Наследник Оптиной

Святитель Спиридон и Гоголь

Исследователями творчества Гоголя было высказано предположение, что перед паломничеством на Святую Землю Николай Васильевич побывал на острове Корфу и был поражён чудом, связанным с пребывающими там нетленными мощами Святителя Спиридона Тримифунтского.

Сведения об этом содержатся в письмах двух оптинских старцев.

«...Николай Васильевич Гоголь, - читаем мы в письме (недатированном) преподобного Амвросия Оптинского «О почитании святых мощей», - бывши в Оптиной Пустыни, передавал издателю жития и писем затворника Задонского Георгия (отцу Порфирию Григорову), что он сам видел мощи святого Спиридона и был свидетелем чуда от оных. При нём мощи обносились около города, как это ежегодно совершается 12 (25 - по новому стилю, Н.Г.) декабря с большим торжеством. Все бывшие тут прикладывались к мощам, а один английский путешественник не хотел оказать им должного почтения, говоря, что спина угодника будто бы прорезана и тело набальзамировано, потом, однако, решился подойти, и мощи сами обратились к нему спиною. Англичанин в ужасе пал на землю пред святыней. Этому были свидетелями многие зрители, в том числе и Гоголь, на которого сильно подействовал этот случай».

* * *

А знакомясь с письмом преподобного Макария Оптинского от 26 января 1849 года к духовной дочери Анне Ивановне Воейковой, в котором старец также упоминает о пребывании Гоголя на Корфу и о чуде у мощей святителя Спиридона, можно сделать вывод, что писатель был не свидетелем чуда, а лишь слышал о нём от жителей Корфу или паломников, о чём рассказал Наталии Петровне Киреевской:

Крестный ход с мощами святителя Спиридона. Остров Корфу Фото: pravoslavie.ru

«...Кстати о св. мощах идёт речь, скажу вам сообщенное мне в письме от Нат<альи> Петр<овны> (Киреевской. - Н.Г.), а им пересказывал Гоголь, бывший в прошлом году в Корфу; там есть мощи св. Спиридона Тримифунтскаго. На открытии английский путешественник, бывши там, желал видеть мощи св. Спиридона без покрова, что и было исполнено. Англичанин осматривал св. мощи (которые, как говорит Гоголь, сохранились совершенно невредимыми и представляют вид недавно умершего человека), начал рассуждать о том, что это св. мощи набальзамированы и что это особенно известный род бальзамирования, употребляющийся ещё в Египте, и состоит в том, что мёртвому вырезывают кусок из спины, - чрез отверстие вынимают внутренность и наполняют тело ароматическими веществами. Когда он это говорил и монахи его слушали, может быть, иные и начинали сомневаться, тогда, св. мощи вдруг сами собою повернулись в раке, и переворотились к нему спиною! Это так поразило англичанина, что он тут же с ума сошёл, а весь город ни о чём не говорил как об этом происшествии, когда Гоголь туда приехал».

* * *

Как отмечает Виктор Гуминский, «само чудесное событие произошло, судя по всему, не во время крестного хода, а при «открытии», вероятно, вскрытии раки с мощами св. Спиридона, что <...> время от времени практиковалось в Керкире (на Корфу -Н.Г.). Всё это представляется достаточно правдоподобным, хотя, конечно, нельзя исключить и того, что писатель мог услышать о чуде не на о. Корфу, а, например, во время плавания на корабле между островами греческого архипелага от кого-нибудь из уроженцев Керкиры или просто от любого другого из спутников, бывавших на Корфу. Однако ни в письмах, ни в беседах с современниками Гоголь больше никогда о чуде «с посрамлением англичанина» не вспоминал, как и о самом свт. Спиридоне Тримифунтском».

* * *

Что касается Оптиной пустыни, одного из главных духовных центров России, где бывали Достоевский, братья Киреевские, Константин Леонтьев, Сергей Нилус и многие другие русские писатели, деятели культуры, философы, известно точно, что обитель Николай Васильевич Гоголь посещал трижды.

А загадочный эпизод биографии Гоголя связан именно с посещением Оптиной пустыни в 1948 году после его паломничества к Гробу Господню.

Обет матери

- Дайте дорогу - архиерей идёт!

Так неожиданно сказал старец Амвросий стоящему перед ним народу.

Толпа расступилась. Богомольцы с удивлением увидели вместо архиерея молодую женщину с ребёнком, которые подошли под благословение....

