Европарламент на днях проинформировал публику о том, что отбывающий наказание в России проукраинский активист Олег Сенцов стал финалистом
правозащитной премии имени Андрея Сахарова. Победитель будет назван 25
октября, но сам выход нашего героя в финал - событие, которое можно
считать знаменательным и даже слегка устрашающим в плане всё более
радикализующихся критериев отбора тех, кто достоин высокой награды.
Проблема тут в том, что материалы следствия и судебного заседания полностью изобличают господина правозащитника в инкриминируемых ему деяниях и замыслах. Их сложно считать экстраординарными актами злодейства. Подожжённая дверь офиса политической партии и намерение взорвать Вечный огонь на 9 Мая - это, конечно же, не акты вселенского злодейства, а, скорее, отдающая самодеятельностью попытка выразить своё несогласие не вполне конвенциональными средствами. Но их квалификация как террористических представляется вполне точной, поскольку и поджог двери, и неосуществлённый подрыв вполне могли нанести ущерб случайным людям, оказавшимся рядом с эпицентром событий.
И вот здесь есть очень тонкая грань, которую я попытаюсь ухватить и сформулировать. Тотальное отрицание вины Сенцова без малейших попыток опротестовать доказательства, представленные следствием и на судебном заседании, носит сугубо внеправовой характер. Никто даже не планировал переводить разговор в юридическую плоскость, с тем чтобы очистить этого замечательного человека от обвинений. Просто невиновен - и всё. Если попытаться проследить за тем, как отечественное либеральное сообщество защищает «узника совести», то мы увидим два подхода.
Первый: все улики и доказательства сфальсифицированы. Этот вариант довольно плохо сдаёт экзамен на профессиональный перебор и анализ обстоятельств уголовного дела. Защитники начинают сыпаться и отваливаться уже на начальном этапе, когда знающие люди просят их опровергнуть неопровергаемые факты. Во втором случае позиция поборников прав и свобод менее проигрышная. Они просто заявляют, что, будучи яростным обличителем и противником «аннексии» Крыма, Сенцов имел право вступить в борьбу с оккупантами, используя все имевшиеся в его распоряжении средства.
Ведь он находился на своей украинской земле, а вторгшийся «агрессор» - это заслуживающий наказания преступник. Вот борец по мере возможностей и пытался это наказание применить.
Такой подход позволяет понять, как имя Сенцова попало в шорт-лист сахаровской премии. Терроризм можно переквалифицировать в конвенциональную борьбу со злом, если речь идёт о «тоталитарной» России. И где-то мы уже не раз сталкивались с этой милой привычкой брать в союзники отъявленных разбойников и варваров, когда дело касается защиты мирового порядка от русской азиатчины. Все помнят, как США пестовали и взращивали в Афганистане исламских радикалов, чтобы их руками громить советские войска. Терроризм, выращенный в афганской колбе, в какой-то момент вырвался на свободу, чтобы основательно потрепать уже самих американцев. И им пришлось созывать коалицию для укрощения тех, кого вполне можно назвать питомцами американской повивальной бабки.
Эта традиция вообще уходит в далёкое прошлое. Вспомним хотя бы, что на Аравийском полуострове ваххабизм взрастили и укоренили британские спецслужбы, которые посчитали эту доктрину, базирующуюся на нацистской по сути идее тотальной ликвидации язычников, вероотступников и христиан, прекрасным орудием отстаивания собственных интересов.
Сейчас на разных международных площадках, в том числе и в Европарламенте, сложился такой политический тренд. Не беда, что на Украине орудуют нацистские банды, что там официально славят как национальных героев пособников нацистов, принимавших самое деятельное участие в массовых убийствах евреев, поляков и граждан других национальностей. Зато весь этот сброд успешно отражает нашествие азиатских орд с Востока, которые, по идее, способны рано или поздно доставить кучу хлопот самой Европе. Не имеет значения то, какие средства использовал и намеревался использовать Сенцов. В противостоянии мировому злу можно и даже нужно прибегать к действиям, которые и в Европе однозначно толкуются как террористические.
Метаморфоза здесь в том, что в системе координат, отсчитываемых от России, которая выступает в роли главного злодея, любые другие злодейства, направленные на то, чтобы повергнуть русского монстра, обращаются в акты героизма. И террорист легко становится правозащитником, попадающим в финал премии Еропарламента. Нечопорно всё это как-то, господа европейцы!
