Гитлер - диктатор-наркоман? Да, если верить книге Нормана Охлера
«В полном угаре», пишет LCI. Согласно расследованию журналиста, все
общество Третьего рейха, включая самого фюрера, сидело на первитине,
известном сегодня как метамфетамин. Причем история «галлюциногенных
будней» Германии берет начало в 1805 году.
Третий рейх в полном угаре: немецкий журналист рассказал, на чем сидел Гитлер
«Домохозяйки, военнослужащие, дети - все общество нацистской Германии работало на первитине, известном сегодня как метамфетамин. И Адольф Гитлер не отставал: согласно записям его личного врача, диктатору ежедневно вкалывали различные вещества», - пишет LCI.
Получается, «Гитлер - диктатор-наркоман?» Да, если верить журналисту Норману Охлеру, который недавно выпустил во Франции книгу об употреблении наркотиков в Третьем рейхе «В полном угаре» (Der totale Rausch).
Немецкий журналист провел расследование с привлечением неисследованных ранее документов. Он бескомпромиссно осветил неизвестную сторону Третьего рейха: рассказал, как «под надзором „high Hitler" (sic) [Гитлер „под кайфом" - прим. RT], который сам испытывал зависимость от разных наркотиков, немецкое общество сидело на первитине - предке современного метамфетамина».
Как же Германия до такого дошла? Норман Охлер считает, что все это наследие XIX века. В 1805 году помощник аптекаря Фридрих Вильгельм Сертюрнер выделил морфин из опия. За время Гражданской войны в США и Франко-прусской войны применение анестезии и обезболивающих стало распространенным явлением. В мирное время морфин назначали для лечения депрессии.
Поворотным стал 1897 год, когда работавший в компании Bayer немецкий химик Феликс Хоффманн синтезировал героин. Новое вещество быстро стали назначать при головных болях, причем порой даже детям. Производство героина достигло промышленных масштабов, особенно после поражения Германии в Первой мировой войне, когда в стране воцарился «культ гедонизма». Как отмечает Норман Охлер, «в 1928 году только в одном Берлине в аптеках продавалось не меньше 73 килограммов кокаина и морфина».
В 1933 году «галлюциногенным будням» пришел конец. Став канцлером, Адольф Гитлер запретил употребление наркотиков. Однако за кулисами наркотические вещества по-прежнему были в ходу. Сам Гитлер очень ценил услуги доктора Теодора Морелля. В документах Морелля вождь Третьего рейха значился как «Пациент, А». «Ему было достаточно одного шприца», - пишет Охлер. Однако, как свидетельствуют опрошенные журналистом врачи, с 1937 уколы фюреру стали делать чаще, порой по несколько раз в день. Привыкание к наркотикам ухудшило состояние здоровья Гитлера: начав с обычных витаминов, в 1941 году нацистский диктатор перешел на стероиды. В 1944 он пристрастился к эукодалу.
«Немецкое общество тоже не заставило себя долго ждать и вновь погрузилось в наркотический угар. Для получения новых субстанций, позволяющих обойти запреты, работали целые лаборатории», - рассказывает LCI. Тогда то, в 1937 году, и появился первитин, известный сегодня как метамфетамин. Как уверяет журналист, новое вещество распространилось молниеносно. «В 1938 для домохозяек продавались шоколадки с первитином», - пишет Охлер. Тремя годами позднее первитин стал частью медико-санитарного имущества армии рейха. Еще год спустя из-за влияния вещества на организм для гражданских первитин запретили.
В Германии, где книга Нормана Охлера «В полном угаре» вышла в прошлом году, произведение журналиста снискало признание таких известных историков, как Ян Кершау и Ганс Моммзен. Во Франции к наркотической истории Третьего рейха предпочитают относиться осторожно. В беседе с LCI французский историк Франсуа Делпла отметил, что образ Гитлера, «похожего на зомби, когда в 1943 он не получил свою дозу, выглядит карикатурным и преувеличенным». Франсуа Делпла также заметил, что «Оба завещания, которые Гитлер продиктовал накануне своей смерти, слишком связные и внятные для наркомана».
Французский историк также подверг критике замечания Охлера об употреблении веществ солдатами Третьего рейха. «В одном из интервью Норман Охлер заявил: „без наркотиков, не было бы и завоеваний". Это заявление не выдерживает критики», - считает Делпла.
Сам автор «В полном угаре» уверяет, что вовсе не пытался переписать
историю Германии, а лишь «более подробно осветить некоторые ее грани».
