«Стена» Яценюка. Иллюстрация: сайт Харьковской областной администрации
Вообще-то, это не новость в человеческой истории: ограждать себя заборами государства начали давно. Уже в древности стены строились неимоверные: Великая Китайская Стена, ограждавшая Поднебесную от налетов северных кочевников, к 14 веку протянулась на 5,5 тысяч миль 8 850 километров). Даже сейчас, спустя две с половиной тысячи лет, остатки поражают. Это 2303 километра практически непрерывного оборонительного рубежа, от отрогов Иньшаня (крепость Джиаугуан) до побережья Желтого моря (крепость Шанхайгуан).
Великая Китайская стена. Это только то, что доступно современному осмотру. В древности было гораздо больше.
На другом конце Евразии строительство грандиозного забора в начале новой эры затеяли римляне. Укрепленный лимес (граница) строился по периметру империи - от Британии до Аравийского полуострова. Не Китай, конечно, но протяженность, например, Верхнегерманско-ретийского рубежа тоже впечатляет - 550 километров. И таких рубежей римляне построили немало и строили их очень быстро. Скорее всего, и Траяновы валы в Одесской области это тоже оттуда.
Пограничные стены защищали империи сотни лет. От пусть и многочисленных, но неорганизованных толп или отрядов грабителей. Но когда за дело всерьез брались профессионалы... Зимой 406 года Рейн перешли уже не толпы варваров, а армии варварских королей Гунтериха (вандалы), Респендиала (аланы) и Эрменриха (свевы). И все... Через четыре года Рим был взят варваром Аларихом (готы). А через 70 лет Западная Римская империя пала. В 1211 году профессионалы Чингисхана без проблем преодолели Великую Китайскую стену. И все... В течение трех лет были взяты две из трех столиц северокитайской империи Цзинь. А через 23 года последний цзиньский император Ай Цзун повесился. Империя пала.
Мода на «укрепленные лимесы» вернулась в двадцатом веке. В первой половине XX века замаскированная система укрепленных границ ставились там, где «вот-вот, и вспыхнет война». Как, например, «линия Мажино», «линия Сталина», «Атлантический вал» или «линия Маннергейма». Толку все равно было мало: противники (немцы в первых двух случаях, англо-американцы и русские) просто проламывали укрепленные районы превосходящими силами. Но сама идея не исчезла, она просто сменила функцию.
Нынешнее укрепление границ связано не с надеждами военного отпора, а с противодействием нелегальной миграции и контрабанде. Это уже не система укрепленных опорных пунктов, а демонстративный и рекламируемый милитарный кордон (в дальнейшем - «забор»), отделяющий две враждебные территории. Можно сказать - символ. Символ осознания конкретным государством некой опасности и символ противодействия этой опасности.
Первые заборы строились в зоне конфликтов. Все началось в 1953 году с создания Корейской демилитаризованной зоны. Специалисты прекрасно понимают, что военное значение 241 километровой беспрерывной линии укреплений стремится к нолю, но факт остается фактом: территории КНДР и Южной Кореи она разделила надежно. Египет стремился к такой же надежности, начав в 1979 году строительство забора на границе с сектором Газа.
А на рубеже тысячелетий понеслось... В настоящее время заборы строят или предполагают строить семнадцать стран в Азии (включая Россию), три страны в Африке и четырнадцать стран в Европе. А идея возведения забора в Северной Америке сыграла не последнюю роль в приходе к власти Дональда Трампа: значительной части избирателей США обещание президента-бизнесмена построить укрепленную стену на границе с Мексикойона пришлось по вкусу. Тем более, что за это, по словам Трампа, придется заплатить самим мексиканцам.
Самое изящное в своем цинизме решение проблемы разделения территорий предложило в 1975 году тогда еще «белое» правительство Южно-Африканской Республики. Спасаясь от революции в «черном» Мозамбике, они построили электрифицированный (3 300 вольт) барьер по границе Национального парка Крюгера (она же граница ЮАР). С одной стороны - вроде и парк спасали от революционного насилия черных масс, с другой - «огненная змея» (так мозамбикцы называли забор) уничтожала до 200 беженцев в год (из статьи Тани Монтеро от 1990 года в «New Scientist»).
В современной Европе две причины появления заборов - мигранты и Россия. С целью регуляции потока мигрантов барьеры строятся не только между странами (Греция-Турция, Австрия-Словения, Болгария-Турция, Венгрия-Сербия и т. д.). Их эффект проявился, но в основном после того, как Турция, в марте 2016 года, взяла на себя обязательство регулировать поток беженцев с Ближнего Востока. Что будет с заборами сейчас, после ряда турецко-германских и турецко-голландских скандалов? Особенно если Турция решит аннулировать соглашение с ЕС по мигрантам: а об этом в начале марта заявил турецкий министр иностранных дел Чавушоглу? А если турки наоборот, решат стимулировать потоки? Ведь после травли собаками демонстраций протеста голландских турок от обидчивой Анкары этого вполне можно ожидать.
Так гордых османов в Голландии овчарками травили.
Тогда следует ожидать и увеличения количества заборов, причем не только межгосударственных, но и внутри стран. Франция уже это сделала, построив, на пару с Великобританией, усиленную ограду в Кале, охраняя от возбужденных «гостей» самое ценное - порт и тоннель под Ла-Маншем. Так что сказку «Европа подзаборная» мигранты вполне могут сделать былью.
