Двадцать второго сентября прошла очередная всероссийская акция протеста против пенсионной реформы. Сторонники правительства с радостью отметили, что людей на этой акции оказалось много меньше, чем на предыдущей, второго сентября: протест, мол, схлопывается; КПРФ и либералам не удалось раскачать ситуацию в стране, новый 2011-ый год устроить толком не получилось.
Коммунисты в свою очередь рапортовали о несомненном успехе акции, называя какие-то совсем фантастические цифры участников (до пятидесяти тысяч в Москве) - с одной стороны, а с другой - привычно сетовали на пассивность граждан, которые не желают отстаивать свои права на улице, хотя потом об этом сами же горько пожалеют.
То есть, ничего нового мы не увидели. Привычны и самоуспокоение у первых, и самореклама напополам с горечью у вторых. По-прежнему главным политическим индикатором настроения общества служит уличная активность. Только её учитывает власть, только на неё реагирует, поэтому только на неё ставит и оппозиция.
В результате вся политическая аналитика крутится вокруг слова «майдан». Будет ли майдан? Если да, то когда, если нет, то почему? Желает ли общество майдана? Кто больше провоцирует майдан - правительство или его оппоненты?
Такая повестка ничего, кроме удручения, вызвать не может. Прежде всего, из-за своей примитивности. Никакого майдана ещё нет и в помине, однако складывается ощущение, будто им уже накрыло нас всех, словно медным тазом. Будто призрак майдана умудрился разрушить все наши государственные институты, будто он не оставил никакой возможности для коммуникации государства и общества.
Всё последнее время понятие «майдана» расширялось и расширялось, благодаря усилиям говорящих голов в прессе и социальных сетях. Собираешь подписи против повышения возраста выхода на пенсию - делаешь шаг к майдану. Призываешь голосовать против «Единой России» - ты уже всё равно как стоишь на этом самом майдане. А уж если ты реально вышел на законный митинг, то взять с тебя окончательно нечего - ты разрушаешь своё государство и практически начал захватывать органы власти.
Под таким углом зрения сама действующая Конституция становится документом крамольным и даже экстремистским. В ней ведь ничего не сказано о руководящей и направляющей роли «Единой России», зато сказано о праве на собрания, шествия и другие вещи, которые могут здорово «раскачивать лодку».
На Украине гражданам предлагают поддерживать любые, самые идиотские решения властей, потому что иначе «Путин нападёт». У нас долго поражались подобной глупой политической технологии. Для чего? Чтобы затем полностью перенять её и применить на практике. У нас отныне надо поддерживать любые, самые идиотские решения властей, потому что иначе «будет майдан».
Но что такое «майдан»? Короткий синоним «цветной революции». Об этих революциях за последние годы были написаны десятки статей, подробно разобраны их механизмы, отличительные признаки. Если вкратце, то «цветная революция» - это внутриэлитный переворот, осуществляемый в интересах третьих стран и при их поддержке. Уличные протесты здесь особой роли не играют, эту роль им приписывают. Массовка на площади нужна только для мировых СМИ, чтобы оправдать признание совершенного переворота основными игроками в глазах их собственного общественного мнения. По большому счету, уговаривать граждан не устраивать «цветную революцию» бессмысленно, потому что не граждане её устраивают. При необходимости для картинки хватит любого количества протестующих. Трёх тысяч, конечно, маловато, но когда цветные механизмы запускают в действие, та элитная группировка, которая производит переворот, всегда способна вывести на улицы тысяч пятнадцать-двадцать человек, а этого уже достаточно.
Другое дело, что при запуске майданных технологий большое общество должно быть пассивно. Быть, так сказать, сторонним наблюдателем процесса. Не вмешиваться, не поддерживать свергаемую власть, не выходить активно на её защиту. Это важный фактор.
Именно поэтому радость многих лоялистов по поводу уличной пассивности общества вызывает такое удивление. Ведь речь пока идёт о социальном протесте, прежде всего экономическом. Если в обществе действиями правительства недовольны от семидесяти до девяноста процентов граждан, а выходят митинговать единицы, это значит, что не существует более политических сил, которые бы выражали общественные интересы. «Единая Россия» очевидно такое качество утратила. Но и к другим партиям это качество автоматически не перешло.
Социологические опросы чётко отображают вышеописанную ситуацию. Рейтинги всех ветвей действующей власти падают гораздо сильнее, чем растут рейтинги парламентской оппозиции. ЛДПР, КПРФ, СР - не зря называют системными партиями. Они и есть - часть системы. Парадокс в другом. Та оппозиция, которую называют несистемной, тоже давно стала частью системы.
Все вместе самые разные политики обеспечивали стабильность и устойчивость той властной конструкции, которая существовала у нас в стране с президентских выборов 2012 года. Зюганов критиковал либеральное правительство с парламентской трибуны, Навальный бичевал коррупцию, регулярно устраивал сливы и получал свои условные сроки - все были при деле, всё было хорошо и технологично.
Но сегодня ситуация изменилась. Если ни Навальный, ни Зюганов с Удальцовым не способны при существующих протестных настроениях вывести людей под свои знамёна, значит, утрачен контроль. Если у протеста есть видимые лидеры, с ними власть может договариваться. Для этого их, собственно, и держали. Кого в Думе, кого - на «Эхе Москвы». Но если не идут и за этими лидерами, если протест аморфен и пассивен, то с кем и как власть может договориться? Когда общество бормочет «чума на все ваши дома» и отвергает любое своё участие в происходящем, потому что не видит в своём участии никакого смысла.
Практически на таком фоне из Кремля в своё время уходил Борис Ельцин. Его не вынуждала к этому разгневанная толпа. Не было толпы. Но и управлять страной Борис Николаевич более не мог. Инстинкт подсказал ему единственно правильный на тот момент выход.
Конечно, до такого состояния мы ещё не дошли. Но движемся к нему, всё ускоряясь. Беда в том, что второй раз тот же приём с преемником в финале может и не сработать. Тем более, международная ситуация сегодня совсем иная, чем была в 1999 году.
Так что пассивность общества при тех протестных настроениях, которые продемонстрировали граждане на выборах девятого сентября и - особенно - на выборах второго тура в Приморье, должна не радовать власти, а очень сильно тревожить.
Время менять политические подходы, время принимать какие-то меры, пока ситуация не зашла слишком далеко. Но, увы, нет до сих пор никаких признаков того, что власть собирается восстанавливать утраченный контакт с обществом. Вместо этого нас раз за разом пугают майданом, и это стало уже напоминать известную притчу о мальчике и о волках.
