Существует три принципиально различных подхода к существующему миропорядку.
Первый — все хорошо и ничего менять не нужно, разве что немножко подрихтовать и углубить.
Второй — существующая система несет в себе принципиальные недостатки, но они связаны не с тем, что идея неправильная, а с тем, что те, кто систему контролирует и развивает, делают серьезные ошибки. Классический пример: мнение, что проблемы в России связаны не с тем, что неправильно выбран капитализм (как у всех), а с тем, что он неправильно развивается.
То есть нужен царь-батюшка, который будет нас защищать от коварных масонов и следить за тем, чтобы никто не отклонялся от православных принципов, или, напротив, нужно объединиться с антизападными странами-соседями и создать собственные «правила игры», отличные от тех, которые предлагает Вашингтон, и так далее.
Третий вариант — радикальный. Он говорит о том, что существующий миропорядок имманентно несправедлив, что в его рамках невозможно даже существенно снизить разрыв между бедными и богатыми, что, наконец, «весь мир насилья» должен быть «разрушен до основанья», а затем… А затем будем посмотреть.
Сторонники этого подхода, кстати, резонно обращают внимание на то, что единственная система, в рамках которой богатых ограничили, была создана на территории России исключительно руками таких вот радикалов. Другое дело, что они потом «обуржуазились» и все созданное своими руками разрушили — ну так это естественно, буржуазия радикалов не любит.
Так вот, первая группа возглавляется элитой. Вторая — контрэлитой. В некотором человеческом смысле этого слова представители контрэлиты, безусловно, являются частью элиты, но до принципиальных вопросов, которые касаются собственности, они не допущены.
В нашей стране, например, представители контрэлиты могут быть писателями, журналистами, генералами, учеными — но не руководителями правительства и Центробанка. Вспомните, какой поднялся шум, когда только намек появился, что Глазьев может быть назначен председателем Центробанка — потому как не из элиты он, а яркий представитель контрэлит.
А третья группа, ярким представителем которой является «Исламское государство», это типичная антиэлита. Кстати, по этой причине наивно рассуждать, что ее руководство «куплено» ЦРУ, США или еще кем-то. Любые обязательства всегда имеют смысл только в рамках какой-то системы ценностей (в рамках которой нарушать правила себе дороже).
Но если ты поставил перед собой задачи разрушения миросистемы, то по определению никому в ней ничего не должен. Если твои локальные интересы с кем-то совпадают, можно и денег взять — но они пойдут ровно на те задачи, которые ты сам перед собой ставишь.
Ленин, судя по всему, у германского генштаба деньги брал — но они его мало связывали (это если не считать довольно обоснованного мнения, что у Ленина были кураторы из контрразведки царской армии, так что даже по формальным обстоятельствам это было не предательство, а спецоперация).
Если такой подход применить к Евросоюзу, то для него элиты — это те, кто сегодня пытается сохранить его единство и подчиненность США, даже в ущерб интересам отдельных стран и народов, контрэлиты — это те, кто пытается изменить общую модель ЕС, навязанную США (на сегодня), ну, а с антиэлитами все понятно. Так вот, Меркель, Олланд и др., и пр. — это европейские элиты.
А вот, скажем, премьер-министр Венгрии Орбан — представитель контрэлит. Да, он вписан в общий контекст, но все время занимается откровенной фрондой, и не потому, что сам по себе деструктивен, скорее наоборот, он понимает, что нынешняя система — не жилец, а потому пытается как-то ее модифицировать.
Может быть, потому, что, будучи сам, в общечеловеческом смысле, националистом, хорошо понимает, что будет, если в Восточной Европе придут к власти антиэлиты типа «Правого сектора».
Отмечу, реальная организация «Правого сектора» не является антиэлитой — это просто террористическо-бандитская структура, созданная конкретными кукловодами в рамках решения конкретных задач. И все, как обычно, считали, что как ее неожиданно выдвинули из тени, так и назад задвинут.
Но обстоятельства, как обычно, оказались круче, чем планы спецслужб, и в результате организация начала сложным образом меняться, создавая при этом некое поле идей. В рамках которых антиэлиты и растут. И можно быть уверенным, что они еще вырастут, создав массу неприятностей, в том числе и тем, кто этот самый «Правый сектор» создавал.
Но, возвращаясь к ЕС, можно отметить, что контрэлита сегодня, на фоне экономического спада и довольно жестких (с точки зрения судеб ЕС) планов США, которые стали уже достоянием общественности, рвется к власти. Это и Марин Ле Пен во Франции, это и Умберто Босси (лидер «Лиги Севера» в Италии), да и многие другие.
Кстати, премьер Греции Ципрас, который как раз разрушения ЕС не хочет (пока?), весьма возможно, представляет как раз элиту, только новую. Впрочем, это мы еще увидим. Главное в другом.
Поскольку элита категорически не желает даже обсуждать какие-то изменения (что хорошо видно по тому, что она отказывается признавать сам факт наличия экономического кризиса, ограничиваясь мантрами в стиле «Все хорошо, прекрасная маркиза!»), сегодня мы можем увидеть в Евросоюзе замечательную картину — союз контрэлит и антиэлит против тупой и зажравшейся элиты.
Зрелище будет не для слабонервных.