* * *

Будущий митрополит Трифон (в миру Борис Петрович Туркестанов), автор акафиста «Слава Богу за всё» родился 16/29 ноября 1861 года в Москве. Во Святом Крещении он получил имя Борис - в честь святого благоверного князя-страстотерпца Бориса. Однажды младенцем Борис тяжело заболел. «Мой Боря, - вспоминала Варвара Александровна, - во младенчестве был очень слаб и часто прихварывал. В одно время он так расхворался, что врачи не надеялись на его выздоровление, тогда я прибегла к Врачу Небесному. Особенно я любила молиться в церкви мученика Трифона, находившейся на окраине Москвы. Церковь эта в то время не отличалась ни богатством, ни обширностью. Молилась я святому мученику Трифону за своего малютку Борю. Слёзно просила у святого мученика его ходатайства пред Богом за больного сына, обещая, если он выздоровеет, посвятить его на служение Богу и, если ему суждено будет отречься от мира, назвать его при пострижении в монашество Трифоном. После этого Боря стал быстро поправляться, скоро он совсем выздоровел...». Тогда-то Варвара Александровна и совершила с ним поездку в Оптину пустынь к прославленному на всю Россию старцу Амвросию.

Отец, князь Петр Николаевич Туркестанов (1830-1891), был прямым потомком древнего княжеского рода из Грузии. Он отличался тонким умом и мягким сердцем, глубокой религиозностью. Прадед - князь Борис Панкратьевич Туркестаношвили, в память которого будущий владыка получил имя, - выехал в Россию при Петре I. Мать, Варвара Александровна (урожденная Нарышкина), была племянницей игумении Марии (Тучковой) - основательницы Спасо-Бородинского монастыря. Варвара Александровна родила шестерых детей. Как и супруг, она тоже отличалась большой набожностью, её пленяло всё возвышенное и прекрасное. Весь семейный уклад был подчинен размеренному строю церковной жизни с чередой постов, паломничеств и праздничных торжеств.

* * *

Раннее детство Бориса протекало в Москве (здесь семья жила зимой) и в старинном подмосковном имении Говорово (летом). Из окон одноэтажного усадебного дома с террасой открывался прекрасный вид на большой парк с двумя прудами. Здесь же, в парке, стоял каменный храм в честь Рождества Пресвятой Богородицы. С малых лет будущий владыка Трифон алтарничал в храме их имения в Говорово, пел на клиросе, познавая дивную красоту и глубину богослужения. Учился Борис в классической гимназии Л.П. Поливанова на Пречистенке, одной из лучших в Москве. Окончив в 1883 году гимназию, он поступил в Московский университет. Во время учебы увлекался театром, участвовал в любительских спектаклях.

* * *

Митрополит Трифон (Туркестанов)	Старец Амвросий

Ещё гимназистом он посетил Гефсиманский скит Троице-Сергиевой лавры. Неизгладимое впечатление на отрока произвёл в скиту старец Варнава. И эта встреча с Варнавой Гефсиманским, и духовная близость к оптинскому старцу Амвросию определили дальнейший жизненный путь Бориса Туркестанова. В 1887 году Борис, взяв у родителей благословение, поступил послушником в Оптину пустынь к старцу Амвросию. Со смирением и усердием юноша нёс порой довольно тяжёлые послушания, исправно выполнял строгий Оптинский устав. И вот в своей маленькой скитской келье старец Амвросий, который ещё когда Борис был отроком, прозрел в нём светильника Церкви, благословил послушнику облечься в иноческие одежды и преподал ему необходимые наставления. 31 декабря 1889 года Борис принял монашеский постриг с именем Трифон в честь святого мученика Трифона. Обет, данный некогда его матерью, исполнился.

Наследник Оптиной

По благословению Святейшего Патриарха Алексия II и по решению Синодальной комиссии по канонизации святых, в 1997 году состоялось поместное прославление в лике святых наследника традиций Оптинских старцев, преподобного старца Севастиана Карагандинского, исповедника (1884- 1966). 4 ноября 1997 года совершилось обретение мощей преподобного Севастиана. Полгода мощи старца находились в основанном им храме Рождества Пресвятой Богородицы. А 2 мая 1998 года при торжественном крестном ходе с пасхальными песнопениями рака с мощами преподобного была перенесена в ставший главным храмом Караганды Свято-Введенский собор. Перенесение было совершено архиепископом Алма-Атинским и Семипалатинским Алексием в сопровождении духовенства епархии, православных карагандинцев и многочисленных паломников из разных городов Казахстана и России.

