Франции, у меня там куча друзей" или "Берлин это моё". Это сигнализирует о статусе. Это как вюттоновским клатчем помахивать.
...Я как паренёк, совершивший некогда эмиграцию в обратном направлении, не устаю поражаться этому въевшемуся провинциализму. Жители самого крутого мегаполиса континента готовы бесконечно оплакивать снесённые в нём шаурмячечные, гуляя по офигенным паркам и имперским проспектам - и так же бесконечно выпендриваться друг перед другом свойским знакомством с какими-то кривоуютными улочками Старого Пукача и Вгржемилки и загаженными скверами Каццо ди Порка.
Хорошо, что сейчас травоядные времена и этот идиотский еврокульт относительно безопасен. Бывало и иначе.
В начале Великой Отечественной в станице моей бабушки имелся парикмахер, который не верил в пропаганду. "Беги, идиот, у тебя маленькие дети", - говорили ему жители. - "немцы через пару дней здесь будут". "Да знаю я немцев, они культурная нация", - отвечал парикмахер. - "Я же им ничего не сделал".
Конец этой истории так жуток, что я не буду его здесь рассказывать - но вы и сами догадываетесь.
