Эта небольшая книжка есть у каждого сколько-нибудь воцерковленного или хотя бы потянувшегося к Церкви человека. В ней мы находим утреннее и вечернее молитвенные правила, помянник, каноны, которые читаются перед Причастием, Последование ко Святому Причащению, несколько акафистов, Часы Пасхи. В общем, то, что действительно необходимо каждому...
А что значит - необходимо? Почему необходимо?
Иногда человек отвечает так: необходимо, потому что это положено читать, потому что три канона и Последование перед Причастием непременно нужно вычитать (такой показательный глагол), а иначе не допустят, а если и допустят - грех будет: вот для этого и нужен в доме молитвослов.
Подготовка к Приобщению святых Христовых Таин - это, действительно, необходимый нам всем труд, но не нужно думать, что он заключается в механическом вычитывании «от и до»; что молитвослов нам для того только нужен, чтобы исполнить нечто положенное, требуемое. Это вообще очень плохо - когда наша церковная жизнь не есть жизнь в любви к Богу, не есть труд ради Него, а есть только исполнение положенного из страха некоей кары («...грех будет»).
Наш обычный домашний молитвослов - это часть святоотеческого наследия; содержащиеся в нем молитвы оставлены нам духовными светочами христианского Средневековья: святителями Василием Великим и Иоанном Златоустом, преподобными Макарием Великим, Симеоном Новым Богословом, Симеоном Метафрастом, Антиохом Севастийским, Петром Студийским, Иоанном Дамаскином. Эти тексты - плод их духовного труда, опыт их жизни с Богом, свидетельство о Его Промысле в наших судьбах, о Его любви к нам. В святоотеческих молитвах нет ничего ритуального, ничего такого, что было бы надумано или сказано «для порядка», ради красного словца. В них все идет от молящегося сердца.
А нам эти плоды достаются, можно сказать, даром. Даром - в том смысле, что мы, в отличие от святых отцов, не затратили колоссальных усилий, не принесли огромных жертв, чтобы достигнуть этого духовного градуса. Но это с одной стороны, а с другой - известная пословица о труде, рыбке и пруде имеет прямое отношение к нашей духовной, церковной жизни. Мы наследники, да, но мы не получим своего наследства, если не потрудимся сами; если не постараемся, для начала, вникнуть в смысл оставленных нам молитвословий.
Я, понятное дело, не священник, не наставник духовный, и если я решаюсь делиться каким-то своим опытом и даже что-то советовать, то к этим советам нужно относиться лишь как к мнению человека; кто-то со мною согласится, а кто-то пойдет иным путем. Так вот, не так давно одна моя знакомая - светлый, верующий, но только еще первые шаги в Церкви делающий человек - посетовала на собственную «несобранность»: «Никак не заставлю себя правило вычитывать каждый вечер и каждое утро, а ведь надо...». Я в ответ:
- Не стоит ставить перед собой такую цель: непременно вычитать от доски до доски. Возьмите молитвослов и прочитайте то же утреннее правило - просто как любую книгу читаете. И выберите то, что вам наиболее близко сейчас, что отвечает вашему внутреннему состоянию; с чем у вас сразу возникает перекличка. С этого и начинайте, а потом понемножку войдут в ваше правило и другие молитвы.
Подтверждение тому, что не так уж дурен мой совет, я нашла потом в беседах митрополита Сурожского Антония. Поэтому дальше буду писать не обо всем содержании молитвослова подряд, это невозможно, а о том, что наиболее близко мне; о том, что меня в какой-то момент поразило, просветило, поддержало.
Я очень люблю утренние молитвы, потому что они учат благодарности. Благодарности - за что? За то, что «...многия ради Твоея благости и долготерпения не прогневался еси на мя, лениваго и грешнаго, ниже погубил мя еси со беззаконьми моими; но человеколюбствовал еси обычно и в нечаянии лежащаго воздвигл мя еси...».
Моя жизнь могла оборваться в любую минуту - как многие-многие другие жизни - и я перешагнула бы порог вечности со всем тем, в чем застала бы меня «смерть наглая». Мало ли было в моей жизни беззаконий, и не нужно думать, что все они остались в каком-то дальнем-далеком прошлом: мы всегда можем поскользнуться, падшая человеческая природа всегда готова преподнести сюрприз. Но Господь не оборвал до срока мою жизнь: Он дал и продолжает давать мне время для того, чтобы я становилась другой. Время - наша возможность, наш шанс; время - Его бесценный дар. Вот за это мы и благодарим; но ведь не только словами благодарить нужно. Использовать предоставляемую нам возможность, отзываться на Его милость к нам - вот что мы, наверное, должны пообещать...
Но как обещать? Что мы можем сделать с собою без Его помощи?.. Мы просим изменить нас - именно сейчас, сию минуту сделать нас иными - удобопреклонными (есть такое слово) к подлинной жизни, к жизни с Ним: «...просвети наша мысли, очеса, и ум наш от тяжкаго сна лености возстави: отверзи наша уста, и исполни я Твоего хваления, яко да возможем непоколеблемо пети же и исповедатися Тебе...» (Василий Великий).
Обратим внимание: в обоих процитированных фрагментах говорится о лени. Кстати, о ней говорится и в вечерних («На сон грядущим») молитвах тоже: «...яко ленящася мене на Твое угождение, и ничтоже благо сотворша, привел еси на конец мимошедшаго дне сего, обращение и спасение души моей строя...» (Макарий Великий). О какой же лени тут речь? Большинству из нас, казалось бы, лениться некогда: столько дел, хлопот, забот и дома, и на работе! Но за этой внешней хлопотливостью и многозаботливостью прячется внутренняя расслабленность, рассеянность, отсутствие необходимого духовного напряжения, тонуса - постоянной памяти о Боге и устремленности к Нему. О Боге нам думать куда труднее, чем о том, о чем наша голова сама вольно или невольно думает. Наши земные проблемы оказываются у нас на первом плане, Господь - на втором, если не на десятом. Это реально с нами происходит, и этому очень трудно противиться. Вот почему мы исповедуем перед Богом эту нашу инертность, расслабленность, лень - и просим Его воздействия на нас, Его помощи.