Старец Севастиан Карагандинский

В августе 2000 года на Юбилейном Архиерейском Соборе преподобный Севастиан Карагандинский внесён в собор новомучеников и исповедников Российских для общецерковного почитания.

- Преподобный отче Севастиане, моли Бога о нас! - звучит с тех пор молитва.

Когда Святейший Патриарх Алексий II был в Караганде, он отслужил молебен и сказал такие слова:

- Степь Казахстана - это как распростёртый антиминс!

* * *

Будущий старец Севастиан родился в бедной крестьянской семье Василия и Марфы Фоминых, что жили в селе Космодемьяновское Орловской губернии, в день памяти преподобного Стефана Савваита. При крещении был наречён в его честь Стефаном. В семье уже было два старших сына - Илларион и Роман.

В 1888 году благочестивые родители возили детей в Оптину пустынь к старцу Амвросию. Стефану было только 4 года. Но отрок хорошо запомнил и это первое в своей жизни посещение Оптиной, и ласковые глаза старца. Вскоре после поездки умирает отец семейства. А через год семью постигло новое горе: от болезни лёгких скончалась и мать. Старший брат Илларион через год после смерти родителей женился. Был он требовательным, нередко строго наказывал Стефана. Да и жена брата не могла заменить сироте мать. А вот к среднему брату Роману, у которого была нежная душа и мягкое сердце, пятилетний Стефан был сильно привязан. Но вскоре ему пришлось с ним расстаться. В 1892 году Роман, решивший избрать путь иноческой жизни, упросил Иллариона отвезти его в Оптину пустынь. Там он был принят послушником в Иоанно-Предтеченский скит.

От рождения слабый здоровьем, Стефан учился хорошо, окончил трехклассную приходскую школу. Он был смирен и кроток, за что его недолюбливали сверстники, насмехались над ним и дразнили «монахом». Когда Стефан стал просить старшего брата отпустить и его в Оптину пустынь, Илларион сказал, как отрезал:

- Какой из тебя монах? Никуда-то ты не годишься. Да и кто будет мне в хозяйстве помогать?

И Стефан остался помогать брату. Работал в основном пастухом. На выпасе у Стефана было много времени для чтения книг, которые давал ему приходской священник. Было время и для молитвы. От воинской службы Стефана по состоянию здоровья освободили. Он получил паспорт. Давно утвердившийся в своём желании иноческого жития, Стефан наконец-то смог уехать в Оптину.

* * *

3 января 1909 года молодого послушника Иоанно-Предтеченского скита Стефана определили келейником к старцу Иосифу, ближайшему ученику великого старца Амвросия. Старец Иосиф был уже на закате своих лет, тяжело болел. Но, ослабевая телесно, он был по-прежнему бодр и ясен духом. Тесная келья, перешедшая ему от великих предшественников, стала для отца Иосифа училищем благочестия. Со временем и сам он стал наставником монахов. 9 мая 1911 года душа старца Иосифа отошла ко Господу.

- Жили мы (я и ещё один келейник) со старцем как с родным отцом, - впоследствии вспоминал старец Севастиан. - Вместе с ним молились, вместе кушали, вместе читали, слушали его наставления.

В келью старца Иосифа перешёл старец Нектарий, духовный сын старцев Анатолия (Зерцалова) и Амвросия. Стефан остался при нём келейником и перешёл под его старческое руководство. Отец Нектарий жил замкнуто, говорил притчами, загадками, с оттенком юродства. По глубокому своему смирению он старцем себя не считал

- Как я могу быть наследником прежних старцев? - повторял он. - У них благодать была целыми караваями, а у меня ломтик.

А ещё он говорил посетителям:

- Вы об этом спросите моего келейника Стефана, он лучше меня посоветует, он прозорлив.

В 1912 году Стефан был пострижен в рясофор. Пострижение в мантию с именем Севастиан - в честь мученика Севастиана Медиоланского - Стефан принял в трагическом 1917-м, когда рухнуло многовековое великое государство Российское. 23 января 1918 года декретом СНК Оптина пустынь была закрыта. Однако ещё несколько лет монастырь продолжал существовать под видом сельскохозяйственной артели. Оставшиеся здесь в большинстве своём пожилого возраста иноки жили, каждый день и каждый час ожидая изгнания, ареста, тюрьмы, смерти... Но твёрдо решили не уходить из монастыря.

