|
|
Во Франции проходят
последние бои за президентство Республикой. Сосунок и хипстер с телом
агрессивного кузнечика, а агрессивный кузнечик - это саранча, просит
французов поддержать его против Марин Ле Пен, которая, дескать, угрожает
демократии.
Во Франции проходят последние бои за президентство Республикой.
Сосунок и хипстер с телом агрессивного кузнечика, а агрессивный кузнечик - это саранча, просит французов поддержать его против Марин Ле Пен, которая, дескать, угрожает демократии.
В то же время Марин Ле Пен широко пропагандирует национальные референдумы как средство решения общенациональных проблем. Казалось бы, референдум - это и есть мощнейшая демократия.
Однако.
Франция - страна со старой,
проржавевшей догматической политической системой. Там до сих пор
политики могут обвинять друг друга в «сталинизме», например.
Также традиционно существует устойчивое мнение, что иметь репутацию
крайне правой (крайне правого) - это как бы находиться вне человечества.
Этот дебилизм, увы, присущ французской никогда не проветренной
политической жизни. Такой ее создали совместными усилиями голлисты и
левые после 1945 года. И, создав, навязали Франции.
И Марин Ле Пен не может объяснить всем своим оболваненным соотечественникам, что со времени, когда ее отец основал в 1972 году «Национальный фронт», прошло 45 лет, и за это время столько воды утекло под парижскими мостами, и политическая реальность изменилась, она иная.
Однако
политически мышление французов осталось всецело в стандартах 1972 года.
Никакой реформации и тем более революции во французской политике не
произошло. Те же мертвые верования.
Им бы надо при той близости
результатов, которые мы наблюдали после первого тура (практически у
четырех кандидатов по 20%), сменить систему выборов президента.
Либо решать ее одним туром голосования, простым большинством.
Либо пусть депутаты Национального собрания избирают французского президента.
Бедные крошки французы.
На них налипла пыль прошлого. Бедняги. Ведь прошлое убивает настоящее.
Источник