«Антироссийские» заборы - в Норвегии, Эстонии, Латвии, Украине - являются именно «символом страха»: осознания опасности и реакции на опасность. Ну и, по опыту Украины, небольшого бизнеса отдельных лиц на строительстве. Военной функции эти заборы нести не могут. Недавно мне прислали, причем из Латвии, демотиватор с таким текстом: «Если Латвия построит стену на границе с Россией, то это остановит русское вторжение. Секунд на 30-ть... Русские просто остановятся поржать...». Грубо, но абсолютно правильно.
Любой символ - это одновременно и месседж. И в «заборной теме» сейчас наиболее интересен именно турецкий месседж. Поскольку Турция тоже строит забор. На границе с Сирией. Такое решение было принято в Анкаре после атаки террористки-смертницы в городе Сурук, в июле 2015 года. Тогда погибли 32 и было ранено более 100 человек. Среди погибших в основном была турецкая и курдская молодежь, поэтому все было представлено как «теракт от ИГИЛ». Хотя турецкие курды этому не особо поверили, и «в отместку» убили двух турецких полицейских в городе Чейланпинар.
Турки строят быстро: не прошло и двух лет, как они рапортуют
об окончании строительства в апреле-мае этого года. Мощного
строительства: два пояса стен из семитонных бетонных блоков (три метра
высотой), сторожевые башни, асфальтовая дорога-рокада между поясами,
спирали колючей ленты, командные пункты, круглосуточное освещение.
Бронетранспортеры, беспилотные летательные аппараты, дирижабли
наблюдения. И так - на протяжении всех 911 километров турецко-сирийской
границы. Стоимость сооружения - 2 миллиарда турецких лир (540 миллионов
долларов США).
Эффект «Турецкой стены» (так прозвали забор)
проявился быстро. По данным военных, количество эпизодов нелегальных
пересечений границы в районах Гизиантепа и Килиса (два основных шлюза
контрабанды) в 2016 году уменьшилось почти в 30 раз, до 76-ти (против 2
044-х годом ранее).
Такой видится «Турецкая стена». Иллюстрация: defence.pk
Но создается устойчивое ощущение, что кроме борьбы с контрабандой турки преследуют целый ряд целей.
Когда
начиналось строительство, падение Асада казалось только вопросом
времени. Поэтому Анкара официально обозначила забор как препятствие для
проникновения на свою территорию террористов ИГИЛ. Оно и понятно:
выступать в качестве скрытой тыловой базы «халифата» - это одно,
а терпеть их постоянно на своей территории - совсем иное. Но, с другой
стороны, нынешние бойцы ИГИЛ могут стать элитой скрытого парамилитарного
мигрантского потока, направляемого в Европу. Турция не против
руководить этим потоком, хотя бы для того, чтобы рассказать голландцам,
что бывает когда гордых османов травят овчарками. А уменьшение
количества пограничных шлюзов - это улучшение качества управления
потоком.
Курды считают, что строительство забора «стартовало» в районе Африна, Кобани и Камышлы (а это курдские анклавы в современной Сирии) и направлено оно против них. Даже если это так, то Турцию можно понять. Горячие курдские парни из Сирии последние годы со священными символами границ особо не церемонились, а восток Турции (зона компактного проживания турецких курдов) очень дорог Анкаре. Хотя бы потому, что расположенный там каскад гидроэлектростанций (Кебан, Каракая, Ататюрк, Биреджик, Каркамыш) обеспечивает 62% всей гидроэлектроэнергии страны. В попытке сохранить спокойствие на своем востоке Анкара забором отрезает сирийских курдов от турецких.
Курды на турецкой границе в районе Кобани, сентябрь 2014 г. Иллюстрация: yourmiddleeast.com
Вмешательство российских ВКС сняло вопрос ухода президента Асада с повестки дня, но активизировало проблему будущего территорий Сирии. Эрдоган не скрывает своих территориальных претензий в Сирии и Ираке и даже готовит прокси-армию из сирийской умеренной оппозиции. Располагать ее на территории Турции он не намерен, но зато создает (никого особо не спрашивая) некую «зону безопасности» на севере провинции Халеб (Алеппо). И даже строит там лагеря беженцев, которые очень просто превратить в военно-полевые лагеря. Специалисты уже сравнивают север Сирии с Северным Кипром, оккупированным Турцией. Но в случае с Сирией, «зона безопасности» опирается на турецкую границу, то есть в ближайшей перспективе - на ее ресурсы и усиливающийся военный компонент. Вывод: Эрдоган готовится к «войне за сирийское наследство».
С точки зрения стратегии - только аплодисменты. Все получается изящно и не очень дорого. С точки зрения результата... Я задал своим знакомым курдам не совсем политесный вопрос: существуют ли в настоящее время контрабандные тоннели через сирийско-турецкую границу в их краях? Ну, как в секторе Газа, которыми из Египта переправляют оружие палестинцам? Или на Украине, где в Словакию гонят контрабандные сигареты? Знакомые улыбнулись и спросили навстречу: «А как ты думаешь?»
Андрей Ганжа, специально для EADaily