Старец Нектарий продолжал принимать народ. В марте 1923 года он был арестован и выслан за пределы губернии. Во время ареста, когда власть требовала, чтобы старец Нектарий отказался от приёма посетителей, ему явились в видении все Оптинские старцы и сказали:

- Если ты хочешь быть с нами, не отказывайся от духовных чад твоих!

И он не отказался. Первое время старец жил в 45-ти верстах от Козельска в селе Плохино. Затем перебрался в село Холмищи Брянской губернии. А отец Севастиан вместе с Оптинской братией жил в Козельске и часто навещал старца в его изгнании.

В 1923 году за два месяца до окончательного закрытия монастыря инок Севастиан принял рукоположение в иеродиакона. В 1927 году был рукоположен в иеромонаха.

29 апреля 1928 года старец Нектарий скончался. Неутешно плакал отец Севастиан на похоронах и потом на могиле старца. Выполняя благословение старца - после его смерти служить в приходском храме, отец Севастиан уехал сначала в Козельск, потом в Калугу. Наконец в 1928 году он получает назначение на приход в город Козлов (ныне Мичуринск) в Ильинскую церковь, где настоятелем был протоиерей Владимир Нечаев, отец будущего митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима (1926 - 2003). Здесь отец Севастиан прослужил пять лет, боролся с «обновленцами». Когда был арестован протоиерей Владимир Нечаев, отец Севастиан взял на себя попечение о его семье.

* * *

25 февраля 1933 года отца Севастиана арестовали. 2 июня 1933 года, осуждённый по ст. 58-10 II УК, он был заключён в исправтрудлагерь сроком на семь лет. Отца Севастиана отправили на лесоповал в Тамбовскую область. Через год отец Севастиан был переведен в КарЛАГ. В Долинку - «столицу» КарЛАГа, что в 45 километрах от Караганды, отец Севастиан прибыл 26 мая 1934 года. Отец Севастиан испытал и побои, и истязания, и требования отречься от Бога. Но не отрёкся. И многих в лагере привёл к вере. О своём пребывании в лагере отец Севастиан позже рассказывал своим духовным детям:

- Когда меня принуждали отречься от православной веры, то поставили в одной рясе на всю ночь на мороз и стражу приставили. Стража менялась через два часа, а я бессменно стоял на одном месте. Но Матерь Божия опустила надо мной такой «шалашик», так что мне в нём было тепло.

* * *

Отец Севастиан был освобождён из КарЛАГа 29 апреля 1939 года накануне праздника Вознесения Господня.

Перед войной он ездил в Тамбовскую область. Духовные чада, много лет ожидавшие его возвращения, надеялись, что он останется с ними в России. Но батюшка снова возвратился в Караганду. Казалось бы, вполне естественно для человека выбраться оттуда, где испытал столько горя, где сама земля уже стонет от скорби людской. Но он избирает другой путь. Путь истинного монашества, «дар молитвы за весь мир». Так в Караганде, в бушующем море горести и скорби, появляется остров надежды, корабль спасения - старец Севастиан.

Жители Михайловки, где он поселился, узнав о батюшке, стали приглашать его к себе, в свои дома. Разрешения на совершение треб не было, но батюшка ходил безотказно. Народ в Караганде был верный - не выдадут. Не только в Михайловке, но и в других районах полюбили батюшку, поверили в силу его молитв. Со всех краев в Караганду стали съезжаться духовные чада старца - монашествующие и миряне, ищущие духовного руководства. Ехали из Европейской части России, с Украины, из Сибири, с дальних окраин Севера и Средней Азии. Батюшка на деле исполнял слова Евангелия: «Кто из вас хочет быть первым, да будет всем слуга». Всегда ради людей он жертвовал своим монашеским покоем. Всех принимал с любовью и помогал устроиться на новом месте.

Домики в Караганде в то время продавались недорого. Они принадлежали спецпереселенцам, которые со временем выстраивали для себя новые дома, а свои саманные хибарки продавали. Батюшка давал деньги на покупку домика тем, у кого их не было, или добавлял тем, кому их не хватало. Когда деньги ему со временем возвращали, он отдавал их другим.