В течение дня нам приходится заниматься самыми разными, подчас непростыми, делами; решать серьезные вопросы, вступать в конфликты, отстаивать свою точку зрения. И при всем этом мы вслед за преподобным Макарием просим Господа «сподоби мя истинным Твоим светом и просвещенным сердцем творити волю Твою». То есть - всякое наше решение, любой наш поступок должен поверяться нашей христианской совестью; что бы мы ни делали, мы призваны исполнять не нашу собственную волю, но волю Божию, служить Ему... Тот же вопрос: как?.. Жизнь так сложна, так неожиданна, а мы так несовершенны; мы не всегда можем разобраться в происходящем, принять верное решение, между нами - даже между верующими - сплошь и рядом вспыхивают споры...
Но в утренней молитве святого Макария говорится не об интеллекте, не о житейском уме, не об умении рулить в бурном общественном море: в ней говорится о сердце, просвещенном истинным светом. Сердце и есть наш навигатор, а свет входит в него по милости Божией и по мере наших усилий. И об этом же свете мы просим в утренней молитве Пресвятую Богородицу: «иже Свет невечерний рождшая, душу мою ослепшую просвети» (Василий Великий).
А чуть выше - несколько иное прошение к Ней: «Жизнодателя Бога рождшая, умерщвлена мя страстьми оживи». Очень важные слова! Они помогают нам отличить истинную жизнь от подмены. Истинная - это жизнь с Тем, Кто нам ее дал; это жизнь духа, жизнь, пронизанная памятью о Боге. Будучи охвачены собственными переживаниями, страстями, находясь в пределах падшего человеческого «я», ленясь, как сказано уже выше, вспомнить об Отце, - мы не живем по-настоящему, мы духовно мертвеем; однако же молимся, чтобы Пресвятая помогла нам ожить.
Да, каждая из святоотеческих молитв - кладезь смыслов, каждая заставляет задуматься, задать себе самые серьезные вопросы. Вот еще один утренний гимн святителя Василия: «...даруй нам бодренным сердцем и трезвенною мыслию всю настаящаго жития нощь прейти, ожидающим пришествия светлаго и явленнаго дне Единороднаго Твоего Сына...». Здесь речь о конце мира сего, о Втором Пришествии Христа. Произнося молитву, мы должны услышать вопрос о том, как мы относимся ко всему происходящему с нами вообще: как к чему-то окончательному, определяющему нашу жизнь и судьбу - или иначе, как к промежуточному этапу, случаю подготовить себя ко встрече с Господом, к Вечности? Именно сознание того, что все происходящее здесь - «еще не конец фильма» (как выразился недавно один архиерей), должно дать нам бодрость духа («бодренное сердце») и трезвое отношение ко всему.
Однако Страшный Суд называется Страшным отнюдь не для красного словца. Далее в той же молитве: «в оньже со славою Судия всех приидет, комуждо отдати по делом его...». Здесь молящегося охватывает страх: если «по делом» (по делам), то мне худо придется! Но не надо отчаиваться - святитель тут же поясняет, что от нас требуется: «...да не падше и обленившеся (опять про лень! - М.Б.), но бодрствующе и воздвижени в делание обрящемся...». Как это важно - всегда быть «воздвиженным в делание»! Далее: «...готови, в радость и Божественный чертог славы Его совнидем...». Обратите внимание: не просто «войдем», а именно со-внидем, вместе войдем. Потому что мы не поодиночке спасаемся - Церковь уже по определению есть собрание молящихся друг за друга и совместно спасающихся людей; Церковь есть единое и неделимое Тело Христово. И это нам тоже помогает понять «обычный» молитвослов - прекрасный учебник христианской жизни.
Мы должны знать, что молиться нелегко, что молитва - занятие совсем не комфортное, знать и быть к этому готовыми. Слово молитвы, строчка из молитвослова может когда-то стать тем самым «жалом во плоть», о котором писал апостол Павел. Когда я работала еще не в церковных СМИ, а в обычных светских - вернее, даже не обычных, а довольно-таки лихих - таким жалом для меня стала утренняя молитва святого Макария: «К Тебе, Владыко Человеколюбче, от сна востав прибегаю, и на дела Твоя подвизаюся милосердием Твоим...». Произнося эти слова, я не могла не задать себе вопроса: а Его ли они, Божии ли, - те дела, за которые я возьмусь через час-другой? Могу ли я с чистой совестью попросить у Бога содействия, помощи в этих моих делах? И, несмотря на то, что я никогда не участвовала в политических играх, в пиар-кампаниях, не писала статей на заказ - с чистой совестью назвать свои дела и цели Божиими у меня не получалось никак. Да, когда-то я могла написать необходимую правду, заступиться за справедливость, кого-то поддержать, но это не изглаживало и не могло изгладить того греха, которым была отравлена вся наша деятельность. Я страдала, не находя возможности что-то изменить. И вопреки житейскому «здравому смыслу», говорившему, что страдание это бессмысленно, что лишнюю ответственность на себя брать не стоит, - молитва преподобного Макария не давала мне успокоиться, не давала моей ране зарубцеваться: она вновь и вновь ставила меня лицом к лицу со Христом. Пока Он Сам не изменил что-то в моей жизни...
«Саратовская областная газета» № 104, июль 2018 г.
Марина БирюковаПравославие и современность