* * *

В 1946 году, по благословению старца Севастиана, верующие Караганды подали в местные органы власти заявление о регистрации религиозной общины. Ходатайствовали об этом и многие родители погибших воинов Великой Отечественной. В ответ пришло распоряжение: «Запретить священнику Севастиану Фомину службы в самовольно открытом храме».

Только в 1953 году было разрешено совершение в Большемихайловском молитвенном доме церковных таинств и обрядов - крещения, отпевания, венчания, исповеди, но литургию батюшка мог служить только тайно ночью на квартирах верующих.

По великим праздникам всенощное бдение служили с часа ночи, а после короткого перерыва совершалась Божественная литургия. Окна плотно завешивали одеялами, а внутри дома было светло и многолюдно. Службу заканчивали до рассвета, и по одному, по два люди расходились по домам.

В 1955 году из Москвы было получено наконец разрешение о регистрации религиозной общины в Большой Михайловке. Начались работы по переоборудованию жилого дома в храмовое здание. Всем руководил батюшка. Храм наполнился иконами: одни были принесены верующими, другие - написаны талантливой матушкой Агнией. Служебные и святоотеческие книги прислал из Москвы бывший узник КарЛАГа протодиакон Иаков.

В 1955 году в день праздника Вознесения Господня церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы была освящена.

* * *

Батюшка был настоятелем храма в Большой Михайловке одиннадцать лет - с 1955 по 1966 годы, до дня своей кончины. Он создал в Караганде «Дивеевскую обитель», то есть женскую общину, подобную общине Дивеевской.

22 декабря 1957 года, в день празднования иконы Божией Матери «Нечаянная Радость», архиепископом Петропавловским и Кустанайским Иосифом (Черновым) батюшка был возведён в сан архимандрита и награждён патриаршей грамотой «За усердное служение Святой Церкви».

Неутомимое подвижническое служение Русской Православной Церкви от послушника в скиту Введенской Оптиной пустыни до настоятельства и посвящения в сан архимандрита батюшка исполнял 57 лет - с 1909 по 1966 год.

И вот он стал заметно слабеть. Лечащие врачи проводили комплексное лечение, но состояние батюшки не улучшалось, только временно облегчались его страдания. Но также ежедневно в богослужебное время батюшка бывал в храме. Он говорил:

- Какой же я священнослужитель, если Божественную литургию или всенощную пробуду дома?

16 апреля 1966 года батюшка принял постриг в схиму от своего духовного чада - митрополита Питирима (Нечаева), прибывшего к нему для совершения пострига. Владыке, приезжавшему часто в Караганду (иногда, как он сам говорил, только за одним словом: да или нет), доводилось ночевать в келье старца. Просыпаясь ночью, он видел, что, несмотря на то, что вроде бы батюшка спит, чётки в его руках непрестанно движутся.

Скончался батюшка 19 апреля в 4 часа 45 минут, на Радоницу. Мгновенно прибежали келейницы. Поднялся плач, началась суматоха. Позвали владыку Питирима и всех, кто был в эту ночь поблизости.

В 5 часов 30 минут владыка стал служить панихиду. После окончания панихиды все вышли из кельи. Началось облачение. Батюшка был совсем тёплый, лицо спокойное, как живое. Владыка покрыл его сверху мантией, закрыл клобуком лицо.

Утром владыка служил заупокойную литургию Радоницы. В 5 часов вечера привезли гроб, обитый чёрной материей, переложили в него батюшку. Владыка снял с батюшки камилавку, надел на его голову митру, и с пением «Помощник и Покровитель...» гроб понесли в церковь. Со всех концов Казахстана, Сибири, Европейской части России под благодатную сень батюшкиного храма съезжалось духовенство и миряне - духовные чада батюшки. Священники всю ночь служили панихиды, пел хор. А люди всё ехали и ехали.

От Святейшего Патриарха была получена телеграмма:

«Выражаю соболезнование прихожанам храма по случаю кончины благостного старца архимандрита Севастиана. Вашему преосвященству, епископу Волоколамскому Питириму благословляется совершить погребение в Бозе почившего. Патриарх Алексий».

На третий день батюшку хоронили на Михайловском кладбище. На катафалке гроб везли только небольшой отрезок пути до шоссе. Всё движение на нём было остановлено. Народ шёл сплошной стеной. Гроб несли до кладбища на вытянутых вверх руках. Он плыл над огромной толпой и был отовсюду виден. «Христос Воскресе!» - пела вся многотысячная процессия.

Прихожанин